Сообщество «Ельцин-центр» 00:36 27 декабря 2021

Об инфляции слов в 90-е

мы пробили в родовом логоцентризме, а следовательно и во всей нашей цивилизационной матрице незаживающую рану

«Инфляция» - одно из ключевых слов для описания 90-х. Тогда обесценивались ведь не только деньги. 90-е годы – это время стремительно обесценившихся слов.

Вообще строгие, дисциплинированные режимы крайне чувствительны к словам. В них крайне мало слов, которые просто так, слов вообще. Сам феномен цензуры – это как раз результат особого отношения к словам. Советские времена были счастливой эпохой слов, которые что-то значили.

Кстати, самым внимательным, умным, вдумчивым читателем всей той писанины, которую выдавала наша взбалмошная и невежественная интеллигенция, было государство. Государство же своими реакциями создавало литературные и даже общекультурные репутации. Только госзапрет нагнал значительности откровенно слабенькому и даже какому-то глубинно дурацкому роману "Доктор Живаго" великого русского поэта Бориса Пастернака. И это только один пример из тысяч.

Критические статьи в советских газетах значили очень много. Журналист был уважаемой, влиятельной и даже весьма влиятельной профессией. После статьи в партийной прессе любое начальство могло лишиться своих постов. Приезжего столичного журналиста региональные власти принимали с опаской, но по высшему разряду. Мало ли чего?

И публика тогда словам верила. Ещё умела словам верить. До сих пор еще встречаются дедушки и бабушки, которые верят всему, что «пропечатано» в газете, или сказано из телеэкрана.

И, по большому счёту, Советскую страну разрушили ещё слова. Ещё посредством и при помощи слов. Основным оружием разрушения великой Красной империи оказались слова. Пока ещё слова.

В 90-е же годы слова стремительно обесценились. Рекламные слова, как очень быстро поняли постсоветские новорожденные, оказались обычным надувательством. Рекламным словам верить нельзя.

Слова политиков тоже оказались абсолютно пустыми. Слова политиков вообще оказались эталоном лжи и надувательства.

Слова журналистов оказались продажной джинсой. Все наши пламенные публицисты. Обличители и вскрыватели ран общества оказались банальной продажной шелухой, которая стоила сущие копейки для тогдашних сильных мира сего.

Слова «моральных авторитетов» тоже оказались обычным фуфлом. Авторитеты оказались податливыми на бабло, почести и признание за бугром. А вещание и изречение пафосных слов стало казаться едва ли не комичным, неуместным и абсурдным.

К своей стремительной смерти стал приближаться сам институт коспромата. Компромат стал выдыхаться, лишаться силы и драйва.

Литература буквально в одночасье из многомиллионной превратилась в малотиражную, почти сектантскую.

Мы в 90-е годы очень плохо, нерачительно распорядились родовым логоцентризмом нашей цивилизации. Мы пробили в нём, а следовательно и во всей нашей цивилизационной матрице незаживающую рану. И не исцелились до сих пор. И не исцелимся никогда.

1.0x