Собственно в 90-е годы наши вороватые либеральные власти управляли страной очень условно. И вечно пьяный Боря Ельцин, очень властолюбивый, кстати, человек, был скорее эдаким барином-самодуром, который изгалялся вовсю над своей дворней и челядью, то с теплохода кого-нибудь скинет, то еще чего-то такое учудит, но он беспрекословно подчинялся истинным управителям и правителям тогдашней России. А таких хватало.
Именно Ельцин в своей борьбе за власть постоянно нуждался во внешней легитимности. По сути, такая разновидность легитимность нужна победителю в нелегком деле государственного переворота. Именно с Ельцина начался постоянный запрос наших элит на внешнюю легитимность. И до конца этот порок не выкорчеван нами до сих пор. А Ельцину внешняя легитимность нужна была и в августе 1991-го года, и в декабре 1991, и в октябре 1993, и на президентских выборах 1996-го. Повторюсь, в 90-е годы фактор внешней легитимации был определяющим для наших элит. Кстати, он важен до сих пор и для большинства постсоветских государств, элиты которых как верные спаниели притаскивают в зубах свои подстреленные страны к ногам настоящих охотников и геополитических игроков. Ну и получают они иногда за услуги сладкий сахарок в виде права пограбить своих несчастных туземцев-соплеменников. Но и пограбить тоже до поры до времени. Рано или поздно этих аборигенов-элитариев все равно обилечивают.
В 90-е годы реализовался сценарий настоящего внешнего управления. Причём многое уже описано даже в мейнстримовом медийном пространстве. Снято даже художественное кино об американских технологах на президентских выборах 1996 года. О многом мы ещё не знаем, но скорее всего в недалёком времени обязательно узнаем.
Но наиболее важным было влияние и управление экономическое. Имена руководителей Международного валютного фонда знала вся страна. Эти имена склоняли на все лады наши обильно расплодившиеся в то время юмористы. В новостях постоянно присутствовали сводки о переговорах с МВФ, клубами кредиторов, Всемирным банком и т.п. Все гадали – дадут нам очередной кредит или не дадут. Причём каждый кредит подавался медиа как спасительный, как то, без чего нельзя. И до 1998 года страна буквально жила от кредита к кредиту.
Именно в 90-е у нас появился такой уродец, как Банк России, который является форпостом внешнего управления до сих пор.
Внешнее управление в 90-е осуществлялось на всех уровнях. Мне иногда кажется, что наши элиты до сих пор не до конца понимают смысла тех игр, в которые играют большие дяди. Мы до сих пор всё больше реагируем или изображаем некое цивилизационное айкидо, т.к. и не решились до сих пор на усилие идеологии. Мы до сих пор похожи на мечущуюся курицу, которой только что отрубили голову.
Скорее всего внешние силы спровоцируют нас на идеологическое творчество и проектирование. Как это частенько с нами бывает – сама жизнь заставит. И когда мы приступим к этому творчеству, только тогда можно будет говорить о том, что внешнее управление в постсоветской России окончательно завершилось.
