О тех памятных для меня днях я написал во второй части трилогии «Сестра Светлана, или Петербургские воспоминания», которая вышла тиражом 100 экземпляров в октябре 2015 года в Москве. Но пребывание на украинской земле хочу отметить отдельно сейчас. Потому что, в связи с известными событиями всплывает в памяти и Киево-Печерская лавра, и храм святой Софии, ныне захваченный раскольниками и самосвятами, другие храмы Киева, Чернигова, Одессы и окрестностей, в которых сподобился я побывать в те дни. Под руководством своей духовной сестры и матери Светланы Олеговны Клюквиной (1951-2001), памяти которой и посвящена трилогия.
Здесь, на сайте газеты Завтра, она была опубликована в декабре 2016 года. Привожу отдельные фрагменты, связанные с посещением Киева и его окрестностей. Повествование идёт в дневниковой форме.
…нас ждал Киев – мать городов русских.
Солнце уже село, когда автобус ехал по мосту через Днепр. Около девяти вечера по местному времени подъехали к площади у вокзала г.Киева.
- Будем стоять всю ночь, - сказал Моисей (монах, который был руководителем Крестного хода – прим.авт), - наша задача собрать как можно больше пожертвований. Для большей уверенности разобьемся на пары и разойдемся, кто куда. Прохожим и пассажирам давайте по иконе и листовке.
Так неохота было выходить из теплого автобуса, но послушание выше поста и молитвы. Здесь, в Киеве, к нам присоединилось несколько человек, позднее.
У меня был ящичек для подаяний и Смоленская икона Божией Матери. Раб Божий, который был со мной в паре, имел при себе иконы различных святых и листовки. Постоянно попадалась милиция, но интереса к нам она не проявляла. Здесь же сновали «люди в черном» - национальные гвардейцы. Один из них и изъявил желание арестовать меня, однако, чаша сия меня миновала.
Опишу этот случай подробно. Стояли мы с напарником в районе туалетов. А неподалеку – комната начальника вокзала. На пару минут человек, имя которого я запамятовал, бывший моим напарником, отлучился. Тут подходит ко мне гвардеец.
- Что такое? Что здесь делаешь? – спросил он.
- Пожертвования собираю. Я с Крестного хода, мы на автобусе приехали. – ответил я.
- Документы есть?
- В автобусе.
На ящичке была подпись, сделанная женской рукой. К этой-то детали и придрался национальный гвардеец.
- Почему подписано женским почерком?
- Не знаю.
- В общем так: стоять здесь не положено. Кабинет начальника вокзала. Если через две минуты будешь еще здесь, арестую. Понял?
Я кивнул головой. К счастью, человек скоро вернулся, я в двух словах описал ситуацию и мы ушли в зал ожидания.
Потом, когда я вернулся на площадь, то снова увидел этого гвардейца. Подошел он к автобусу, посмотрел на водителей, прошел несколько шагов и ушел. Больше я его и не видел.
В зале ожидания нам повезло. Народу было мало и многие пожертвовали как могли. Удивительно, но здесь милиция никого из пассажиров не трогала. Было далеко за полночь. Мы вернулись к автобусу. Я прогуливался по площади. Кто-то пожертвовал доллар. Давали немного: кто рублями, а чаще гривнами. Один прохожий попытался вступить в спор. Он утверждал, что «москали – гады, а украинцы произошли от племени укров».
Скоро пересекся со Светланой Олеговной. Пошли на вокзал, выпили по стаканчику кофе, чтобы согреться. Ночь была холодная. Фотиния волновалась по поводу отсутствия единства и того, что Моисей не обращает на это внимание. У меня тоже были такие чувства. Но старший был давно назначен, а двух лидеров быть не может в церковной группе. Даже, если бы не было Моисея, вряд ли бы Света (С.О.Клюквина – Прим.авт.) могла прекратить споры и разногласия: в автобусе ехали разные люди…
Постепенно, часа в три все стали стекаться к автобусу. Пришел и монах Моисей. Часов около половины четвертого, в четыре, он разрешил прекратить сборы.
- Часа два-три можете поспать. – сказал он. – Утром едем в Киево-Печерскую Лавру.
10 октября, воскресенье. Приехали к началу Божественной Литургии в Лавру. Чем-то напоминает Александро-Невскую Лавру, но Киево-Печерская занимает большую площадь. У входа охранник – пожилой монах.
Конечно, все устали. Однако, от соприкосновения со Святыней, которой без малого тысяча лет, замирает сердце. После службы - экскурсия. Сначала в ближние, потом в Дальние пещеры монастыря.
Возникает ощущение, что попал в далекое прошлое, в Древнюю Русь. В Дальних пещерах нашел свое упокоение св. Илия Муромец, вошедший в русскую историю как былинный герой. Большинство захоронений очень старые – 11-13-е века…
В саду – сооружение, похожее на беседку. Подходим ближе, а там – источник…
Местность здесь высокая, хорошо просматриваются окрестности. Несмотря на середину осени, все вокруг разноцветное: деревья, цветы, кустарники.
Здесь, на Украине, я впервые узнал, что существует церковный раскол. В Киеве два митрополита – Владимир и Филарет. Две церкви – Украинская Православная Церковь Московского Патриархата и самостоятельная Украинская Православная Церковь. Помимо них существует и набирает силу униатская церковь, созданная т.н. Унией 1596 года…
Ощутилось это позднее, через несколько дней, при вторичном посещении Лавры. На Литургии молитву Господню спели по-украински: «Батьку наш!»…Была запланирована «широкая программа» при посещении Киева. Поехали в храм первосвятителя Михаила, по пути к нам подсел человек, о встрече с которым было заранее обговорено. Он был председателем Ассоциации православных врачей Украины и одним из лидеров монархистов. Этот раб Божий любезно согласился быть нашим гидом на все дни пребывания в Киеве.
Экскурсии начались в первый же день. Подробное знакомство с церковью во имя первосвятителя Михаила состоялось позднее, а наш гид начал работу с нами с первых часов.
Проехав по знаменитому Крещатику, автобус остановился в районе т.н. Владимирских гор, где, по преданию, когда-то побывал апостол Андрей Первозванный и произнес свое пророчество о великом городе Киеве.
Князь Владимир Красное Солнышко, Креститель Руси, воздвиг там некогда храм. Ныне же существующую церковь на этом же месте захватили, как выразился наш провожатый, раскольники-филаретовцы и разместили там свою семинарию…
На ночлег мы приехали в Свято-Флоровский женский монастырь. Служба заканчивалась. Нас покормили и уложили спать в странноприимном доме.
11 октября, понедельник. Утром мы поблагодарили настоятельницу за гостеприимство и пообещали вернуться к началу вечерней службы.
Поехали в храм свт.Михаила. Успели к началу Литургии. Служба только-только началась. Церковь небольшая, но все поместились. Здесь я «случайно» обнаружил икону архиепископа Луки Войно-Ясенецкого, известного хирурга в годы Великой Отечественной войны. Кстати, о «случайностях». У Господа их нет. А икону эту я нигде больше и не увидел.
Во время Божественной Литургии после нее бросилось в глаза большое число медсестер. Все они – из лазарета, созданного одним из православных братств, в сотрудничестве с данной церковью (свт.Михаила, конечно).
На фасадной стороне здания храма находится редкая икона, на которой Спаситель изображен в виде рыбы. Оказывается, таким было одно из первых изображений Господа, еще в первом веке. Имеется надпись на иконе греческими буквами: «ИКСОС», что в переводе означает «рыба». Однако, у надписи есть и другой, более важный смысл для ранних христиан: Иисус Христос – Сын Божий.
Во время нашего пребывания в украинской столице у нас был еще один гид – женщина, которая и рассказала историю иконы с изображением рыбы. Она превосходно знает греческий язык и работает гидом-переводчиком в группах для граждан Украины, совершающих паломничество на св.гору Афон. Итак, в течении нескольких дней у нас было два гида.
После трапезы к нам подъехал первый наш гид и мы поехали…в собор святой Софии – Премудрости Божией – построенный в 11 веке еще Ярославом Мудрым. В настоящее время эта древнейшая святыня официально находится в ремонте, а фактически ветшает и почти не обновляется. Богослужения очень давно прекратились, здесь находится музей, посещение которого ограничено. С туристов берут деньги, насчет паломников не знаю, нас Божией милостью пропустили свободно, хотя по расписанию был выходной день.
Софийский собор. Именно здесь была явлена икона Божией Матери «Нерушимая стена». Здесь разыгрывались драматические события русской истории в 11-12 в.в. Надпись – на украинском языке, как и большинство надписей в Киеве…Заходишь – и веет стариной. Почти тысячу лет простояла Святая София Киевская, как ее иногда называют. Внутри благоговейная тишина. И что0то в ней чувствуется великое, невещественное. Никому – ни гитлеровцам, ни безбожной власти – не удалось уничтожить Святую Софию – Необоримая стена невидимым образом мешала коварным планам. Ныне же собор навевает грустные мысли заброшенными строительными работами, ветшающими фресками…Акустика же просто поражает: слышимость идеальная, даже если шепотом говорить.
В нашей группе было пять мужчин. И Господь сподобил нас войти в алтарь, и отмаливать души убиенных в утробе матери младенцев. Боже милостивый! Когда Моисей заканчивал читать молитвы, из-за туч вышло солнце и осветило икону Пресвятой Богородицы, а вслед за этим лучик осветил и другие иконы. Великая радость была написана на наших сердцах.
Экскурсия продолжалась не меньше часа. Было уже много времени. Отпустив наших гидов, и первого, и второго, мы поехали во Флоровский монастырь.
Служба начиналась, когда мы приехали. Одна из монашек читала часы. Иконы поразили меня своими размерами: св. Николай Чудотворец, св. Серафим Саровский.
На удивление все быстро закончилось. Мы пошли в трапезную, а потом в странноприимный дом. Ложились спать не сразу. Моисей – среди мужчин, а какая-то из матушек (это была не Светлана Олеговна) – среди женщин – читали Последование ко св. причащению и молитвы на сон грядущий.
12 октября, вторник. Утро началось с Литургии в церкви первосвятителя Михаила. Днем один из наших гидов – женщина провела экскурсию по городу. Наш первый гид – врач – попросил у нас прощения – и сказал, что сегодня не может быть нашим экскурсоводом, потому что должен присутствовать на врачебной конференции. И добавил при этом, что завтра будет Крестный ход в одном из районов города, перед началом которого он поделится с нами впечатлениями о конференции.
По ходу экскурсии автобус останавливался несколько раз. Долго стояли у греческого посольства. Именно здесь православные украинцы получают визы и оформляют групповые поездки на Афон. Наш гид воспользовалась случаем и забежала в посольство, чтобы узнать, как в настоящее время обстоят дела с оформлением виз…
Центр Киева – его деловая часть – показался мне каким-то холодным по сравнению с Петербургом или Москвой – все надписи сделаны либо на украинском и английском, либо только на украинском. Просто неприятно: ведь мать городов русских все-таки!
Как выразился один из наших гидов: «Украина – это государство-фантом, несущееся в пропасть. Самостоятельно оно долго не просуществует». Так уже было в 1918 году.
К вечерней службе мы вернулись в храм свт. Михаила. Однако я желаю разделить свой рассказ: отдельно – про утреннюю службу, т.е .Божественную Литургию, и отдельно – про вечернюю.
Во время Литургии с некоторыми из прихожан (на службе было столько людей, что яблоку негде упасть), в т.ч. и с нашими товарищами по Крестному ходу, случились припадки беснования.
Сначала раздался визг, потом рычание, затем одна из женщин закричала неестественным голосом: «Ненавижу, ненавижу всех вас». И упала в обморок. Вслед за ней завопила другая тем же голосом, заявляя на весь храм о своей ненависти к Серафиму Саровскому и некоторым другим святым. При этом лицо женщины изменилось. Оно было перекошено от злости, глаза сверкали свирепостью, зубы скрипели и слышался приглушенный рык. Несчастную всю трясло так, что стоящие рядом люди стали шарахаться.
Священник начал молиться ко святым Иустиние и Киприану на изгнание злых духов. Тут женщина снова завизжала, излила проклятья на св. Иустинию и Киприана, и рухнула на пол. Некоторые стали дергаться, трястись, словно сквозь них пропустили электрический ток. Послышался визг, то здесь, то там и все стихло. Когда чтение молитв на изгнание завершилось, обе женщины самостоятельно встали. Им дали святой воды, одна из них с перепугу заикалась, но потом перестала. Подобная ситуация повторилась и на следующий день.
После службы мы собирали пожертвования, а одна из старушек, ехавших в автобусе, распевала хвалебную песнь Государю Императору. Я запомнил только припев:
Славься, славься, русский белый царь,
Царь, царь, царь, царь Николай.
В Иерусалиме жить мы будем вечно.
Жить мы будем вечно, жизнь бесконечна.
Днем, как уже упомянуто, была экскурсия, а вечером, после службы – трапеза. Ночевали мы опять в Свято-Флоровском женском монастыре.
13 октября, среда. После Литургии в церкви святителя Михаила сразу же начался Крестный ход, целью которого была молитва возле дворца «Украина».
В те дни там намечалось провести шоу с участием магов, колдунов, экстрасенсов и прочей нечисти во плоти. В программе этого «мероприятия» было запланировано выступление «специалиста международного класса» - полет на метле по залу.
Наш Крестный ход – «Спасем Святую Русь от абортов!» - влился в тот Крестный ход, в котором участвовало не менее тысячи человек. Впереди шло священство. Очередь из идущих с хоругвями, иконами и песнопениями растянулась метров на сто, если не больше. Многие прохожие, среди которых милиционеры и гвардейцы, смотрели на шествие с вытаращенными глазами. Некоторые из проходивших мимо присоединялись. Несколько раз перекрывалось движение машин. И все это продолжалось часа полтора-два.
Временами останавливались для чтения Евангелия и окропления присутствующих святой водой. На том месте, где была когда-то церковь, снова началось массовое беснование: визги, крики и рычания.
- Ненавижу Евангелие, ненавижу всех вас, уходите отсюда. – неистово визжал дух.
Некоторые стали дергаться. Стоявшая рядом со мной девушка, из числа наших, вдруг затряслась. Я с перепугу перекрестил ее Смоленской иконой Божией Матери («Одигитрия»), которую держал в руках.
- У, паразит, ненавижу тебя. – завопил бес неистовым голосом.
И вот, наконец, Дворец «Украина». Большое, ничем не привлекательное здание. Рядом два или три милиционера. Расспросив, что к чему, разрешили провести молебен. Ярко светило солнце. Припадков больше не было ни у кого. Минут тридцать соборно молились возле этого здания.
На обратном пути проходили мимо школы. Школьники резвились во дворе. Диакон кадил. Некоторые из девочек подошли поближе.
- Не знаю, что это, но воняет классно. – крикнула одна из них.
Крестный ход завершился там же, где и начался, у входа в храм свт.Михаила. Пообщавшись с нашими гидами, Моисей, Светлана Олеговна и другие поблагодарили их и отпустили. Женщина-экскурсовод, узнав, что мы едем в Киевскую область, решила остаться с нами. Также те, кто подсел в Киеве, остались в автобусе.
Заехали попрощаться с матушками из Флоровского монастыря. Поблагодарив их за гостеприимство, уже ближе к вечеру выехали из Киева.
Здесь я остановлюсь на эпизоде, произошедшем еще в первый день пребывания в украинской столице, т.е. вечером 9-ого.
Въехали мы в город-герой Киев, когда еще светило солнце. В последних лучах автобус остановился возле Бабьего Яра. Вышло несколько человек. У подножия памятника сидел пожилой раввин с мокрыми глазами. Рядом лежала шляпа. Он молча смотрел на нас. Кто-то положил цветы у памятника. Светлана Олеговна пожертвовала старику что-то из того, что было при ней.
Мы шли медленно. И тут автобус начал трогаться. Добежать успели. С Киевом мы еще не прощались. В план поездки была включена Киевская область. Если я не ошибаюсь, то где-то здесь находится Китаевская Пустынь.
Были серьезные разногласия по поводу дальнейшего маршрута. Одни предлагали ехать в Почаев, другие – на Западную Украину, на Волынь. Третьи звали в Одессу. Поджимали и сроки. Автобус был арендован в Твери до 19-го числа. Водителям надо было 18-ого уже быть в Москве. Разброд среди участников Крестного хода усиливался.
Поехали в одну из окрестных деревень. Местная церковь поражала своими размерами и архитектурой. На фоне сельского быта, пусть простит меня Господь за сравнение, храм казался огромным дворцом.
Служба заканчивалась. Приняли нас с радостью, но в ночлеге отказали: никаких условий для этого не было. Поехали в следующее село, где и встретил праздник Покрова Пресвятой Богородицы.
14 октября, четверг. Маленький деревянный храм всех вместил. Нас оставалось к тому времени уже человек двадцать пять. Литургия шла долго. Пока одни исповедовались и причащались, другие занимались приготовлением обеда. Накрапывал дождик.
Здесь я познакомился еще с одним человеком – московской писательницей Анной Всеволодовной Ильинской. Она дружила со Светланой Олеговной Клюквиной еще до того, как присоединиться к Крестному ходу.
Раба Божия Анна процитировала на иврите первые несколько строк из Книги Бытия и перевела их. Это произошло после того, как выяснилось, что она – переводчица, а я в свою бытность студентом практиковался в одной из самарских школ (в национальном классе) в качестве учителя физики. Однако это не имеет никакого отношения к истории Крестного хода, и я продолжаю свой рассказ.
Погода была облачная. Дождик то начинался, то прекращался. Стало холодно, и я вернулся в храм и простоял там до конца службы.
Моисей торопил с завершением трапезы. Погода была дождливая. И правда, едва успели убрать со стола, как разразился ливень. Кто-то помчался мыть посуду, а кто-то побежал в автобус греться. Скоро дождь закончился и мы поехали в эту самую Китаевскую Пустынь. Известна она тем, что здесь нашел упокоение авва Дорофей, духовник преподобного Серафима Саровского. На самом деле этот подвижник был девой, которая всю жизнь это скрывала. Когда приехали, уже смеркалось. Солнце село за линию горизонта.
Рядом с Пустынью находится кладбище, на котором захоронены подвижники сей обители. Экскурсии не было. Светлана Олеговна и я пошли сами по себе осматривать надгробные плиты. Хотя было темно, надписи еще можно было разглядеть.
Давление на Моисея усиливалось вместе с ропотом. Ехавшие в автобусе люди требовали определенности в маршруте. Когда начался очередной спор, Фотиния отвела меня в сторону.
- Сами разберутся, - сказал она.
Через несколько минут нам на глаза попалось захоронение аввы Дорофея, у которого исповедовался сам батюшка Серафим Саровский и всея России Чудотворец. Около одной из плит Светлана Олеговна остановилась. Перекрестившись и буркнув: «Господи, благослови!», она разулась и встала босыми ногами на плиту.
- Костя, идем сюда. – сказала она мне.
Я колебался и Фотиния повторила свои слова. Делать больше было нечего и я босиком встал на плиту. Она была еще горячей.
- Чувствуешь? – спросила Светлана Олеговна и улыбнулась.
- Да. - ответил я.
- Словно живые. Да они и есть живые. У Бога все живы.
Скоро позвал Моисей на трапезу. Фотиния и я не пошли со всеми. Нашему примеру последовал еще один человек – Александр из Москвы.
- Да ну их, - сказал он, - вечно голодные и недовольные.
Увы, таким образом, мы уподобились роптавшим и сердитым нашим сотоварищам по автобусу. Может быть, сказывалась усталость и желание единства.
Пока наши братья и сестры во Христе трапезничали, мы разговаривали с одним из священников. Он рассказывал о своей жизни и о том, как пришел к вере…
Наконец, дверь распахнулась и вышел Моисей.
- Едем, - сказал монах.
15 октября, пятница. Было далеко за полночь, когда мы вернулись в Киев.
Остановились в каком-то домике на окраине города. Встретила нас матушка, которая однажды, во время моего послушания на Подворье, приезжала с одной из паломнических групп. Она была женой священника, т.е. попадьей.
Разместили нас в двух домах: мужчины – в одном, женщины в другом. Сели пить чай. Мы с вышеупомянутым Александром уединились и стали разговаривать просто о жизни. Споры и разногласия становились утомительными. Когда пришли остальные, то было уже много времени. Утром нас разбудили. Мы снова поехали в Лавру.
На сей раз на Литургии было мало людей. После службы маленько полюбовались окрестностями, поехали на очередную экскурсию. Наш гид – переводчица – последний раз была с нами. Приехали в один из отдаленных районов города. Вошли на территорию Киевского ботанического сада, от которого осталась лишь вывеска и десятка два ухоженных деревьев. На территории сада, в другом его конце имеется мужской монастырь. Он в стадии строительства. Туда мы и направились. В этом монастыре есть историческая святыня: в иконе Святой Троицы находится часть Мамврийского дуба. Того самого, около которого в ветхозаветные времена Аврааму явился Господь в виде трех ангелов.
После такой интересной экскурсии отправились еще на одну – в т.н. «Зверинецкие пещеры», которые, к сожалению, до сих пор остаются малоизвестными.
Название «Зверинецкие» происходят от того, что здесь некогда была стоянка древнего человека, охотившегося на зверей. Пещеры возникли в 10-11 в.в.Здесь от искушений мира спасались первые монашествующие на Руси. О существовании сих пещер узнали только в 20-м веке. В годы войны здесь некоторые спасались от гитлеровцев.
Уникальна здесь система подземных ходов. Она настолько запутана, что разобраться очень трудно. Выход оказался в одной часовенке неподалеку.
- Вот, где скоро все спасаться будем. – сказала Фотиния. – последние времена наступают.
В план поездки была включена Киевская область. Если я не ошибаюсь, то где-то здесь находится Китаевская Пустынь.
Были серьезные разногласия по поводу дальнейшего маршрута. Одни предлагали ехать в Почаев, другие – на Западную Украину, на Волынь. Третьи звали в Одессу. Поджимали и сроки. Автобус был арендован в Твери до 19-го числа. Водителям надо было 18-ого уже быть в Москве. Разброд среди участников Крестного хода усиливался.
Поехали в одну из окрестных деревень. Местная церковь поражала своими размерами и архитектурой. На фоне сельского быта, пусть простит меня Господь за сравнение, храм казался огромным дворцом.
Служба заканчивалась. Приняли нас с радостью, но в ночлеге отказали: никаких условий для этого не было. Поехали в следующее село, где и встретил праздник Покрова Пресвятой Богородицы…
Прилагаю единственную фотографию с Большого Крестного хода 1999 года, которую спустя много лет мне предоставила писательница Анна Всеволодовна Ильинская, также принимавшая в нём участие. На фото – третья часть крестоходцев.
