20:30 2 марта 2020 Оборонное сознание

Биолаборатории на постсоветском пространстве

Фото: ссылка

БИОБАКТЕРИОЛОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕНТАГОНА – УГРОЗА МИРУ И БЕЗОПАСНОСТИ В ЕВРАЗИИ

Будучи немаловажным фактором развала действующей системы международного права, военно-биологическая деятельность США на постсоветском пространстве и в целом на пространстве «Большой Евразии» достаточно давно привлекает внимание как специалистов, так и широких общественных кругов. Без понимания исторического контекста «биологических войн» невозможно в полной мере осознать её актуальные формы и методы, а также возможные негативные последствия. Так, сотрудничество США с японскими военными преступниками из печально известного «отряда 731» (создан в 1932 г.) в годы Корейской войны было официально признано в 1999 году, хотя соответствующая документация не опубликована и через 20 лет. Имея достаточно давнюю историю, военно-биологические программы американской армии базируются на прочном фундаменте «государственно-частного партнёрства», органично сочетающего проекцию геополитической мощи и экономическую экспансию в интересах «частных» подрядчиков, тесно связанных со структурами военно-промышленного комплекса. Так, по крайней мере, при молчаливой поддержке ЦРУ, боевики, связанные с террористической сетью противников «режима Фиделя Кастро», занесли в 1971 году на Кубу вирус африканской чумы, что вынудило только за полтора месяца уничтожить 500 000 заражённых животных. По мнению некоторых экспертов, недавняя масштабная эпидемия Эбола в странах Африки (2013 г.) свидетельствует о вероятном тестовом испытании одного из перспективных видов нового биологического оружия. В настоящее время, в частности, поддерживаемые Агентством перспективных исследовательских проектов в области обороны США (DARPA) программы распространения генно-модифицированных вирусов могут восприниматься в качестве разработки биологических агентов и средств их доставки к вражеским целям. В американском кинематографе известны драматические триллеры «Эпидемия» (Outbreak, 1995) и «Заражение» (Contagion, 2011), продвигающие художественные образы возможной биологической войны. Это – лишь некоторые примеры военных преступлений и тайных операций под прикрытием научных исследований и средств массовой пропаганды, представляющих реальную опасность для стран, явно или неявно объявленных объектами разрушительного «гибридного» воздействия и полностью противоречащих нормам международного права. И без того несовершенную женевскую Конвенцию о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО) может постигнуть судьба Конвенции о запрещении химического оружия, других двусторонних и многосторонних документов, составлявших каркас международной системы контроля над вооружениями, из которых Вашингтон вышел в одностороннем порядке. Согласно п. 19 «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации», «Сохраняется риск увеличения числа стран – обладателей ядерного оружия, распространения и использования химического оружия, а также неопределенность относительно фактов обладания иностранными государствами биологическим оружием, наличия у них потенциала для его разработки и производства. На территориях соседних с Россией государств расширяется сеть военнобиологических лабораторий США». Декларативно запретив биологическое и токсинное оружие, КБТО не обеспечивает всеобъемлющий режим его нераспространения.

Решением Четвёртой обзорной конференции в 1996 году была образована Специальная группа, получившая мандат на проведение переговоров с целью разработки юридически обязывающего документа – Протокола, определяющего механизм проверки выполнения требований КБТО. В Вашингтоне отвергли проект Протокола на том основании, что он якобы не обеспечивает эффективного контроля и противоречит национальным интересам США. Помимо этого, во многих странах, подписавших Конвенцию, до сих пор не приняты внутренние законодательные акты по её имплементации. Более половины государств-членов игнорирует обязанность по ежегодному предоставлению информации о своей биологической деятельности. Последняя обзорная конференция по КБТО, прошедшая в ноябре 2016 года, отмечена минимальным согласием с итоговым документом и отсутствием плана субстантивной работы до следующего мероприятия в 2021 году. Отсутствие обязательного механизма контроля исполнения КБТО не является, к сожалению, чем-то уникальным.

«Я упомянул о том, как пытаются универсальный инструмент международного права – Конвенцию о запрещении химического оружия – превратить в послушное орудие для продвижения западной политики путем, по сути, вторжения в прерогативы Совета Безопасности ООН. Нечто похожее может произойти с Конвенцией о запрещении биологического и токсинного оружия, которая уже много лет как принята, ратифицирована, вступила в силу, но мы никак не можем вместе с целым рядом других стран, которые ответственно подходят к биологическому вопросу, к проблемам нераспространения биологического оружия, его уничтожения, не можем добиться создания механизма верификации этой конвенции, верификации того, как страны-участницы этой конвенции соблюдают свои обязательства»,  – заявил в ноябре 2018 года министр иностранных дел России Сергей Лавров. Главная причина, по которой продвинуться по пути создания такого механизма не удаётся ещё с 2001 года, заключается в позиции американских партнёров, последовательно блокирующих все предложения о формировании соответствующей организационной структуры.

«Помимо возрастающего риска попадания биоагентов к террористам, к группировкам, которые преследуют цели противоправного свойства..., мы, к сожалению, в последнее время наблюдаем определённую тенденцию к размыванию универсальных общепризнанных, общепринятых норм и механизмов в сфере контроля над вооружениями и нераспространения оружия», – отметил в ходе II Международной конференции «Глобальные угрозы биологической безопасности: проблемы и решения» заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков. По его словам, Вашингтон следует целенаправленной линии по слому действующей международно-правовой системы в этой чувствительной сфере. В очередной раз дипломат обратил внимание на то, что «при участии правительственных структур США осуществляется активная медико-биологическая деятельность за пределами национальной территории, которая вызывает у нас озабоченности и вопросы, в том числе в рамках конвенции о биологическом и токсинном оружии». При этом «странно, если не сказать несуразно, выглядят попытки наших американских коллег блокировать возобновление переговоров по верификационному механизму, но одновременно получить односторонний доступ на интересующие их зарубежные микробиологические объекты, про которые они не устают распространять информацию, по нашей оценке, не соответствующую действительности». Непрекращающееся расширение военно-биологической инфраструктуры Пентагона, уже охватывающее 25 стран, её неуклонное приближение к границам России, а также Ирана и Китая, сводит на нет пропагандистские утверждения о «гуманитарной направленности» засекреченной деятельности микробиологов и врачей в погонах, имеющих дело с возбудителями особо опасных инфекций. В качестве одного из примеров подобного рода деструктивной деятельности обычно приводится созданная в посёлке Алексеевка близ Тбилиси «лаборатория высокого уровня биологической изоляции». 

 двойной клик - редактировать изображение

Однако это лишь единственный из десятков подобного рода примеров. Формальная передача данного американского военного объекта под юрисдикцию грузинских властей ничего принципиально не меняет. Действующие и вновь принимаемые американским законодателем правовые акты идут вразрез с международными обязательствами страны, на которые действующая администрация оглядывается реже и реже. Как отмечают в МИД России, «…сюда относятся, в частности, оговорка к Женевскому протоколу 1925 года в отношении права использования химического и токсинного оружия в порядке ответа и приказ президента США № 11850, позволяющий вооруженным силам США применять «нелетальное» химическое и токсинное оружие в качестве средства ведения войны. Особенно вопиющим фактом является применение так называемого Патриотического акта 2001 года, по сути разрешающего разработку биологического оружия с согласия правительства США. Этот документ, в его «биологической» части, на наш взгляд, должен быть незамедлительно отменен».

Несколько лет назад Директор Департамента по вопросам нераспространения и контроля за вооружениями МИД России Михаил Ульянов указывал на грубые нарушения американской стороной требований в сфере обращения, производства и передачи возбудителей особо опасных инфекций даже на собственной территории, включая практику многолетней рассылки живых спор сибирской язвы. Наиболее вопиющим инцидентом стала неоднократная рассылка в 2005-2015 годах испытательным центром сухопутных войск США (Дагуэйский полигон, штат Юта) жизнеспособного возбудителя сибирской язвы 194 адресатам в десяти странах мира. По мнению российских профильных специалистов, как минимум в одно государство – Республику Корея – подготовленная соответствующим образом «живая» рецептура была отправлена преднамеренно в рамках тестирования системы комплексной оценки биологической обстановки. Известная как JUPITR (Joint United States Forces Korea Portal and Integrated Threat Recognition), соответствующая инфраструктура разворачивается на американской авиабазе «Осан» и других военных объектах Вашингтона под предлогом ответа на «возможность применения биологического оружия одной из сопредельных стран». В общей сложности смертоносные вирусы отправлялись 195 раз в 12 государств по всему миру, в результате чего «…смертельной опасности заражения оказались подвергнуты не только ничего не ведавшие граждане США, но и население других стран. До сих пор остаются не выясненными до конца масштабы этих нарушений, включая реальное предназначение «производственных объектов» Минобороны США, нарабатывавших споры, а также подлинные цели их отправки за рубеж на американские военные объекты».

В октябре 2015 года секретарь Совета Безопасности России Николай Патрушев отметил, что количество лабораторий на территории стран СНГ под управлением США возросло в двадцать раз; при этом на создание биологического оружия военной направленности выделяются десятки миллиардов долларов. Уже сам факт поддержки и финансирования деятельности зарубежных референслабораторий Пентагоном и его структурными подразделениями (такими, как Агентство по уменьшению угроз, DTRA) является основанием для подозрения нарушений самого главного запрета, установленного упомянутой Конвенцией 1971 года, а именно – на осуществление деятельности в военных целях. Речь идёт об обязанности никогда, ни при каких обстоятельствах не разрабатывать, не производить, не накапливать, не приобретать каким-либо иным образом и не сохранять микробиологические или другие биологические агенты или токсины, каково бы ни было их происхождение или метод производства (п. 1 ст. I). Указанный запрет касается микробиологических и иных биологических агентов, и токсинов, а также их таких количеств, не предназначенных для профилактических, защитных или других мирных целей (п. 1 ст.  I). Помимо этого, запрет касается оружия, оборудования или средств доставки, предназначенных для использования таких агентов или токсинов во враждебных целях или в вооружённых конфликтах (п. 2 ст. I). Конвенция ориентирует государства на сотрудничество исключительно в мирных целях, возлагая на них обязанность по возможности сотрудничать в оказании содействия, в индивидуальном порядке или совместно с другими государствами или международными организациями, дальнейшей разработке и применению научных открытий в области бактериологии (биологии) для предотвращения болезней или для других мирных целей (ст. X). Между тем ещё в конце 1980-х годов Центр медицинской разведки ВС США начал активно собирать и анализировать информацию о микробиологических исследованиях в странах третьего мира, число которых после 1991 года органично пополнилось постсоветскими республиками (к 1991 году СССР располагал мощным научным и промышленным военно-биологическим комплексом, управлявшимся, по утверждения некоторых авторов, секретной «империей» «Биопрепарат»). И если эксперименты над собственными гражданами хотя бы как-то можно считать прерогативой национальных властей, то военно-микробиологическую деятельность по периметру границ России некоторые эксперты характеризуют как «биологический» аналог систем так называемой «противоракетной обороны», имеющих отнюдь не только «оборонительный» характер. Наиболее продвинутый характер эта деятельность носит на территории Грузии, а также на Украине, элиты которых далее других из числа постсоветских стран продвинулись по пути обслуживания военно-политических интересов «коллективного Запада». Точкой формального отсчёта сотрудничества Тбилиси и Вашингтона стало подписание в 2002 году (ещё при Эдуарде Шеварднадзе) Соглашения «О сотрудничестве в сфере технологий и патогенов, связанных с развитием биологического оружия и нераспространения информации в этой сфере». В августе 2005 года был заключён двусторонний грузино-американский договор о реализации программы «Нанна-Лугара», названной так по фамилиям американских сенаторов – авторов проекта. По имеющейся в печати информации, в обмен на американскую помощь свои коллекции возбудителей опасных болезней Украина, Грузия, Азербайджан и Казахстан передали в Соединённые Штаты, проигнорировав обеспокоенность Москвы. При этом в случае с Азербайджаном при передаче в 2005 году Баку более 60 образцов опасных бактерий американскому Армейскому медицинскому центру им. Уолтера Рида посредничество наряду с Ричардом Лугаром оказал сенатор Барак Обама, который впоследствии уже в должности президента США продолжил финансирование соответствующих программ Пентагона. Помимо проведения военных биологических исследований без оглядки на американское общественное мнение и фактически несуществующее международное право, речь может идти об искусственном выведении болезнетворных микроорганизмов, нацеленных на поражение конкретного генотипа, животного мира или населения определённой территории (например, по этническому признаку). 

 двойной клик - редактировать изображение

О потенциальной опасности подобного рода экспериментов не в последнюю очередь свидетельствует печальный опыт Украины. Периодические вспышки странных заболеваний в различных регионах общественное мнение устойчиво связывает с функционированием расположенных поблизости закрытых объектов. Наиболее известна деятельность американских биологов в городе Мерефа под Харьковом, где они в полную силу развернулись после государственного переворота в Киеве в 2014 году. Двусторонние документы о сотрудничестве в биобактериологической сфере ещё при президенте Викторе Ющенко подписывались с американской стороны Пентагоном, в то время как с украинской – Минздравом, сопровождаясь многочисленными скандалами. Стороны продвинулись настолько далеко что, вполне возможно, «население Украины превратили в подопытных животных, на которых воздействуют вирусом или какой-либо бактерией и с помощью сети подконтрольных лабораторий изучают его воздействие на славянский генотип».

В ноябре 2015 года в Херсоне местные СМИ заподозрили Госсанэпидслужбу в сокрытии информации о причастности Пентагона к строительству в центре города лаборатории особо опасных инфекций, созданной для накопления и хранения биологических веществ, которые могут быть использованы для создания биологического оружия (в Херсоне разгорелся скандал вокруг лаборатории Пентагона по созданию биологического оружия). С учётом вольготной деятельности на приграничных с Крымом территориях, связанных с зарубежными спецслужбами экстремистских террористических группировок проблема перестаёт носить сугубо локальный характер (так, в ходе многолетнего вооруженного конфликта в Сирии орудующие на территории страны боевики международных террористических группировок получали боевые отравляющие вещества с территории Турции, активно поддерживающей запрещённый в России так называемый «меджлис крымско-татарского народа»). Помимо очевидных рисков военно-политического и санитарно-эпидемиологического характера, речь идёт о затруднении притока в страну зарубежных (в том числе незападных) инвестиций и современных технологий, поскольку они становятся рискованными для здоровья самих инвесторов и работников торговых компаний. Значительное финансирование разработок в сфере молекулярной биологии и медицины, фундаментальных и прикладных биотехнологий, рост соответствующих затрат вряд ли может рассматриваться в отрыве от актуальных внешнеполитических задач как отдельных государств, так и трансграничных субъектов внешнеполитического действия, включая международные объединения, частные военные кампании, либо же террористические группировки. Ещё в период второй чеченской кампании в российской прессе встречались упоминания о наличии у незаконных вооружённых формирований, действовавших на Северном Кавказе, элементов бактериологического оружия. Как свидетельствуют вышеупомянутые «случайные» рассылки спор сибирской язвы, опасность сохраняется в полной мере (в своё время турецкая пресса писала о том, что более 200 западных фирм продавали технологию и компоненты для производства химического и бактериологического оружия, а также средств его доставки «саддамовскому» Ираку, тем самым открыто нарушая вышеупомянутую Конвенцию о запрещении химического оружия и подрывая режим его нераспространения. И это далеко не единственный пример такого рода). В октябре 2017 года Президент Российской Федерации Владимир Путин обратил внимание на то немаловажное обстоятельство, что «…биологический материал собирается по всей стране, причём по разным этносам и людям, проживающим в разных географических точках Российской Федерации… Делают целенаправленно и профессионально. Мы – такой объект очень большого интереса».

Ранее в СМИ появилась информация о намерении Пентагона закупить образцы рибонуклеиновой кислоты (РНК) россиян европеоидной расы. Соответствующий тендер размещён на сайте государственных закупок (заказчик – Учебное авиационное командование ВВС США). Военному ведомству потребовались образцы молекул РНК, участвующих в передаче генетической информации человека, и синовиальная жидкость, обеспечивающая подвижность суставов. По оценке военного эксперта и бывшего члена комиссии по биологическому оружию ООН Игоря Никулина, «США пытаются разработать различные виды биологического оружия именно под конкретных носителей генофонда, а европеоиды нужны, так как они составляют большинство населения нашей страны. Это та самая фокусгруппа, к которой они пытаются подобрать ключи. Необходимо, чтобы вирусы действовали избирательно – на те или иные национальные группы. Частично эту задачу решала американская программа «Геном человека». Она тоже в значительной степени была профинансирована Пентагоном». И такое мнение – далеко не единственное.

«Если кто-то намерен перевести войну в плоскость генетики и воздействовать на противника на клеточном уровне, то для противной стороны сбор биоматериалов может обернуться колоссальными потерями. Ведь биологическая война – это не только распространение вирусов и инфекции: воздействие на отдельные клетки человека также может дать колоссальный эффект! В то же время это – самое злодейское изобретение, которое, безусловно, должно быть запрещено наравне с химическим оружием. Полагаю, что заявление нашего Президента должно стать серьезным предупреждением американцам», – полагает генерал-майор ФСБ в отставке Александр Михайлов. Складывающаяся ситуация вынуждает российскую сторону предпринимать ответные меры, направленные на защиту национальной территории, населения, объектов промышленности и сельского хозяйства от всего комплекса угроз, имеющих трансграничное происхождение. В том числе – в рамках действующей «Национальной системы химической и биологической безопасности Российской Федерации», включая соответствующие организационные мероприятия, направленные на обеспечение биологической безопасности страны и предотвращение имеющихся рисков.

Согласно Указу Президента РФ от 11 марта 2019 года №97 «Об Основах государственной политики Российской Федерации в области обеспечения химической и биологической безопасности на период до 2025 года и дальнейшую перспективу», формирование государственной политики в области обеспечения химической и биологической безопасности и контроль за её реализацией осуществляет Совет Безопасности Российской Федерации. В число основных биологических угроз безопасности России входят модификация свойств и форм патогенных биологических агентов и свойств их переносчиков; проектирование и создание патогенов с помощью технологий синтетической биологии; теракты, связанные с использованием опасных биологических веществ. Одной из задач государственной политики в области химической и биологической безопасности в части мониторинга соответствующих рисков является «анализ угроз совершения террористических актов с использованием химических веществ и опасных биологических агентов, в том числе созданных на базе новейших достижений в области геномики, протеомики, генной инженерии, органической и неорганической химии». Другая задача – «проведение на территории Российской Федерации мониторинга химических и биологических рисков, обеспечение оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации биологического и химического характера, организация функционирования референсцентров и национального центра мониторинга биологических и химических угроз». На внешнеполитическом направлении с некоторыми государствами-членами по ОДКБ ведутся переговоры с выходом на подписание соглашений в должной мере гарантирующих прозрачный характер деятельности соответствующих объектов, построенных за счёт внешнего финансирования. Одним из путей хотя бы частичного укрепления КБТО может стать подписание с некоторыми её участниками юридически обязывающих протоколов. Не меньшее значение может иметь интенсификация заметно сократившихся в последние десятилетия научных контактов российских медико-биологических учреждений с коллегами из стран «ближнего» и «дальнего» зарубежья. Не следует забывать и о накопленном позитивном опыте, таком, как создание в 1987 году Советско-Вьетнамского Тропического научно-исследовательского и технологического центра (ныне – Российско-Вьетнамский Тропический научно-исследовательский и технологический центр). Одно из направлений деятельности данного научного учреждения – изучение последствий войны США во Вьетнаме, разработка мероприятий по их ликвидации и оздоровлению биологических систем, а также исследование особо опасных инфекций.

Авторы настоящего доклада, подготовленного на основе открытых источников, рассматривают ситуацию в сфере биологической безопасности в контексте деятельности сети «референс-лабораторий» в Грузии, Армении, Казахстане, Узбекистане, других государствах, образовавшихся после 1991 года на месте Советского Союза. Прослеживается эволюция иностранного военно-биологического присутствия на постсоветском пространстве, его организационно-правовых механизмов, включая попытки мимикрии под якобы «гражданские задачи». Значительное внимание уделяется негативным последствиям деятельности биолабораторий для стран их пребывания, вызывающим обоснованную тревогу со стороны профессионального сообщества, структур гражданского общества, независимых зарубежных журналистов и исследователей.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ БИОЛАБОРАТОРИИ ИМ. Р. ЛУГАРА В ГРУЗИИ – УГРОЗА РЕГИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

США продолжают реализацию программы по развитию сети т.н. реферальных медицинских лабораторий (биолабораторий) на постсоветском пространстве, прежде всего, в Грузии, Армении, Азербайджане и на Украине. В конце мая текущего года при поддержке американской дипломатической миссии в Тбилиси государственным Центром по контролю за заболеваниями США были проведены комплексные тренинги в рамках целевой программы подготовки специалистов в области эпидемиологии. В мероприятии приняли участие порядка 130 человек из числа граждан указанных государств. Декларируемая цель программы - создание условий для превентивного реагирования и локализации очагов опасных заболеваний. Большинство участников тренингов являются действующими сотрудниками национальных министерств здравоохранения и сельского хозяйства, а также местных биолабораторий. На территории Грузии Центральная реферальная лаборатория общественного здравоохранения («Лаборатория Лугара», пос. Алексеевка) функционирует с 2011 года. В интересах министерства обороны США на её базе реализуются программы биоэкспериментов по изучению воздействия опасных вирусов и бактерий на человека, а также на типичных для Кавказского региона животных и растения. Данный лабораторный комплекс уже официально включен в состав американской военной системы глобального контроля инфекционных заболеваний (DoD Global Emerging Infections Surveillance and Response System - GEIS) и является частью проекта Агентства DTRA. Центр расположен на территории комплекса снабжения военного аэродрома в пос. Алексеевка в 15 км восточнее Тбилиси. Город с поселком связывают железная дорога и автотрасса. Общая площадь лабораторных помещений превышает 8 тысяч квадратных метров, из которых около 2,5 тысяч занимают две лаборатории третьего уровня биологической безопасности (BSL- 3), предназначенные для исследования возбудителей и диагностики инфекций человека и животных. Лаборатории оснащены самым современным оборудованием, имеют собственное производство питательных сред, виварий, рассчитанный на содержание мелких и средних животных, а также приматов. Комплекс отличается высокой сейсмоустойчивостью, способен выдерживать землетрясение магнитудой до 9 баллов по шкале Рихтера. В соответствии с общими задачами объектов, входящих в состав системы GEIS, «Лаборатория Лугара» призвана обеспечивать надёжное хранение и поддержание коллекций патогенных микроорганизмов, мониторинг санитарно-эпидемиологической обстановки, ведение военно-медицинской разведки на территории Грузии и сопредельных государств, экспресс-диагностику возбудителей инфекционных заболеваний и реагирование на их вспышки. Соединенные Штаты придают большое значение обеспечению мирового признания указанного комплекса в качестве наиболее значимой научной организации на постсоветском пространстве, созданию условий для его дальнейшего активного использования в интересах Пентагона, в том числе при международном одобрении такой деятельности. В этих целях активизируется взаимодействие с Всемирной организацией здравоохранения. Так, объявлено об аккредитации 3-х вирусологических лабораторий, в которых проводятся работы с возбудителями таких болезней, как полиомиелит, грипп, корь, краснуха и др. С июня 2014 года комплекс «Лаборатория Лугара» был передан в управление грузинской стороне и включен в состав Национального центра по контролю заболеваемости и общественного здоровья Министерства здравоохранения Грузии (National Center for Disease Control and Public Health - NCDC), от имени которого стали официально оформляться и публиковаться результаты открытых научных работ.

 Соединенные Штаты организуют тренинги грузинских специалистов, выделяют гранты для проведения в Грузии биологических, в том числе экспедиционных исследований (например, с целью составления карт распространения туляремии, сибиркой язвы и изучения миграций переносчиков инфекций). Партнёрами грузинских ученых по грантовым программам значатся такие крупные военно-биологические учреждения США, как USAMRIID, WRAIR и NMRC. Наряду с «Лабораторией Лугара», в грузинскую систему санитарно-эпидемиологического надзора включены 11 лабораторий, входящих в структуру Минздрава, и еще 11 подчинённых министерству сельского хозяйства. Среди них – региональные станции санэпиднадзора в городах Батуми, Гори, Гурджаани, Душети, Кутаиси, Марнеули, Поти, Рустави и пос. Онария Зугдидского района. Для прикрытия интересов США объекты этой сети юридически принадлежат Грузии, а большинство работ выполняется персоналом из числа местного населения под руководством опытных американских эпидемиологов численностью 15-20 человек. Главными задачами указанного исследовательского центра являются: установление всеобъемлющего контроля за санитарно-эпидемиологической ситуацией в приграничных с Грузией регионах России, а также в Абхазии и Южной Осетии; сбор образцов высокопатогенных штаммов возбудителей инфекционных заболеваний человека, животных и растений из местных природных очагов; изучение особенностей протекания инфекционного процесса и механизмов формирования иммунитета у российских граждан; проведение испытаний инновационных лекарственных препаратов на этнически неоднородном местном населении. Кроме того, задачей «Лаборатории Лугара» является сбор сведений об уровне развития систем биологической безопасности в России, прежде всего в Северокавказском регионе, в других граничащих с Грузией государствах, их способностях противостоять эпидемиям и биотеррористическим атакам, получение доступа к результатам НИР ведущих российских специалистов в этой области. Основными потребителями полученной информации и биообразцов являются такие американские военные организации, как Институт медицинских исследований инфекционных болезней, Армейский научноисследовательский институт им. Уолтера Рида, Медицинский центр исследований ВМС США и др. Взаимодействие между Грузией и США в медико-биологической сфере развивается с конца 1990-х годов. Основные работы ведутся в рамках «Программы совместных биологических обязательств», которую курирует Агентство по уменьшению угрозы министерства обороны США. Официальной целью программы является снижение биологических рисков на территории Грузии за счет создания сети современных лабораторий, развертывания систем сбора, анализа и хранения биоматериалов, проведения совместных исследований и расширения международных научных связей. Грузинские и американские ученые из Научноисследовательского института бактериофагов, микробиологии и вирусологии им. Г. Элиава и Армейский научно-исследовательский институт им. Уолтера Рида провели на базе лаборатории совместное исследование основных механизмов коэволюции фага (паразита) и клетки-хозяина. В ходе этой работы проводились опыты с возбудителями чумы, сибирской язвы и бруцеллеза. Деятельность «Лаборатории Лугара» позволяет Вашингтону решать широкий спектр задач, ставящих под угрозу региональную безопасность. Несмотря на заявленное американцами гражданское назначение вышеуказанного биологического центра, отмечается отчетливо выраженная «двойная направленность» его работы. На это указывают следующие факторы: 1. Все объекты, входящие в комплекс «Лаборатории Лугара», построены и оснащены дорогостоящим биотехнологическим оборудованием на средства министерства обороны США. Расходы на строительство в Грузии составили около 150 миллионов долларов, что значительно превышает затраты на строительство аналогичных гражданских объектов и свидетельствует о большой их значимости для Вашингтона. 2. Объект военно-биологической инфраструктуры США в Грузии является частью системы глобального контроля инфекционных заболеваний (GEIS). В рамках GEIS проводится сбор и анализ информации о распространении инфекционных заболеваний в интересующих США регионах, установление сотрудничества с местными научно-исследовательскими организациями, оказание консультативной и практической помощи в организации исследований, а также отбор и вывоз в Соединенные Штаты соответствующих образцов биопатогенов. Именно американское военное ведомство определяет цели, задачи исследований и является получателем всех материалов проводимых работ. 3. Деятельность биологического центра осуществляется в закрытом режиме, а официальными руководителями назначаются лица из числа лояльных Вашингтону военных или сотрудников спецслужб. В частности, «Лабораторию Лугара» возглавляла эксруководитель грузинской разведки А. Жвания. 4. На территории лабораторного комплекса имеются особо режимные помещения, куда разрешён доступ исключительно американским специалистам. 5. Лаборатория имеет высокую и наивысшую степень защиты (BSL-3, BSL-4), что позволяет проводить исследования с возбудителями ООИ (в том числе, вирусов натуральной оспы, оспы коров, лихорадок Марбург, Эбола, Ласса, Хунин, Мачупо, Денге) и других потенциальных агентов биологической угрозы. 6. Представители американской стороны на постоянной основе осуществляют подготовку высококвалифицированных специалистов для указанной лаборатории в области эпидемиологии, вирусологии, молекулярной биологии, биотехнологии, диагностики ООИ на базе военно-медицинских учреждений США.

Деятельность «Лаборатории Лугара» вызывает недовольство местных жителей в связи с периодически фиксируемыми вспышками инфекционных заболеваний (ЖКТ, кожные высыпания, ОРВИ и т.д.), источником которых, по мнению экспертов, являются разрабатываемые образцы биологического оружия. Попытки активистов экологических движений и проживающих в поселке Алексеевка граждан организовать протестные акции неоднократно приводили к их разгону и применению мер административного воздействия. Более того, сотрудниками биолаборатории периодически осуществляется патентование наступательных и диверсионных средств ведения бактериологической войны (беспилотный летательный аппарат для распространения в воздухе зараженных насекомых, распыления химических и биологических веществ; боеприпас с токсичным содержанием для проведения диверсионных операций с возможностью снаряжения капсулами различных вирусов). Благодаря усилиям независимых грузинских, российских и европейских журналистов и общественных активистов, «тайная» деятельность лаборатории им. Р. Лугара в начале 2019 года была широко освещена в местных и международных СМИ, что вызвало значительный резонанс и вынудило официальный Тбилиси выступить с публичными комментариями по данному вопросу. Однако, по заявлению чиновников, функционирование медучреждения не представляет никакой угрозы и осуществляется в соответствии с национальным законодательством. К решению «проблемы» подключился грузинский МИД, руководство которого заявило о готовности в качестве «акта доброй воли» открыть полный доступ для международных (в том числе российских) экспертов и журналистов к большинству помещений, за исключением тех, где хранятся штаммы наиболее опасных вирусов. Вместе с тем какого-либо развития позиция внешнеполитического ведомства Грузии не получила, видимо ее основной целью было «погасить» резонанс, чего в принципе удалось добиться. Единственной страной, по-прежнему настаивающей на необходимости международного контроля над деятельностью биолаборатории, является Россия. Однако, в настоящее время грузинская сторона, мотивируя наличием «разногласий» в двусторонней повестке (антироссийские выступления в Грузии, введение запрета на авиасообщение и ограничения в туристической отрасли), свела на нет консультации по данному вопросу.

СЕТЬ БИОЛАБОРАТОРИЙ ПЕНТАГОНА В РЕСПУБЛИКЕ АРМЕНИЯ: «БОМБА ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ»

Будучи одним из лидеров советской микробиологической науки, Армения обладала значительными возможностями по изучению особо опасных микроорганизмов и методов борьбы с ними. После перевода в 1972 году в новый научно-производственный комплекс в Абовяне Институт микробиологии Академии Наук Армянской ССР становится одним из крупных центров общей и прикладной микробиологии СССР. Опыт в проектировании, строительно-монтажных работах и эксплуатации микробиологических заводов в Армении имел существенное значение для развития промышленного производства, в частности, бактериальных инсектицидов. В 1993 году уже после распада Союза директор Института Э. Африкян основал Центр микробиологии и депонирования микробов, представляющий собой национальную коллекцию культур непатогенных микроорганизмов научно-промышленного значения В 2010 году на базе ЗАО «НИИ Биотехнологии» и «Центра микробиологии и депонирования микробов» НАН создан Научно-производственный центр «Армбиотехнология» НАН Армении в организационно-правовой форме Государственной некоммерческой организации. В постсоветский период отмечается повышенный интерес США, Великобритании и ряда других государств к научному и кадровому потенциалу республики, включая стремление обрести доступ к хранилищам культур микроорганизмов (около 14000 штаммов научно-производственного значения). Немаловажное значение имели также наработки по выявлению и борьбе с распространением особо опасных инфекций (чума, туляремия, сибирская язва, энцефалит, ящур, АЧС и др.) в Кавказском регионе и проведению соответствующих санитарно-эпидемиологических мероприятий. Военное ведомство США приглашало экспертов Центра депонирования микробов для исследования материалов, полученных Пентагоном в Ираке, на предмет наличия штаммов сибирской язвы. Также по инициативе американских партнёров руководству Центра было предложено принять участие в проекте НАТО (с привлечением Германии и Грузии) по определению генотипов возбудителей сибирской язвы и чумы. На основе партнёрского соглашения с компанией «Pioneer», входящей в структуру корпорации «DuPont», выполнялись работы по изучению энтомопатогенных бактерий (группа агентов биологического контроля насекомых, некоторые из которых патогенны также для человека и млекопитающих).

На рубеже 2008-2009 гг. Республика Армения вовлекается в мероприятия в рамках так называемой «Программы уменьшения биологической угрозы» через сотрудничество с Агентством по уменьшению угроз Министерства обороны США (DTRA)4. Вопрос о создании сети биолабораторий начал активно обсуждаться после эпидемии в Армении и Нагорном Карабахе африканской чумы свиней (АЧС), а также на фоне драматических событий в ночь на 1 марта 2008 года, предоставивших внешним игрокам дополнительные инструменты давления на армянские власти. Перейдя из Грузии в Армению, вирус спровоцировал атипичную форму заболевания и в дальнейшем распространился по Кавказскому региону, включая Россию (До 2011 года чума обнаруживалась в Северо-Кавказском и Южном федеральном округах, в 2012—2013 годах распространилась и на территориях Центрального и Северо-Западного федеральных округов. В общей сложности в России было зафиксировано более 500 вспышек заболевания, а экономические потери, по некоторым оценкам, превысили 30 млрд. руб.). В самой Армении только в 2007-2008 гг. пришлось выбраковать примерно 25 тысяч домашних свиней, что привело к значительному экономическому ущербу. Несколько забегая вперёд, отметим, что к 2014 году свиноводство на севере Армении значительно сократилось. Будучи главной угрозой свиноводству, АЧС способна нанести колоссальный экономический ущерб странам-производителям. В исследованиях на сайте NCBI говорится о том, что её вирус способен заражать людей в качестве возбудителя лихорадки Денге либо поражать иммунную систему человека. В DTRA, под эгидой которого в Армении проводятся соответствующие исследования, АЧС считают потенциальным биологическим оружием. Согласно недавнему исследованию специалистов лаборатории клеточной биологии и вирусологии Института молекулярной биологии НАН Армении, заболевание приобретает более хроническую форму. Из дипломатической переписки посольства США в Ереване стало известно о переговорах по тексту Соглашения о реализации мер по снижению биологической угрозы (Biological Threat Reduction Implementation Agreement) в рамках оборонной «Биологической программы совместного участия» с общим бюджетом более 2 млрд долларов. Перед подписанием документа военное ведомство США обещало армянским властям уже в 2009 году выделить на создание двух лабораторий при Министерствах здравоохранения и сельского хозяйства до 9 млн долларов. Американо-армянское Соглашение о мерах по снижению биологической угрозы было подписано в сентябре 2010 года. Согласно официальной версии, оно направлено на укрепление сотрудничества сторон в предотвращении распространения технологий, патогенов, а также знаний и опыта, которые могут быть использованы при разработке биологического оружия.

Ещё в начале 2000-х годов армянское предприятие «Лизин» обвинялось американцами в попытке продажи Ирану штаммов бактерий, якобы пригодных для создания бактериологического оружия. По имеющейся информации, начиная с 2011 года на армянских пограничных пропускных пунктах устанавливалось специальное оборудование для мониторинга движения радиационных, химических и биологических материалов. При этом цели и задачи, финансируемых Пентагоном возможных закрытых исследований, не регулируются в рамках двусторонних межведомственных соглашений. В 2012 году в местных лабораториях было установлено специальное оборудование для тестирования вирусов сибирской язвы. Одновременно в Гегаркуникской марзе неожиданно появились больные с симптомами этой болезни, причем положительные результаты были получены путем диагностики на том самом современном оборудовании. А через два года в Грузии, Турции, Краснодарском крае, в Ноемберяне (на границе Армении и Грузии) были зафиксированы нетипичные для этих широт южноамериканские москиты, несущие с собой ряд экзотических болезней. Тогда же стало известно, что «Центр Лугара» в Грузии занимается исследованиями комара-переносчика тропической лихорадки и вируса Зика. С сентября того же 2014 года на базе Центра по ветеринарно-санитарной безопасности продуктов питания и фитосанитарных услуг, а также Республиканского центра лабораторных служб по ветеринарной санитарии и фитосанитарии реализуется совместный с США проект «Наблюдение и эпидемиологическое состояние эпизоотии африканской чумы свиней в странах Закавказья». С американской стороны в работе участвуют подведомственный Пентагону Национальный центр по изучению болезней животных (остров Плам), Тихоокеанская северо-западная национальная лаборатория, Университет штата Коннектикут, Научно-исследовательский институт армии США имени У. Рида и Агентство по уменьшению угрозы МО США. Программа предусматривает мониторинг текущей ситуации по АЧС (отбор сывороток крови, сбор штаммов АЧС и клещей-переносчиков), а также обучение армянских специалистов в западных биологических лабораториях. Финансирование осуществляется по линии Министерств обороны и сельского хозяйства США, а также Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. Кроме того, Центр по контролю и профилактике заболеваний (CDC) США с 2012 года планировал реализовать в Армении проект под условным наименованием «DETRA», в рамках которого намерен получить доступ к закрытой информации по медико-биологическим ресурсам этой страны, а также разрешение на проведение экспериментов с высокопатогенными штаммами. Если и случайность, то вполне символическая: структура Министерства здравоохранения Армении, на базе которой развёрнута сеть биолабораторий, носит точно такое же название. К 2018 году курируемая представителем DTRA Эриком Ларсеном сеть «референс-лабораторий» в Армении включала 7 объектов, 3 из которых расположены в Ереване – в Национальном Центре по контролю и профилактике заболеваний Минздрава Армении (НЦКПЗ), в Государственной службе безопасности пищевых продуктов и в инфекционной клинической больнице «Норк». Ещё 4 объекта действуют в Иджеване (Региональная лаборатория «Национального центра по контролю и профилактике заболеваний» Минздрава Армении), Гюмри («Центр по контролю и профилактике заболеваний»), Мартуни и Ванадзоре. Только для оснащения референс-лаборатории НЦКПЗ было выделено 9,8 млн долларов и ещё 1,7 млн долларов – на приобретение оборудования и мебели. На объект в Гюмри – 2,7 млн и 340 тыс. долларов соответственно. За счет дополнительного финансирования в приграничных областях Армавир и Сюник планируется открыть ещё два объекта. В результате американские партнёры получат возможность не только контролировать биологическую и фитосанитарную обстановку в регионе, но и формировать её силами примерно десяток лабораторий, объединённых в вертикально интегрированную структуру. В 2016 году директор DTRA Элизабет Джордж сообщила, что в создание лабораторий Министерства сельского хозяйства Армении было инвестировано 4,1 млн долларов, а в лаборатории Министерства здравоохранения Армении – 9,8 млн долларов. Согласно оценкам экспертов, речь идёт о суммах, превышающих типовые затраты на строительство аналогичных объектов сугубо гражданского назначения16. Как свидетельствует опыт многих стран постсоветского пространства и «третьего мира», формально провозглашаемые «благородные» цели «противодействия биологическим угрозам» преследуют сугубо пропагандистские цели, в то время как в реальности дистанция от изучения микроорганизмов до создания элементов биологического оружия не столь велика. Наводит на размышления и характер деятельности лабораторий, который директор ГНКО НЦКПЗ Артавазд Ванян считает «вполне нормальным явлением», ибо «…мы имеем дело с патогенными микроорганизмами на режимном объекте. Однако беспокойств по поводу утечки штаммов или особо опасных вирусов нет. Даже в случае сильного землетрясения риск потери контроля над имеющимися у нас биоматериалами практически равен нулю, поскольку здание рассчитано на 11-балльную сейсмику. В целом же мы работаем достаточно открыто, транспарентно, насколько позволяет специфика».

Впрочем, надеяться на счастливый случай было бы, по меньшей мере, наивно – в том числе и потому, что за смысловой «прозрачностью» термина «транспарентность» подчас умело маскируются тематические эксперименты двойного предназначения. Проекты DTRA в странах «третьего мира» предполагают, как минимум, возможность преднамеренного контролируемого выпуска возбудителей заболеваний в окружающую среду для анализа их распространения в естественных условиях. В контексте членства Армении в Евразийском экономическом союзе это создаёт предпосылки для трансграничного распространения возбудителей таких опасных заболеваний, как сибирская язва, бруцеллез, чума, АЧС, туляремия и др. В конце октября 2017 года заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков указал на искусственный характер вспышек некоторых эпидемий, указывая на их возможную связь с деятельностью иностранных лабораторий в некоторых постсоветских странах. Дополнительные доказательства на этот счёт были представлены бывшим министром государственной безопасности Грузии Игорем Гиоргадзе в ходе пресс-конференции в декабре 2018 года. Не могут не настораживать и постоянные контакты сотрудников лаборатории – американских граждан и работников посольства Украины в Ереване. Режимный характер ряда объектов в Армении и Грузии, по-видимому, не является препятствием для дипломатов из страны, на территории которой с 2014 по 2017 гг. было построено 15 работающих под эгидой Пентагона биолабораторий, и регулярно наблюдаются массовые вспышки опасных инфекционных заболеваний.

В сентябре 2018 года в интервью «Коммерсанту» премьер-министр Армении Никол Пашинян на вопрос об обеспокоенности Москвы в связи с функционированием открытых на американские деньги биолабораторий ответил:  «Буквально 10–15 дней назад по моему личному поручению российские специалисты были допущены к этим лабораториям. – Они зашли внутрь? – Конечно. И вообще у них никогда не было проблем доступа и не будет с того момента как я стал премьер-министром Армении. Эти лаборатории полностью находятся под контролем властей Армении. Мы готовы к сотрудничеству, и уже специалисты российские там побывали и убедились, что там нет ничего страшного, в этих лабораториях. Правда, это лаборатории очень хорошего качества. Я думаю, очень хорошо, что у нас есть такие качественные лаборатории. Это никак не может быть использовано против России. Наоборот, мы приглашаем российских специалистов и готовы обсуждать вопрос о совместном использовании этих лабораторий. Они там уже побывали, и, когда захотят ещё, не будет ограничений». Как заверял (на тот момент) главный советник премьер-министра Армении Арсен Гаспарян, «российские специалисты посещали лаборатории в 2017 году. В августе этого года (2018) вновь было организовано посещение с полным доступом представителей Минобороны России в лаборатории Еревана и Гюмри». По его утверждению, исследования в биолабораториях ведутся в области здравоохранения и сельского хозяйства, никаких проблем с ними не связано. Более того, в этом вопросе между Москвой и Ереваном наличествует полное взаимопонимание при отсутствии проблем со стороны Вашингтона.

«Вопросы обеспечения биологической безопасности, включая управление рисками, связанными с инфекционными заболеваниями естественного или преднамеренного происхождения, занимают особое место в российско-армянском диалоге. В прошлом году в Ереване на эту тему прошли двусторонние консультации, в рамках которых для российских экспертов было организовано посещение созданной при содействии США биолаборатории. Признательны армянской стороне за этот шаг. В ходе консультаций состоялся полезный обмен мнениями о ситуации в области биобезопасности и возможных направлениях двустороннего взаимодействия в этой сфере. Нас заверили, что деятельность, осуществляемая на базе построенных при участии Пентагона лабораторий, будет носить исключительно мирный характер и соответствовать нормам Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия. С учётом союзнических отношений между Россией и Арменией настроены на дальнейшее развитие взаимовыгодного двустороннего взаимодействия в области биобезопасности», –  отмечается в комментарии МИД России. Известно, что в настоящее время Москва и Ереван ведут переговоры о подписании соглашения, предполагающего запрет на использование этих объектов третьими странами. Хотелось бы верить, что подписание такого документа расставит точки над «i», сняв с их работы пелену секретности и развеяв существующие опасения относительно их возможного «двойного» (гражданского и военного) функционала. В августе 2019 года у нескольких жителей общины Геховит Гегаркуникской области была диагностирована сибирская язва, передавшаяся при разделке туши одной из коров. И это – далеко не единственный случай подобного рода за последние годы, свидетельствующий о том, что вопрос обеспечения биологической безопасности Армении, на фоне растущих геополитических рисков, будет сохранять актуальность на длительную перспективу. 

КАЗАХСТАН: ВСЁ ЛИ ПОД КОНТРОЛЕМ В СФЕРЕ БИОБЕЗОПАСНОСТИ?

11 июля 2018 года в ходе встречи министров иностранных дел государств-участников ОДКБ Сергей Лавров выразил обеспокоенность возможным двойным предназначением сети референс-лабораторий, построенных при финансовой поддержке США в СНГ, а также заявил о стремлении российской стороны получить к ним доступ. Одна из версий подлинного предназначения референс-лабораторий, расположенных в ряде постсоветских стран за тысячи километров от границ Америки, исходит из необходимости безопасной работы с вирусами, не исключая разработки элементов биологического оружия в обход «профильной» Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (КБТО) 1972 года. Имеются и более настораживающие, мягко говоря, гипотезы о возможных испытаниях «микробиологами в штатском» своих наработок на местных жителях. Тем не менее, согласно Военной доктрине Казахстана, одним из основных условий, способствующих возникновению военных угроз, считается наращивание объемов оружия массового поражения в мире, а также создание оружия массового воздействия, построенного на новых физических принципах (психотропного, электромагнитного, акустического и другого). Отсутствие прямого указания на биологические лаборатории как на источник потенциальных угроз, как полагают некоторые исследователи, является прямым отражением государственной политики. Истоки американо-казахстанского сотрудничества в биобактериологической сфере восходят к декабрю 1993 года, когда были заключены соответствующие соглашения. Как известно, значительную часть территории Казахской ССР составляли природные очаги чумы, отчасти геморрагических лихорадок, туляремии, клещевого энцефалита и других смертоносных инфекций (некоторые из них имеют трансграничный характер, распространяясь на российские регионы, в частности – на Астраханскую область), что обусловило создание сети противочумных станций и развитие микробиологических исследований.

Ещё в 1948 году на окраине Алма-Аты был основан Среднеазиатский научно-исследовательский противочумный институт (в 1992-2002 годы Казахский противочумный НИИ), на основе которого действует Казахский научный центр карантинных и зоонозных инфекций имени Масгута Айкимбаева (КНЦКЗИ). Это единственный казахстанский производитель живой вакцины от чумы, а также место хранения коллекции микробных штаммов, на основе которых разрабатываются вакцины от распространённых патогенов, около 40 наименований иммунобиологических препаратов, диагностических реагентов и др., переданных властями Казахстана заокеанским микробиологам4. Именно невдалеке от старых зданий на территории КНЦКЗИ и была построена на средства американских партнёров (стоимость комплекса – 108 млн долларов, генеральный подрядчик – американская компания AECOM5 ) Центральная референтная лаборатория (ЦРЛ). Формально находящийся в ведении Министерства здравоохранения Казахстана введённый в строй в сентябре 2016 года объект функционирует при финансовой поддержке Агентства по уменьшению угроз Министерства обороны США (DTRA). Утверждается, что разрабатывать биологическое оружие и вирусы специалисты ЦРЛ не могут вследствие технических ограничений. Декларируемый уровень биологической безопасности объекта по международной классификации равен BSL-3, а для военных целей якобы необходимы иные оборудование, инфраструктура и помещение максимального четвёртого уровня биологической безопасности. Однако вряд ли случайно во время вспышки менингита в мае 2018 года именно эту организацию подозревали в утечке вирусов, что опровергалось министром здравоохранения Елжан Биртановым. С функционированием ЦРЛ связывают распространение на территории Казахстана эпизоотии нодулярного дерматита крупного рогатого скота. В августе 2019 года диагноз «сибирская язва» был подтверждён у четырех жителей села Ольгинка Акмолинской области на севере страны.

Бывший заместитель министра обороны Казахстана Амирбек Тогусов в интервью изданию ZonaKZ в 2016 году указывал обусловленность термина «повышенная защита» с работой в лаборатории с «очень опасными боевыми патогенами, которые ложатся в основу биологического оружия». В своё время Пентагон проводил биологические испытания на жителях Чикаго и ряда других американских городов из числа добровольцев-военнослужащих и гражданских лиц. В связи с этим особую тревогу вызывает строительство лаборатории в Алма-Аты, в городе-миллионнике с высокой сейсмической активностью (в конце 1940-х годов район её расположения находился за пределами тогдашней столицы Казахской ССР). Как сообщал бывший аким Алма-Аты Ахметжан Есимов, решение о строительстве ЦРЛ при КНЦКЗИ было принято еще в 2004 году, в соответствии с соглашением между Министерством энергетики Казахстана и Министерством обороны США. Строительство началось в марте 2010 года, причём сам Есимов эту идею не поддерживал: «Честно говоря, этот проект мне не нравится, если открытым текстом сказать. Строится он на территории Центра зоонозных заболеваний Министерства здравоохранения, курирует его Министерство здравоохранения. На его территории строится. Разрешение на строительство выдало Агентство по строительству, то есть город оказался ни при чём… Соглашение с такой стороной, как Америка, его пересматривать сложно. Мне непонятно, почему именно в городе Алма-Аты. Когда это можно было построить, например, в том же Отаре, где есть примерно такой же объект, где хранятся патогенные материалы. Принадлежит Министерству сельского хозяйства. Кстати, Министерство сельского хозяйства выступало за то, чтобы этот объект был именно там. То, что он в городе, мне, как акиму, как человеку и как алматинцу, не нравится». «Сегодня мы тесно работаем с Казахстаном над строительством объекта мирового уровня в Алма-Аты для хранения опасных биологических патогенов», – заявлял в своей прощальной речи бывший посол США в Казахстане Ричард Хогланд.

Несмотря на это, некоторые теперь уже бывшие чиновники, такие, как начальник управления здравоохранения Алма-Аты Еркин Дурумбетов пытались опровергать информацию о строительстве в городе хранилища опасных биологических патогенов, утверждая, что речь идет о строительстве референс-лаборатории «для определения бактериологичности различных особо опасных инфекционных заболеваний, таких как чума, холера, сибирская язва и ящур». Ссылаясь на мировую и, в частности, американскую практику, руководители КНЦКЗИ не отрицают, что в учреждении хранятся особо опасные патогены, а точнее возбудители чумы, туляремии, бруцеллёза, сибирской язвы, конго-крымской геморрагической лихорадки и геморрагической лихорадки с почечным синдромом. По имеющимся данным, ЦРЛ оснащена оборудованием, позволяющим определять и исследовать штаммы особо опасных болезнетворных бактерий (чума, холера, бруцеллез, сибирская язва, геморрагическая лихорадка и др.). В настоящее время проводятся совместные с Международным научно-техническим центром (Согласно официальной информации, учреждённый в 1992 году «Международный научно-технический центр» (МНТЦ) – межправительственная организация, налаживающая деловые связи между учёными из Казахстана, Армении, Таджикистана, Киргизии и Грузии с их коллегами из исследовательских организаций в ЕС, Японии, Республике Корея, Норвегии и США. МНТЦ способствует реализации международных научных проектов, а также помогает глобальному научному и деловому сообществу найти и задействовать институты Грузии и стран СНГ, обладающих уникальными научными ноу-хау для совместных разработок и ведения бизнеса) работы, финансируемые США и Канадой, по изучению чумы и выделению особо опасных штаммов патогенов. В рамках реализуемой американской программы «Совместное уменьшение угроз» в 2019-2021 годах планируется использование ЦРЛ для изучения особо опасных вирусов сибирской язвы. На базе казахстанской ЦРЛ в настоящее время проводят исследования следующие иностранные структуры: - представительство Германского общества по международному сотрудничеству реализует проект по изучению полевых грызунов на носительство и распространение высокопатогенных инфекций типа «хантавирус» (Вирус из монотипного семейства «Hantaviridae» является отдаленным родственником вируса «эбола» и опасен для человека. Носителями являются полевые грызуны. Эти инфекции вызывают у людей лихорадочные заболевания с кровотечением и почечными симптомами, а также респираторную недостаточность); - DTRA реализует проект «Влияние Rickettsia spp. на приспособляемость и развитие Yersinia в блохах, являющихся переносчиком чумы в Республике Казахстан»; - Колледж пищевой промышленности, сельского хозяйства и наук об окружающей среде штата Огайо при поддержке посольства США в Астане получил грант от Американских советов по международному образованию для установления партнерских отношений с Казахским национальным аграрным университетом.

В результате взаимодействия американцы рассчитывают реализовать программу по организации исследований по приоритетным темам инфекционных заболеваний животных и систем сельскохозяйственного производства. Указанная деятельность осуществляется в рамках продвигаемой США программы «One Health», включающей в себя изучение взаимосвязей между здоровьем животных, человека и окружающей среды; - совместно с профильными структурами ряда западных государств создан Региональный центр по биобезопасности, в рамках которого проводятся семинары по биобезопасности и транспортировке патогенов. В общей сложности КНЦКЗИ принимает участие в 38 международных проектах, в число которых входит подготовка тренеров для снижения биологических рисков в Казахстане и странах Центральной Азии; обучение биобезопасности и биозащите; программа предотвращения распространения биологического оружия; анализ очагов и штаммов чумы в Казахстане и США19. Другие девять биобактериологических объектов сформированы на базе сохранившихся элементов советской системы противочумных станций в городах Нур-Султан, Отар и Орал. Они были реконструированы и оснащены необходимым оборудованием в рамках американской программы «Совместное снижение угрозы». На открытии станции раннего оповещения о вспышках заболеваний в Центральной Азии в поселке Отар в южной Жамбылской области (стоимость объекта более 5 млн долларов) в августе 2014 года присутствовал директор DTRA К. Майерс. Куратором программы был покойный ныне сенатор Ричард Лугар, тесно связанный с американским военным истеблишментом, занимавшийся демонтажем советских ядерных объектов в Казахстане и других республиках СНГ, а впоследствии сосредоточившийся на вопросах биологического оружия, в частности, на Украине и в Грузии. В контексте трансграничного перемещения товаров и грузов в рамках Евразийского Экономического Союза, потоков трудовой миграции, маршрутов путей движения животных и птиц, передвижения атмосферных масс, имеющиеся биологические угрозы для стран постсоветского пространства обретают особую значимость. Нельзя не отметить, что казахстанская сторона настолько, насколько это возможно, старается обеспечивать максимальную транспарентность деятельности указанной референтной лаборатории, о чём свидетельствуют результаты состоявшихся в мае 2017 года двусторонних межведомственных консультаций по вопросам биобезопасности. Посол по особым поручениям министерства иностранных дел Республики Казахстан Ерболат Сембаев отметил неразделимый характер биобезопасности Казахстана, России и других стран региона. Казахстан выступает за многостороннее сотрудничество в деле ядерного, химического и биологического нераспространения. Через год, в мае 2018 года, для представителей аккредитованного в Казахстане дипломатического корпуса был организован День открытых дверей. Впрочем, несмотря на успокаивающие заявления властей, остаются вопросы по поводу подлинных причин ряда вспышек инфекционных заболеваний последнего времени, (в частности – кори). Иные официальные объяснения зачастую не выглядят убедительно, вызывая подозрения в стремлении «замолчать» неудобную тему. Например, ещё в 2017 году после того как в ходе выступления министра обороны России Сергея Шойгу в Совете Федерации была затронута тема финансирования Пентагоном биолабораторий на территории постсоветских стран, в военном ведомстве Казахстана заявили, что на его территории «военных объектов, созданных при поддержке США, не имеется». А по мнению директора КНЦКЗИ Бахыта Атшабара, в том, что строительство объекта профинансировано Пентагоном, ничего удивительного нет, ибо «сфера сокращения оружия массового уничтожения находится в его ведении». При этом нет никакой гарантии того, что «исследовательская база» центра в Алма-Аты и регионах республики не будет работать во вред России и других стран СНГ.

Подобная двусмысленность не может не порождать определённых вопросов. В бескорыстный характер деятельности американских партнёров в стране, имеющей протяжённые границы с Россией и Китаем, не особо верится. Под прикрытием официально декларируемых «гражданских задач», вполне возможно, решаются и иные специфические задачи, а именно: – сбор информации о территориальном распределении микроорганизмов с прицелом на создание нового поколения высокоэффективных видов наступательного биологического оружия; – проведение диверсионных операций, направленных на нанесение экономического ущерба, снижение иммунитета, способности к воспроизводству населения, что уже достаточно широко практиковалось ранее, например, в отношении Кубы; – испытание на местности биологических агентов, в том числе с целью усиления их вирулентности, корректировки свойств, отслеживания путей распространения и т.д.; – усиление зависимости стран геополитических мишеней от продукции западной фармацевтической индустрии; – преодоление (впрочем, и без того весьма расплывчатых) ограничений, налагаемых КБТО, отказывая инспекторам в доступе к объектам за пределами национальной территории, не опасаясь протестов внутри страны и нарушений собственного законодательства в этой чувствительной для общественного мнения сфере; – получение доступа к результатам советской военно-биологической программы, что, следует признать, в значительной степени реализовано. В 2010 году тогдашний американский лидер Барак Обама приносил извинения за медицинские опыты над жителями латиноамериканского государства Гватемала, проводившиеся американскими врачами в 1946-1948 годы. Сотни гватемальцев были намеренно заражены гонореей и сифилисом, разумеется, никоим образом не давая своего согласия на бесчеловечные опыты. При всей условности аналогий, поправках на время, технологии и «мягкую силу» вряд ли в рамках колониальной модели поведения подходы принципиально меняются и не афишируемые, возможно, эксперименты с «боевыми вирусами», могут влиять на актуальную «повестку дня» как российско-казахстанских отношений, так и «евразийских» интеграционных объединений (ЕАЭС, ШОС). Резко возросшая возможность биологического терроризма диктует необходимость совершенствования системы биологической безопасности государств. Как отметил в обращении к участникам прошедшей в июне 2019 года конференции «Глобальные угрозы биологической безопасности» генеральный секретарь ШОС Владимир Норов: «Глобализация мировых политических, экономических, промышленных и миграционных эпидемических процессов, развитие биотехнологий и резко возросшая возможность биологического терроризма настоятельно диктует необходимость совершенствования системы биологической безопасности государств».

С учетом нынешних вызовов и угроз необходимо понимать, что сплоченность и взаимодействие государств являются важнейшими факторами стабильности в регионе. В ходе состоявшегося двумя месяцами ранее в Бишкеке совещания министров обороны государств-участников ШОС Сергей Шойгу выступил за проведение консультаций в связи с действиями США в обход КБТО – под гуманитарной завесой решающими задачи по созданию биологических поражающих средств. И примерно в это же время депутат Государственной Думы, бывший Главный государственный санитарный врач РФ, доктор медицинских наук Геннадий Онищенко заявил о необходимости решения вопроса о функционировании биобактериологических лабораторий на политическом уровне с руководством Республики Казахстан.

УЗБЕКИСТАН: РОСТ ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОЙ ОПАСНОСТИ

В последние годы США продолжают наращивать активность в вопросе расширения сотрудничества с Республикой Узбекистан в сфере биобезопасности, что следует рассматривать в контексте их общей стратегии на долгосрочное закрепление в бывшей советской Средней Азии – регионе, сопредельном с Российской Федерацией, Китайской Народной Республикой и Исламской Республикой Иран. Согласно информации The New York Times, в конце 1990-х годов Вашингтон и Ташкент заключили соглашение по ликвидации угрозы химического и биологического оружия. Таким образом американские специалисты смогли попасть на ранее секретные химические объекты в Узбекистане, к которым у них до сих пор нет доступа на территории Российской Федерации. В мае 2002 года на острове Возрождения в Аральском море в рамках программы США «Совместное снижение угроз» с участием американских специалистов проводилась операция по уничтожению оставшихся с советских времён спор сибирской язвы. Это первый случай проведения Вашингтоном подобной операции за рубежом. Позже туда из Ташкента была направлена бригада специалистов из различных ведомств с целью эпизоотологической и эпидемиологической разведки. С 2004 года в рамках совместной программы по сотрудничеству в области биологии (ПСОБ) Вашингтон участвует в создании Ташкентом эффективной системы контроля за распространением инфекционных заболеваний. Основным исполнителем выступает Агентство по уменьшению угрозы (DTRA) министерства обороны (МО) США. На территории Узбекистана учреждением, участвующим в продвигаемой Вашингтоном программе, является Республиканский центр профилактики чумы, карантинных и особо опасных инфекций министерства здравоохранения. ПСОБ предусматривает реализацию в Узбекистане комплекса мер, направленных на укрепление потенциала республики в области обнаружения, диагностирования, анализа и безопасного хранения штаммов возбудителей особо опасных заболеваний (чума, сибирская язва, туляремия и бруцеллез). Одной из задач программы является ликвидация унаследованных со времён СССР оборудования и инфраструктуры, использовавшихся при разработке биологического оружия. Первая национальная референс-лаборатория на территории Узбекистана открылась в 2007 году в Ташкенте при поддержке Агентства США по международному развитию (АМР) и при участии тогдашнего американского посла Джона Пурнелла. В 2011 году заработали ещё две – в Андижане и Фергане (второго класса безопасности, укомплектованные новым диагностическим оборудованием, способным выявить особо опасные патогенные микроорганизмы и предотвратить эпидемии), а в 2016 – в Ургенче (Хорезмская региональная диагностическая лаборатория).

«Завершение строительства этой региональной диагностической лаборатории… свидетельствует о начале нового этапа углубленного партнерства между DTRA и правительством Узбекистана»,– заявила 17 октября 2016 года в ходе церемонии открытия объекта посол США в республике Памела Спратлен. И добавила: «Опыт показывает, что мы можем добиться наилучшего успеха в противодействии угрозе инфекционных заболеваний, если мы будем совместно работать и делиться нашими ресурсами и навыками. Мы все должны приложить усилия для предотвращения или замедления распространения инфекционных заболеваний путём укрепления наших национальных возможностей и внося свой вклад посредством нашего опыта и ресурсов в усилия регионального и международного сообщества»

В последнее время стороны активизировали совместные исследования и проведение тренингов по управлению биологическими рисками и надзором за заболеваниями. В августе 2015 года DTRA и американский Центр по контролю и профилактике заболеваний провели в Ташкенте семинар для 27 врачей, эпидемиологов и лабораторных специалистов Минздрава Узбекистана по обмену опытом в расшифровке лабораторных анализов особо опасных патогенов. Как и в других постсоветских государствах, строительство указанных объектов было оплачено DTRA – подразделением Пентагона. США также профинансировали модернизацию диагностических лабораторий, развернутых на базе республиканского Института микробиологии, Центрального военного госпиталя МО, Научно-исследовательского института вирусологии и Центра профилактики карантинных и особо опасных инфекций Министерства здравоохранения. По данным открытых источников, сеть лабораторий охватила Бухару, Сурхандарью и Каракалпакстан, Самаркандскую и Ташкентскую области. В настоящий момент насчитывается 10 объектов (помимо Ташкента, станции санэпиднадзора в городах Андижан, Бухара, Денау, Карши, Нукус (Каракалпакия), Ургенч, Самарканд и Фергана, ветеринарный центр Узбекистана). Развёртывание на территории крупнейшей по населению центрально-азиатской страны данной биобактериологической сети сопровождается периодическими вспышками эпидемий, в том числе – неизвестного происхождения, информации о которых крайне мало. Так, в августе 2011 года только за сутки в больницу городка Янгиюль недалеко от Ташкента поступили 70 заболевших граждан. «Некоторых пациентов привозили сюда в настолько тяжелом состоянии, что из-за резко упавшего давления они переставали дышать. Врачи бежали к ним, – на лестницах, в коридорах, возле машин скорой помощи, – делали им немедленное искусственное дыхание. Накрывали халатом рот и вдыхали в них жизнь», – рассказывали медики на условиях анонимности».

В 2012 году в республике была вспышка неизвестного заболевания, унесшего жизни около десятка человек. Весной 2017 года в Ташкенте началась эпидемия ветряной оспы – опасного вирусного заболевания. По сравнению с предшествующим периодом, возросло число взрослых, заболевших этой «детской» болезнью. В отсутствие реальной статистики инфекционных заболеваний в Узбекистане вспышки опасных заболеваний неизвестной природы превращаются в «единичные случаи». По странному стечению обстоятельств рост заболеваемости в республике совпал с началом деятельности в этой стране американских объектов по «уменьшению биологических угроз». В связи с этим обеспокоенность общественности вызывает закрытый характер деятельности лабораторий и подотчётность её сотрудников официальным представителям США. До настоящего времени Вашингтон выделил на реализацию в Узбекистане «биобактериологических» программ значительные финансовые средства, которые были направлены на создание региональных диагностических лабораторий, станций эпидемиологической поддержки, а также центров по проведению совместных исследований и подготовке лабораторных специалистов. При этом власти страны стараются не комментировать информацию о реконструкции биолабораторий на территории ряда постсоветских государств, о чем заявил, в частности, в октябре 2018 года начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС РФ Игорь Кириллов. «Не слышали про такое, если честно», – заявили тогда в Министерстве обороны Узбекистана. В 2018 году Вашингтон приступил к новому этапу реализации ПСОБ в республике, который предусматривает переход к совместной научной деятельности. Американской стороной проводится работа по углублению межгосударственного взаимодействия по обмену опытом между научными сотрудниками профильных центров, совместному проведению исследований с использованием передового лабораторного оборудования, организации профессионального тестирования, а также разработка унифицированных пособий для центральноазиатских микробиологов. Совместные программы с участием АМР, согласно официальной информации, направлены на борьбу с туберкулёзом и другими опасными заболеваниями. По соглашению с Европейским Союзом в 2015 году в Ташкенте был открыт региональный Центр по противодействию обороту химических, биологических, радиологических и ядерных веществ. Его основная задача – координация совместного использования знаний и опыта стран региона в целях предотвращения распространения опасных материалов в Центральной Азии10. При этом органы государственной власти Узбекистана расширяют сотрудничество и с другими странами, призванное модернизировать национальную систему здравоохранения, (оказавшуюся перед непростыми вызовами как объективного, так и субъективного свойства – значительный рост населения, усугубляющийся водный кризис, проблемы приграничного взаимодействия с соседями и др.). Так, в декабре 2018 года, в рамках программы содействия странам Восточной Европы и Центральной Азии по оперативному реагированию на инфекционные болезни при поддержке Правительства Российской Федерации Роспотребнадзор передал в дар Республиканскому центру профилактики чумы, карантинных и особо опасных инфекций Узбекистана (уже вторую) мобильную микробиологическую лабораторию экспресс диагностики на базе автошасси. «Лаборатория, оснащенная современным оборудованием, предназначена для автономного проведения лабораторных исследований при работе в очагах инфекционных заболеваний, расположенных в отдалённых и труднодоступных районах Узбекистана, а также в зонах чрезвычайных ситуаций», – говорится в сообщении ведомства». Расширяющееся сотрудничество в сфере здравоохранения между Республикой Узбекистан и Российской Федерацией (включая совершенствование нормативно-правовой базы) будет способствовать большей предсказуемости санитарно-эпидемиологической ситуации в стране, повышению эффективности собственного потенциала страны в сфере профилактики и реагирования на опасные инфекции.

«БОЛЬШАЯ ЕВРАЗИЯ»: К СОЗДАНИЮ ЕДИНОЙ СИСТЕМЫ РЕАГИРОВАНИЯ НА БИОУГРОЗЫ

Ещё в 2006 году в неофициальном докладе, представленном на Шестой обзорной конференции по Конвенции о биологическом оружии, Россия высказала опасения относительно некоторых научных работ, проводящихся в США и способных привести к созданию «этнического оружия». И хотя пока эти теперь уже научно-прикладные работы не привели к печальным последствиям, в рамках ОДКБ, ШОС и других евразийских интеграционных структур уже сегодня необходимо задуматься о совместных проектах по мерам предотвращения медико-биологических угроз. В связи с этим вовсе не случайно, несмотря на систематические попытки принизить, либо же выхолостить рассмотренные в настоящем докладе вопросы биологической безопасности (в том числе путём попыток представить их продуктом политически ангажированной пропаганды), они регулярно обсуждаются на различных представительных международных мероприятиях. В частности, в ходе пятого Восточного экономического форума (ВЭФ-2019) во Владивостоке она заняла «почётное» (не побоимся этого слова) место в ряду иных остроактуальных вопросов, таких, как ситуация на Корейском полуострове или Кашмирский кризис.

«Обстановка с чужими лабораториями у границ России, безусловно, напряженная. Пока в позитивном ключе ничего не меняется. Мы формируем уровень готовности такой, который позволит нивелировать риски, если вдруг они будут реализовываться. Нам бы очень не хотелось, чтобы это случилось, поэтому сегодня мы стараемся вести активные переговорные процессы, и МИД в этом плане делает очень большую работу», – отметила глава Роспотребнадзора Анна Попова, добавив, что создание за счёт средств американского бюджета на территории ряда постсоветских государств биологических лабораторий, работающих с патогенами, несет угрозу не только для их жителей, но и для суверенитета. Соответственно, России приходится продумывать и разворачивать систему мер защиты из-за работы в непосредственной близости к российским рубежам финансируемых Пентагоном объектов. Как представляется, этот вопрос был поднят на ВЭФ-2019 отнюдь не случайно. Разработка, в обход действующих международных норм, боевых микробов и вирусов, их носителей и средств доставки представляет опасность для всего человечества, но прежде всего – для стран, причисляемых американцами к своим геополитическим противникам, либо же экономическим конкурентам. А если угроза общая – то и вырабатывать пути её преодоления полезнее и перспективнее совместно. В августе 2019 года Комитет начальников генеральных штабов ВС государств-участников СНГ согласовал основные направления развития объединённой системы радиационной, химической и биологической защиты до 2025 года с учётом её целевого предназначения. Как пояснил начальник войск РХБ-защиты ВС РФ генерал-лейтенант Игорь Кириллов, объединённая система предполагает не только обмен опытом и совместную подготовку кадров, но и выработку единой методики и критериев оценки и мониторинга обстановки на территории стран Содружества, предоставление данных и развитие нормативно-правовой базы.

«Актуальность дальнейшего развития системы продиктована современными вызовами и угрозами безопасности, связанными, в том числе, с выходом США из Договора по ДРСМД, а также с втягиванием государств постсоветского пространства в биологические программы по проведению исследований двойного назначения в обход Конвенции о запрещении биологического оружия», – подчеркнул И. Кириллов. Как известно, в районах дислокации биобактериологических объектов на территории ряда постсоветских государств неоднократно регистрировались случаи распространения инфекционных заболеваний.

Активная работа по контролю, оценке и обмену данными по РХБ обстановке ведётся в настоящее время российской стороной с Арменией, Белоруссией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном, который подписал соответствующее соглашение. Расширяя сотрудничество с постсоветскими государствами в сфере совместного противодействия эпидемиологическим угрозам, Россия направляет в их распоряжение мобильные лаборатории, успешно зарекомендовавшие себя при работе в очагах эпидемий, а также при проведении крупных массовых мероприятий, что способствуют укреплению совместного потенциала реагирования на угрозы санитарноэпидемиологического характера. Всё это тем более актуально, что сообщения о вспышках инфекционных заболеваний, в том числе не вполне типичных для природно-климатических условий России и её соседей, продолжают поступать с завидной регулярностью. Так, в сентябре 2019 года в приграничные с Украиной южные районы России вновь пришла распространяемая комарами лихорадка Западного Нила. По мере реализации в тбилисском «Центре Лугара» проекта «Повышение осведомленности о баркодировании песчаных мух в Грузии и на Кавказе» жители приграничных районов Дагестана сообщали о появлении мух, похожих на песчаных, (являющихся распространителями ряда опасных заболеваний). Насекомые селились в закрытых помещениях, в ванных комнатах, канализации и кусали людей во время купания, что вызывало сильные высыпания. Не исключено, что эти распылители были испытаны в Чечне весной 2017 года, когда местные жители сообщили о беспилотнике, распылявшем белый порошок на границе с Грузией. Пентагоновское Агентство по снижению военной угрозы (DTRA) имеет доступ в этот район в рамках программы «Проект безопасности сухопутной границы Грузии». Границу контролирует американская ЧВК Parsons Government Services International, с которой DTRA подписало соответствующий договор. Авторы статьи «Сельскохозяйственные исследования или новая система биологического оружия?» в журнале Science предполагают, что в рамках проекта Управления перспективных исследовательских проектов МО США (DARPA) «Насекомые-союзники» последние могут использоваться для распространения генномодифицированных вирусов. Менеджер пентагоновского проекта «Насекомые-союзники» Блейк Бекстайн в интервью «Вашингтон пост» отвергает подозрения европейских ученых, в то же время признав, что ряд разрабатываемых технологий может иметь «двойное назначение». Ранее И. Кириллов представил документы, доказывающие разработку в «центре Лугара» под Тбилиси технологий боевого применения зараженных насекомых, в частности с помощью беспилотников. Так, в описании к патенту №8967029, выданному Агентством США по патентам и товарным знакам, указано, что с помощью такого БПЛА войска противника могут быть уничтожены или выведены из строя без риска для американских военнослужащих. «В других патентах показаны различные типы боеприпасов для доставки химических и биологических рецептур. В их описании отмечены такие характеристики, как низкая удельная стоимость поражения и отсутствие необходимости контакта с живой силой противника»

Подобного рода примеры можно продолжать, но мы, пожалуй, остановимся. Разработка биологического оружия в рамках концепции бесконтактной войны представляет реальную опасность для государств «Большой Евразии», актуализируя задачи совместной нейтрализации имеющихся угроз, включая не только общие заявления, но и реальные дела.

Источник: интернет-журнал «Военно-политическая аналитика» сентябрь 2019 г.

 

Комментарии Написать свой комментарий

К этой статье пока нет комментариев, но вы можете оставить свой

1.0x