Одно прорастает из другого: и маленькая девочка-цветок на руках девы, склонившейся к другой, словно сияние души.
Блейк заканчивает очередную гравюру без надежды на успех, и стихотворение, вспыхивающее внизу работы, заключает в себе мысль-видение.
Мистика творения и низвержения простирается на его холстах и гравюрах, протестуя против организованной религии, и символика образов словно всходит из древних библейских почв…
Духовных почв, богатых веками мудрости.
Видения, случавшиеся с ним с четырёхлетнего возраста, носили разный окрас: как ужас, порой проливавшийся в его картины, как минотавр, или закрученный вихрь любовников…
…дерево, облепленное ангелами, осыпавшими с него ветви, как звёзды…
Толпа, неистово прущая штурмовать Ньюгетскую тюрьму, сшибает Блейка, проходящего мимо овощной лавки, и неистовство, с которым разносится замок, соответствует иным мотивам в живописи поэта.
Поэт, прорастающий в живопись?
Живописец, дополняющий картины стихами?
Блейк - живая алхимия; сумма видений: в большей мере, нежели человек.
Собственная мифология, населённая героями и божествами, носящими странные, загадочные имена; греки и римляне, опалённые трактатами теософов, камни гудящие скандинавских Эдд, построения оккультистов: всё шло в дело…
«Видения дщерей Альбиона»…
Блейк обращался к христианству, уходил от него, вновь возвращался, видя в Христе гармоническое, медовое сочетание божественного и человеческого.
Циркуль, часто возникающий в его живописи, как своеобразный градус односторонности, которая претила Блейку, бушевания образов какого были чрезмерны для одного человека.
Тем не менее, он выдерживал их один: образы, восходящие в горние миры, сносившие сознание в низовые; образы, трудно облекаемые в привычные слова, и – становящиеся классическими образцами поэзии; головы призраков; царь Соломон, заглядывавший в рукописи блейковских поэм, нежная Вирсавия, посмеивающаяся над будущим; невероятная эта словесная, живописная музыка Блейка, задавшая загадку множеству грядущих веков…
