Авторский блог Николай Юрлов 14:45 1 апреля 2019

Майор Ковалёв и его женитьба

Новые похождения бравого коллежского асессора

«Марта 25 числа...» Впрочем, это лишь подход к теме и некоторое заимствование в описании того происшествия, что случилось в губернском городе N. Всё остальное — творческая переработка похождений героя, оставленного господином сочинителем в 1835 году на Невском проспекте в вечном поиске смазливеньких мордашек и отнюдь не ради женитьбы.

Итак, в мартовский день в каталоге многопрофильного салона красоты «Себя не узнаешь!» напротив новейшей разновидности ботокса появилась странная запись. Наткнувшись на неё, хозяйка заведения Диана Ивановна Стяжкина, эффектная блондинка с французским выщипом на очаровательной головке, ничего совершенным образом не могла понять.

Фиолетовыми чернилами какой-то каллиграф вывел убористым почерком буквально следующее:

«Актуальнейшая тема, сударыня, скажу я Вам! Проблема безморщинного, гладкого места на личине человеческого тела очень волновала людей уже в XIX веке. Вспомним литературного майора Ковалёва и его выдающийся НОС, попавший в одноимённый мировой бестселлер. Так что ищите и обрящете!

Всегда готовая к Вашим услугам в части поставок нужной клиентуры штаб-офицерша Александра Григорьевна Подточина».

— Тоже мне шутники! Мало им социальных сетей, так они теперь за мои буклеты принялись. Которые, между прочим, стоят немалых денег и большой мороки с типографиями, — рассерженно резюмировала бизнес-леди, но на всякий случай всё же заглянула в книгу записей. Подточина, дама с амбициями и возможными комиссионными, у неё никогда не значилась.

Фамилия военного, написанная фиолетовым по белому, никак не отложилась в голове Стяжкиной, обременённой предпринимательскими заботами. А он, человек с чудными бакенбардами, через которые хоть сейчас галстук пропускай, возьми да явись прямо в салон.

— Диана Ивановна, там какой-то тип в малиновом пиджаке, — доложила скучающая особа, она же Сонечка Худякова, молоденькая администратор мужского зала.

Чрезвычайно хрупкая от постоянных диет, как будто именно на ней испытывались все рецептуры быстрого похудения, она своего неудовольствия не скрывала: настойчивый посетитель прибыл без предварительной записи да к тому же помешал досмотреть старый сериал про романтическую жизнь питерских «братков».

Если бы коллежский асессор услышал, с каким неуважением отзываются о его брусничном сюртуке, мастерски сделанным тем самым Петровичем, усердно обшивавшем также и других близких и дальних родственников Платона Ковалёва, обиделся бы до крайности. Как всезнающий герой особого ведомства, он хорошо понимал и значение малиновых пиджаков в трудной судьбе Государства Российского. А где обидчивость потомственного дворянина (сановника VIII класса, между прочим), там сразу же просыпается его негодование: «Как это в просвещённый век могут распространяться столь нелепые замечания в мой адрес? Как вообще они рождаются в голове прекрасного создания, воздушного, как и сам нежный цветочек, доставленный в наши палестины негоциантами из Голландии? Нет, определённо надлежит этой весенней розочке срочно дать секретное порученьице, чтобы о его выполнении она явилась ко мне с рапόртом прямо на Садовую».

— Честь имею представиться, душенька: коллежский асессор Платон Кузьмич Ковалёв. В некотором роде майор…

— У нас и полковники бывают, — с гордостью за себя и своё заведение произнесла Диана Ивановна, разглядывая человека с выдающимися бакенбардами и думая о том, что перед ней, очевидно, ведущий актёр местной оперетты: вон как набивает себе цену, чтобы пропустили по льготной очереди и сделали скидочку.

Сердоликовые печатки на золотой цепочке с характерными надписями дней недели «вторник, среда, четверг» игриво болтались на жилетке майора Ковалёва. Сегодня был четверг, день сложной пластики, операция проводилась в клинике «Вечная молодость», которая тоже принадлежала Диане Ивановне. Широко шагала дама, она действительно отличалась креативностью во всех отношениях.

Когда бизнес-леди предложила клиенту присесть в кожаное кресло и всё в деталях рассказать, перед ней на столе уже лежало «четверговое» колечко — маленькое, но приятное подношение от господина майора.

— Камень сердолик, талисман любви-с. Сами понимаете, «красненькую» дать не могу — в таком случае моя ассигнация начнёт в полицейских сводках фигурировать. Затаскают! Я вот тоже борюсь с цирюльником Иваном Яковлевичем за чистоту рук, да всё без толку. Ничего не попишешь: природа! Примите от меня хотя бы скромное колечко...

— Ах, какая прелесть, — леди Стяжкина внимательно разглядывала серебряную печатку с розовым камушком, в глубине которого, кажется, пряталось само мартовское солнце и ласкало взор. — Да это же настоящий антиквариат! Ах, как я вам благодарна, Платон Кузьмич. Слушаю вас внимательно.

— С тех пор как мой гениальный родитель заставил фланировать меня по Невскому проспекту, я стал вечной жертвой трудной уличной жизни, — начал свою исповедальную речь майор Ковалёв. — Мало того, что там постоянная толчея, молнии снующих туда-сюда людишек, так ещё и скверный климат северной столицы не щадит моё некогда гладкое лицо. От ветра и времени на нём появились первые морщины, и я уже начинаю волноваться за свой НОС. Видите ли, это самая нежная, самая чувствительная часть моего тела. Однажды НОС уже заявлял о своём праве на самоопределение и отделялся от меня, едва не убежав в Ригу. То есть в Лифляндскую губернию, конечно. Ну как он вновь захочет столь дерзкую выходку повторить, что тогда? И уплывёт на этот раз уже на брега Темзы, а ведь с Лондона, как и с батюшки Дона, выдачи-то нет-с. Как же я тогда буду знакомиться с модельными барышнями Санкт-Петербурга, приглашая их для конфиденциальной беседы на Садовую?

Леди Диана как-то не решилась сразу прерывать гостя, чётко определив для себя, что Платон Кузьмич превосходно вошёл в свою роль, а ей нужно будет непременно побывать на премьерном мюзикле с его участием. Гениально играет господин актёр, следует признать. Эх, давненько она не брала в руки театральный бинокль и не разглядывала волшебников сцены крупным планом!.. У каждого человека есть своя роль, и пусть он доиграет её до конца. Что наша жизнь? Так, игра-с!

— Я думаю, Платон Кузьмич, перед круговой подтяжкой вам нужно в обязательном порядке пройти общеукрепляющие процедуры. А начать нужно с включения в ваш рацион афродизиаков. Это травки такие чудодейственные, если что не совсем тут понятно. От самой богини Афродиты…

— Моя кудесница, чаровница! — издал торжествующий стон майор Ковалёв и даже подпрыгнул от свалившегося на него счастья, уминая телом массивное кресло: наконец-то нашлась женщина, которая читает на лету его самые сокровенные желания.

Он уже готов был предложить Диане Ивановне Стяжкиной руку и сердце и тем самым навсегда сделать её фамилию благозвучной. Ох уж эти перемены в жизни — их ждёт едва ли не каждый!

Но в этот самый момент в кабинет вошла опять же хрупкая барышня Сонечка Худякова и доложила, что явилась важная персона из городской мэрии с секретным предписанием. Называет себя Александрой Григорьевной Подточиной и требует немедленной встречи с владелицей клиник и салонов. А предварительно ей хотелось бы взглянуть в глаза Платону Кузьмичу Ковалёву: готов ли он после всех перемещений в пространстве и времени сдержать данное обещание и наконец-то жениться на её ненаглядной дочурке? Не два же века подряд красавице засиживаться в старых девах, имея к тому же благословение матери и достойное приданое...

В противном случае штаб-офицерша прибегнет «к защите и покровительству законов» или выдаст доченьку за благообразного помещика из Херсонской губернии Павла Ивановича Чичикова, пребывающего теперь на хорошей должности в неисчерпаемом фонде иноземного происхождения «1000 червонцев».

Тут, конечно, следуют… не овации, нет — продолжительная немая сцена, уже имевшая место с ближайшими литературными родственниками коллежского асессора Ковалёва в другом губернском городе N., и неизбежный при таких финальных бездействиях занавес. Именно так, досточтимые господа!

Николай ЮРЛОВ,

КРАСНОЯРСК

1.0x