Теперь надо как можно откровеннее и прямей всем высказываться, не стыдясь наивной обнаженности иной мысли. Действительно нас, т.е. всю Россию, ожидают, может быть, чрезвычайные и огромные события.
Ф.М.Достоевский, Дневник писателя
Эти слова нашего великого философа как нельзя лучше подходят к нашему времени. Действительно, ежели духовная жизнь, опустевшая и опустившаяся за последние десятилетия, теперь стала наконец наполняться и подниматься (несомненно, мы наблюдаем некий подъем), то понятно, что всякий сознающий себя русским человек должен этому подъему всячески содействовать. Понятно также и то, что юные умы, засоренные всевозможными теософскими или антропософскими (что одно и то же) дешевыми быстрорастворимыми мудростями, - понятно, что такие юные умы не готовы воспринимать некоторые духовные истины так вот слёту, но им это надобно разжевывать, т.е. говорить «как можно откровеннее и прямей всем высказываться, не стыдясь наивной обнаженности иной мысли».
«Прём, врагом обманутые, косяком в бредень,
Юные еще совсем души же червями изъедены» -
Эти слова из песни ГРОТа сказаны ведь не только про пороки тела, но и про пороки ума, пороки духовные. Понятно, что лечить надобно и те и другие. Понятно, что т.н. ЗОЖ есть все-таки прежде всего идея излечения пороков тела, а про духовное у зожевцев говорить получается плохо и они так или иначе впадают во всякие ереси, всякие «родноверия», иными словами – начинают нести отсебятину. В скобках замечу, что эти слова хотя и относятся отчасти и к группе ГРОТ, тем не менее в оправдание этой группы следует сказать, что это очень сильная поэзия, которая, как и любая сильная поэзия, сильно отличается от той родноверческой проповеди, которую пацаны из ГРОТа развернули в последнее время (в интервью, в комментариях к песням на концертах и т.д.). Итак, говорить как можно прямее, даже наивно, донося свою мысль умам, которые, увы, не обладают должной культурой мысли. Конечно, это не вина самих юных умов (давайте прямее – школьников и даже молодых людей в возрасте до 20-25 лет), это вина родителей, вина школы и т.д. Я видел учителей, которые не понимают даже элементарно языка молодежи и отвращаются от него, учителей, которые желают быть понятыми, но не желают понять своих учеников. У таких учителей в итоге не остается учеников. Это мы видим в наших школах, в которых учитель не пользуется в большинстве случаев авторитетом, мы видим это в университетах, где гуманитарные кафедры отмирают и где преподавателям уже не интересен студент (поскольку студенту не интересен преподаватель – это идет от школьных времен). – Мы видим это в даже в семье, где отец обладает не духовным, а бытовым авторитетом, а иногда даже и этим последним не обладает. Это идейная безотцовщина целого поколения. Где, укажите нам, Отечества отцы… Оглядываясь кругом, молодой человек, в котором загорелись первые искры духовного поиска, не находит поддержки и руководства ни в школе, ни в университете.
Современный русский философ Вл.Варава писал еще в 1999 году по поводу нашего образования: «Вряд ли кто оспорит факт, что образование такая сфера общественного бытия, в которой происходит формирование фундаментальных принципов, обеспечивающих жизнестойкость и жизнеспособность любого общественного организма. Эта функция в настоящее время совершенно не выполняется. Положение России катастрофично и удручающе по всем параметрам» (Вл.Варава, Духовно-нравственный смысл российского образования». Эти слова, сказанные почти 15 лет назад, актуальны и сегодня. И если мы и наблюдаем некий духовный подъем в России, то обязаны мы этим подъемом не школе и не университету, а неким корневым русским силам, пробудившимся из самых недр русского бытия и вырвавшихся на поверхность нашего современного жизненного мира, и теперь в нем активно действующих в умах и сердцах людей, которые способны эти русские бытийные силы воспринять, ибо имеющий уши да услышит. Школа и университет перестают (почти перестали) быть площадкой для серьезного жизненного разговора, такой площадкой становится русский рэп. Достоевский, Толстой, русская философия, которые умерли в схоластической рутине и преподавательском равнодушии наших университетов, воскресают в русском рэпе, потому что в русском рэпе вновь ставятся наши самые важные последние вопросы о смерти и любви, о чести и дружбе, о творчестве и смысле его, самые главные, проклятые вопросы. Разумеется, я говорю про университет только в самом общем смысле, потому как и теперь в наших университетах и школах есть преподаватели и учителя, которые знают и любят свое дело и которым интересно молодое поколение. Интересен разговор с ним. И знаменательно, что такие преподаватели и учителя все очень чутко среагировали так или иначе на такой культурный феномен современности, как русский рэп. Я это знаю по своему опыту, потому что общался и со своими преподавателями, и с преподавателями на различных конференциях, на которых я делал доклады о русском рэпе. Так, в начале этого года я делал доклад о русском рэпе на конференции в МГУ, в которой принимали участие и учителя московских школ. И как выяснилось позже, эта тема очень заинтересовала некоторых из них и эти чуткие учителя даже вынесли её как тему разговора с учащимися для внеурочных классовых занятий. О русском рэпе так или иначе придется еще много говорить и писать, сейчас сам феномен еще не изжит, и раз русский рэп говорит что-то, то значит, мы можем услышать это. И даже обязаны, поскольку именно через него действуют эти пробудившиеся национальные силы русского бытия.
…
«Пока тебя меняют
наши простые куплеты
Пока нам есть что сказать –
Мы будем делать это» -
Говорится в одной из последних песен группы 25/17. Что говорит русский рэп? Кому? Что он делает? Как меняет? – Постараемся ответить на эти вопросы, поскольку это важно и нужно, чтобы понять феномен русского рэпа. Итак -
Очевидно, аудитория не определена окончательно: например, на концертах 25/17 я видел сына с папой, видел пару в пожилом возрасте, которых привел на концерт сын, видел и много других разных людей. Для сравнения, на концертах Касты еще 7-8 лет назад в преобладающем большинстве можно было наблюдать молодых людей от 16 до 25 лет – яркое свидетельство того, что русский рэп расширяет аудиторию. Почему так происходит? – потому что русский рэп расширяет круг своих тем и вопросов. Более того, появляется прямое обращение к слушателю, который становится еще и читателем: рэперы сами пишут тексты-обращения (например, тексты Саграды про родноверие в соц.сетях), или тексты-проповеди (интервью Бледного или посты в его живом журнале и т.д.). Это значит, что рэп становится уже чем-то большим, чем музыкальный жанр. Пора окончательно отбросить стереотип о том, что русский рэп это наркотики, убийства и бесконечные понты. Русский рэп очень разный, и впредь под словом русский рэп я предлагаю понимать не вообще рэп в России, а такой рэп, который задается вопросом о России, о её пути и её идее. Да, о русской национальной идее. Русский религиозный философ Вл.Серг.Соловьев писал, что национальная идея есть не то, что народ думает о себе во времени, но то, что Бог думает об нем (народе) в вечности. Соответственно, русский рэп, который своим предметом имеет вопрос о России, или, что то же самое, национальную русскую идею, не может не быть религиозным феноменом. Русский рэп религиозен в самых своих значимых проявлениях. И это не просто умозрительный абстрактный тезис, это доказывают сами факты обращения русских рэперов к религиозно-философской проблематике (даже, казалось бы, у самых далеких от религии рэперов появляется религиозный пафос, посмотреть достаточно на Типси Типа и на песню «Метеор» из его последнего альбома, здесь появляются какие-то даже ветхозаветные мотивы, неприятие современного капиталистического мира приобретет у него уже религиозной основу). Это относится к вышепоставленному вопросу о том, что говорит русский рэп. Следуя завету Достоевского говорить прямо и как можно наивней, прямо так и скажем на этот вопрос: русский рэп говорит о русской национальной идее. Это вовсе не значит, что он обладает этой самой идеей и транслирует её в массы, вовсе нет, потому как национальная идей приобретается всем народом вместе, соборно, и поэтому русский рэп не выдает эту идею, но вопрошает о ней, взыскует её, предлагает начать поиск её. А для этого поиска надобно сперва самим стать русским (об этом писал и Достоевский, это его слова: «стать русскими»), узнать Россию и её культуру, её великую историю, её глубокую философию и её чистую неискаженную веру. Для это нужно поверить в Россию. Вот о чем говорит русский рэп, вот в чем его нравственная задача, которой не может не сочувствовать всякий русский человек. Вот что делает русский рэп. Русский рэп помнит русское бытие, которое многие уже позабыли (или сейчас активно забывают при помощи теософии, вальдорфских школ, родноверческих общин и т.д.). Он помнит, где пролегает главная линия фронта, помнит, де ведется борьба за Россию («…в самой душе, пули туда не долетят» - ГРОТ). Помнит и не перестает об этом напоминать, надрывно крича. «» - почти кричит Саграда в своем первом альбоме. Или посмотрите на Бледного, который то и дело переходит на надрывный крик в песнях проекта «Лёд 9». Вот почему русский рэп для многих так страшен, ибо напоминает о самом главном – а главной войне, которая в душе. Войне за Россию, которую у нас хотят отобрать. Люди, которые говорят, что русский рэп им просто не по душе из каких-нибудь эстетических предпочтений и потому они его не понимают, - такие люди врут, врут из страха. Из страха, который мы себе позволить не можем, не имеем права. Потому что мы должны услышать то, что говорит русский рэп, в котором сегодня Россия говорит сама с собой. Мы должны услышать, что говорит сегодня Россия, чтобы не потерять её окончательно. Имеющий уши да услышит.
