НИИ туризма: У истоков Великой Московии. «Тени минувших столетий везде рисуют картины перед нами»
«…Все…бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Коломбом. Несколько времени ни о чём ином не говорили…… Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека А. С. П УШКИН Из воспоминаний Александра Сергеевича Пушкина: «Это было в феврале 1818 года. Первые восемь томов «Русской истории» Карамзина вышли в свет. Я прочел их…с жадностью и со вниманием. Появление сей книги (так и быть надлежало) наделало много шуму и произвело сильное впечатление, 3000 экземпляров разошлись в один месяц (чело никак не ожидал и сам Карамзин) – пример единственный в нашей земле… Несколько времени ни о чём ином не говорили… …толки были во всей силе… У нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина – зато никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет во время самых лестных успехов и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудом. Ноты «Русской истории» (имеются в виду обширные примечания Карамзина к «Истории государства Российского» - В.Ш.) свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образованности и познания давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению…». Туристу и экскурсанту, направляющемуся по Карамзинскому маршруту, тоже в чёмто предстоит «открыть», как «Коломбу», свою «Америку»: его ожидают параллели и меридианы того «учёного кабинета», в котором вызревало, формировалось, совершенствовалось, оттачивалось духовно-нравственное и судьбоноснокультурологическое совершенство карамзинской «Русской истории». Хрестоматийно-известны страницы ОСТАФЬЕВСКОГО потенциала, креативнотворческого дерзания русского исторического гения. Но необходимо также пролить дополнительный свет на ВАЛУЕВСКОЕ библиотечное «сидение» летописца-пассионария. Нужно «расшифровать», прокомментировать свидетельства о том, что последние тома «Истории государства Российского» писались (в том числе) в «валуевском гроте». Несправедливо умалчивать роль Алексея Ивановича Мусина-Пушкина, предоставившего в распоряжение своего друга, сотоварища, сопутника десятки уникальных архивных, летописных, рукописных документов. …Прогулки по берегам Сосенки и Ликовы. Беседы в «исторических» гротах валуевского дворцового парка… Обсуждение новонайденных летописных источников… По просьбе хозяина, Николай Михайлович читает свою «Историю…»… - «Личность каждого тесно связана с отечеством: мы любим его, ибо любим себя… …имя русское имеет для нас особенную прелесть: сердце мое ещё сильнее бьется за Пожарского, нежели за Жемчужное ожерелье Новой Москвы 26 ВАЛУЕВО Фемистокла и Сципиона. Всемирная история великими воспоминаниями украшает мир для ума, а российская украшает отечество, где живём и чувствуем. Сколь привлекательны берега Волхова, Днепра, Дона, когда знаем, что в губокой древности на них происходило! Не только Новгород, Киев, Владимир, но и хижины Ельца, Козельска, Галича делаются любопытными памятниками и немые предметы – красноречивыми. Тени минувших столетий везде рисуют картины перед нами». Новые архивные и библиографические разыскания проливают свет на плодотворные творческие контакты Н.М. Карамзина и Фёдора Васильевича Ростопчина, предоставившего Карамзину свою богатейшую библиотеку в Москве и ВОРОНОВЕ. Достаточно напомнить, что автор «Истории государства Российского» в эпоху наполеоновского нашествия проживал в гостеприимном ростопчинском (городском и подмосковном) доме. КАРАМЗИНСКИЙ ТУРИСТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ В НОВОЙ МОСКВЕ… ПУШКИНСКИЙ МАРШРУТ… Они пересекаются, переплетаются, взаимно обогащаясь, позволяя приобщиться к родниковым истокам «разумного, доброго, вечного». «Присутствие» Н.М. Карамзина, В.А. Жуковского, В.Л. Пушкина, А.С. Пушкина, Ф.В. Ростопчина… Они лицезрели эти изумительные ландшафты; они видели заросшие ракитами и вербами берега Ликовы и Сосенки; они любовались радужно-туманной дымкой над валуевскими прудами и запрудами; дружеские их беседы звучали под сводами «исторических» гротов… Алексей Иванович Мусин-Пушкин, отдыхая от государственно важных забот, погружаясь в таинственно-влекущие глубины древностей, любил благоустраивать имение. Основной архитектурный ансамбль создавался при нём. Художественно-цельный комплекс сформировался где-то к 1810 году. Строгая классическая симметричность… Изящные пилоны парадного въезда… Белокаменный декор… В центре (восхищающей даже европейски избалованных знатоков) прекрасной панорамы – главный дом, соединенный галереями с двумя флигелями: в одном из них размещался театр, в другом – кухонностоловое пространство. Деревянный господский дом размещен на кирпичном сводчатом подклете. Стены дворца оштукатурены «под камень» (что практиковалось в то время). Шестиколонный ионический портик украшает фасад; внутри портика – на уровне второго этажа – балкон. Портики украшают тройные окна первого этажа. Углы дома «обработаны» пилястрами. Позднее доставлены были сюда и водружены металлические львы. Изящнограциозный бельведер завершал архитектурную гармонию господского дома. Во внутренней планировке – традиционное, глубинно-российское, напоминающее планировку имений Воронова, Остафьева, Троицкого. Со стороны фасадного двора – дверь в вестибюль; отсюда – в парадный зал. Традиционные анфилады комнат – гостиная, приёмная, кабинет. На втором этаже – спальня и детские комнаты… Мемуарные свидетельства упоминают солидную (картин в шестьдесят) портретную галерею: члены царской семьи, фамильные изображения Мусиных-Пушкиных, их родственников, высокопоставленных друзей, сослуживцев, знакомых. Было чему подивиться (в знаменитой Валуевской коллекции) - собранным графом во время странствий шедеврам из бронзы, фарфора, хрусталя, роскошной мебели. Гордостью Мусиных-Пушкиных была их библиотека (которой пользовался, в частности, Н.М. Карамзин). Валуевский дворцово-усадебный парковый ансамбль – настоящая «жемчужина» Московии. С большим вкусом сооруженные и размещенные павильоны – на высоком холме, откуда открывались - во всей своей красоте и притягательности – окрестности. Современники, очаровываясь «Охотничьим домиком», находили, что сей павильон чем-то напоминает царскосельский музыкальный павильон (выстроенный по проекту Кваренги). Тройные окна, обращенные на север и юг. Уютный зал. Две небольшие комнаты… Жемчужное ожерелье Новой Москвы ВАЛУЕВО 27 Облицованный ракушечником грот… Посредине речки появился «рукотворный» островок, где романтически-потаенно ожидала сентиментальных собеседников приветливая беседка… … «Тени минувших столетий везде рисуют картины перед нами…» Веют осенние ветры В мрачной дубраве; С шумом на землю валятся Желтые листья. Поле и сад опустели; Сетуют холмы; Пение в рощах умолкло - Скрылися птички. Поздние гуси станицей К югу стремятся, Плавным полетом несяся В горних пределах. Вьются седые туманы В тихой долине; С дымом в деревне мешаясь, К небу восходят. Странник, стоящий на холме, Взором унылым Смотрит на бледную осень, Томно вздыхая. Странник печальный утешься! Вянет природа Только на малое время; Всё оживится, Всё обновится весною; С гордой улыбкой Снова природа восстанет В брачной одежде. Смертный, ах! вянет навеки! Старец весною Чувствует хладную зиму Ветхия жизни. Н. М. КАРАМЗИН. «О сень ». 1789 ВАЛУЕВСКИЕ И ВОРОНОВСКИЕ МИФЫ: Золотая Лань и Голубой Волк с Дальнего Востока Над парадным въездом во дворцово-усадебный комплекс Валуево – стремительные, в грациозном прыжке, сказочные Лани. Над солидными воротами Вороновского парка – фантастические «двойники» валуевских неукротимых Ланей. Бытовала легенда (её даже увезла с собой будущий классик Франции – европейски знаменитая графиня де Сегюр – Ростопчина), легенда о Голубом Волке и Золотой Лани. Будто бы вели происхождение здешние властители не от кого-нибудь, а от самих дальневосточных волшебных пращуров. Из Древней Монголии и Древнего Китая устнопоэтическое сказание из поколения в поколение чарует метафорической интригой о том, как потомки Золотой Лани и Голубого Волка бережно хранили потаенное слово, которое могло остановить лютование оголодавшей волчьей стаи. Будто бы в окрестностях Воронова, Валуева, Ватутинок, Пахры рыскавшие и людоедствующие зверюги становились умилительно-ласковыми, стоило им услышать всемогущее талисманное речение. Золотые Лани над воротами призваны были охранять человека от Горя-Злосчастия, предостерегать беду… …Валуево и Филимонки некоторое время принадлежали князьям СвятополкЧетвертинским. В Князь-Владимирском женском монастыре, основанном в Филимонках, находился семейный склеп потомков Бориса Антоновича Четвертинского (1784 – 1866), крестника Екатерины Великой,. Окончил в 1796-ом Кадетский корпус, шталмейстер Русского императорского двора, участник войны с Наполеоном. Женат на княжне Надежде Жемчужное ожерелье Новой Москвы 28 ВАЛУЕВО Фёдоровне Гагариной. Мемуаристы оставили воспоминания о некоторых из Четвертинских (имевших отношение к Валуеву и Филимонкам). Мария Антоновна Нарышкина, урожденная княжна Святополк-Четвертинская (1779 – 1854), фрейлина, фаворитка Александра 1, жена обер-егермейстера Д.Л. Нарышкина. Её сестра Жаннетта Антоновна Четвертинская (1777 - 1854), фаворитка великого князя Константина Павловича, в браке графиня Вышковская.
