Анонс о готовящейся публикации книги О.Сурковой «Дневник пионерки» в нашем издательстве, вызвал ещё до выхода неоднозначную реакцию. Книга уже выходила в разных издательствах (правда никто переиздать не взялся) и многие её восприняли тогда как продолжение перестроечной «чернухи». В девяностые годы, которые у нас именуют не иначе как «лихие», вал «разоблачительства» захлестнул постсоветское пространство. «Разоблачали» всё и всех. Но были фигуры «неприкасаемые», те, что из стана разоблачителей и борцов с «тоталитарным режимом», либо зачисленные к таковым после их смерти без их на то ведома. А.Тарковский и был таким - почитаемым среди отечественной либеральной интеллигенции, навязавшей тогда стране свой «либеральный режим». И вдруг какой-то дневник, какой-то «пионерки» про «Я, Тарковский и она», где всё крутится вокруг «Я». Тарковский, конечно, гений, милостиво соглашается «Я-пионерка», но Злодей. Одним словом, гениальный Злодей. А Злодей, потому что не поделился гонораром с «пионеркой». «Я-пионерка» работала с гением не из-за денег, а за идею, но как только ей недоплатили сумму, которую она сама назначила, «идея» куда-то резко улетучилась. А всему виной Он – Злодей. Но была еще и Она, которая вроде подруга, но занявшая место жены, а, значит, и с оценкой вклада «пионерки», в денежном выражении, без нее не обошлось… Этакий вариант «шведской семьи», где все переругались, но… Высокие отношения!
Пришел сей опус из-за границы, из которой в то время наши либералы каждое слово воспринимали как истину в последней инстанции. Так, не закрывая рта, и проглотили, у некоторых случилась отрыжка, а некоторые даже одобрили.
Что касается «лейтмотива» книги – обвинений А.А.Тарковского в «злодействе» - требует отдельного пояснения издателя. Данную книгу предваряет вступительная статья М.Туровской, в которой она утверждает, что «в советской практике понятия «литературной записи» не было». Это ложь. И не важно, М.Туровская по незнанию это написала или из-за корпоративной солидарности. Потому что маленькая ложь в конце концов складывается всегда в большую. В советское время не просто существовало понятие «литературная запись», но часто практиковалась. Примеров тому в моей библиотеке изрядное количество. Но никто не выносил на титул фамилию литературного обработчика, даже если он уверял, что всё написал за автора сам. Фамилию литературного обработчика помещали на концевой странице издания, где размещаются по стандарту все выходные данные о редакторах, корректорах, художниках. Можно сколько угодно судачить о «несправедливости», что литературный секретарь, редактор или даже машинистка никак не прописаны в законе об авторском праве и никаких прав на произведение не имеют, но так прописан закон. Де-факто О.Е.Суркова и есть тот самый «литературный обработчик, секретарь, стенографист». Можно и дальше перечислять её функции при А.Тарковском. Функции, которые определяются в издательском деле как «технические» и авторские права на которые не распространяются ни в одной стране мира.
В 1984 году А.Тарковский издал в немецком издательстве перевод (на немецком языке) своей книги «Запечатлённое время», разумеется, под своим именем. Никакого участия в этом переводе О.Сурковой не было, равно как и упоминаний. Но после смерти А.Тарковского у О.Сурковой вдруг возникли претензии на соавторство. Посмертно. Тогда же «де-факто» О.Суркова объявила себя наследницей всего «написанного и наговоренного» Тарковским, этаким душеприказчиком. Уже затеяв суд с немецким издательством, издаёт в Москве в 1991(!) году под лейблом «Киноцентра» книгу на русском, где на корешке и обложке значится «Ольга Суркова. Книга сопоставлений». Весь гонорар О.Суркова получила полностью, не делясь ни с кем из наследников Тарковского. От немецкого варианта эта книга отличалась разными фамилиями авторов и наличием в тексте вопросов, которые якобы задавала О.Суркова А.Тарковскому (хотя как перевод можно сопоставлять с оригиналом, для меня загадка, ибо сколько переводчиков столько и переводов). Видимо, это издание и фигурировало в суде в качестве основного доказательства «соавторства» О.Сурковой и в немецком варианте. Фактически, это можно и нужно было квалифицировать как подлог со стороны Сурковой и выступать со встречным иском.
Немецкое издание было полностью авторским, без намеков на «интервью», и на немецком языке, что само по себе коренным образом отличает его от киноцентровского издания, напечатанного виде интервью Сурковой с Тарковским. Никакого другого издания с аналогичным текстом и названием, где фигурировали в копирайте обе фамилии (О.Сурковой и А.Тарковского) нет. Ссылки на якобы готовящееся когда-то издание в издательстве «Искусство», ничем не подтверждено, кроме слов О.Сурковой. И если бы даже таковое было, никакой юридической силы в споре за «наследство» не имело бы, поскольку каждый договор индивидуален, тем более когда дело касается разных стран, с разной законодательной базой. Деталей судебного процесса с немецким издательством никто не знает, кроме его участников. В интерпретации О.Сурковой видно, как она старательно ретуширует суть, акцентируя на предварительных разбирательствах в суде первой инстанции (об остальных инстанциях, которые, видимо, оказались не в пользу О.Сурковой – тишина). Никто решение суда не видел, потому верить словам Сурковой о выигрыше процесса, у меня нет никаких оснований. Проиграть издательству при таких раскладах, надо было очень постараться. И если поначалу издательство «расслабилось», не просчитав, что за всей этой акцией стояла не «пионерка», а опытный «кукловод», то на апелляции, скорее всего, всё решилось в пользу издательства. А весь «художественный свист» нужен был лишь для продолжения эксплуатации темы. О.Сурковой или кто-то подсказал, или сама догадалась, что это та жила, которая может принести ей не только известность, но и стать «золотой» (в прямом смысле этого слова). Известность и деньги любым способом. Количество подражателей «славы Герострата» в наше время увеличивается. Только зачем детишек трогать? Нашу славную пионерию?! Изображать из себя «девушку» - чистую и беззащитную?! Возвышенную и о деньгах не помышляющую?! Апофеозом «возвышенности» стала продажа О.Сурковой «архива Тарковского». «28 ноября 2012 года представители Ивановской области приобрели архив Андрея Тарковского на аукционе Sotheby`s в Лондоне за 1,3 млн фунтов стерлингов (что составляло на тот момент порядка 2,4 миллиона долларов)». ("Московский комсомолец" №27283 от 19 декабря 2016.) Как выяснилось уже после покупки, приобрели «кота в мешке» - набор макулатуры и бобин с осыпавшейся магнитной лентой, на которых записи каких-то застолий в ужасном качестве. Приобретатели до сих пор, видимо, не могут выйти из ступора и хранят гробовое молчание по поводу «ценности» приобретения. Сознаться стыдно, что заплатили сумасшедшие деньги за пустышку.
Всех обгадить, обобрать и рассказывать про свой «идеализм»!? Непревзойденное мастерство! Достойная дочка своего отца. И после этого кто-то еще верит в то, что советские номенклатурные работники были тупыми?! Нынешние по сравнению с ними – «детский сад – штаны на лямках».
Так почему издательство, специализирующееся на издании научно-гуманитарной литературы, само название которого «Канон», подразумевает выверенный подход в подборе издаваемых трудов, решило издать подобную книгу? Ответ прост. Не потому даже, что в издательстве уже много вышло книг о А. Тарковском и одна, кардинально отличающаяся, но раскрывающая тем не менее, иные грани жизни и творчества режиссёра, поможет составить наиболее полную картину о нем. А потому, что данную книгу мы издаем как учебное пособие для психологов, социологов и маркетологов. Психологам – для изучения психотипа режиссёра и его окружения. Социологам – для изучения советской эмиграции последней волны, их настроений, устремлений и нравов. Маркетологам – как из ничего можно создать для себя «нечто».
В последние лет десять в издательство регулярно стали поступать предложения об издании воспоминаний, прозы, стихов, переводов и проч. от бывших наших граждан, проживающих ныне «за границей». Из «понауехаших», как я их называю. Поначалу, не обращал внимание, но когда предложения стали поступать регулярно и в изрядном количестве, решил проанализировать. Ибо стала вырисовываться не случайность, а закономерность. Картина получилась такая. Последняя волна советской эмиграции (к ним смело можно причислить и тех, кто эмигрировал в 90-ые годы) уезжала за сытой и спокойной жизнью. Потребности «брюха» им казались тогда первостепенными. Но оказалось не всё так просто, как они себе фантазировали. Неожиданно выяснилось, что никто не собирался их воспринимать как «своих», точнее, как «равных себе». А советские привыкли, что у них «особая гордость», вот её то и пришлось задвинуть куда подальше, поскольку считаться с ней никто не собирался. Если уж не открыто «унтерменши» (недочеловеки), то минимум – люди второго сорта. Такова оказалась участь абсолютного большинства эмигрантов – «гастарбайтеры», люди на нижней ступени социальной иерархии. Живущие своим анклавом, проклинающие всех и вся и без перспектив на изменение своего статуса. И люди «законсервировались» в своем прошлом, поскольку ни настоящего, ни тем более будущего у них не оказалось «за бугром». Там они «второй сорт», здесь их уже тоже никто не ждет. Наши люди, пережившие и выжившие в 90-ые, ушли вперед, а те остались в прошлом. Им и там плохо и здесь они, скорее всего, уже не приживутся, мы стали другими. Как только появились мобильные средства коммуникации, эмигранты забросали «историческую родину» своими предложениями издать плоды их пищеварительной философии. Настало время, кое-что из них печатать – в назидание молодым, у кого еще фантазии про заграницу остались.
Чем больше они обгаживают нас, тем меньше желающих оказаться среди них - «понауехавших».
Юрий Божко, директор издательства "Канон-плюс"
