Осенью прошлого года мне по почте пришла книга, «Рассказы, сказки и стихи о новой России», автор – Аркадий Петрович Болашенко. Книга издана в Калуге, в 2017 году. Книга издана качественно, оформлена аскетично и с любовью, что вызывает чувство уважения к издателю, поскольку современная книжная индустрия грешит небрежностями, «прогрессивным» переплетом и отсутствием какой-либо мысли в оформлении. Тираж книги, даже по современным меркам небольшой, всего в 120 экземпляров, отчего «Рассказы, сказки и стихи о новой России» наверняка стали библиографической редкостью. Представляя читателю авторский сборник калужского писателя, без преувеличения можно сказать о нем, как о культурном событии большого литературного процесса, и вот по каким основаниям.
На стыке двух веков, в России произошла самая страшная Катастрофа за всю ее многовековую историю, здесь, на одной шестой планеты уничтожен величайший проект человечества. Событие сопоставимое с распятием Христа. В экономической сфере наше общество откатилось к хищническому капитализму, в социальных отношениях – к феодализму. Попутчики сбежали, россиянин оказался в эпицентре взрыва, а обществу светского христианства нанесена летальная травма. Мы знаем, что культура первый защитный механизм при поражении общественного сознания. Благодаря ей мы способны преодолеть ужас Катастрофы, как в свое время Европа преодолела ужасы мировых боен через активную рефлексию «потерянного» и «рассерженного» поколений, а Советская Россия через культуру поколения созидателей. Нужна воля к преодолению.
Культурная реакция на травму проявилась сразу и приняла предсказуемые формы. Первая – отражение общественных процессов в разрушительной, эсхатологической тональности. В обществе появился культ безысходности, насилия, как естественная реакция на гибель цивилизации. Заболевание «чернухой» оказалось настолько сильным, что его не избежал ни кинематограф, ни театр, ни тем более литература. Вторая реакция – побег от действительности. Человек творческого труда, компенсируя экзистенциальную травму погрузился в выдуманные им миры. Полки магазинов наполнились «сказочной» литературой о князьях и красавцах гусарах, об языческих сатурналиях, о фантастических обитателях городской канализации и трансформаторных будок. Российская литература XXI века вновь предложила обществу фантазии, а ля Лидия Чарская, но для взрослых.
По мере преодоления шока, буржуазия взяла под контроль культуру, зорко следя за ее трансформациями и поощряя иррациональные творческие проявления. Казалось бы, литературе пора обратиться к реализму, начать осознавать общественные процессы, но за четверть века большая литература так и не пошла на поправку. Большая литература экзистенциально больна. Большой литературе дали понять, что ей разрешают писать, о чем угодно и как угодно, но вне политики. И тот, кто принял условия эскапизма, побега от действительности, тот вошел в пул буржуазной литературы. Таким образом из произведений писателей конформистов, буржуазия слепила «системную» литературу, этакое зеркальное отражение пролеткульта. Системный буржуакульт сегодня создает вымысел, псевдопатриотическую и псевдо-духовную продукцию, которая в основе аморальна и к духовным потребностям общества не имеет никакого отношения. Буржуакульт не способен выполнить главный заказ общества, а именно, найти ответ на вопросы – Что с нами случилось? Что делать? Задача буржуазной литературы в том и состоит, чтобы увести от этих вопросов как можно дальше.
В условиях духовного террора и разгула системной литературы, из-под глыб взросла нон-конформистская литература, новый русский реализм, не зависящий от подачек буржуазии. Да, несистемная литература издается мизерными тиражами, да, она слаба, но она ищет и находит ответы на главные вопросы нового времени. И книга Аркадия Болашенко «Рассказы, сказки и стихи о новой России» в этом достойном ряду.
Наш автор – Аркадий Болашенко принадлежит к поколению рубежа, т.е. к тем соотечественникам, которые захватили обе эпохи – Красной цивилизации и Капиталистического нового дивного мира, ему есть, что сравнивать. Главное его достоинство как писателя и гражданина, во взвешенной, соразмерной позиции. В нем нет ярости к буржуазному строю, нет мести героям нового времени. Он не старается ни приукрасить век ушедший, ни компенсировать свои душевные переживания. Перед нами книга философа, в житейском материале ищущего ответы на универсальные вопросы.
В книге, под одной обложкой собраны рассказы, сказки и нелирические (авторское определение) стихи. Несколько новел не вписываются в общую канву, заявленную автором. Маленькая научно-фантастическая повесть «Оставшиеся жить» характеризует автора как писателя-фантаста, технаря и управленца, она уверено может быть поставлена в разряд антиутопий ХХ века. Весьма заботливо в книге «спрятана» биография писателя. Новеллу «За бурьянами и за липами», автор напрямую называет автобиографическим эссе. Уважаемый читатель, это не просто биография, это послание поколения к потомкам – о справедливости, о чести, о войне, о месте человека в этом мире, о счастье. Тем более, что тему нравственных качеств человека, автор продолжает и в рассказах о современной России. Вот скажем, в рассказе «За что пьем?», размышляют герои:
«Мы с тобой рабочие муравьи. Нам не к чему стремиться, как получить свою долю хоть не славы, но счастья жизни?
Какого счастья? Тысячи лет все люди гоняются за ним, а оно, как вода в решете: налил, догнал – убежало, нового хочется».
Пронзителен и мощен рассказ «Мой огонь». Это воспоминания мальчика об осени 1941года, воспоминания о том, как немцы впервые вошли в его деревню. Это биография автора.
«Немцы появились внезапно. Из леса в деревню на большой скорости примчались мотоциклисты, вооруженные ручными пулеметами, просигнализировали флажком, и следом за ними в походном строю подошла колонна примерно из двухсот солдат с офицерами. На входе в деревню, напротив нашего дома, их ожидали два бородатых старика с хлебом-солью на рушнике в руках одного из них. Такое, явно омерзительное предательство я увидел впервые. Немецкий офицер принял из рук поклонившегося старика подношение и, то ли, не зная русского обычая, то ли пренебрегая им, не стал пробовать хлеб, а молча и небрежно передал его рядом стоящему солдату».
И все же, главный смысловой стержень книги – рассказы о современной России. Автор не оставляет читателю возможности заполучить легкое чтиво, такое привычное для современного человека. В первой же новелле «Пропавший «Линкольн», автор обрушивает на читателя сцену на городской остановке. Маленького воробья сбивает машина и подранок падает на проезжую часть. Автор спешит спасти раненую птицу, но не успевает – «Троллейбус, отъезжая от остановки, переехал колесом живого воробья и оставил на асфальте бесформенный сплющенный кровавый комочек». Так ведь это же я, восклицает читатель, это все мы, погибли под колесами перестройки, некому было прийти на помощь. Автор не прячет свою метафору в разлом книги, поближе к кульминации, как того требует традиция. Этой реалистичной сценой автор взламывает канон и начинает непростой диалог с читателем.
В рассказах о новой России мы обнаруживаем целую галерею типажей и образов. В общем ряду вы встретите и человека труда, который на смертном одре просит брата поставить гимн пролетариата «Интернационал». Плачущий брат, понимая, что наступила последняя минута близкого ему человека, пряча слезы слушает старую пластинку: «…Лишь мы работники всемирной, великой армии труда…». И тут же в рассказе «Слуга народа» вы встретите историю о простецком деревенском парне Андрее Самохвалове, с говорящей «кликухой» Андрей-залей. Он чутко уловил новые веяния и ловко дослужился от сельского выпивохи до мэра города. А что? Пришло его время! Автор не злится на «героя нашего времени», автор в короткой зарисовке показывает его нам, как есть. В книге простые труженики и ученые, учителя и бандюганы, все они в перекличку размышляют о смысле жизни и месте маленького человека в этом новом мире.
Вот удивительная по лиричности история «Ночной апрель». На первый взгляд отнести ее можно к разряду – обыкновенных историй. Подумаешь, любимая девушка ушла к другому, более удачливому и вписавшемуся в этот новый, дивный мир. Главный герой решает покончить все счеты с жизнью – «Да, я готов. Можно закончить двадцатью тремя годами», говорит молодой человек себе. Он бросается в чернильную ночь весенней реки и там в холодной воде, среди хаоса льда, он успевает взглянуть в звездное небо, и тем обретает смысл. В этой чудовищной неразберихе нового времени, герой осознал, что надо жить – «Все стало далеким и мелким. Все кроме ощущения жизни. Жизнь велика и прекрасна».
Завершая эту маленькую рецензию вслед за автором хочется повторить: «Жизнь велика и прекрасна, ты не имеешь права нарушать гармонию великого чуда», какие бы события тебя не встретили на пути, даже в условиях этого чудовищного нового российского капитализма. На такой вот пафосной ноте и следовало бы завершить этот разговор о новом обретении русской литературы, но что-то не отпускает, что-то удерживает от пресыщения пафосом. И это рассказ «Время листопада».
В ту осень Алексей служил срочную в танковых войска, в сорока километрах от столицы. Был он отличником боевой и политической подготовки и уже готовился к дембелю. В ту осень их подняли по тревоге и погнали на столицу. Алексей знал, что в Москве бушуют страсти брехливой перестройки, начатые Генсеком, награжденным впоследствии Нобелевской премией. Но приказ есть приказ. Механик-водитель вел третий от головы колонны танк и по мере продвижения стал понимать в чем их задача – впереди возвышался, сверкающий белизной Дом Советов, в котором сидели, объявленные врагами народа, люди. Раздалась команда: Осколочным фугасным заряжай! И через несколько секунд – Пли! Бить по окнам десятого этажа.
«Стискивая зубы и сжимая кулаки Алексей не отрывал взгляд от этого зрелища, отчетливо понимая, что они, солдаты, обученные уничтожать врагов, сейчас не просто сжигают задние, но убиваю своих людей, которые так же, как и все, хотят одного – свободы и счастья жизни».
По завершению адского похода, раздавленный пережитым, танкист возвращается в казарму, где его застает телеграмма из дома – Погиб отец. И уже дома, после дембеля, на вопрос о причине гибели, мать ему ответила – ушел на защиту Белого дома и там был убит осколком танкового снаряда. И обжигающий в своей простоте вопрос – А ты не был там? Алексей не смог ответить, ни тогда, ни потом, никому и никогда. А ты, читатель, сможешь ответить?
Это рассказ – символ нового времени, это рассказ без ответа, рассказ предостережение. Увы, общество только начинает говорить на такие темы, грядет время нового русского реализма.
Читатель, пожелай автору новых работ, чтобы перед россиянами не встал выбор – где я, в грядущем обновлении России – в броне танка или на хлипкой баррикаде Красной Пресни.
