1. ЗЕМЛЯ КАЛУЖСКАЯ - РОДИНА ПАФНУТИЯ ЧЕБЫШЁВА. МАТЕМАТИКА И КОСМОСОЗНАНИЕ.
..........................................................................................................................................
...В "Живом журнале", "Учебном космосе России", "Учебной книге России" вниманию культурологов, педагогов, отчизнолюбов, краезнатцев, школьников, курсантов, соискателей предлагалась ЭКСПОЗИЦИЯ "У ИСТОКОВ КОСМИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЙ РОССИИ". Серьёзный вклад в развитие отечественного и мирового космосознания внёс ПАФНУТИЙ ЛЬВОВИЧ Ч Е Б Ы Ш Ё В.
....................................................................................................................................
.............................................................................................................
............................................................................................................
В настоящее время вновь возрастает интерес к космосознанию, космической проблематике, космической эстетике, космической этике, даже к космической археологии, истокам современных космических технологий. «Он сказал: поехали…». К великим мгновениям триумфа человека, триумфа человечества вёл тысячелетний путь: путь терново-драматический («Через тернии – к звёздам»), путь дерзновенный, пассионарный, энтузиастический, путь прозрений, заблуждений, обретений, утрат, озарений…
Вначале было С Л О В О… ВНАЧАЛЕ было ДЕЛО… СЛОВО или ЦИФРА, ЧИСЛО? Космосознание и математические науки…
Математика и космосознание:
дистанционное самообразование
Заправлены в планшеты
Космические карты,
И штурман уточняет
В последний раз маршрут.
Давайте-ка, ребята,
Споемте перед стартом,
У нас еще в запасе
Четырнадцать минут.
Припев:
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперед
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках
Далеких планет
Останутся наши следы.
Когда-нибудь с годами
Припомним мы с друзьями,
Как по дорогам звездным
Вели мы первый путь,
Как первыми сумели
Достичь заветной цели
И на родную Землю
Со стороны взглянуть.
Давно нас ожидают
Далекие планеты,
Холодные планеты,
Безмолвные поля.
Но ни одна планета
Не ждет нас так, как эта,
Планета дорогая
По имени Земля..
ПОПУЛЯРНАЯ ПЕСНЯ.
………………………………………………………………………………………………………
«Общеобразовательное значение курса математики, как и любого другого предмета, состоит прежде всего в тех общих понятиях, которые он даёт и которые расширяют кругозор и способы подхода человека к явлениям жизни. С этой точки зрения математика важна, во-первых, своей логикой, последовательностью и точностью выводов. Во-вторых, математика полезна тем, что она трудна. Её абстрактные строгие рассуждения требуют больших и длительных умственных усилий, требуют не столько памяти, сколько понимания и соображения….
Значение математики сейчас непрерывно возрастает. В математике рождаются новые идеи и методы. Всё это расширяет сферу её приложения. Сейчас уже нельзя назвать такой области деятельности людей, где математика не играла бы существенной роли. Она стала незаменимым орудием во всех науках о природе, в технике, в обществоведении. Даже юристы и историки берут на своё вооружение математические методы…
Инженер, не владеющий математическими методами, - это не инженер, а монтёр… Инженер в полном смысле этого слова немыслим без знания математики. Ничего нельзя сделать без математики: мост построить нельзя, плотину – нельзя, гидростанцию – нельзя. Сокращать объём преподавания математики – преступление! Надо изучать её как можно в большем объёме, а главное – как можно основательнее».
А. Д. А Л Е К С А Н Д Р О В.
П Л А Н вводного занятия
- «Заправлены в планшеты космические карты…»
- «Люди, люди, высокие звёзды… Долететь бы мне только до вас…» (Расул Гамзатов. «Высокие звёзды»).
- «Открылась бездна, звезд полна…» (М.В. Ломоносов).
- «Спит земля в сиянье голубом…» (М.Ю. Лермонтов).
- Космическо-фантастическая повесть В.Ф. Одоевского «4338-й год».
- Математико-физичекая мысль и «русский космизм» на «сгибе эпох» (Умов, Бугаев, Чебышёв).
- Математические воззрения основоположника «русского космизма» Николая Фёдоровича Фёдорова.
- К.Э. Циолковский – ученик Н.Ф. Фёдорова (математическое и космическое).
- Математические истоки космических технологий ХХ столетия (воззрения Фёдорова, Циолковского, Вернадского).
- Математика и космосознание первых десятилетий ХХ века (Циолковский, Чижевский).
-Великие традиции. Великие уроки.
Величие человека
Есть два предела нашим взглядам:
Частица пыли и звезда,
Но так ли то: они ль не рядом
И неразлучны никогда?
И как в глухом круговращеньи,
Где точка точку сторожит, —
Так и в земном перемещеньи
Непостижимый смысл сокрыт.
И в сих кругах необратимых
Горит сознание: оно
Среди колец необозримых
Являет должное звено.
Не избежать ему земного,
Иным доверившись мирам,
Лишь пылью праха рокового
Скользит в кольце, по пустырям.
О, человек, о, как напрасно
Твое величье на земле,
Когда ты — призрак, блик неясный
Из пролетающей пыли,
А между тем, как все велико
В душе пророческой твоей —
И очи сумрачного блика
Горят глубинами огней.
Как ты в незнании несмелом
Постигнул таинство миров
И в ветерочке прошумелом
Читаешь истины богов.
Так где ж предел, поправший цельность
И бесконечности закон?
Смотри: ты Солнцем озарен,
И твой предел — есть беспредельность.
ЧИЖЕВСКИЙ. 1915, Калуга; испр. в 1942, Челябинск.
…………………………………………………………………….
…МАТЕМАТИКА И КОСМОСОЗНАНИЕ… Михаил Васильевич Ломоносов, размышляя о тайнах мироздания, загадках человеческого бытия, обращался к жанрам поэтическим: «Открылась бездна, звезд полна, звездам числа нет, бездне дна…»
«Вечернее размышление о Божием Величеств
при случае великого северного сияния».
Лице свое скрывает день,
Поля покрыла мрачна ночь;
Взошла на горы черна тень,
Лучи от нас склонились прочь.
Открылась бездна звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна.
Песчинка как в морских волнах,
Как мала искра в вечном льде,
Как в сильном вихре тонкий прах,
В свирепом как перо огне,
Так я, в сей бездне углублен,
Теряюсь, мысльми утомлен!
Уста премудрых нам гласят:
«Там разных множество светов,
Несчетны солнца там горят,
Пароды там и круг веков;
Для общей славы божества
Там равна сила естества».
Но где ж, натура, твой закон?
С полночных стран встает заря!
Не солнце ль ставит там свой трон?
Не льдисты ль мещут огнь моря?
Се хладный пламень нас покрыл!
Се в ночь на землю день вступил!
О вы, которых быстрый зрак
Пронзает в книгу вечных прав,
Которым малый вещи знак
Являет естества устав,
Вам путь известен всех планет;
Скажите, что нас так мятет?
Что зыблет ясный ночью луч?
Что тонкий пламень в твердь разит?
Как молния без грозных туч
Стремится от земли в зенит?
Как может быть, чтоб мерзлый пар
Среди зимы рождал пожар?
Там спорит жирна мгла с водой;
Иль солнечны лучи блестят,
Склонясь сквозь воздух к нам густой;
Иль тучных гор верьхи горят;
Иль в море дуть престал зефир,
И гладки волны бьют в ефир.
Сомнений полон ваш ответ
О том, что окрест ближних мест.
Скажите ж, коль пространен свет?
И что малейших дале звезд?
Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик Творец?
…………………………………………………………………………………
…К тайнам мироздания, загадкам вселенной, тайнам возникновения, эволюции и становления наук обращались «открыватели путей», пассионарии-первопроходцы всех времён и народов… Особая роль при этом отводилась математическим знаниям…
«Математика на высшей степени совершенства! Длинными окольными путями она приводит нас к нескольким формулам, из которых одни вовсе неприменяемы, другие применяемы только приблизительно; другими словами, математика приводит нас к дверям истины, но самих дверей не отворяет. При всяком математическом процессе мы чувствуем, что к нашему существу присоединяется какое-то другое, чуждое, которое трудится, думает, вычисляет, а между тем наше истинное существо как бы перестает действовать и, не принимая никакого участия в этом процессе, как в деле постороннем, ждет своей собственной пищи, а именно связи, которая должна существовать между ним и этим процессом, – этой-то связи мы и не находим. Так математика держит нас на привязи; она дозволяет нам считать, весить и мерить, но не пускает ни на шаг из своего искусственного, страдательного круга; тщетно мы просимся в мир действующий, в ту сферу, которая не обнимается, но обнимает; тщетно хотели бы мы поверить сферу страдательную сферою действующею – там нет сродства для математики; ее точный, единственно верный язык остается для нее одной; тщетно другие науки выпрашивают несколько формул от роскошного стола ее выражений: она считает цифры, а внутреннее число предметов остается для нее недосягаемым.
Физика, это торжество XIX века, достигла высшей степени совершенства. С гордостию толкуем мы об открытой нами силе тяготения; но в сей силе мы открыли одну только мертвую сторону – падение; другая же действующая сторона сей силы, та, которая содействует к образованию тела, нами забыта, и мы для объяснения живого тяготения не хотим обратить внимания на то, что для мертвой массы нет никакой причины тяготеть к другой, также мертвой; что мертвые массы не ищут друг друга и соединяются без всякого желания; что это знаменитое тяготение должно бы, в собственном смысле, произвести не стройную гармонию, которая, вопреки нашей логике, нас поражает в природе, но совершенный хаос. Сие живое тяготение укрылось от физиков, и нет явления, для которого бы не существовало тысячи противоположных объяснений. Как ремесленники, мы хватаемся то за то, то за другое орудие, а природа издевается над нами и при каждом шаге вперед отталкивает нас на два шага назад.
Химия на высшей степени совершенства. Мы пережгли все произведения природы, но которое из них мы восстановили? которое объяснили? Поняли ли мы внутреннюю связь между веществами? что такое их сродство, их таинственные соотношения, – и то еще на низшей степени природы, посреди грубых минералов? А что делается с химией при виде жизни органической? то, что открыли в природе неорганической, – лишь смешивается понятие о живой природе. Ни одна нить ее покрова не приподнята; мы населили природу собственными произведениями своей лаборатории, дали одно имя различным веществам, различные имена одному веществу, тщательно описали их, – и осмелились назвать это наукою! Астрономия на высшей степени совершенства. Верно исчислив движение звезд, она пытается приравнить их взаимное притяжение к притяжению магнита и не может постигнуть, отчего сила магнитного притяжения невычисляема; а магнит, кажется, под руками! С большим успехом она сравнила природу с мертвыми часами, тщательно описала все их колеса, шестерни и пружины; одного недостает астрономии – найти ключ, которым эти часы заводятся; астрономы даже и не заботятся о нем; тщательно смотрят они на циферблат, но стрелка не вертится, и на вопрос: который час, в самом деле? – астрономы принуждены отвечать, как некогда в мистических ложах, явною нелепостию.
А законы общества? Много бессонных ночей провели люди в размышлении об этом предмете! Много было споров, разрушивших согласие между владыками людских мнений! Много, много крови пролито для защиты идей, которых существование ограничивалось двумя днями! Сперва нашлись те, кому принадлежит честь изобретения фантома, который они осмелились назвать «человеческим обществом», – и все принесено было в жертву фантому, а привидение осталось привидением! Нашлись другие. «Нет! – сказали они. – Счастие всех невозможно; возможно лишь счастие большого числа». И люди приняты за математические цифры; составлены уравнения, выкладки, все предвидено, все расчислено; забыто одно – забыта одна глубокая мысль, чудно уцелевшая только в выражении наших предков: счастие всех и каждого. И что же? вне общества беззаконные войны, самое безнравственное из преступлений, наполняют страницы человеческой истории; внутри общества – превращение всех законов провидения, холодный порок, холодное искусство, горячее, живое лицемерие и бесстыдное безверие во все, даже в совершенствование человечества.
Стране, погрязшей в нравственную бухгалтерию прошедшего столетия, суждено было произвести человека, который сосредоточил все преступления, все заблуждения своей эпохи и выжал из них законы для общества, строгие, одетые в математическую форму. Этот человек, которого имя должно сохранить для потомства, сделал важное открытие: он догадался, что природа ошиблась, разлив в человечестве способность размножаться, и что она никак не умела согласить бытие людей с их жилищем. Глубокомысленный муж решил, что должно поправить ошибку природы и принести ее законы в жертву фантому общества. «Правители! – восклицал он в философском восторге. – Мои слова не пустая теория; моя система не следствие умозрений; я кладу ей в основание две аксиомы – первая: человек должен есть; вторая: люди множатся. Вы не спорите?.. Вы согласны со мною?.. Так слушайте же: вы думаете о благоденствии ваших подданных; вы думаете о соблюдении между ними законов провидения, об умножении сил вашего государства, о возвышении человеческой силы? Вы ошибаетесь, как ошиблась природа. Вы спокойны, вы не видите, какое бедствие она разлила вокруг вас. Смотрите, вот мои счеты: если ваше государство будет благоденствовать, если оно будет наслаждаться миром и счастием, в двадцать пять лет число его жителей удвоится; через двадцать пять еще удвоится; потом еще, еще… Где же найдете вы в природе средства доставить им пропитание? Правда, при увеличивающемся народонаселении должно увеличиваться число работников, – с тем вместе, должны увеличиваться и произведения природы. Но как?.. Смотрите – я все предвидел, все рассчитал: народонаселение может увеличиваться в геометрической пропорции, как 1, 2, 4, 8; произведения же природы в арифметической, как 1, 2, 3, 4 и проч. Не обольщайтесь же мечтами о мудрости провидения, о добродетели, о любви к человечеству, о благотворительности; вникните в мои выкладки: кто опоздал родиться, для того нет места на пиру природы; его жизнь есть преступление. Спешите же препятствовать бракам; пусть разврат истребит целые поколения в их зародыше; не заботьтесь о счастии людей и о мире; пусть войны, мор, холод, мятежи уничтожат ошибочное распоряжение природы, – тогда только обе прогрессии могут слиться, и из преступлений и бедствий каждого члена общества составится возможность существования для самого общества». И эти мысли никого не удивили; им возражали, как обыкновенному мнению… что я говорю? мысли Мальтуса,* основанные на грубом материализме Адама Смита,* на простой арифметической ошибке в расчете, – с высоты парламентских кафедр, как растопленный свинец, катятся в общество, пожигают его благороднейшие стихии и застывают в нижних слоях его.[10] Может быть, есть одно утешительное в этом явлении: Мальтус есть последняя нелепость в человечестве. По этому пути дальше идти невозможно.
А между тем наша планета стареет, безостановочно ходит равнодушный маятник времени и каждым размахом увлекает в пучину века и народы. Природа дряхлеет; испуганная, приподнимает она перед человеком свое тяжелое покрывало, показывает ему свои трепещущие мышцы, морщины, врезавшиеся в лицо, и взывает к человеку; стонут ее песчаные степи, помертвелые от его удаления; зовет его водная стихия, вытесненная из недр земли коралловыми островами; развалины безыменных народов рассказывают страшную повесть о том, какая казнь ожидает беззаботную лень человека, допустившего природу опередить себя. Громко и беспрерывно природа взывает к силе человека: без силы человека нет жизни в природе.
Человеку, более или менее огрубелому, его собственное, внутреннее, чистое чувство представляется в виде внешней страсти, тщеславия, гордости и проч.; он думает, что удовлетворяет этой страсти, а в самом деле повинуется лишь сему внутреннему, для него самого непонятному чувству. Символ такого претворения страстей я вижу в комете; комета никогда не следует своему нормальному пути: она беспрестанно уклоняется от него, притягиваемая то тем, то другим небесным телом, и оттого прежние астрономы, не принимавшие в расчет сих пертурбаций, ошибались в своих предсказаниях; но, несмотря на то что эллиптический или параболический путь кометы принимает вид других кривых линий, ее первоначальный путь остается неизменным и все-таки влечет ее к солнцу какой-либо планетной системы.
Человеку, более или менее огрубелому, его собственное, внутреннее, чистое чувство представляется в виде внешней страсти, тщеславия, гордости и проч.; он думает, что удовлетворяет этой страсти, а в самом деле повинуется лишь сему внутреннему, для него самого непонятному чувству. Символ такого претворения страстей я вижу в комете; комета никогда не следует своему нормальному пути: она беспрестанно уклоняется от него, притягиваемая то тем, то другим небесным телом, и оттого прежние астрономы, не принимавшие в расчет сих пертурбаций, ошибались в своих предсказаниях; но, несмотря на то что эллиптический или параболический путь кометы принимает вид других кривых линий, ее первоначальный путь остается неизменным и все-таки влечет ее к солнцу какой-либо планетной системы.
Город без имени
В пространных равнинах Верхней Канады, на пустынных берегах Ореноко, находятся остатки зданий, бронзовых оружий, произведения скульптуры, которые свидетельствуют, что некогда просвещенные народы обитали в сих странах, где ныне кочуют лишь толпы диких звероловов.
Гумбольд. Vues des Cordilleres..
………………………………………* * *
Молодой моряк вселенной,
Мира древний дровосек,
Неуклонный, неизменный,
Будь прославлен, Человек!
По глухим тропам столетий
Ты проходишь с топором,
Целишь луком, ставишь сети,
Торжествуешь над врагом!
Камни, ветер, воду пламя
Ты смирил своей уздой,
Взвил ликующее знамя
Прямо в купол голубой.
Вечно властен, вечно молод,
В странах Сумрака и Льда,
Петь заставил вещий молот,
Залил блеском города…
Валерий Брюсов. «Хвала Человеку».
МАТЕМАТИКА И КОСМОСОЗНАНИЕ… Движение жизни… Самодвижение жизни, цивилизации, культуры… Леонид Максимович Леонов в своём романе-эпопее «Пирамида» воссоздал грандиозную панораму истории человечества, истории науки, техники…
«…Спектральное прочтение светил и заповедных глубин за ними. Моторы гравитационного давления. Перегонка солнечной энергии без проводов. Думающие машины. Собеседники с человеческим голосом. Лунные поселения для каторжников и мучеников науки. Подсобные божества механического обслуживания. Теория трансцендентального материализма. Алхимия без мистики и мистика без шарлатанства…
Иррациональные диковинки за пределами нашего воображения; школьные пособия для рассмотрения сущего с изнанки; световая ракета; башня радиовнушения гражданских добродетелей и приручения диких
животных; пионерские могилы на Марсе и дальше кое-где, тоже
не объединившие людей, несмотря на всечеловеческую общность
героев»...
Л Е О Н И Д Л Е О Н О В. «Пирамида».
Леонид Максимович ЛЕОНОВ – великий русский писатель; его перу принадлежат ставшие классикой отечественной и мировой литературы жанры эпоса, публицистики, драматургии, философии, культурологии.
Более полувека работал он над романом-эпопеей «П и р а м и д а».
Автор философско-художественной эпопеи как бы воссоздаёт грандиознейшую панораму развития человека и человечества:
«…Винт, рычаг, колесо. Огонь и Евангелие. Нож, пила, игла, топор.
Лодка, парус, весло. Подшипник, бумага, стекло. Компас, линза, часы.
Алфавит, иероглиф, сигнальные азбуки и коды. Библиотеки и музеи, университеты и храмы. Мосты, плотины, стадионы, кремли, тоннели, города. Канализация, водоснабжение, электросвет. Условная цифровая система мышления для оценки и приспособления немыслимого к бытовым потребностям. Плавка, ковка, литье, золоченье, а также электронно-лучевая и термомагнитная обработка металлов. Книгопечатание и
музыка. Цветные радиоигры и развлечения. Связь без проводов.
Синтетические алмазы в куриное яйцо. Оптические счетные приборы. Летающие обсерватории.
Вакцина и антибиотики. Незримое ухо для подслушивания врага на
расстоянии. Искусственные луны. Океанские, воздушные и подводные
лайнеры любого погружения. Ультракороткое дальнозрение по обе
стороны от нуля. Катапульты для орбитального заброса на инопланеты механизмов и людей. Овеществлённая память. Термоядерные реакторы безопасного действия. Круглосуточная горячая вода. Спектральное прочтение светил и заповедных глубин за ними. Моторы гравитационного давления. Перегонка солнечной эжнергии без проводов. Думающие машины. Собеседники с человеческим голосом. Лунные поселения для каторжников
и мучеников науки. Подсобные божества механического обслуживания.
Теория трансцендентального материализма. Алхимия без мистики и
мистика без шарлатанства…»
………………………………………………………………………………………
