Авторский блог Вячеслав Кочнов 14:53 15 сентября 2015

ТРИУМФ УНИВЕРСАЛЬНОГО МЮЗИКЛА

...остаются полное восхищение и восторг – от постановки, от актерской игры, от хореографии (хореограф – Гали Абайдулов, танцевавший в свое время сенатора Аблеухова в Малеготе в балете «Петербург» на музыку Сергея Баневича). Вероятно, в меньшей степени от музыки: Георгий Фиртич создал великолепные постмодернистские иллюстрации к гениальному постановочному решению, мастерский саундтрек экстра-класса, но не более того. Навряд ли когда-нибудь выйдут отдельным изданием Сюита из музыки к «Белому Петербургу» или отдельные арии. Музыка не мешает, иногда очень помогает восприятию драматического действия, но нигде, пожалуй, не подымается до гениальности постановки и актерской игры.

Конечно, немного странно, что автор романа «Петербург» Андрей Белый присутствует на афише мистерии «Белый Петербург» только в виде намека в заголовке. Прочесть же как написано с точкой «Белый. Петербург» получается не у всякого. К чести автора либретто Константина Рубинского и режиссера-постановщика Геннадия Тростянецкого, надо признать, что при всех очевидных вольностях они очень точно сохранили канву и смысл-послание великого русского романа.

Поэтому будет справедливо сказать, что на отсутствии имени Андрея Белого на афише странности, едва начавшись, и заканчиваются; остаются полное восхищение и восторг – от постановки, от актерской игры, от хореографии (хореограф – Гали Абайдулов, танцевавший в свое время сенатора Аблеухова в Малеготе в балете «Петербург» на музыку Сергея Баневича). Вероятно, в меньшей степени от музыки: Георгий Фиртич создал великолепные постмодернистские иллюстрации к гениальному постановочному решению, мастерский саундтрек экстра-класса, но не более того. Навряд ли когда-нибудь выйдут отдельным изданием Сюита из музыки к «Белому Петербургу» или отдельные арии. Музыка не мешает, иногда очень помогает восприятию драматического действия, но нигде, пожалуй, не подымается до гениальности постановки и актерской игры.

На спектакль на Итальянскую, 13 стоит сходить всем и каждому, потому что Рубинскому и Тростянецкому удалось совершить настоящее чудо, преобразив эзотерическую книгу для посвященных в Комедию с большой буквы, в настоящее общенародное сатировское действо, обращенное непосредственно к каждому зрителю, невзирая на пол, возраст и уровень его подготовки. «Пора популярить изыски» - провозглашал в начале 1910-х годов эгофутурист Игорь Северянин. «Белый Петербург» - практически уникальный образец плодотворного «отпопуляривания» одного из главных литературных изысков русского Модерна, совершенного без какого-либо ущерба для оригинала. Вагнер в середине XIX столетия жаловался, что в свое время в Париже в постановке «Тангейзера» его заставили вставить балетную сцену. Спустя полтора века с лишним я думаю: как странно! Ведь хореография позволяет сказать многое из того, что невозможно передать пением и словами! Недаром в античной драме присутствовало явление гипорхема, которое Ницше переводил двойным словом «Tanzlied» - «песняпляска» - прием, столь востребованный сейчас в жанре мюзикла и столь убедительный в мистерии «Белый Петербург». Сам Андрей Белый, проповедник жеста, говорил, что сочиняет стихи только на ходу, приплясывая, а в 1920-е годы в Берлине в не самом трезвом состоянии любил танцевать под какофонию диксилендов.

Безупречным вкусом, тончайшими переживаниями духа и «буквы» Петербурга и точным чувством эпохи пронизана сценография Олега Головко и костюмы Ирины Долговой. Постановщики позаботились и о том, чтобы каждое слово звучало разборчиво – дикция актеров безупречна, оркестр нигде не заглушает пение и речь.

Финальные параллельные дуэты сенатора с вернувшейся из Испании женой и офицера Лихутина, воссоединившегося со своей супругой, придирчивому критику могут показаться мыльно-пошловатыми, но у кого-то из особо чувствительных зрительниц они вызывают искренние слезы.

Вообще же в спектакле так много «вкусного» - того, что хочется посмаковать, посмотреть и второй, и, может быть, третий раз. Это и «каватины» сенатора, его сына и террориста Дудкина, сцена ограбления автомобилиста, утренняя гимнастика сенатора Аблеухова, инструктаж филеров с рефреном «дело ясное – дело темное», монолог сбежавшей из Испании от любовника Анны Петровны, сам любовник с гондолой, каторжник Достоевский, мечущий топоры, Николай Второй с супругой, поющие гениальные стихи Блока о девушке из церковного хора, Сталин с гитарой, Лениным, Троцким, Верой Засулич и Инессой Арманд… Появление артистов в зале стирает границы между залом и сценой. У зрителя возникает чувство сопричастности и соучастия. Дорогого стоит появление Гоголя на «птице-тройке» – эта мизансцена должна была быть придумана в самом крутом творческом «угаре», который случается только у подлинных гениев…

Хочется пересказать почти весь спектакль, нахваливая понравившиеся эпизоды и восторгаясь отдельными деталями и подробностями. Но дело это неблагордарное – словами на бумаге не спляшешь и не споешь.

Надо идти и смотреть, приводить коллег, друзей, родственников. Гарантирую – впечатлений останется на несколько лет, а то и на всю оставшуюся жизнь. Если захочется освежить, можно будет зайти на Итальянскую, 13 еще и еще раз…

1.0x