двойной клик - редактировать галерею
Художественный руководитель Санкт-Петербургского театра «Мюзик-Холл» маэстро Фабио Мастранджело – один из самых востребованных дирижеров России и мира сегодня. Его судьба и карьера поистине уникальны: уроженец итальянского Бари, он уже без малого двадцать лет живет и творит в городе на Неве. В 2003-м году он перешел в Православие. Об этом и о многом другом мы поговорим с маэстро сегодня.
ЗАВТРА. Фабио, глядя на вас, трудно представить, что у Вас может быть плохое настроение, депрессия, даже в такую погоду, как сейчас. В чем секрет Вашего успеха?
- Сразу вспоминается английская поговорка «Count your Blessing» - «Посчитай свои благословения!» – предупреждение о том, что не надо забывать, что у тебя есть, сколько благословений, сколько людей за тебя молятся, любят тебя и благословляют. И не только люди – ангелы, сам Господь Бог. Это можно воспринимать и как предупреждение: не ропщи!
Я чувствую себя очень молодым, и не то, чтобы боюсь синдрома Дориана Грея, но иногда, глядя на своих ровесников, которые выглядят намного старше, думаю: может, со мной что-то не так? Может, это ненормально, что я выгляжу моложе своих лет? Может, у меня, как у Дориана, где-то спрятан портрет? Когда ты набрал много разнообразного опыта, то начинаешь чувствовать благодарность к определенным людям, к Космосу, к Господу Богу. Начинаешь ощущать себя как часть Космоса: ведь человек – часть всего, что есть в мире. Это не значит, что ты перестаешь мечтать или планировать на будущее. Напротив, когда есть силы, всегда хочется думать дальше. И это тоже секрет успеха. Ты еще не доделал один проект, но, будучи еще в нем, получаешь идею, толчок для какого-то нового проекта. И начинаешь смотреть настолько далеко, что это становится мотивацией сохранить себя и жить, потому что надо успеть доделать вот это и еще вот то. Я не могу сказать, что веду идеальный образ жизни: прихожу в театр, с 11.00 до 15:00 занимаюсь с оркестром, потом беру какие-нибудь уроки с певцами или хором, потом возвращаюсь домой и ложусь спать. Это скорее свойственно роботам или роботообразным людям. В России их, конечно, меньше, но на Западе – в европейских странах и в Америке таких много. Недавно показывали «Орлеанскую Деву» в Германии в городе Рудольштадт, и там в десять вечера на улицах пусто, как будто объявлен комендантский час. И неважно, это Рудольштадт, Линц, Лейпциг или Словакия. В Австрии после вечерней репетиции, на которой я немножко замечтался, захотелось хорошенько поужинать с настоящим Wiener schnitzel с картошкой и пивом. Но там в десять вечера какая картошка! Какой венский шницель! Максимум, что найдешь – это пиво... Как, в десять вечера вы хотите есть?! Такого же не бывает, все приличные люди уже поужинали!!!
А ещё секрет успеха в том, чтобы любить то, что ты делаешь, в преданности своему делу. Своим молодым ребятам, неважно, это музыканты в оркестре или молодые дирижеры, которые любят со мной общаться, что мне безмерно приятно, или просто друзья, я всегда говорю: неважно, во что вы верите, но если у вас есть талант, а он может быть самым разным – в футболе, в IT-сфере, в бизнесе, то по дороге к успеху вас будут постоянно проверять, насколько ты любишь своё дело. Настолько ли, что сможешь принимать сложные моменты и ситуации на своем пути? Ведь в жизни молодого музыканта, когда заканчивается эйфория консерваторской бытности с ее мечтами об успехе, друзьями, начинается реальная жизнь и нужно зарабатывать, играя на инструменте или дирижируя. В Америке, когда меня как-то спросили, чем я занимаюсь, я ответил - дирижер (conductor). На это мне ответили, что это-то понятно, но чем же я в жизни зарабатываю, профессия у меня какая? И это не была шутка, и слышал я такое много раз.
Тебя проверяют. И если, несмотря на сложности, ответ у тебя не меняется: да, я это люблю, я верю, я иду вперед, хотя нет денег, а есть долги, но я иду! Я верю, мне есть, что сказать через это средство, которое называется «музыка»! Ведь, по сути, сама музыка – это инструмент. Как язык. Общение с людьми всегда происходит через что-то (глаза, слова, руки). Как сказал недавно Михаил Ефимович Швыдкой: «Фабио, ты прекрасно говоришь по-русски, но руки у тебя еще и итальянские!» ДНК не обманешь!
ЗАВТРА. Насколько мне известно, оказавшись в России, Вы приняли Православие. Вы можете объяснить, с чем это связано?
- На юге Италии, в условиях, где я родился, религия в семье присутствовала всегда. Поэтому я даже и не задумывался никогда, буду ли я верующим. Все – и родители, и родственники, и знакомые – ходили в церковь, молились. Окружающая меня среда также была без фанатизма, но определенно верующей. И никогда у меня не было вопросов по поводу веры. Присутствие религии и музыки было в моей жизни всегда. Поэтому я как-то даже и не думал о том, что могло бы быть иначе. Я уехал из дома рано, в 21 год, что не характерно для итальянских мужчин, особенно для мужчин итальянского юга, которые остаются дома до сорока и более лет. К этому меня подтолкнул отец. Меня, как любимчика – я самый младший в семье из четырех детей – папе сложно было отпустить. Но именно теперь я понимаю, насколько сильна была отцовская любовь. Он поступил именно так потому, что понимал, что так будет лучше мне, а не ему. Он не заботился о своих чувствах отца, который желает видеть любимчика чаще и ближе, он думал, в первую очередь, о моём благополучии. И когда я ушёл из дома, то религиозная часть моей жизни приутихла и как-то почти исчезла, я к церкви немного охладел. Иногда из-за этого чувствовал себя виноватым. И совсем неожиданно двадцать лет тому назад, летом 1999 года, когда я впервые в жизни гулял по центру Санкт-Петербурга, услышал (всё-таки я музыкант!) пение, которое просто захватило мою душу! Потрясение было настолько сильным, что я не смог не зайти в церковь, из которой доносилось это пение. Не могу сказать, что именно тогда я принял решение, но, по сути, это было первое зернышко, с которого всё и началось. У моего отца всегда была огромная страсть к России и ее культуре, а именно музыке и литературе. В Бари есть очень известная Православная церковь Святого Николая, в которую мы часто ходили с сестрой Валентиной.
Все эти впечатления и ощущения как-то скомпоновались для меня в отношении к России, в особенности, после первой поездки в Санкт-Петербург. Я просто стал, не побоюсь этого слова, фанатом России. И это не только город, это необъяснимые ощущения! Это как первая любовь, когда физически больно не иметь рядом того, кого любишь.
Любовь приобретает различные формы, она бывает быстрой и короткой и наоборот – медленно, но верно растущей. И моя близость к Православному вероисповеданию началась потихоньку – благодаря музыке и пению. Я понял, что в последнее время ходил на службу в церковь в Италии просто по привычке – посмотреть на девочек, как это описано во многих операх веризма, пообщаться. А Православная служба мне показалась глубже и ближе к истинному Богу. Я почувствовал, что мир переворачивается на 180 градусов и увидел то, что, видимо, изначально искал в религии. И до сих пор я это ощущаю в Православной церкви. Начинается пение, и у меня, как у ребенка, текут слёзы – не от горя, по-русски это чувство называется «умиление». А крестился в Православие я у себя на родине, в Бари у отца Владимира Кучумова, который там тогда служил. Он сейчас служит в Москве, и я поддерживаю отношения с ним и с матушкой Наталией.
ЗАВТРА. В каких районах Санкт-Петербурга Вам довелось пожить за время своего пребывания здесь?
- Только в Петроградском районе и на Васильевском острове. Петроградский район гораздо интересней для меня, чем Василеостровский, который кажется мне более современным – от Седьмой линии и далее к заливу. Петроградскую сторону, где очень много красивейшей архитектуры в стиле Модерн, можно сравнивать только с центром города, с Центральным и Адмиралтейским районами. Я очень привязан к местам вокруг Казанского собора – это как первая любовь. В первый приезд в Санкт-Петербург я жил в общежитии Университета Герцена, и условия жизни в нем вызывали у меня настоящий культурный шок: иногда по полу гуляли огромные насекомые и надо было как-то с ними бороться! И, несмотря на эти бытовые неудобства, я полюбил и Санкт-Петербург, и Россию.
ЗАВТРА. Маэстро, судя по Вашей афише, Вы очень много работаете. Остается ли у Вас время на семью?
- На семью, к сожалению, остаётся не очень много времени. Однако, будучи человеком старомодным, я до сих пор верю, что мужчина должен содержать семью, жить на благо семьи. Я считаю, что я хороший отец. Многое, что я делаю, я делаю на благо семьи, чтобы дети могли хорошо жить. Понятно, мне интересно ездить по миру, бывать везде, где я бываю, общаться с друзьями, музыкантами, режиссерами, журналистами. И все же семья на первом месте.
ЗАВТРА. Какой процент времени Вы проводите на гастролях и вне города Санкт-Петербурга?
- Мне кажется, что примерно напополам. Кроме гастролей с моим оркестром «Северная Симфония», у меня есть оркестры в Москве и в Якутске. Приглашают дирижировать и другими оркестрами.
ЗАВТРА. Есть ли у Вас такое понятие как отпуск?
- Отпуск? Несколько лет, как нет совсем. В этом году это было полтора дня. И мне трудно представить, что бы я делал в отпуск размером в неделю и более, потому что два года назад, когда у меня было четыре свободных дня, я уже на второй день начал скучать, что я не дирижирую, не открываю партитуры. Я это говорю, не утрируя – это мои честные ощущения.
ЗАВТРА. Расскажите о Ваших ближайших концертных мероприятиях.
- На 22 января наступающего года запланирован концерт из цикла «Битва титанов-2». В новой серии концертов прозвучат симфонические произведения и инструментальные концерты, в январе зрители услышат музыку Брамса и Мендельсона. Есть два концерта в уходящем году, которые стали для меня особенно близки – это предновогодний «Штраус-гала» 27 декабря и Новогодний концерт 31-го, который в этот раз будет называться «Новогодний переполох в отеле». Мы сыграем музыку Россини, Чайковского, Римского-Корсакова, Штрауса, Легара, Оффенбаха, Андерсона и многих других.
Я хочу поблагодарить нашего директора Юлию Николаевну Стрижак, потому что она не препятствует моим экспериментам: мы играем шлягеры, но у нас идет и процесс освоения редко играемых произведений. В этом году я решил идти новым путём: не только семья Штрауса, но и вальсы Корнгольда и других композиторов, близких по духу и времени к музыке семьи Штраусов. Свою роль как дирижера я воспринимаю, в том числе, и как образовательную, педагогическую роль. Часто в «Мюзик-Холле» мы играем такую музыку, которую в нашем городе не играют нигде. Кто еще в городе играет Хиндемита, симфонию Бернстайна «Иеремия», второй скрипичный концерт Бартока, «В лесу» Чюрлёниса? Для меня это важно - выводить на сцену такую музыку и таких композиторов.
Что же до Новогоднего концерта, каждый год мы пытаемся найти новый формат. Это не так и просто. Сейчас мы придумали приключение в гостинице, директором которой являюсь я. Это идея режиссера Василия Заржецкого, постановщика нынешнего новогоднего вечера. Приходите 31-го декабря в театр «Мюзик-Холл» к 18.00, и, я думаю, мы вас не разочаруем.
фото предоставлены Пресс-службой Санкт-Петербургского театра "Мюзик-Холл"
