Современным учёным не позавидуешь. Но жалеть их не стоит. Они сами создали ту ситуацию в которой находятся из-за отрицания интуитивного понятия мудрости в их без преувеличения очень умном институте.
Создали пластик и наступила пластиковая эра тотального загрязнения земли, рек и океанов. Хотели как лучше, а вышло как всегда. Что на что человечество променяло и стоит ли то того? Но как говорится, — От умности до глупости один шаг. И вот уже природа берёт своё и активно борется с учёной умностью, которая стремиться вмешиваться в дела природы по хамски самоуверенно с умным видом самодовольных и всезнающих властителей специально созданного понятия Ноосферы. Это должно подчёркивать глобальное влияние науки над природой.
Но современная наука постоянно попадает в патовые ситуации, но вне зависимости от комичности и трагичности этих ситуаций умность хочет выглядеть круто. И наука придумывает новые сценарии в стиле Голливудских супергероев из детства, выдумывая неких супербактерий с которыми будут бороться будущие поколения. И ведь никто не может остановить эту спесивую глупость.
Представьте себе, что человеческое тело — это самый сложный механизм, который в миллиарды раз совершенней любого другого механизма придуманного человеческим умом. Все биологические существа с самого начала развития органической жизни интегрированы в общую биосистему планеты.
Всё устроено так, что весь воздух которым мы дышим наполнен живыми и мёртвыми микроорганизмами. Эти микроорганизмы: бактерии, плесень, грибки — это всё находится в постоянном круговороте, поднимаясь с испарением воды в воздух, перемещаясь с циклонами по всей земле и опадая с каплями дождя на землю.
Вся эта биомасса живых существ нуждается в пище. Простейшие питаются телами-клетками умерших сотоварищей, а более сложные организмы вроде плесени и грибков питаются бактериями убивая их. Это совершенный механизм. Микроорганизмы — это санитары планеты и как только где-то появляются отмирающие клетки, они сразу же приходят на пир. Порезал палец и тут же появляются бактерии оставляющие после себя гной отходов переваривания после потребления отмирающей плоти.
Потом вся эта бактериальная моча и кал высыхают, создавая корку под которой организм суетится для заживления раны. Всё устроено совершенно и соответственно слабые организмы умирают. Нужно привыкнуть к мысли, что всё, что родилось имеет свойство умирать. И только сознание бессмертно и является основой биологической жизни. Поэтому учёные никогда не повторят подвиг природы и не создадут искусственную жизнь, так как у них нет в инструментарии науки о сознании.
А что будет если с помощью загрязнения воздуха нарушается баланс в атмосфере и мёртвой массы становится больше, чем живых санитаров? Эта вся мертвечина попадая в живые организмы находит благодатные тепличные условия, а бактерии находящиеся в теле получают обильную пищу. И если кишечник здорового человека может даже не заметить такого нашествия мертвецов, то лёгким которые мало тренированны хорошей вентиляцией, приходится трудней.
Кроме того, наши воздуховоды тесно связаны с лобными и лицевыми пазухами, которые первыми принимают на себя весь поток биологической клеточной мертвечины и в этих полостях бактерии интенсивно размножаются и кушают, оставляя после себя сгустки жёлто-зелёного гноя, который копится, отламывается и отхаркивается. Насморк, это попытка организма увеличить количество жидкости для выведения из пазух гноя от жизнедеятельности размножающихся и усиленно питающихся бактерий. А уже затем в случае слабой вентиляции лёгких, вся эта размножившаяся бактериальная братия перебирается и в лёгкие. Фронтит, тонзиллит, гайморит, фарингит и пневмония — это всего лишь воспаления вызванные бактериальной активностью в разных местах и на разных стадиях на фоне плохой гигиены, отсутствия физических нагрузок, а значит слабой вентиляции лёгких и слабого кровообега.
Сезонность того, что называется ОРВИ и ОРЗ связана также с охлаждением воздуха и увеличения смертности микроорганизмов в воздухе. Так же причиной воспалений может быть переохлаждение организма, а соответственно увеличение количества отмирающих клеток и замедление процесса вывода всей этой отмирающей массы. В организме включается аларм и кровообег ускоряется автоматически за счёт увеличения температуры изначально в местах скопления отмирающих клеток, а затем и во всём организме. При этом также ускоряется дыхание.
В 20х годах 20го столетия умные учёные открыли, что плесень убивает и питается бактериями. И начали активно стерилизовать человеческие тела при различных физических повреждениях. Это очень хорошо помогало при операциях. Убивать бактерии при стерилизации продуктов можно термически, а живой организм только с помощью внедрения в него плесени (грибков). Вернее учёные химическим путём создали вещество которое выделяет плесень для убийства бактерий и назвали его общим названием антибиотики. Где из названия видно убийцу биологической жизни. Но в малых дозах антибиотики убивают лишь бактерий.
Через 100 лет активного использования химической стерилизации продуктов питания и в сельском хозяйстве для борьбы с бактериальными поражениями растений, человеческий организм приспособился к вливаемому в него яду убивающего бактерий, эволюционировал и теперь только повышение доз антибиотиков убивает бактерии, но уже вместе со всем организмом. И обычно там, где ослабленных жизнью и не здоровым отношением к своему телу пациентов усиленно лечат антибиотиками и тд., там наблюдается повышенная смертность. Но кто же признается в таком лоховстве граничащем с преступной глупостью?
Поэтому самые умные головы в образе сумасшедших Голливудских учёных в безумном порыве поиска выхода из сложившейся ситуации придумывают различные супербактерии и новые вирусы против которых наука «пока» бессильна. И всё это делается с умным лицом и с хаотической подгонкой диагнозов и осложнений к создаваемой концепции.
Думаешь, что это началось с коронавируса? Нет, начало было положено ещё после чудесного появления испанки, сменившей на время туберкулёз, а затем с приходом лёгкого гриппа, плавно мутировавшего в учёных мозгах в свинский, куриный и как апогей в коровье бешенство, которое так и осталось магической тайной с несколькими видео дрыгающихся в конвульсиях коровах очень похожих на кадры хроники о дрыгающихся людях после первых опытов создания боевых отравляющих веществ в концлагерях первой мировой войны. Кстати испанка началась как раз в конце первой мировой.
Параллельно был ещё неуловимый и невылечивающийся ВИЧ как промежуточный вариант учёной концептуальности. Именно тогда появились первые современные тесты показывающие наличие в организме продуктов распада микроорганизмов и клеток. А знаете почему грипп, ВИЧ и коронавирус не излечимы? Потому, что то, что называется вирусами, являются кислотами как продуктом распада органики. Тесты фактически измеряют количество этого трупного яда в организме в условиях когда происходит разложение органики в стерильных условиях без наличия бактерий убитых антибиотиками.
Отсюда это желе в лёгких без малейших признаков гниения. А ещё таким больным надувают лёгкие с помощью аппаратов ИВЛ, разрывая всю эту размякшую массу. А потом удивляются смертности от применения таких полезных аппаратов. Конечно некоторые врачи додумываются по ходу, но от этого в общем мало толку. Подумаешь несколько десятков спасённых душ. Но умирают то десятки тысяч и умирают именно там, где их интенсивно лечат. Это видно по всплескам на диаграммах после очередной рекомендации ВОЗ и сопутствующей рекламы очередного волшебного зелья от коронавируса.
А всё потому, что кто-то по глупости своей вспомнил по Фрейду концепцию супергероя и создал очередной боевик как трафарет для медицинского мышления. Боремся сначала с вредными бактериями, а потом с последствиями своей борьбы и так далее до бесконечности. Человеческая жизнь коротка, а научные институты имеют свою без стеснения тысячелетнюю герметическую преемственность.
Представь себе, что вдруг все научные бонзы осознали, что вся их борьба добра со злом является обычным сценарием из произведения Сервантеса. Представил? А теперь представь себе разочаровавшегося коммунизмом коммуниста или разуверевшегося в демократию демократа. Трудно? Почти невозможно. Научная вера в принятые некогда концепции не уступает религиозным и политическим. И из-за этого современная медицина так и остаётся на уровне средневекового алхимического грузилова. Отсюда и бессилие со множеством ВОЗМОЖНО как оговорки любых научных комментариев.
Но кроме простого понимания взаимосвязей всего живого, существуют ещё и энергетические взаимодействия на уровне клетки и всего организма в целом, которых для науки вообще не существует. Тебе измерят температуру и расскажут как это тепло вырабатывается в организме, но как-то не совсем уверенно. Ведь волновое энергетическое многообразие огромно, а человек почему-то вне этого. Не приёмник, не передатчик, а какой-то биоробот работающий на одной волне. Поломался и пошёл в небытиё на свалку. И темнота… И той даже нет…
Смотрим, что такое ноосфера. Ноосфера — сфера взаимодействия общества и природы, в границах которой разумная человеческая деятельность становится определяющим фактором развития. Как круто!!! Человек царь природы загадил её до полусмерти, творит глупость за глупостью с умным учёным видом и этим определяет фактическое состояние природы. Не слишком ли дорого обходится природе этот цивилизационный прогресс? Нет, всё нормально? Наука кормит глюками и пугает предрассудочными страхами для поднятия своего имиджа как единственной инстанции способной тебе помочь. Наука лечит, но неизвестно, что калечит и какой был бы эффект выживаемости без фармакологического вмешательства. Типа, религия лечит душу, а наука тело. И после этого в народной молве само слово лечение, становится фарсом — Не лечи мне мозги.
Мало того, что медицина опирается на ограниченных воображениях неких авторитетных личностей прошлых веков, так ещё создан механизм обрастания этих концепций новыми сценариями и персонажами. Увидели под новыми микроскопами нечто круглое с отростками похожими на корону и готов коронавирус. Но он же не имеет органов для существования. Ничего, зато он умеет проникать в клетку и штамповать себя как ксерокопирующая машинка. А что такое вирус? Это кислота облепливаемая белками и жирами. Зачем организму не имеющему органов и оболочки облепливать себя белками? Чем он это может делать если у него нет механизмов для этого?
А может это организм сам изолирует кислоту как продукт разложения плоти, чтобы обезопасить живые клетки от контакта с токсичными веществами. Не поленись и глянь в Википедии слово ГНИЕНИЕ и увидишь весь процесс разложение плоти от бактериального до стерильного. Так там один из этапов процесса гниения является образование аминокислот перед распадом на метан, сероводород, амиак и тд. Но вместо того, чтобы соединять пазлы новых открытий в единое целое, наука пытается кое-как все эти новые знания налепить на старые концепции. А если не получается, выдумывает новую усреднённую науку, для того, чтобы замылить возникающие логические противоречия.
Таким образом количество и штат узких спецов растёт и никто уже не видит целой картины мироздания. И этот цирк умных клоунов продолжается.
Предлагаю вашему вниманию научно-популярный очень показательный диалог относительно всего вышесказанного.
СКАЗКА О СУПЕРБАКТЕРИИ
Появление антибиотиков в 1920-х годах произвело революцию в медицине, которая сейчас подходит к концу.
Причиной тому — распространение супербактерий, устойчивых к антибиотикам. Ежегодно супербактерии убивают 700 тысяч человек.
К 2050 году устойчивые к антибиотикам бактерии, если с ними не бороться, будут убивать 10 млн человек ежегодно, не говоря уже об ущербе для мировой экономики в размере около 100 трлн долларов в год.
И вот теперь все 193 страны, входящие в ООН, обязались бороться с супербактериями.
Через два года страны-члены ООН должны представить план по борьбе с устойчивым к антибиотикам бактериям.
Можно ли победить супербактерии и как это сделать?
Ведущий программы «Пятый этаж» Олег Антоненко беседует с профессором Кафедры госпитальной терапии Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова, президентом общественной организации «Альянс клинических химиотерапевтов и микробиологов» Сергеем Яковлевым, и Доктором медицины и врачом высшей категории, главным врачом городской клинической больницы № 71 им. Жадкевича, телеведущим Александром Мясниковым.
Олег Антоненко: Документ, о котором мы говорим, пока еще не подписан, но никаких проблем с этим возникнуть не должно. В документе можно выделить три пункта:
Разработать системы наблюдения и регулирования использования и продаж противомикробных антибактериальных лекарственных средств для человека и животных.
Стимулировать инновационные способы разработки новых антибиотиков, а также улучшить работу экспресс-диагностики.
Обучать специалистов в области здравоохранения и широкую общественность профилактике заболеваний, вызываемых инфекциями, которые резистентны к антибиотикам.
Насколько эти амбициозные задачи можно реализовать?
Сергей Яковлев: Очень хорошо, что об этом наконец-то заговорили. Это глобальная проблема. Правда, возникает вопрос — не поздно ли? Чего-то можно достигнуть, но точка невозврата уже пройдена, полностью ликвидировать резистентность к антибиотикам не удастся. Речь идет о стабилизации ситуации и сдерживании антибиотикорезистентности.
Александр Мясников: Полностью ликвидировать резистентность не удастся. В сороковые годы женщину вылечили одной инъекцией пенициллина, а несколько лет назад пациента лечили всеми известными антибиотиками, ни один не помог, и он умер.
Мы находимся накануне потери такого достижения медицины, как антибиотики. Они широко используются и у нас в стране, и в Америке, и в других странах. Из трех перечисленных пунктов первые два — хорошо, но когда-нибудь, а вот обучить людей правильно работать с антибиотиками, даже врачей, очень сложно.
Во Франции до 70% выписанных антибиотиков выписаны зря. Сколько уже говорилось, что вирус антибиотиками не лечится! И каждый раз люди искренне удивляются.
О.А.: Год назад ВОЗ проводила исследование в нескольких странах, включая Россию, и 64% убеждены, что антибиотики помогают вылечить простуду и грипп. Четверть опрошенных готовы принимать антибиотики по совету друзей.
А.М.: А у нас антибиотики преступно доступны. В аптеке редко спросят рецепт. Амбулаторно принимать антибиотики можно только при пневмонии, инфекциях, передающихся половым путем, мочеполовых инфекциях и стрептококковой ангине.
О.А.: Насколько нужно унифицировать практику продажи и распространения антибиотиков? Здесь, в Англии, когда дети идут к стоматологу, он сразу же выписывает им антибиотики, а потом велит прийти через неделю. Но при этом антибиотики можно приобрести только по рецепту.
С.Я.: По закону в России тоже только по рецепту, но контроль очень слабый. Это вклад в копилку антибиотикорезистентности.
Врачи слишком легко подходят к назначению антибиотиков, и это — существенный фактор, но не все зависит от врачей. Но дело не только в медицине.
Антибиотики использует агроиндустрия, животноводство, птицеводство, рыбоводство. Всем им в пищу добавляют антибиотики, чтобы была профилактика инфекционных заболеваний, и чтобы увеличивать мышечную массу. Антибиотики используются те же самые, что и для лечения человека.
А кишечная палочка у курицы или свиньи та же самая, что у человека. И таким образом микробы приобретают устойчивость к антибиотикам, и мы получаем резистентные штаммы микроорганизмов с пищей.
О.А.: А можно ли решить эту проблему на законодательном уровне?
А.М.: Просто руки опускаются. В медицине все-таки существует контроль, а тут абсолютно ничего. Но пищевую промышленность мы не победим ни законодательно, никак. Там антибиотики не самое главное.
Она губит нас неконтролируемыми трансжирами, высококалорийной пищей, и так далее. Это колоссальные деньги, поэтому я очень пессимистически настроен насчет того, что можно издать такой закон, и все его будут выполнять.
О.А.: Уже больше четверти века не появлялось новых типов и классов антибиотиков. Некоторые бактериальные штаммы уже невосприимчивы ко всем антибиотикам. Появление новых требует больше усилий, времени, нестандартного подхода.
А стимулов для такой работы у фармацевтических компаний мало. Может ли их стимулировать государство? Почему этого не происходит?
С.Я.: Разрабатывать антибиотики невыгодно. В том числе потому, что к ним развивается устойчивость, эффективность падает. В пятидесятых годах этот период составлял 10-20 лет. А сейчас срок для нового антибиотика — год-два. И помощи фармацевтическим компаниям нет.
Например, при регистрации нового препарата на исследования уходит 10 лет, за которые микроб формирует устойчивость. Не нужно проводить масштабные клинические испытания, которые идут долго и стоят огромных денег. Надо что-то менять.
А.М.: Время создания нового лекарства — 15 лет, и еще 3-4 года на бумажное оформление. В среднем это стоит 1 млрд евро. Как тут можно что-то победить? А в Африке туберкулез уже мутировал так, что с самого начала он не лечится никаким антибиотиком. Сейчас мы боимся холестерина и онкологии, а вот-вот рванет пороховая бочка инфекции. И это будет как чума в средние века. От вакцинации мы отказываемся, антибиотики почти не работают, а скоро не будут работать вовсе. Надо принимать срочные меры, но боюсь, кончится декларациями.
О.А.: Глава ВОЗ в прошлом году говорила, что мы — свидетели конца известной нам медицины. В Британии газеты чуть ли не каждую неделю грозят апокалипсисом. Может быть, сгущают краски?
А.М.: Рак желудка, рак печени, рак шейки матки, рак гортани — инфекционные заболевания. 17% онкологии — результат инфекции. Сердечные заболевания сегодня вызываются хламидийной инфекцией.
О.А.: Есть теория, что ожирение — тоже инфекционное заболевание.
А.М.: Есть такая работа. Она подтверждается и некоторыми другими исследованиями.
О.А.: Открытие пенициллина произошло в 1928 году, почти 100 лет назад. Возможно ли, что сейчас будет найдена альтернатива антибиотикам, что-то принципиально новое?
С.Я.: Все равно это будут антибиотики, может быть только другой способ применения. И микробы рано или поздно сформируют устойчивость. Можно принять программу борьбы с инсультом в стране и покончить с ним. А с инфекцией, даже если принять программу — из-за туризма и миграции населения — ничего не выйдет.
Все должно происходить в мировом масштабе и одновременно. Сейчас мигрантов проверяют на туберкулез и желудочные инфекции, но не на наличие суперрезистентных штаммов.
О.А.: Насколько в России понимается важность этих задач? Достаточно ли людей и средств?
А.М.: Понимание недостаточное — ни врачами, ни пациентами. Центры распространения резистентности — больницы. Сокращаются сроки госпитализации. В реанимации антибиотики льются рекой. Больным даются 4-5 антибиотиков, хотя можно было обойтись двумя. Перестраховываются.
Надо вводить единые стандарты и алгоритмы действия. И пациенты. До того, как температура поднимется до 38, вообще ничего делать не надо, не говоря уже о приеме антибиотиков.
О.А.: В Британии дети не идут в школу, только если у них очень высокая температура или они не могут подняться. В России — наоборот, при малейшем признаке простуды детей оставляют дома.
А.М.: Ну, я думаю, в Англии тоже процентов 50 антибиотиков зря назначают.
О.А.: Насколько проблемы различаются в странах с разным уровнем развития?
С.Я.: Все суперустойчивые микробы начинают определяться в России через год-два после первых сообщений из США и Британии. Занавес поставить невозможно. И наиболее эффективные меры — упреждающие.
В Европе при госпитализации у пациента берут пробы и выявляют эти супербактерии. Если они у больного есть, то плановый сначала должен от них избавиться, а экстренный больной помещается в изолятор. И это один из способов.
И государство должно лечебным учреждениям помогать, чего пока не делается.
О.А.: Раз в ООН сумели договориться, то, будем надеяться, это дойдет и до пациентов.
———————————————-
Вот и сказочному диалогу конец. И учёные каждый по себе не виноваты, что не понимают смысла происходящего, а лишь повторяют и логически развивают общепринятые в научной среде теории. Их так научили. Их учили очень долго созданию своей личной библиотеки с помощью копирования знаний из уже имеющейся библиотеки.
Их не учили свободно мыслить, но в определённых рамках. И как результат мы имеем умно рассуждающих учёных никогда не выходящих за рамки установленных красных линий. А каждый такой выход грозит забвением в СМИ, разрушением карьеры и изгнанием из научного института. Поэтому так и живём в мире добрых и умных учёных и злых вирусов которые на самом деле являются обычными отходами жизнедеятельности организмов.
Выходом из ситуации является ежедневные физические нагрузки в как можно большем диапазоне работающих мышц. Закрытие фитнес-клубов и спортзалов в условиях пандемии — это преступление перед здравым смыслом. Но если у тебя уже есть животик и соответственно застарелая канализация в кишечнике, ты уже являешься потенциальным клиентом «коронавируса».
Эти так называемые вирусы не лечатся, а выводятся из организма с помощью разгона кровообега при физических нагрузках. Это лекарство и от сказочного иммунодефицита, от страшных и не менее сказочных мутаций и от концептуально-научного бактериального ожирения. А возможно пословица, — В здоровом теле здоровый дух, станет для самих учёных лекарством от глупости.
