Светлое имя Сибири

Сегодня в первый день нового учебного года в сибирском городе Белово состоялось радостное и знаменательное событие: на фасаде средней общеобразовательной школы № 76 была торжественно открыта мемориальная доска почетному гражданину города, выпускнику школы, Солдату Победы Идоленко Ивану Никитовичу, человеку уникальной судьбы и подлинно сибирской природы, прошедшему через тяжелейшие испытания и тем не менее сохранившему чистый и светлый облик, в полном смысле соответствующий понятию «при жизни Просиявший».

Я был лично знаком с Иваном Никитовичем и в каком-то смысле оказался причастен к его судьбе. Поводом для нашего знакомства стали интереснейшие факты его зафронтовой биографии, когда он в составе конного спецназа поддерживал боевые действия отряда специального назначения «Победители» 4-го Управления НКГБ СССР, шел на помощь группе легендарного разведчика Николая Кузнецова, который после выполненных во Львове заданий (в частности, им были ликвидированы шеф правительства округа Галиция Отто Бауэр и начальник канцелярии правительства генерал-губернаторства Генрих Шнайдер) должен был двигаться в сторону линии фронта по направлению на Броды и Дубно.
Достоверно известно, что свою последнюю акцию Николай Кузнецов в форме немецкого офицера и с документами на имя гауптмана Пауля Зиберта совершил 12 февраля 1944 года в 18 километрах от Львова, застрелив у села Куровичи при проверке документов немецкого майора фельджандармерии Кантера. Одновременно, 5 февраля, отряд «Победители» пересёк линию фронта, где и был расформирован. Однако конный спецназ по-прежнему оставался в немецком тылу – все указывает на то, что он шел навстречу группе Кузнецова. «9 февраля ночью мы возвращаемся с задания, – рассказал мне Иван Никитович, – и на окраине села видим – кони стоят. Командир взвода посылает меня и еще одного бойца разузнать, кто там. Мы подъезжаем, светим фонариками – а там власовцы. Раздается пулеметная очередь, конь подо мной падает – и я вместе с ним. Но меня не ранило, а придавило упавшим конём и сильно повредило ногу. Так мой Орлик спас мне жизнь. Не знаю, что потом стало с нашим отрядом, но моей матери прислали похоронку: “Ваш сын гвардии красноармеец Идоленко Иван Никитич, в боях за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество был убит 9 февраля 1944 года. Похоронен: Ровенская область, Дубнинский район, село Малые Сохи”»…

А сын в это время находился в немецком плену. Это был кромешный ад, в котором людей методично уничтожали. Вначале это был лагерь для военнопленных Шталаг-326 VI-K в городе Штукенброк, затем Шталаг II-F (315) / II-B в 2,4 км к западу от деревни Хаммерштейн. «Когда нас переводили из Хаммерштейна в Шталаг VIII-C близ местечка Заган в Нижней Силезии, – рассказывает Иван Никитович. – то дали кусочек кровяной колбасы и булку хлеба. Мы их за ночь потихоньку отщипывали, пока не съели. И когда нас привезли в Заган, мы не ели еще двое суток. А нас было человек сто. Потом кто-то сказал, что у бауера (крестьянина) подохла лошадь. Охранниками там были инвалиды Сталинграда. Они взяли несколько мужиков покрепче, обработали лошадь – и съели. Из наших кому ухо досталось, кому что – а мне копыто. И вот я это копыто сварил в котелке – роговица не сварилась, а то, что было снизу, мягкое – я потихоньку кусал, и так спасся…»
Это ощущение страха и ужаса оставило в памяти солдата Ивана такой неизгладимый след, что превратилось в доминанту – быть возле еды. «Я всегда помню это копыто, которое варил», – говорил он. Поэтому дома в родном Белово было свое хозяйство – ульи, корова, рыбалка, охота: «А всего я прошел восемь лагерей, последним был Шталаг VIII-А Гёрлиц на правом берегу реки Нейсе. Там я попал в список специалистов, поскольку закончил перед фронтом училище – и меня послали в ремонтную бригаду в локомотивное депо города Лаубан». Однако немцы уже собирались бежать, и вряд ли оставили бы солдата Ивана в живых. Спасло его какое-то невероятное природное обаяние и исходивший от него, несмотря на крайнее истощение, внутренний свет. Когда фронт стал приближаться и уже была слышна канонада, он пробрался во французскую зону, где французы дали Ивану французскую одежду и имя Жорж Сантаньян.
На следующий день он выбрался вместе с ними с территории завода и добрался до своих. «Меня привели в штаб 5-й танковой армии, – рассказывает Иван Никитович, – и говорят: “Надо его домой в Сибирь отправить, пусть его там подлечат!” – на что стоявший рядом полковник заметил: “Да кто его там лечить будет – вмиг на шахту загонят. Отправьте его к повару Хабибуллину – пусть картошку чистит”».
Но случилось непредвиденное: в результате немецких контрударов в марте 1945 года два населенных пункта Лаубан и Штригау были отбиты у частей 1-го Украинского фронта и снова перешли под контроль немцев. «Так мы опять оказались в окружении – я уж думал, что это судьба, приговор, – говорит Иван Никитович. – Но нас освободили наши части, идущие в Чехословакию, и вот я вместе с моей пушечкой на коне въехал в Прагу. 9 мая – как сейчас помню – в Праге был прекрасный теплый день. Война закончилась, и всех нас, бывших военнопленных, по приказу Сталина направили на Украину на ликвидацию бандеровских банд в город Магеров Львовской области. И мы ровно год чистили там леса, искали схроны. 10 июня 1946 года нас 1200 человек бывших военнопленных погрузили в вагоны – и на восток, в Северную Корею. Там я служил еще четыре года. Был поваром – тут и школа Хабибуллина пригодилась. Демобилизовался я 15 марта 1950 года».

У писателя-баснописца Солженицына в числе прочих инсинуаций есть пассаж по поводу истории пленного Ивана Соколова и его побега из немецкого концлагеря, рассказанной Михаилом Шолоховым в повести «Судьба человека». По Солженицыну, это “чушь, выдуманная полностью галиматья, которой в СССР быть не могло… Ивана должны были посадить в ГУЛАГ и на этом – вся правда жизни…”». Как видим на примере Солдата Победы Ивана Идоленко, «выдуманная полностью галиматья» характеризует скорее самого Солженицына.
Шли годы, Иван Никитович стал в своем родном городе Белово Кемеровской области известнейшим человеком – лучшим часовым мастером. «Я купался в славе, – говорил мне он. – На 9 Мая первым на параде выступал военный комиссар города, а потом всегда я. И только после меня – первый секретарь горкома. Меня очень уважали потому, что я честный человек. Все Идоленко кристально чисты, ничего не украли, никого не предали, всю жизнь отдали государству».
В самом деле, под стать отцу и его сын Виктор Иванович Идоленко, который был сегодня почетным гостем и специально для этого прилетел из Москвы. В нем чувствуется та же природная сибирская сила: несмотря на годы, Виктор без труда крестится двухпудовой гирей. Кстати, легендарный олимпийский чемпион, самый сильный человек планеты Юрий Петрович Власов подарил свою олимпийскую штангу его сыну – тоже богатырского телосложения. В 1980-х годах Виктор Идоленко, до этого работавший следователем в Кемерово, стал начальником штаба знаменитой следственной бригады Гдляна-Иванова, направленной Юрием Владимировичем Андроповым наводить порядок в Средней Азии – в период с 1983 по 1989 год более чем 200 следователям удалось возбудить 800 уголовных дел, по которым было осуждено свыше 4 тысяч человек. Среди получивших срока были десять Героев Социалистического Труда, около тридцати высокопоставленных сотрудников МВД Узбекистана и СССР, четыре секретаря ЦК Компартии Узбекистана, несколько секретарей обкомов и т.д. Узбекские мафиози от партии окрестили Виктора Идоленко «Белый Шайтан» за способность устанавливать контакт с подследственным на ментальном уровне и читать его мысли – недаром сама Ванга почувствовала его приезд в Болгарию и прислала своего человека с приглашением приехать к ней… К сожалению, поскольку все раскрытые коррупционные схемы вели прямиком в Кремль, то находящийся у руля генсек Горбачёв не поддержал дальнейшего расследования, а следственную бригаду по его указке разогнали.

Легко себе представить, сколько недоброжелателей были рады свести счеты с бывшими следователями – так и остался Виктор Иванович в Москве без особых перспектив. Последние годы они провели вместе с отцом, которого удалось устроить в Геронтологический центр в Переделкино. Однако московские власти в целом прохладно отнеслись к Солдату Победы, отказавшись рассматривать даже саму возможность предоставления ему жилплощади. Тем временем здоровье солдата Ивана стало резко ухудшаться, и 27 ноября 2018 года его госпитализировали в ГКБ № 51. Несмотря на все предпринятые усилия, спасти Ивана Никитовича не удалось, и 3 декабря 2018 года он умер и был похоронен с воинскими почестями на Троекуровском кладбище рядом с могилами двух последних начальников Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба Вооруженных Сил Российской Федерации – генерал-полковника, Героя России Игоря Дмитриевича Сергуна (1957-2016) и генерал-полковника, Героя России Игоря Валентиновича Коробова (1956-2018).
Так что об Иване Никитовиче Идоленко, «старце при жизни Просиявшем», помнят и будут помнить. И сегодня, в день открытия его мемориальной доски, на имя директора школы № 76 города Белово Оксаны Владимировны Мастяевой пришло немало поздравительных телеграмм, среди которых есть такая: «Мы, полковники СВР, разведчики-нелегалы в отставке, сердечно поздравляем коллектив школы с открытием мемориальной доски. Пусть вечно живет память о Герое Войны И.Н. Идоленко и молодое поколение воспитывается на примере его безграничной верности родине. Елена Вавилова и Андрей Безруков».

Мы также присоединяемся к этим замечательным словам и желаем всем беловчанам и жителям земли Сибирской богатырского духа, стойкости и процветания!