В исторических писаниях нет согласия во времени появления на свет княжича, наречённого редким тогда на Руси именем Александр. Отец его, Ярослав, из Большого гнезда Всеволода, владел Суздальской землёй. Кончался грозовой май то ли 1219 года от Р.Х., то ли 1220-го, возможно, 1221-го. Мы вольны принять среднее число за истинное и отметить 800-летний Александров юбилей под салют другого, связанного с его именем. Ведь в середине июля 2020 года исполняется 780 лет сражению у слияния Ижоры с Невой. Название большей реки стало другим именем победителя. Только молодой князь, приглашённый капризными новгородцами на «должность временного варяга», при жизни не узнает, что он Невский. Вряд ли он сам придавал большое значение схватке, стоившей жизни всего трём десяткам его воев. Да и потери шведов не могли быть значительными, не взирая на то, что они на месте высадки из «ладей» (драккаров?) были застигнуты врасплох, не изготовленными к бою. Много ли скандинавов можно было перевести суднами типа «река-море» в то время? Ну, тысячу-другую. Да, неожиданный наскок княжеской дружины и вспомогательных отрядов ополчения предотвратил крупную битву с неизвестным концом; на войне все средства хороши. Но Житие и летописцы сильно преувеличили масштаб сечи на Неве. В шведских хрониках, которые отличаются немецкой тщательностью и вниманием к мелким событиям, ни слова о позоре военно-морского похода во владения Новгорода. Видимо, в Стокгольме посчитали столкновение на Неве просто неудачной попыткой «прощупать» молодого князя, а для униженных Батыем русичей всякий бранный успех был бальзамом на израненную душу. История всех народов мифологизирована. Мы – не исключение. Отсюда, в частности, королевский ярл Биргер, которому Александр в схватке один на один якобы нанёс отметину на лицо острым своим копиём. Биргера же среди десанта не было. При титуле «ярл» он объявится лишь девять лет спустя, в Финляндии, без отличительного признака на лице. Но нет оснований опровергать летописи. Описанное ими столкновение имело место, это факт, так как и самые поэтические легенды не ткутся из воздуха, их корни в реальных событиях.
Невскую победу в русском гордом сознании затмевает бранный успех Александра весной 1242 года на узмене Псковского и Чудского озёр. Мало было представить его просто битвой. Побоище! Определение «Ледовое» усиливает его уникальность. Пусть вас не смущает апрельский лёд. Зима выдалась суровой, затяжной, что позволило тяжёлой рыцарской коннице тевтонцев и разноплемённым кнехтам уверенно перейти с чудской стороны на псковскую (7 вёрст). Здесь-то и ждал их верно мысливший новгородский князь-наёмник, приготовив для гостей «клещи» (по примеру Ганнибала). Само побоище произошло скорее всего на берегу, у Вороньего камня, который, к слову, до сих пор не найден, что не отрицает его существования 778 лет назад (ледниковый валун мог быть расколот окрестными поселянами на щебень). В пользу берега свидетельствует немецкая хроника: порубленные орденцы валились на траву. Те, кто вырвался из «клещей», бежали ледовым путём, проваливаясь в полыньи. Победителям свойственно преувеличивать количество врагов и их потери; побеждённые склонны объяснять свой неуспех недостаточным числом бойцов. В глазах русских, только конных рыцарей, составивших ударную, по центру, «свинью», насчитывалось 400. Немцы возражают: в десять раз меньше. Поди, разберись! Не оспаривается только победа Александра.
Но и здесь не обошлось без преувеличений летописцев и авторов Жития. Князь Александр не остановил меченосцев. Рыцари прибалтийских орденов ещё 300 лет покушались на земли Новгорода Великого и Пскова. Наш витязь, сравнимый блеском доспехов и оружия со Святославом и Дмитрием Донским, лишь приостановил гибельный вал латинства на северо-западном рубеже в тяжелейшую для Руси пору Батыева нашествия. Александр, образно говоря, привёл в чувство католический Запад треском апрельского льда на озёрном узмене. В Ватикане, опьянённом захватом православного Царьграда-Константинополя крестоносцами, в рыцарских замках Ливонии поняли, что даже терзаемую с востока новыми обрами Русь, легко не взять и закованными в броню руками.
Да, для меченосцев Ливонского ордена предстоящая бранная встреча с воями «неправильного христианина», схизматика князя Александра не вызывала необходимости полной мобилизации. И князю не виделся «последний и решительный бой». Тем не менее, с обеих сторон собрались относительно крупные силы. А это тысяч по 10-15 с той и другой стороны. Александрова рать победила не числом, а умением. Каким и как, многажды описано, нет нужды повторяться. Это сражение, в отличие от Невского, отмечено в западных хрониках.
На счету выдающегося полководца ещё несколько побед над западными соседями, включая взметнувшуюся из безвестности Литву. И ни одного поражения. Однако Александр, к нашей (будем честны) досаде, смирен перед наследниками Чингисхана, превратившими отцовский удел в улус Золотой Орды. Надеемся, смирен только внешне. К тому же он жестоко расправляется со своими подданными, когда те стихийно восстают против Царя, что по праву сильнейшего правит половиной Европы из Сарая на Волге. Сам посещает степную столицу, добиваясь благорасположения узкоглазого владыки-язычника. Такая двойственность (на близорукий взгляд) князя Александра, не воспрепятствовала однако ему стать в народном мнении святым защитником Земли Русской. С другой стороны она питает критику тех, кто не признаёт особых заслуг Героя всевременного Отечества, наложившего личную печать на середину ХIII века в беспредельных уже тогда просторах Руси, затянутых кровавой мглой. Чаще всего вассалу Сарая, терпевшему ханские унижения, противопоставляют гордых несломленных до последней минуты жизни, убитых, замученных и отравленных в Орде князей. Ныне, на незалежной Украине, в укор Александру, наделяют нетускнеющей доблестью витязя князя Галицкого Данилу, родного дядю суздальца. К нему вернусь, погодите.
Так в чём величие и святость тёзки непобедимого македонца, крушителя царств и создателя эллинистической империи? Прибегнем к сравнению с фигурой равновластного современника Александра. Данила Романович, князь Галицкий и Волынский, был соперником владетелей Суздаля в действенной мечте возрождения единой Руси накануне монгольского потопа. Личной доблестью дядя не уступал племяннику, также бил западных «партнёров», говоря по модному ныне определению, врагов. Однако (вот первое отличие) и заигрывал с ними. Старому Даниле также пришлось испить горечь унижения в Сарае, склонить гордую выю перед восточным Царём. Но в конце концов он сделал выбор в пользу Запада, усилив твёрдость своего решения принятием королевского титула из рук Папы Римского. Так и слышится на знакомом мне языке: Захид нам допоможе, Галычина – цэ Еуропа. Как же, помог! Уже при преемниках Данилы их цветущие владения оказываются в составе Польского королевства. 600 лет безжалостного ига иноверцев, насильственная уния коренного народа, превратившегося (по П. Кулишу) в самую убогую славянскую нацию. Ополячивание, окатоличивание верхов и, т.н. сегодня, среднего класса. Потом онемечивание и вновь - панская неволя до 1939 года. На земле Даниила, благодаря начатому им движению на Запад, изменилась, переродилась сама русская душа. Последние стойкие русины были насильно украинизированы советcкой властью ради ложного братства, якобы союзных по гроб народов Красной империи.
А теперь обратим взор на племянника.
Подвиги полководца при обзоре других его деяний, административных и дипломатических, также карательных в отношении ослушников, не занимают основного места в короткой жизни героя. Главное породила тьма ига, которую он принял как Божье наказание. Этой гнетущей тьме нечего было противопоставить, кроме терпения. Но терпения не смиренного. А такого, что укрепляет волю, прибавляет сил и средств для преодоления невзгод. В то время православная Русь оказалась в тисках. С одной стороны - набравшие наибольшую силу, безжалостное к иноверцам и схизматикам латинство. С другой стороны -- монгольский вал. Он был неодолим, но терпим к чужим богам, образу жизни покорённых, их традициям, языку. Два фронта. На западном можно успешно держать оборону, местами переходить в наступление. На восточном - враг довольствуется занятой позицией и набегами, для острастки и для добычи. От него можно откупаться данью, необременительной, и в свою кубышку отсыпать. Ханы убаюкиваются внешним проявлением покорности данников. Пусть себе! Придёт время – царство переменится.
Так и случилось. Через полтора века взошло Русское солнце над Полем Куликовым. Спустя ещё столетие хан Ахмат ушёл с Угры несолоно хлебавши, с пустым кошелём, приготовленным для сбора дани. А в урочный час вся империя Чингисхана оказалась в границах новой империи, теперь Российской. И позже даже местность вокруг Каракорума, земля обетованная монголов, попала под контроль бывших данников. В границах Руси-России побывали Финляндия, Прибалтика с орденскими когда-то территориями, Литва и Польша. Не миновала чаша сия и Галицию. Так бы продолжалось по сей день, если бы не красный эксперимент. В своё время и немцы ощутили во всю глубину естества своего силу возмездия потомков Александра Невского. Случилось такое истинно сказочное превращение лесного Батыева улуса в мировую державу, благодаря трём десяткам поколений Александровичей. Возведена пирамида с основанием 17 млн кв км, а на вершине Александр, в этом - его величие. Своей железной волей он побудил современников к терпению и смирению нашего национального свойства. Именно русское терпение и смирение являются созидательной силой, если находится достойный предводитель. Он всегда есть, но мы, с нашим бессмысленно бунтарским характером, не всегда способны разглядеть его...
На заставке: Усть-Ижора. Место Невской битвы.
