Большая часть этой статьи была написана более 2 месяцев назад. Сегодня, в связи с изменившимися условиями я ее наконец закончил.
Когда-то давно был у меня в жизни начальник, очень опытный администратор. Меня, тогда еще молодого человека, он учил, что никогда не надо сразу доверять слухам. Они должны быть подтверждены как минимум из еще одного, а лучше двух источников. Я эти наставления хорошо запомнил.
Как-то общался я с другом моей медицинской молодости, ныне профессором и зав. кафедрой медицинского университета. Разговор в конце концов перекинулся на болезненную для нас тему оптимизации здравоохранения. Мой друг со скепсисом заметил: «А что Им расстраиваться. У Них страховка для лечения в Германии. Сел на частный самолет и через 2-3 часа ты уже в клинике». На мой вопрос о доказательствах он ответил что разумеется, документами подтвердить это не может. Информацию я принял к сведению. Чай не бомж подзаборный это говорит, а очень солидный человек.
Прошло еще какое-то время. Читаю интервью профессора МГИМО, известного в стране человека. Между делом он говорит, что власти Москвы устроились неплохо. У них, вплоть до уровня департаментов медицинская страховка в Швейцарии.
Буквально через пару недель читаю беседу с кризисным менеджером, которому поручено вытягивать из кризиса известный авиационный завод, оказавшийся на грани банкротства. Среди причин такого положения производства он назвал, в том числе, непомерные выплаты топ менеджерам и то, что некоторые из них за счет предприятия лечились в лучших заграничных клиниках.
И так три источника указывают на то, что мы столкнулись с новым явлением, которое нигде не обсуждается, более того тщательно скрывается властями. Остановимся на этом утверждении и вернемся к нему в конце статьи.
До 16 века научной медицины в стране не было. Отдельные лекари из Европы, конечно, приезжали и служили власть предержащим. Известно, что Александр Невский ездил в Орду со своим врачом. Ивана Грозного пользовали английские медики. Есть даже предположение, что именно такой врач помог уйти ему на тот свет раньше времени. До 16 века существовала только народная и монастырская медицина.
Придворная медицинская служба родилась в 1600 году, когда пошатнулось здоровье Бориса Годунова. В Москву были приглашены 6 иностранных врачей, и над ними был поставлен двоюродный брат царя Семен Годунов. Отметим, что придворная медицина это отдельная и интересная тема, на которую можно написать специальную статью, но это не является задачей данной публикации. Заметим только, что первая школа, где готовили отечественных лекарей, была открыта при Петре первом.
А теперь революция. В первые 0,5 года после переезда правительства из Петрограда в Москву в Кремле был только зубоврачебный кабинет. В октябре 1918 г. для руководства страны организована амбулатория и больница на 10 коек. Поначалу руководители страны ездили лечиться за границу. В частности Рыков, Луначарский и др. К Ленину врачей привозили из Европы. Но Кремлевская медицина развивалась очень быстро. В 1921-1922 гг. был закреплен круг работников, которые обслуживались в мед учреждениях при правительстве РСФСР, а затем и СССР. К работе привлекались лучшие медики страны.
Параллельно развивалась своя отдельная система образования. Не могли же дети руководителей учиться вмести с голодными и холодными детьми столь любимого большевиками пролетариата. Создавалась и отдельная система продовольствия и питания у истоков которой стоял вездесущий Феликс Дзержинский. В последствии большевики приняли постановление, что их дети обладают преимуществом при поступлении в высшие учебные заведения. Так что не рассказывайте нам про социалистическое равенство. Равенство было, но только среди ватников, говоря по-современному.
К переезду правительства в Москву относится еще одна история, которую рассказал мне отец, когда я был еще школьником. Большая часть правительства поселилась в гостинице «Метрополь». Зная об этом заранее, еврейские организации поселили там же студенток акушерских курсов, куда отобрали самых красивых еврейских девушек. В дальнейшем многие члены правительства на них и женились. Подтвердить или опровергнуть эту информацию я не могу, а спросить давно уже не у кого. Во всяком случае, советские начальники среднего уровня так объясняли наличие большого числа жен евреек у руководителей страны.
Вернемся к нашей основной теме. К 1938 году в Кремлевской медицине обслуживалось уже более 24000 человек.
Репрессии второй половины тридцатых годов затронули, естественно, и кремлевскую медицину. В ходе третьего московского процесса по делу о «правотроцкистском блоке» из-за «вредительского лечения великого пролетарского писателя» (Горького) по 10 лет получили московские профессора Плетнев, Казаков и Левин. Отягчающим обстоятельством стало чуждое происхождение и беспартийность обвиняемых.
В 1953 г. лечсанупр реорганизован в Четвертое (впоследствии- Главное) управление Минздрава СССР. Такие же управления были созданы при Минздравах Союзных республик.
В 70-80 годах прошлого века распространилась практика приглашать на консультации и консилиумы лучших европейских и американских специалистов. Надо отметить одну принципиальную вещь: глава Четвертого управления подчинялся непосредственно генеральному секретарю ЦК КПСС и отчитывался, в том числе и по финансовым вопросам, только перед ним.
Теперь о собственных впечатлениях. Скажу честно, что сам я никогда в этом управлении не работал и никогда не хотел там работать. Согласитесь, там лечилась очень специфическая публика, и для работы с ней надо было иметь в характере некоторые халдейские черты. Я понимал, что такая работа для меня ничем хорошим не кончится. Но в этом управлении работали мои друзья, знакомые. Мои институтские начальники были консультантами в этой конторе. И так личные впечатления.
В первый раз я попал в знаменитую Кремлевку еще на младших курсах института. Заболела девочка с нашего курса. А мы с ней сдружились еще на картошке. Кто не знает, каждый год студентов отправляли почти на месяц копать картошку в колхозах и совхозах. Такое эффективное было хозяйство. Папа у девочки оказался замом прокурора Москвы, и их семья имела право на обслуживание в Кремлевке. Приехали мы с другом в Кунцевскую больницу. Наша знакомая лежала в инфекционном отделении. Что мне понравилось, так это отдельная палата с отдельным входом. Этакий бокс. Еще понравилось, что каждый день пациенту, как в ресторане, приносили меню и он мог выбирать себе блюда на завтрак обед и ужин.
После окончания интернатуры я, по собственному желанию, распределился на скорую помощь. Год работы в стационаре с зарплатой в 110 рублей (после вычета подоходного налога и налога за бездетность оставалось 94) показал, что на такие деньги жить невозможно, даже если ты живешь с родителями. На скорой можно было работать на 1,5 и более ставок и платили ночные.
Однажды нас по рации перехватили в районе ВДНХ и приказали срочно ехать на ближайшую улицу. Оказалось, что произошел какой-то сбой со скорой 4го управления, а мы были рядом. Представьте кирпичную башню с большими окнами и лоджиями. Типичный дом для начальников. Обычным людям в таких квартиры не давали, их туда близко не подпускали. В квартире оказались бабушка, дедушка и внучка. У дедушки повысилось артериальное давление. Мы ввели необходимые препараты и пока ждали эффекта, бабушка заметила, что я заинтересовался квартирой. И она провела для меня квартирную экскурсию. Квартирка считалась однокомнатной. Комната была, по моим представлениям нереально большой. Огромная кухня тоже была размером с большую хорошую комнату. Та же ситуация с ванной. А еще был чулан размером со среднюю комнату в советских квартирах. Бабушка объяснила, что квартира однокомнатная, а все остальное- подсобные помещения и платят они с дедушкой как за однокомнатную, хотя по площади она была не меньше чем большая трехкомнатная для народа.
Была в Москве больница, которую называли больницей старых большевиков. Когда большевики вышли из моды, она стала Республиканской. Так вот, за свои 3 года работы на скорой, мы с бригадой трижды перевозили туда на госпитализацию этих самых «старых большевиков». Что поразило. Во всех случаях это были евреи или еврейки, и по возрасту, они не могли участвовать даже в ВОВ. Возможно, это были дети или внуки этих самых большевиков. Хотя я в этом сомневаюсь.
Отработав 3 положенных года на скорой, я пришел в Минздрав СССР и сказал, что хочу поступить в спец. ординатуру. Была такая ординатура, которая готовила врачей для работы за границей. На меня посмотрели очень удивленно и спросили: «Вы коммунист»? После отрицательного ответа товарищ как-то расслабился и произнес: «Так что же вы хотите»? У меня были знакомые, которые работали за границей и без партбилета. Только позже я узнал, что для этого желательно было быть еще и кэгэбэшным стукачом.
Через несколько месяцев я перешел работать в Московский онкологический институт имени П.А.Герцена. Незадолго до этого там произошла странная история, которую лучше всех рассказывала доктор Таня, с которой мы теперь работали вместе в отделении анестезиологии и реанимации. История как раз пришлась на ее дежурстве.
Как-то во второй половине дня к институту подъехал реанимобиль. Два здоровенных санитара ( на городской скорой санитаров давным давно не было) понесли носилки на которых лежала старая карга. Рядом следовала молодая девочка доктор. Она держала каргу за руку. Притащили даму прямиком в реанимацию и уложили на койку. Дежурную бригаду предупредили, что лишних вопросов задавать не надо. Карга оказалась разговорчивой. Более того, она оказалась родственницей серого кардинала политбюро Суслова, но говорила с явным еврейским акцентом. Оказалось, что все родственники у нее где-то аккредитованы. Она говорила акйидитованы. Кто-то аккредитован при ООН, Кто-то при ЮНЕСКО. Она еще перечисляла какие-то международные организации, где аккредитованны представители младшего поколения Сусловых, а потом спросила Татьяну где аккредитованы ее дети. Уже засыпая, она пробормотала, что мы Сусловы очень демократичные люди. Когда карга заснула, девочке врачу предложили попить чая. Она отказалась. Так всю ночь и просидела, держась за пульс.
Утром снова появились санитары, нежно погрузили ее на носилки и унесли. Самое интересное, что дежурный персонал так и не понял, что это было, зачем ее привозили и почему именно в этот институт. Руководство наверняка знало, но не стало ничего объяснять сотрудникам.
Во времена так называемого застоя в Москве регулярно проходили большие международные медицинские выставки. Самые известные фирмы привозили свое оборудование. Я естественно такие выставки посещал и всегда удивлялся тому, что фирмам, на первый взгляд, привозить все это было не выгодно. Ведь они торговали только за валюту. Рубль был не конвертируемым. Позже оказалось, что все это скупает 4 управление. У них проблем с валютой не было. Что оставалось, подбирала медицина КГБ. Они тоже не бедствовали.
Позже академик Чазов назовет систему 4 управления лучшей в мире, а академик Перельман напишет, что зачастую европейские консультанты привозили на консультации в Москву свое самое последнее оборудование, но в Москве все это уже было. На себя власть денег никогда не жалела.
Периодически мои знакомые доктора переходили на работу в это управление, но не все там приживались. Часть из них через 1-2 года возвращались на прежнее место работы. В те времена мне часто приходилось контактировать с людьми из обслуги власти. Многие из них любили рассказывать про то, что они ели благодаря своим хозяевам. Некоторые мечтательно улыбались живописуя вид и вкус «партийных» сосисок или творога «такого, что обычные люди никогда не пробовали».
После перехода на кафедру я оказался в коллективе, в который перешел и доктор эндоскопист, который после защиты кандидатской некоторое время проработал в этом управлении. С этим человеком мы дружим до сих пор. Самым тяжелым для него оказалось не общение с большими начальниками, а безделье. В отличии от народного здравоохранения, где время затраченное на пациента регламентировано, на начальника ты должен тратить столько времени сколько нужно. Нагрузка на врача в управлении была (и есть) в разы меньше, чем «на воле». Вот и наш Володя большую часть рабочего времени «сидел, смотрел в окно и считал ворон», как он сам говорил. Казалось бы, радоваться надо. Нагрузка маленькая, зарплата больше. Но, оказывается, не все любят быть бездельниками.
Были там и другие особенности. Врач не мог просто зайти к пациенту. Надо было позвонить и поинтересоваться, во сколько больной соизволит его принять. Палаты для таких пациентов не имели ничего общего с палатами для народа. Они были одноместными и двухкомнатными.
Поработав там он обратил внимание, что у многих больных среди диагнозов стоял и алкоголизм. Позже один высокопоставленный товарищ, с которым мой друг был в хороших отношениях, объяснил ему, что эти люди часто вынуждены участвовать в протокольных мероприятиях, в том числе с иностранцами на которых приходится выпивать не много, но часто и регулярно. Есть два способа лечения алкогольного делирия (белой горячки). Если вы попадете с таким диагнозом в больницу, то вас поместят в реанимацию и будут активно лечить. Скорее всего, выведут из этого состояния, но есть шанс отправиться и в мир иной. Второй (партийный)вариант – выдавать за обедом по 100 г водки. Как правило этого достаточно чтобы делирий не развился.
Тут я выскажу свое мнение. Не знаю как в партийных и советских органах, но уж в комсомольских я на пьянки насмотрелся, а иногда в них участвовал. Ребята и без протокольных мероприятий хорошо квасили.
Друг мне рассказывал про большого сибирского партийного босса, первого секретаря обкома, (город называть не буду, возможно он еще жив, возможно родственники обидятся) который потребовал чтобы ему ежедневно доставляли бутылку женьшеневой водки. Оказывается, есть и такая, если вы имеете доступ к спецраспределителю. И ведь доставляли.
Если вы, находясь в больнице скажете лечащему врачу что что-то прочитали про новый зарубежный препарат помогающей при вашей болезни, то вам популярно объяснят, что любой препарат должен пройти официальную проверку в нашей стране и получить официальное разрешение на использование. А в управлении же пациент мог сказать профессору, что прочитал в журнале про новый заграничный препарат, профессор брал под козырек и лекарство в течении 1-2 суток доставлялось.
Академик Чазов, дай Бог ему здоровья, вложил много сил и знаний в совершенствование системы, которой он руководил. Была создана лучшая в мире система реабилитации, которая позволяла людям после инсультов, инфарктов и даже клинический смерти возвращаться в строй. Результат мы видели. Вспомните позднего Брежнева с его «сиськи-масиськи» на требуне. В то время по Москве ходила фотография, сделанная вероятно кем-то из приближенных фотографов. Это был Леонид Ильич восходящий на трибуну мавзолея. Фото было сделано снизу и было видно, что два дюжих охранника под руки заносят Брежнева на мавзолей. Его ботинки не касались ступенек. Вспомните задыхающегося Константина Устиновича Черненко. Да на него смотреть было страшно. Но его больничную палату гримировали под рабочий кабинет, чтобы показать народу, что генсек работает. Андропов тоже руководил страной из больничной палаты. Он был привязан к аппарату искусственной почки. Уже тогда, во всяком случае, некоторым людям, было ясно, что страна идет к катастрофе. В наше время ситуация повторяется, но уже в виде фарса.
И так существовало 4 Главное управление СССР и отдельно всех союзных республик, в том числе РСФСР. Какое количество людей в позднем Союзе обслуживала система неизвестно. Во всяком случае, мне этих данных найти не удалось. Какие деньги тратились на систему – тоже большая тайна. Не зря же руководитель отчитывался исключительно перед Генсеком ЦК КПСС. Единственное о чем нам говорили, что финансирование было сопоставимо с финансированием минздрава. То есть на себя власть тратила примерно столько же, сколько и на здоровье всего советского народа. Единственную цифру, которую мне удалось обнаружить, озвучила комиссия по борьбе с привелегиями. Была и такая в Верховном Совете, но ее быстро прикрыли. Так вот Финансовые затраты на одного пациента в 4 управлении превышали в 12-18 раз затраты на одного больного в народном здравоохранении.
Но и чиновники более мелкого ранга, которым не полагалось 4 управление, тоже не хотели лечиться с ватниками. Ближе к концу советских времен они в Митино построили очень милую больницу, которая неофициально называлась больницей партактива. Сейчас это больница мэрии Москвы.
Уже в новые времена моя дочь, после окончания мединститута, решила пойти в ординатуру в это управление (теперь Управделами президента). В первый же день к ординаторам пришел профессор и провел компанию запугивания. Он подробно объяснил, что в этой конторе надо держать язык за зубами, того, кто будет говорить лишнее, в любом случае вычислят и изгонят с позором. Этого оказалось достаточно, чтобы дочь перевелась в обычную ординатуру обычного здравоохранения. Я ее поддержал.
Есть данные, что в наше время система частично развалена. Во всяком случае, я часто слышу рекламу одной из больниц бывшего управления, которая приглашает людей с деньгами на обследование и лечение. Вероятно, больницу пустили на свободный выпас.
И так вернемся к началу статьи. Правящий класс страны пришел к логичному выводу. Зачем развивать свое здравоохранение, когда можно оформить страховку в лучшие клиники Швейцарии или Германии или Израиля? Причем страховку за государственный (проще, за наш с вами) счет. Дальше сел на бизнес джет и через пару часов ты в клинике.
И тут эти ребята получили мощный удар в челюсть. Появился коронавирус. И западные страны закрыли больницы для иностранцев. В нормальных странах, прежде всего, думают о своих гражданах. Не могут начальники сегодня полететь в Израиль или Швейцарию на лечение. Не примут. Волей-неволей придется думать о своем здравоохранении.
А Россия оказывает помощь. Аж 15 самолетов направили. Но гложет меня подлая мысль: «Разве в Италии нет своих машин поливалок, нет распрыскивателей, нет своей армии, чтобы делать то же самое?» Чай не в африканскую деревню приехали. А в это время из провинции приходят сообщения о работниках инфекционных отделений подающих заявления об увольнении, потому что в отделениях нет элементарных средств защиты для персонала. Но ведь на провинциальных медиках не попиаришся. Это вам не Бергамо с трофальдиной. Россия щедрая душа.
