Зеленский с пулемётным патроном на трибуне ООН, – начал Щелкунчик, закидывая голову с обветшалым хохолком, – что это? Фарс или всё ещё трагедия? Для ООН и её трибуны это конечно фарс. А для народа Украины скорее трагедия. Сценаристы сработали плохо, с ленцой. Сериал надоел им самим и для третьестепенного героя они не захотели шевельнуть душой. Я слышал, что был ещё вариант с пулей и синими шароварами (синими по причине украинской десоветизации). Но от шаровар решили пока отказаться – приберегли на потом.
– Мы остановились на том, что наша официальная российская история это в первую очередь история Государства Российского, которая так и начиналась Татищевым и Карамзиным (и Мюллером, и Шлецером). Для неё – главное момент объединения и дальнейшего национального становления в рамках государства. Государству же принадлежит и самая ранняя историография. Поэтому этнонациональный, племенной фактор – а он, как показали века и целое тысячелетие, вещь, которую не удаётся сбросить со счетов, – намеренно, в силу политической необходимости, и ненамеренно, в силу близорукости либо забывчивости, упускается из виду. И в каждый момент исторических потрясений или острых кризисов государства этот племенной фактор вдруг оказывается на самой поверхности жизни народности или нации или даже «новой исторической общности – советского народа».
С другой стороны, этнические разногласия, в основном, педалируются, раздуваются, усугубляются не по объективным причинам, не в силу реально «наболевшего» в отношениях внутри большого социума, а по проискам внешних врагов-конкурентов данного (советского, российского) общества и государства и при помощи местных элиток, которым милее царствовать (ханствовать, панствовать, княжить) в племени на племенных основаниях, чем быть губернатором в имперской системе, где вдоволь поиздеваться над соплеменниками могут и не позволить. Но и местные элиты – разные. В Белоруссии, Казахстане, Туркмении – они такие, а на Украине – этакие. Дело опять-таки в местных традициях и составе этих элит. На взгляд попугая, в современном глобальном мире есть тенденция к образованию больших союзов с тем, чтоб их экономика опиралась (или была готова опереться) на внутренний рынок. Я занимаюсь Укрвопром с целью понять: есть ли непреодолимые препятствия к тому, чтоб Украина перестала себя разрушать и включилась в евразийское объединение. История интересна мне именно с этой точки зрения. Я стараюсь не пройти мимо действительно важных моментов нашего общего исторического прошлого. Взвешиваю все «за» и «против». Поэтому, сказав о том, что в глухом прошлом восточных славян могли быть, и вероятнее всего были, важные для их самосознания (скорее – коллективного бессознательного, тщательно раздуваемого, как давно угасший костерок, врагами нашей общей истории) остатки доисторической самоидентификации, я также отмечу, что было-было-было и всё другое. Детство и колыбелька народов это важно и нежно. Но по человеку или народу судят по итогам его зрелой жизни. Вот хоть по дому его, по географии, по накопленной мудрости. Не надо ничего выдумывать в прошлом, слишком далёком и неверном. Есть настоящее, фактическое прошлое, без которого нормального будущего у нас не будет. Вот, например, Толочко пишет о языке: «Был единый древнерусский язык, разумеется, со своими диалектными особенностями. О том, что он пережил даже Киевскую Русь, которая была разгромлена в 1230-1240-х годах, свидетельствует тот факт, что когда в XVI- XVII веках началось возрождение Руси, то и в Киеве, и в Москве учились по одной «Грамматике» Мелентия Смотрицкого. Как установил русский филолог С. Трубецкой, классический русский… язык скорее основывается на киевской редакции церковнославянского языка, чем на северо-восточной. Это объясняется тем, что в XVII веке многие просветители (Арсений Сатановский, Симеон Полоцкий и мн. др.) из Киева переехали в Москву и привезли свой язык».
Но базу для переезда – своими трудами и кровью – создала Москва… Нет, не только Москва и москали, не только они. Но главную тяжесть борьбы с Ордой и её наследниками вынесли именно они. Вынесли и огрубели. Но создали политические условия этого самого возрождения Руси – общей нашей Руси.
Ещё цитата и ещё пример, отсылающий к самому началу вековой и столь много решившей в нашей истории борьбы. «Особым обстоятельством отличались церковные связи Киева и Новгорода. Все новгородские владыки поставлялись на епископскую (архиепископскую) кафедру в Софии Киевской при участии митрополита и великого князя. Этот канонический ритуал неукоснительно соблюдался вплоть до вторжения в пределы Руси монголо-татар. Известны также пасторские посещения Новгорода киевскими митрополитами…».
Далее внимание: «Одно из них, состоявшееся в 1251 году, имело чрезвычайно важное значение не только для церковной, но и для общественно-политической жизни. Есть достаточно оснований полагать, что во время этого посещения на церковном соборе в Новгороде митрополит киевский Кирилл, епископы Новгородский Долмат и Владимиро-Суздальский Кирилл вместе с князем Александром Ярославичем (Невским), обладавшим с 1249 года ханским ярлыком на владение Киевом и Русской землёй, провозгласили Владимира Святославича святым. Этот канонизационный акт был заказом времени. Русская земля в широком значении этого термина, которую собрал и просветил князь Владимир, оказалось в смертельной опасности и нуждалась в его покровительстве, теперь уже как Святого.
Таким образом, истории было угодно, чтобы два древнейших и великих города Руси – Новгород и Киев не только положили начало государственной консолидации восточных славян, но и явили им сакральное знамя для борьбы за возрождение Руси в условиях монголо-татарского порабощения».
Что это означает в контексте вышесказанного? Это значит, что уже через четыре-пять столетий общежития, через двести пятьдесят лет христианства единая Русь была прочным фактом, настолько, что полный политический крах и материальное разорение не смогли её разорвать, уничтожить как главенствующую идею. В начале долгого и трудного, приведшего ко многим потерям и появлению трёх народностей вместо одной, пути, стояла попытка эту идею укрепить прославлением образа князя Владимира. И надо сказать, велик народ, который в такую годину своей истории может найти в своей истории и поднять на знамя такое имя. И – мелок, недостоин сам себя народ, предающий такие знамёна забвению ради кратковременных целей и мелких интересов неизвестно кого. Неизвестны точные имена бенефициаров русского раздрая. Но известно, что лишь желая добра будущему народы способны братски жертвовать тем, что им фактически принадлежит. И наоборот: посягательство на чужое – посягательство всеми неправдами – это похоть сиюминутная. Вот цитата и пример о делах из другой эпохи, не начала, а, наконец, завершающей фазы русского объединения: «В реальности нынешняя восточная граница Украины проходит значительно дальше, чем это могло быть, исходя из политических реалий XVII-XVIII веков. При Юрии Хмельницком и по его просьбе к Малороссии отошла Новгород-Северщина, ранее входившая в состав Московского государства. Впоследствии украинскими оказались города российской юрисдикции Путивль и Глухов, а также Слобожанщина, находившаяся преимущественно под управлением Белгородского воеводства и Разрядного приказа».
Современные украинские этноидеологи скажут, что де это и так была «украинская» земля. Эта земля была военным трофеем Москвы, отбитым у Речи Посполитой. И этим всё сказано. Но для Москвы принцип изначального, «экзистенциального» единства Малой, Белой и Великой Руси всегда был чем-то само собою разумеющимся. Да, Московская власть во всё послеордынское время была заинтересована в расширении пределов своей географии. Так же, как и варяжские князья, за пятьсот лет до того распространившие своё государство на северо-восток. Но – и это самое главное в моём рассуждении – разве не был заинтересован в этом и православный народ трёх концов Руси? Единство закладывалось государством издавна и созданное им, оно стало одним из крупнейших фактов мировой истории вообще. И мировой культуры. А начиналось всё ведь в том числе и так: «Произнеся знаменитую фразу «Се не добро, еже есть мало городов около Киева», Владимир Святославич развернул строительство крепостей по Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне. Для их заселения и службы в них привлёк лучших мужей «от словен и от кривичей, и от чуди, и от вятичей». Ещё штрих. «После возведения Ярославом Мудрым Софии Киевской, одноимённый храм был воздвигнут и в Новгороде, причём строили его те же мастера-архитекторы, что и киевский».
Штрихов, фактов настоящего «тела» истории хватает, чтобы никогда уже не спорить о них. Да только доступ к «телу» – т.е. к реальности живых вещей как они есть в наше время постинформации (чистой пропаганды) либо закрыт, либо строго дозирован.
