Авторский блог Денис Коваленко 03:00 26 ноября 2012

На линии огня

Четверо, в камуфляже австралийского спецназа курят, через плечо небрежно свисает M16A4, АКС74У, М-60, Штейр Ауг. Да чего только не сжимали их крепкие руки закрытые армейскими перчатками. Триста человек облаченные в настоящие армейские камуфляжи стран НАТО, России, Югославии…

Есть такая игра – страйкбол. Когда несколько сотен взрослых мужчин собираются в одном месте, облачаются в армейскую форму и…

Первое впечатление – ух ты, ничего себе! Или вернее – вау! Три-четыре десятка иномарок, BMW, Land Cruiser, Honda, Toyota, Jeep. Возле открытых багажников люди в армейской форме, достают автоматы, распаковывают пулеметы. Четверо, в камуфляже австралийского спецназа курят, через плечо небрежно свисает M16A4, АКС74У, М-60, Штейр Ауг. Да чего только не сжимали их крепкие руки закрытые армейскими перчатками. Триста человек облаченные в настоящие армейские камуфляжи стран НАТО, России, Югославии… От разнообразия стрелкового оружия невольно выступала и сглатывалась голодная слюна. Тут сыну покупая какой-нибудь автоматик, сам раз пять приклад к плечу примеришь, и на спусковой крючок нажмешь, пока сын сам у тебя его не отнимет, а здесь… Точная увесистая выполненная в металле копия винтовки G39K IDZ со всеми обгрейдами и наворотами.
Лица суровые и заряженные мужеством. И защитные очки, и маски, и каски до бровей не могут скрыть этого боевого огня горящих глаз, готовых без выстрела испепелить врага.

Это – страйкбол – игра для настоящих мужчин.

Полигон «Нефтяник». Унылая заброшенная местность. Гигантские трубы, зловеще торчащая арматура, бетонный лабиринт, кусок железной дороги с грузовым составом. Краны, цистерны. Холмы, рытвины, высокая трава. С одной стороны лес, с другой железная дорога. И заброшенное, в три этажа, общежитие, где каждый этаж встречает распахнутыми дверями опустевших, когда-то жилых комнат. Брошенная мебель, детские игрушки, полки с книгами, в раковине посуда, на столе раскрытый журнал «За рулем». Точно, те, кто здесь жил, среди ночи, все разом, взяв необходимое – бежали. В таких местах не хочется говорить громко, вообще не хочется говорить – сами стены, поклеенные обоями и украшенные календарями и плакатами, раздавленные на полу игрушки и разорванные книги, сам воздух, пропитанный тревожной тишиной, заставляет молчать – как в доме с покойником.
Страйкбол любит такие места. Брошенные базы отдыха, пионер лагеря, общежития, заводы – места, где массово уничтожена и захоронена целая эпохи.
24 ноября. Очередная запланированная игра. Название: «FLASHPOINT: На линии огня».

Сценарий такой:

В одном из суверенных государств на территории постсоветского пространства вспыхнула гражданская война. В результате референдума в стране был введен запрет на русский язык. Небольшой, но густонаселенный промышленный восточный район страны, населенный русскоязычным населением, отказался признать результаты референдума и заявил о желании выйти из состава государства. Через неделю после первых провокаций начались бои в приграничных районах.

После нескольких сообщений об этнических чистках и с той и с другой стороны в страну был введен миротворческий контингент ООН, который занял приграничные территории. Было объявлено о прекращении огня, а так же о том, что любые попытки вооруженных групп нарушить границу демилитаризованной зоны будут пресекаться любыми средствами.

Поскольку авиационное прикрытие наземной группы контингента не было обеспечено в требуемые сроки, с обеих сторон начались попытки провокаций, а местами и попытки открытого прорыва вооруженных групп через зону контроля миротворцев ООН.

Полдень. Пристрелка окончена. Экипированные бойцы, в сопровождении «посредников» расходятся по своим боевым позициям. Последними, в составе двадцати человек, выдвигается группа миротворцев. Над их базой развевается звездно-полосатый флаг США. Маленький обреченный отряд. Полосатый флаг, голубые каски, и мандат ООН – это все, что может их защитить от двух ненавидящих друг друга армий, возглавляемые суровыми и беспощадными полевыми командирами.

Выход в поле без защитных очков запрещен. У кого нет защитных очков, вынуждены переживать за судьбу миротворцев здесь, у стен общежития – это место мертвых, сюда приносят «окровавленные обезображенные войной тела героев» – это место называется мертвяк.

В мертвой тишине, те, несколько женщин, чья доля ждать, и боятся, затаив дыхание, вслушиваются в зловещую тишину – там за стенами общежития идет «бой».

…И тишина.

«Истекая» красными тряпками, платками, галстуками, новогодними шапками – словом, всем тем, что красного цвета и говорившим, что ты маза фака, труп дохлый и убитый – в мертвяк, покуривая и усмехаясь, входит весь личный состав контингента миротворческих сил.

– Хоть успел выстрелить?
– Ага, на пристрелке.
– Да ну их, налетели сразу.
– Я и привод не вскинул.
– Есть прикурить?

Расстрелянные, но довольные миротворцы, стояли компанией, курили, ждали тридцати минут – время пребывания в мертвяке. Через тридцать минут, посредник, облаченный в оранжевую строительную жилетку, вновь поведет их в бой.

Между тем, в мертвяк заходили, так же помеченные «кровавыми» тряпками, убитые славянофилы и западники. Отличить их можно по повязкам – на славянофилах желтые повязки, на западниках – никаких. Без повязок – не отличишь. Все в камуфляже, все с «автоматами» – приводами. Все суровые, и довольные, как дети.

Тридцать минут истекло. Отряд миротворцев построен и готов пасть смертью храбрых. Barbudo – бессменный командир миротворцев (в миру, менеджер Анатолий), объявляет отряду боевую задачу. Отряд, как кони в стойле – рвется в бой. И так все понятно – беги, прячься, стреляй – и вся задача. Чего тут объяснять? Нацепив красные тряпки, ведомый посредником, отряд идет по дороге – идет мимо злых, затаившихся в засаде западников, мимо суровых не признавших референдум славянофилов. Они все хоть сейчас расстреляли бы этих оккупантов в голубых касках. Но нельзя. Оккупанты, как мандатом ООН, защищены красными тряпками – в мертвых стрелять нельзя. Миротворец Доцент (в миру Александр, кандидат экономических наук, преподаватель экономики), добродушный, как и все толстяки, поглядывая на жаждущих его смерти врагов, грустно напевает:

Не для меня придет весна,
Не для меня Дон разольётся…

– И вот, перед смертью, перед ним пронеслась вся его жизнь, – уже в прозе, продолжает он, видя захваченную славянофилами миротворческую базу, с все еще развевающимся над нею звездно-полосатым флагом США, которую он и его боевые товарищи должны будут отбить. – Он увидел добрые глаза своей любимой собачки Жучки, подлого обманщика Деда Мороза, так и не подарившего ему железную дорогу. А сколько писем он написал этому жадному старику, а он…

– Пришли, – оборвал его трогательный монолог посредник, циничный интеллигент, по кличке Fatter (в миру Алексей, инженер-ракетчик). – Десант высадил, – сообщил он по рации. – Ага, возвращаюсь.

Только Fatter, сделал несколько шагов в сторону базы-мертвяка, как с криками: «Мочи голубых!!!» – голубые каски миротворческого десанта, в упор были расстреляны, поджидавшими их западниками.

Достав красный флаг Конфедерации, перекинув его через плечо, чтоб все видели, что он убит, Доцент, и с ним весь миротворческий контингент, зашагали обратно в мертвяк.

Идем неспешно по тропинке, посреднику нельзя бегать, прятаться, его роль проста:

Довести десант до места «высадки».

Наблюдать за соблюдением правил: Выявлять «несознанщиков» (страйкбол игра на честность – шарик бьет ощутимо – почувствовал удар, поднимай руки, повязывай красную тряпку и отправляйся в мертвяк). Недобросовестных, не желающих умирать, выявляют, делают выговор, отправляют в мертвяк. К злостным несознанщикам применяют высшую меру: «Мы с тобой больше играть не будем» – выгоняют из игры. Далее, контролировать игровую территорию – игрок не должен выходить за обозначенную правилами территорию и стрелять через «мертвую зону» – территория неровная: к примеру, с одной стороны забор, с другой – холм, между ними «мертвая зона». Вот через нее и нельзя стрелять. Вылез из-за холма, обошел «мертвую зону» – и хоть весь магазин за раз.

Выступать в роли «переходящего приза» – стоишь в отряде западников, налетели славянофилы, замочили западников – стоишь с отрядом славянофилов. Или наоборот. В обоих случаях – стоишь, приносишь бонусы.

– У каждого свой ник, – рассказывает Fatter, проходя сквозь линию огня: из кустов длинной очередью бил «пулемет», из-за холма ему отвечала суровая дробь нескольких «автоматов». – Здесь играют триста человек, и сколько из них Сашей и Андреев – с десяток. А так у каждого свое прозвище – ник, не ошибешься. Здесь всё равно, что компьютерная игра. Процентов 90 игроков – офисный планктон. Здесь люди отдыхают. Говорить о страйкболе, как о подобии военной подготовки, все равно, что причислить к военной подготовке игру Doom. Люди приходят сюда просто пострелять – выпустить накопившийся в миру пар. Страйкбол – в своем роде ярмарка тщеславия. Игра дорогая, один камуфляж, без оружия, обойдется тысяч в 20. Привода – «автоматы», «пулеметы», самые простенькие, дешевые – тысяч 6. Конечно, кто играет, тот не мелочится – есть приводы и за 15 и за 20 тысяч, плюс, обгрейд, примочки, словом, это игра не для бедных, но оно того стоит. Игра небезопасная – разрешенная скорость шарика – 120 м/c. В глаз влетит, глаза не будет. Поэтому специальные защитные очки. Главное – защитить глаза. Если шарик, даже в упор, влетит в лицо – в лучшем случае синяк, – точно в подтверждение его слов, мимо прошли двое убитых миротворцев. У одного на носу красовалась замечательная красная точка, точно он только что выдавил доставший его уже прыщик. – Настоящие военные редко с нами играют, – продолжал Fatter. – Пробовали из Вымпела играть – отказались. Причина одна – страйкбол расслабляет, притупляет чувство самосохранения. Когда в руках настоящий Калаш – увидел врага метров за 800 – сразу за кочку. А враг идет себе, как ни в чем не бывало – привод бьет на 100 метров, – это первое. А второе – тебя убили, ты тридцать минут отсидел – и снова в бой. Расслабляет. Единственное, они играют, когда игра проходит в помещении – там другая дистанция, другая динамика боя. Там уже можно говорить о какой-то военной подготовке. А здесь, в поле – нет, здесь люди отдыхают. Других сверхзадач, кроме как приятно время провести, в страйкболе и не стоит. И это правильно. И все страшилки в СМИ – о! – они стреляют из автоматов! – о! – тренируются, чтобы совершить переворот! – политическая возня политических провокаторов. Страйкбол по определению не может быть политичен – тогда и геймеров играющих в Wart craft, смело можно причислить к военно-политической организации.

Мы вошли на территорию мертвяка. Миротворцы готовые вновь идти на смерть, ждали.

И в пятый раз бессмертный контингент миротворцев, возглавляемый бесстрашным Barbudo, шел к месту своего десантирования. В пятый раз Fatter, облаченный в свою оранжевую непробиваемую жилетку таджикского гасторбайтера, цинично вел их на их пятую смерть. Добродушный Доцент, в который раз уже видел проплывающие пред глазами облака, Деда Мороза, и собачку Жучку.

– Ну вот мы и пришли, – злорадно ухмыльнулся Fatter, и отошел в сторонку, ехидно покуривая сигаретку, наблюдая, как в пятый раз, бессмертный гарнизон, лег, как один, без единого выстрела, под градом шариков и гранат.

– Прошу всех проследовать в мертвяк, – чуть слышно пропел Fatter, и взглядом провожая спускавшегося с пригорочка Доцента, сказал: – Это последнее, что услышал Доцент, закрывая ладонью разорванную картечью грудь. Ну, где-то так, – прокомментировал свой литературный пассаж Fatter. Вместо мертвяка, Доцент, в компании фоторепортера, направился к железнодорожным рельсам, где, встав в воинственную позу, угрожающе выставив свой М-16, позировал, а фоторепортер его фотографировал.

– Все мы тут ряженые, – разглядывая, переполненный бойцами всех армий мира, мертвяк, с привычной грустной иронией, сказал Fatter. – Посмотри на этого «американца», у него микрофон больше чем голова. Зачем он ему? А этот микрофон часть униформы бойца американского спецназа.

В миру, все эти люди или менеджеры по продажам или офисные работники. Целыми днями сидят они за офисными столами, щелкают мышью, стучат пальчиками по клавиатуре, зарабатывая на хлеб насущный. Дома их ждет или холодная холостяцкая постель или унылая жена, проевшая мозг своим нытьем о новой шубе. Утром чашка растворимого кофе и – здравствуй новый-старый унылый день. Единственная отдушина – вынести мозги десятку прогнивших монстров лезущих на тебя с экрана жидкокристаллического монитора. Два щелчка мышью, машин-ган сменяет совковая лопата, и куски мертвечины разлетаются по экрану! А здесь, все-таки свежий воздух, друзья – страйкбол, это игра друзей. Неадекватные – пьяные, шизонутые, здесь не задерживаются. По суть, эта целая субкультура, клуб по интересам. Кто-то марки собирает, кто-то бабочек ловит. А мы играем в страйкбол.

1.0x