2. Присутствие и уход. Лебедия Бориса Шальнева и Валентина Сорокина
Наши современники... За алтари и очаги... Истоки и горизонты...
ИЗ АРХИВА МОСКОВСКО-ТРОИЦКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО ДИСТАНЦИОННОГО УНИВЕРСИТЕТА ЗНАНИЙ,
"УЧЕБНОГО КОСМОСА РОССИИ", "РУССКОГО ВСЕОБУЧА ГУМАНИТАРНОГО КОСМОСОЗНАНИЯ"
РУССКОЕ БОГАТЫРСТВО: ЛЕБЕДИЯ
БОРИСА ШАЛЬНЕВА И ВАЛЕНТИНА СОРОКИНА
***********************************************************************
80-летие Валентина Васильевича Сорокина… 80-летие Бориса Михайловича Шальнева… Разве не законный повод поздравить, повспоминать, поразмышлять?.. ПУШКИНСКАЯ ПОЛЯНА под Кореневщином, Капитанщиной… ПУШКИНСКИЙ ПРАЗДНИК ПОЭЗИИ… Липецкие краезнатцы, регионоведы, историки-культурологи совершили ОТКРЫТИЕ: глубинные пласты ПУШКИНИАНЫ… Здесь на липецко-тамбовско-рязанско-воронежско-орловско-тульской земле испокон веков жили П У Ш К И Н Ы… Пращуры, отчичи и дедичи великого русского гения…
ПУШКИНСКИЙ ПРУД. ПУШКИНСКИЙ БОР. ПУШКИНСКИЙ ЛУГ. ПУШКИНСКАЯ СТЕПЬ. ПУШКИНСКИЕ ГОРИЗОНТЫ… Гости со Всея Руси… Звучат стихи. О Пушкине. О России. О самом сокровенном…
Вот руководитель областной писательской организации Борис Михайлович Шальнев, сам даровитый лирик, «диалектик души»:
Пускай накажет Бог меня бездельем,
Из рук уходит музыка творенья,
Глухая хмарь опутывает сердце,
Бессонница к заре смыкает веки.
И кажется: лик солнца подурнел,
А зло и зависть голову подъемлют.
И сам я – порожденье отчужденья,
Беззвучный, стылый, никому не нужный,
Как в поле трижды снегом занесенный
По нераденью позабытый колос.
Когда же не просто ладится работа,
А в плен берёт, что всех свобод дороже,
От кончиков разгоряченных пальцев
До глубины взыскующего сердца,
Я веки размыкаю прежде птиц
И чувствую, как мир вокруг добреет,
А зло и зависть мечутся от страха.
И сам я становлюсь добрей и чище,
Как бороздою просветлённый лемех.
Взгляни: на нём – до синевы калёном –
Живая отражается душа. «Сотворенье добра».
…Неизменен успех Валентина Сорокина…
В полночное море летел над волною
Пронзительный голос: «Останься со мною,
Останься со мною, останься, любимый!»
Корабль удалялся мой, бурей гонимый
«Останься со мною!» — и в крике истошном
Такая тоска о потерянном прошлом.
«Останься со мною!» Кипели буруны,
И мачты звенели, как древние струны,
И берег растаял вдали, нелюдимый.
«Останься со мною, останься, любимый!…»
**********************************************************************************
Недавно на прохановском «Завтра» были размещены два видеосюжета Лидии Сычёвой «Есенин и народ», «Есенин и время. Советская эпоха». Это интервью с крупнейшим нашим лирическим поэтом, выдающимся публицистом и культурологом ВАЛЕНТИНОМ ВАСИЛЬЕВИЧЕМ
СОРОКИНЫМ.
80-летие замечательного сына Великороссии; это побуждает к определённой мемуарности, автобиографичности, документальности, эпистолярности, исповедальной доверительности…
Мне посчастливилось общаться с людьми недюжинными, яркими, былинно-могучими, «диалектиками души», «инженерами человеческих душ». Возглавляя несколько десятилетий региональные отделения легендарного Всесоюзного общества «Знание», «курировал» встречи с Героями Советского Союза и Героями Социалистического Труда, кавалерами орденов Славы, лауреатами Ленинских и Сталинских премий,
гениальными мастерами серпа и молота, кисти и смычка… Общество «Знание» СССР возглавлял тогда Нобелевский лауреат, учёный с мировым именем Н.Г. Басов, земляк, уроженец Русского Подстепья…
…Слава Богу, рассеивается зачумление беспамятства, манкуртства, чужебесия… Возвращается светоносное, добротолюбивое, связанное с созидательной красотой. – «Жизнь человеческая бессмысленна без памяти, без бережного отношения к прошлому, к истории, к народным героям, к заветам и победам предков наших. Не бесследно проходят по земле поколения, каждое оставляет идущим на смену память о себе. Создания рук и ума, откровения таланта - памятники дерзко бросают вызов векам. Памятники становятся средоточием красоты, образом идеальных устремлений поколений. И каждое новое поколение, утверждая себя и культуру собственной эпохи, с благодарным трепетом приемлет и берёт под свою защиту и охрану лучшее национальное наследство". С.Т. КОНЕНКОВ, П.Д. КОРИН, Л.М. ЛЕОНОВ. "БЕРЕГИТЕ СВЯТЫНЮ НАШУ!". 1965.
…Один из активнейших пассионариев духа, энтузиастов добротолюбия, ревнителей свободомыслия,
ПАТРИАРХ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЕСЕНИНИАНЫ
«А НАМ, ТАКИМ РАСПАХНУТЫМ, НЕЛЬЗЯ БЕЗ ПЕСЕННОЙ, РОДНОЙ, ИЗВЕЧНОЙ СИНИ. ГОРЛАСТЫЙ ЗВОНКИЙ СОЛОВЕЙ РОССИИ, ЧИСТА ТВОЯ НЕЛЁГКАЯ СТЕЗЯ! И КАЖДЫЙ НЫНЕ, КЛЯТВЕННО СКЛОНЯСЬ В ТВОЁМ КРАЮ ВЕТРЯННО-РОДНИКОВОМ, ВОСПРЯНЕТ, БУДТО В ПОЛЕ КУЛИКОВОМ, СЕДЫХ ВРЕМЁН И НОВЫХ СЛЫШНА СВЯЗЬ.
ПРОСТИ МЕНЯ… ЗА ПАСМУРНОСТЬЮ ЛЕТ ВЕЛИКОГО ТЕБЯ НЕ ПРОГЛЯДЕЛИ, И СВЕТ СТИХОВ ТВОИХ, БАГРЯНЫЙ СВЕТ, МЫ ЗАХВАТИЛИ ПРЯМО ИЗ МЕТЕЛИ. ПУСТЬ ЖЖЁТ ГЛАЗА ИСПЕПЕЛЁННЫЙ СНЕГ, И БОЛЬ СВЕЖА, И ГРУСТНО НАЗИДАНЬЕ. А ВЕЧНОСТЬ У ПОЭТА НЕ УСПЕХ, А ПРОДОЛЖЕНЬЕ ВОЛИ И ПРИЗВАНЬЯ.
ЕСЕНИН - УДАЛАЯ ПРАВОТА, ЗА ПУШКИНЫМ, ЗА ЛЕРМОНТОВЫМ, БЛОКОМ ТЫ ВОСХОДИЛ НЕКРАСОВСКИМ УРОКОМ, И ЖИЗНЬ ТВОЯ, КАК РАДУГА, КРУТА!».
ВАЛЕНТИН СОРОКИН. «С Т Е З Я».
Думаю, что вполне уместно воспроизвести «сорокинский» фрагмент из моей художественно-документальной, литературно-хроникальной книги «ОТ БОЯНА ВЕЩЕГО ДО ЕСЕНИНА»
(Рязань – Липецк, издательство «ГЭЛИОН», гл. ред. «ГЭЛИОНА»
С.В. ШАХОВ, 1995).
« …Энергично, весомо, убедительно звучало на Всесоюзном празднике есенинской поэзии слово ВАЛЕНТИНА СОРОКИНА. Самобытный лирик, В. Сорокин глубоко постигает сокровенную суть есенинского феномена, раскрывает плодотворность есенинских традиций в современной советской литературе. Он соотносит художественный мир Есенина с нравственно-художественными исканиями своих современников. В публицистических заметках «Взгляд на марше» («Октябрь», 1882, № 8) поэт цитирует стихи Михаила Львова: «Это ж надо было, так сказать: для себя, для милой, для людей. Сказочно, как чудо, осязать: «Руки милой – пара лебедей!» - и поясняет свою мысль:»Удивляясь чуду любви, преклоняясь перед её красотой, Михаил Львов восторженно вспоминает, как переживал, как встречал подобный миг счастья гений… И он с упоением произносит слова Есенина, органично врастающие в его собственные строки».
В статье «Суд на Веге. Штрихи к портрету Василия Фёдорова («Москва», 1982, № 3) В. Сорокин отмечал, что высокий трагизм стихов В.Фёдорова роднит его талант со стихами Лермонтова и Есенина. 3 октября 1985 года газета «Советская Россия» опубликовала подборку новых стихов В. Сорокина. Среди них – стихотворение, посвященное памяти Василия Фёдорова: «Вот и ты лежишь в земле родимой, навсегда суров и молчалив. И в сибирской шири лебединой реют зори, плещется залив. Ветер сник на поле Куликовом. И теперь в Москве не видишь ты, как по древним тропам Ермаковым прорастают красные цветы…».
Сиюминутное и вечное, личное и общечеловеческое – в остром, напряженном переживании автора и его лирического героя: «А в дому скрипит и плачет ставень. Вечной мглы ему не покорить. Ну зачем же за себя оставил ты меня страдать и говорить? Свет – признанью и терпенье людям. Умираем здесь, а не гостим. Нужные заветы не забудем. Грубые обиды не простим».
Вспоминается острополемическое выступление Валентина Сорокина в МГУ имени М.В. Ломоносова на пленарном заседании Всесоюзной научной конференции «Место и роль Сергея Есенина в отечественной и мировой литературе и духовной жизни современного читателя» (1980). Валентин Васильевич говорил о поэтическом наследии гения, о судьбе его поэзии, о друзьях и недругах Есенина.
В стихотворении, посвященном памяти Василия Фёдорова, мощно и органично звучит тема гражданственности, перекликающаяся с есенинской темой «Если крикнет рать святая:кинь ты Русь, живи в раю, я скажу: не надо рая, дайте родину мою»):
«Не сбегали мы, не уезжали, хорошо иль плохо, - всё одно, нам с тобой за рубежами смысла и покоя не дано. Ведь от совести не отпереться, в тайниках судьбы не скрыть её. Кто стрелял в твоё больное сердце, тот сегодня ранил и моё».
Финальные строфы стихотворения чеканны, афористичны. Это как бы гимн-раздумье о бессмертии народного поэта, его трепетной связи с Родиной, высших нравственных ценностях человека и искусства:
«Снова грозы даль приоросили, и над миром встала синева. Длинные бессонницы России перельются в думы и слова. Перельются, в душах отзовутся, тихо вспыхнут звёздами в ночи. И к твоей могиле прикоснутся их неодолимые лучи»
ЕСЕНИНСКИЙ ЛИРОЭПОС ВАЛЕНТИНА СОРОКИНА
Валентину Сорокину принадлежит своеобразный лиро-публицистический цикл стихотворений «Ока моя лебяжья», включающий в себя девять произведений («В Константинове», «Ока моя лебяжья», «Дункан», «Яблоня», «»Недруги», «Дом поэта», «У горы», «Липа моя, липа», «Стезя»).
«На родине Есенина покой. Цветы пестреют, увядая тихо. И пламенем багрянцевым гречиха Разливно полыхает за Окой…» - умиротворенная и умиротворяющая интонация (пять строф стихотворения «В Константинове» так и начинаются: «На родине Есенина покой…») таит в себе, однако, нравственно-поэтическую антитезу «покою»: увиденное, прочувствованное в «долинах просветленных за ОоЙ», на дороге, ведущей к великому поэту, в сущности взрывает состояние молитвенного умирортворения, этого самого «покоя» («…по-иному чувствуешь и дышишь. Земля моя крылатая, ты слышишь, коснулись мы бессмертия рукой!..»).
Уже во втором стихотворении «Ока моя лебяжья» лирический герой, пленённый и полонённый «родной, разливной» Окой, «певучей есенинской речью», не знает, «как себя от бури уберечь».
Напряженные, психологически ёмкие строфы стихотворения «Дункан». Раздумчивые, взволнованные ритмы и интонации «Яблони». Гневный пафос «Недругов». («Вот они, отлитые из крови, и слова и строфы. По страницам рыщут, морща брови те Мариенгофы…»). Центральным (и по композиционной структуре, и идейно-тематически, и по нравственно-художественной мотивации) является стихотворение «ДОМ ПОЭТА»:
«Пропадал он совсем в полыхающем зареве дважды. Только пепел мело, как седины у матери, вдруг. И опять воскресал, удивлённый, упрямый, отважный, - и всходил на крыльцо почитатель таланта и друг! По весне медовели упругие яблони остро, солнце в окна стучалось, кипела дождями река. Открывали калитку давно постаревшие сёстры, между ними и братом не годы промчались – века!».
Дом Поэта – живой свидетель и участник больших исторических событий, социально-политических противостояний, битв:
«Сколько раз осыпался подкошенный во поле колос, и немецкие танки, как звери, ползли по стерне, но никто не посмел соловьиного просверка голос потерять навсегда в дорогой необъятной стране! О Россия моя, ты не только красна балалайкой, грозной сталью возмездья ты недруга в битве смела. Под шинелью прожженной, под рваной крестьянской фуфайкой ты укрыла певца и потомкам его сберегла»…
*********************************************************************
ВАЛЕНТИН СОРОКИН И
ЭНЦИКЛОПЕДИСТЫ
РЯЗАНИ И ЛИПЕЦКА.
Из родниковых глубин отечественной истории…
…Растревоженная память… Дистанционная встреча напомнила о встречах других; «потревоженные тени» десятилетий замаячили, затуманились, прояснились вновь… Листаю альманахи, сборники, фолианты и брошюры, связанные с Валентином Васильевичем Сорокиным и его о к р у ж е н и е м.
Вот фундаментальный регионально-просветительский том третий «ЛИПЕЦКОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ» 2001 года издания… 560 страниц крупного формата… На странице 270-ой персональное эссе: «СОРОКИН ВАЛЕНТИН ИВАНОВИЧ – поэт, публицист. Родился 25 июля 1936 года на хуторе Ивашла (ива шла) в семье лесника. Там же окончил семилетку. Поступил в Челябинское ремесленное училище № 5. Около десяти лет проработал в 1-м мартеновском цехе электрокрановщиком. Сдал за десятилетку экзамены экстерном в Москве. В 1965 году окончил Высшие литературные курсы. Уехал в Саратов заведовать отделом поэзии в создаваемый журнал «Волга». С 1967 года – в Москве: вёл очерк и публицистику в журнале «Молодая гвардия», позже – поэзию. Замещал короткое время главного редактора издательства «Современник», и главный редактор «Современника», около десяти лет. Ныне – проректор Литературного института по Высшим литературным курсам.
На последнем съезде писателей России избран сопредседателем СП России. Избраз около сорока книг. Основные: «Багряные соловьи», «Клик», «Ручное солнце», «На холме», «Хочу быть ветром», «Избранное», «Я люблю», «Нас двое», «Плывущий Марс», «Признание», «Голубые перевалы», «Разговор с любимой», «Лирика», «Избранная лирика», поэмы «Евпатий Коловрат», «Бессмертный маршал», «Дмитрий Донской», «Бунт» - о Пугачёве, «Крестный волгарь» - о Разине, «Прощание о Курчатове и др.
Лауреат премии Ленинского комсомола. Лауреат Государственной премии России, премий им. А. Твардовского, Вас. Фёдорова, Дм. Кедрина и др.
Принимал личнеое активное участие в учреждении Липецкого отделения Всероссийской ассоциации отечественной словесности и культуры «Единение», восстановлении в мае 1992 года областной организации Союза писателей России. Дважды участвовал (1992, 1995) в Пушкинских праздниках поэзии на липецкой земле – прародине национального гения»
Появление энциклопедической статьи в трёхтомнике «Липецкой энциклопедии», как мы видим, отнюдь не случайно…
В «ЛЭ» воспроизведён фотопортрет Валентина Васильевича: таким парнем он был четверть века тому назад… Да, как молоды ещё мы были…
********************************************
В настоящее время к проблемам краеведения, регионоведения приковано
пристальное внимание культурологов, педагогов, теоретиков и практиков,
исследователей и методистов, журналистов, энтузиастов – ревнителей
отечественной культуры. Вызывают оживлённую полемику сам предмет,
объект краеведения, истории региональной культуры (методология,
содержание, методика; опыт, традиции, перспективы; термины, дефиниции,
понятия).
Современное понятие «краеведение» имеет целый ряд трактовок, порой
полемически ориентированных, не лишенных определенной субъективности.
Современные словари определяют краеведение как «совокупность знаний»
или как «изучение» отдельных местностей страны. Другие источники
трактуют краеведение как «комплекс научных дисциплин, различных по
содержанию и частным методам исследования, но ведущих в своей
совокупности к научному и всестороннему познанию края»; «всестороннее
изучение… какой-либо определённой территории, проводимое на научной
основе», причём объектами изучения являются: социально-экономическое,
политическое, историческое и культурное развитие микрорайона, села,
города, района, области, природные условия и т.д. «Малая родина» в её
соотнесённости с родиной «большой», Отчизной, Отечеством«Региональная
сфера», «региональная аура». Различное понимание в разное время понятий:
губерния, область, провинция, волость, край. Историческое краеведение.
Историко-художественное краеведение. Краеведение литературное,
географическое, музыкальное, архитектурное, медицинское, педагогическое…
Краеведческий материал, «краеведческий компонент» уместен и необходим
на занятиях по математике, физике, химии, биологии, лингвистике,
культурологии, этнографии, физической культуре, туризму, педагогике и
психологии, на уроках труда и спорта. Ведай край свой… Чувство Родины…
Естественен повышенный познавательный интерес к истокам, родникам,
колыбели той или иной значительной индивидуальности, того или иного
судьбоносного события и явления, того или иного
общественно-государственного образования. «Земли родной минувшая судь-
ба», историческая судьба «большой» и «малой» Родины, «вечный вопрос»: «С
чего начинается Родина?»… История материальной и духовной культуры.
Уроки истории. Воспитание историей. Соотношение мировой культуры и
культуры региональной. Познание истоков, преемственных связей, интелек-
туально-материальных традиций, духовных святынь, начала всех начал.
Личное участие каждого человека в этом познании, накоплении духовно-
нравственного потенциала, сочетание рационального и осердеченного
энтузиазмом взыскующей добра и истины личности.
Культуролог-просветитель ХУ111 столетия Н.И. Новиков убеждал: «Не
заставляйте детей ваших из книг или по изустному наставлению учиться
тому, что они сами могут видеть, слышать и чувствовать» («О воспитании
и наставлении детей»).
Откуда же есть пошла земля Рязанская?
*************************************************************
«С тихой тайной для кого-то Затаил я в сердце мысли…»
(В глубинах отечественной истории: д р е в н е р я з а н с к и й к р а й)
О родина, счастливый
И неисходный час!
Нет лучше, нет красивей
Твоих коровьих глаз.
Тебе, твоим туманам
И овцам на полях,
Несу, как сноп овсяный,
Я солнце на руках…
О Русь, о степь и ветры,
И ты, мой отчий дом!
На золотой повети
Гнездится вешний гром…
Сергей Есенин. «Октоих».
… События у Оки, Дона и Непрядвы, Сосны и Красивой Мечи, Воронежа
и Ряжских Ряс, Раненбурга и Дубка, Данкова и Куликова…
… «Князь же великий Дмитрей Ивановичь з братом своим… поиде въ церковь…
приступи к гробам православных князей прародителей своих, и тако слезно
рекуще: «Истиннии хранители, рускыа князи, православныа веры христианскыа
поборьници, родителие наши!.. …велико въстание ныне приключися нам…»
«…Князь же великий повеле въиньству всему Дон возитися… Братьа моа,
друзи, дръзайте: сила бо святого духа помогаеть нам!»
ИВАН БУНИН. "В орде".
За степью, в приволжских песках,
Широкое, алое солнце тонуло.
Ребёнок уснул у тебя на руках,
Ты вышла из душной кибитки, взглянула
На кровь, что в зеркальные соли текла,
На солнце, лежащее точно на блюде, -
И сладкой отрадой степного, сухого тепла
Подуло в лицо твоё, в потные смуглые груди.
Великий был стан за тобой:
Скрипели колёса, верблюды ревели,
Костры, разгораясь, в дыму пламенели
И пыль поднималась багровою тьмой.
Ты, девочка, тихая сердцем и взором,
Ты знала ль в тот вечер, садясь на песок,
Что сонный ребёнок, державший твой тёмныё сосок,
Тот самый Могол, о котором
Во веки веков не забудет земля?
Ты знала ли, Мать, что и я
Восславлю его, - что не надо мне рая,
Христа, Галилеи и лилий её полевых,
Что я не смиреннее их -
Аттилы, Тимура, Мамая,
Что я их достоин, когда,
Наскучив таиться за ложью,
Рву древнюю хартию божью,
Насилую, режу, и граблю, и жгу города?
- Погасла за степью слюда,
Дрожащее солнце в песках потонуло.
Ты скучно в померкшее небо взглянула
И, тихо вздохнувши, опять опустила глаза…
Несметною ратью чернели воза,
В синеющей ночи прохладой и горечью дуло…
Глубинная история Руси. Трагическая история Подстепья…
…Несметною ратью чернели воза,
В синеющей ночи прохладой и горечью дуло…
Р я з а н с к а я У к р а й н а - это необычное для современного
читателя понятийно-терминологическое словосочетание много-
кратно употреблялось авторами летописей, историками, этногра-
фами, филологами, культурологами.
Этот термин-дефиницию неизменно используют рязанские
краеведы. В частности, в книге «Празднование 800-летия (1095 - 1895)
г. Рязани 20 - 22 сентября 1895 года. Издание Рязанской ученой архив-
ной комиссии, Рязань, 1896», привлекая свидетельства «давнишнего
прошлого», «крупнейших рязанских исторических моментов или
обще-Русских исторических событий, в которых участвовал рязанец»,
авторы прослеживают историю «многострадальной Р я з а н с к о й
з е м л и, р у с с к о й У к р а й н ы».
Ценимый Львом Толстым Михаил Александрович Стахович
(1820-1858) в «Истории, этнографии и статистике Елецкого уезда» (Мос-
ква, типография И. Чуксина, 1858) уделяет «рязанской украйне» особое
внимание. Главу первую («Географическое положение Елецкого уезда»)
он начинает так: «Елец, древнее удельное княжество и у к р а й н а Р я-
з а н с к а я, впоследствии степная Московская украйна, далее уезд Во-
ронежской губернии, прилегает к пяти губерниям, а именно: к Тульской,
Тамбовской, Рязанской, Воронежской и своей Орловской». Современному
читателю будет небезынтересно проследить мысль краеведа-аналитика:
«Т у л а есть у к р а й н а М о с к о в с к а я, Е л е ц украйна Р я з а н с к а я;
окружающие же Елец уезды являются тоже украйнами других больших кня-
жеств, именно: Новосиль, по Ливнам пограничный уезд прежней Елецкой
провинции, был Л и т о в с к о ю у к р а й н о ю, а Старый Оскол, прямо следу-
ющий за Ливнами к югу и отчасти за Земляским уездом в отношении к Ель-
цу, есть у к р а й н а К у р с к а я».
Историк-краевед, воссоздавая древнейшие страницы истории родного
края, повествует о п о л е («диком поле») - пространстве, на котором под-
стерегала русичей особая опасность вторжения воинственных кочевников,
с которыми Русь «вела постоянную борьбу, окончившуюся тем, что п о л е
осталось исключительно за Русью» («Города, прилежавшие к п о л ю, населе-
нные с т о р о ж е в ы м и войсками сперва отдельных княжеств, а впоследс-
твии государства Московского, назывались городами П о л ь с к и м и, тако-
вы Л и в н ы, Л е б е д я н ь и, звено всех польских городов Р я з а н с к о й у к-
р а й н ы, Е л е ц, бывший одним из древнейших удельных княжеств Рязанского
великого княжества».
«Географическая обусловленность возникновения важных пунктов граждан-
ствености и торговли, центров «украйн» Московского государства, населен-
ных сторожевыми войсками «польских» городов - Ливен, Лебедяни, Ельца как
звена всех польских городов Р я з а н с к о й у к р а й н ы - всё это рассматри-
вается через призму своеобразия местности», - констатирует известный кра-
евед С.В. Краснова. В предисловии к книге «Семья Стаховичей. Елецкие корни»
исследовательница не раз обращается к «рязанской украйне» («… обрисовала
летопись Р я з а н с к у ю у к р а й н у…»).
Термин-понятие « д р е в н е р я з а н с к и й к р а й» использует Д.И.
Иловайский («Иностранных известий о Древнерязанском крае мы имеем очень
мало»).
«Излагая историю Рязанского княжества, я имел в виду следующее: во-пер-
вых, привести в известность и дать единство фактам, до сих пор разрозненным и
отрывочным, во-вторых, указать на самые важные эпохи, которые переживало
княжество, и в-третьих, по возможности проникнуть в его внутренний быт, - конс-
татирует Д.И. Иловайский. - Хотелось бы дать более места последней, бытовой сто-
роне и остановиться на духовной жизни народа; но здесь историк встречает силь-
ные затруднения, по крайней скудости источников и отсутствию предваритель -
ных исследований». Каковы же перспективы исследовательского поиска, научного
анализа, историко-теоретических обобщений? «Отчётливое изображение древнеря-
занского быта невозможно до тех пор, пока не будут собраны и изданы в значитель-
ном количестве местные предания, песни, поверья. остатки прежних обычаев; пока
русская археология и филология не приведёт в известность и не объяснит хотя наи-
более замечательных памятников рязанской письменности, а равно и памятников
искусства, принадлежащих Рязанскому краю», - отмечает Д.И. Иловайский.
Погружаясь в глубины отечественной истории, Дмитрий Иванович в главе
первой «Истории Рязанского княжества» (работа вышла в свет в издательстве Мос-
ковского университета в 1858 году) прослеживает жизнь финского и мордовского
населения по берегам Оки («по Оце реце»), осмысливает «главные пути славянской
колонизации». «Начальный летописец» и его последователи донесли до нового и
новейшего времени сведения о «начале нашей истории», когда люди « жили в глуши
первобытных лесов, на берегу рек и бесконечных болот; охота и, вероятно, пчеловод-
ство служили им главным источником существования; земледелие, может быть, и в
те времена входило уже в число их занятий; но ему не благоприятствовали лесистая
природа страны и местами скупая, песчаноглинистая почва».
Уроженец Раненбурга всю жизнь посвятил изучению истории Отечества, «боль-
шой» и «малой» родины. Показательно его выступление на праздновании
800-летия Рязани (в этом городе Древнерусья он учился в губернской гимназии, затем
учительствовал, входил в состав Учёной архивной комиссии). «Рязанский край, в наст-
оящее время принадлежащий к центральным местностям Европейской России, когда-то
составлял её юго-восточную о к р а й н у и долгое время служил русским оплотом со
стороны юго-восточных степей с их хищными кочевыми ордами, - говорил
Д.И. Иловайский. - Вообще при суровых и трудных условиях водворялась здесь славян –
ская и христианская культура, на финской почве, вдали от главных просветительских
средоточий древней Руси».
… Седая древность родного края. Лесо-степная о к р а й н а Древнерусья.
Из Муромо-Рязанского края устремился на подвиги во имя Отечества добрый моло-
дец, легендарный богатырь Илья Муромец. Прославил Рязанскую окрайну могучий ви-
тязь Евпатий Коловрат…
Русь моя, Рязань моя, Россия,
Отсветы берёзовой коры…
Я люблю тебя с времён Батыя,
С давней незапамятной поры.
Я люблю тебя светло и свято,
Ты навек смутила мой покой
Удалью Евпатья Коловрата,
Вечною есенинской строкой…
…В своей «Школьной Робинзонаде» Михаил Михайлович Пришвин прослежи-
вает пути и перспективы школьного образования и воспитания на материале древних
источников археологии, этнографии, фольклористики. «Мы часто перекидывались из
древней словесености в новейшую, так, мне очень хорошо удалось оживить утрачен-
ный образ Перуна по рассказу Бунина «Илья-Пророк»… - вспоминает он, определяя поз-
навательное и нравственно-духовное влияние «остатков живой старины».
(продолжение следует)
