двойной клик - редактировать изображение
ВЕСЕЛАЯ ПАЛИТРА
о тружениках карандаша и кисти с улыбкой
Хорошая весточка из Новосибирска — пакет от друга и однокурсника Жени Прокопова, с которым когда-то вместе мы учились в институте в славном и прекрасном городе Новосибирске. Пакет с его книгой «Веселая палитра. Байки сибирских художников».
Надо сказать, что и Новосибирск для людей одаренных и творческих — не такая уж земля сверх обетованная, и чтобы что-то там сделать и как-то себя обозначить в этой жизни — там тоже надо более чем много попыхтеть и попахать.
И тем не менее, вот у моего друга что за спиной.
Вот короткая биографическая справку о нем из этой же книги, рассказывающая о том, чего он достиг:
Родился в 1953 году в Новосибирске. Печатался с 1976 года в газетах и журналах, коллективных сборниках СССР, России, Украины, Латвии. Выпустил семь книг (проза, очерки о художниках, пьесы).
Член Творческого Союза Художников России и Международной Федерации Художников (секция: искусствоведение);
Член Союза писателей России; Член Союза журналистов России. Председатель Некоммерческого Партнерства «Сибирское культурное наследие».
А что? — не так уж это и мало.
К этому еще добавлю: Евгений — автор жестких социально-заточенных рассказов и повестей о том, как в трехмерном пространстве сегодняшних буден, на грешной нашей земле живет-колотится простой трудяга. Написанных нервно, неровным мазком. Что придает им особую прелесть. А главное — редкую свежесть. На фоне модного ныне всякого сумбура, всякого феерического полета фантазии, купеческих историй столетней давности — читать их интересно. Как ты сегодня живешь человек? — вот главный вопрос, стоящий в них всегда ребром.
Этот же вопрос трехмерно означен и в его взглядах на святую и грешную жизнь тружеников карандаша и кисти — а как ты на этой земле живешь, художник?
Сегодня кто-то в сетях с гиканьем и улюлюканьем раскручивает над головой как кота за хвост очередной новостью, жаждая затем ею шмякнуть о стену, толи о пройдохах, которыми полнится ныне весь свет в купе с информационным пространством. Толи о забубенно улыбчивых администраторах, осчастлививших своим присутствием регионы и ведущих их как бы к счастью. Кто-то строчит трактаты о державниках, которые вот еще момент, и должны выскочить как черт из табакерки и вознести державу к горним высям процветания и всеобщей любви при тотальной распродаже всего и вся. В долах ли и весях беззаветного скудоумия кто-то кого-то уличает и страстно желает натыкать носом, жаждая духовного просвещения всех и вся.
И порою до кошачьего мяукания хочется чего-то человечески простого, чего-то человечески незамысловатого.
Вот книга таких рассказов из жизни сибирских художников, окрашенных в цвета легкой улыбкой, где собраны истории из их жизни.
К сказанному стоит добавить, — что эта книга, по-приятельски, оформлена мною.
Вот пара баек из нее:
О ПОЛЬЗЕ БУХГАЛТЕРСКОГО УЧЕТА В ИСКУССТВЕ
Пригласил меня к себе в мастерскую один маститый художник, узнав о моих планах написать о нем статью.
Пришёл я. Он открыл дверь. В ответ на приветствие, он прижал палец к губам и заговорщицким тихим голосом сказал:
— Тихо! Не шуми. Заходи скорее. У нас по мастерским ходит пожарный инспектор. А у меня сплошные нарушения. Он в прошлый раз грозился опечатать мастерскую. Я прячусь от него. Не открываю.
По роду службы мне доводилось часто общаться с инспекторским племенем. Тут не до шуток: правила пожарного надзора писаны кровью.
А у маэстро сплошные нарушения: мастерская битком забита шкафами, стеллажами с папками, баулами, чемоданами явно утильного вида. С устроенных, где только можно, антресолей свисают листы ватмана, картоны, рулоны с эскизами. Пути эвакуации, то бишь коридор, загромождены подрамниками, рамами, картонами. Огнетушителей нет.
— С огнём играешь, Семеныч! — тихонько пожурил я хозяина, бочком пробираясь к дивану.
— Да знаю я! А что поделать. Я ведь работаю!
— Ни дня без строчки, понимаю, — нескладно пошутил я.
— Мне не до шуток. Садись на кресло. Это для гостей. Тут освещение правильное.
— Да мне не темно. Не иголки подбирать.
— Садись, — настойчиво повторил он. — Изображу гостя дорогого.
Польщённый таким вниманием известного художника, я сидел, словно проглотив аршин.
Художник скоренько навел краски (палитра у него — в четыре цвета: синий, красный, жёлтый, чёрный), достал картонку 30x40 см и присел на детский стульчик в трех метрах от меня. Он приступил к работе, я расспрашивал его. Собеседник он интересный. Очень начитанный.
Через полчаса беседа закончилась. Работа над портретом тоже.
— Ну как? — протянул он мне картонку.
— Я разглядывал очередную вариацию его излюбленного сюжета «гость в мастерской».
— Не похож! — простовато брякнул я.
— Что это тебе, фотография, что ли? Это образ!
— А-а.
— Дай-ка подпишу, — он забрал у меня картонку и карандашом четко стал надписывать.
Я заглянул ему через плечо. Надпись содержала мою фамилию, инициалы, дату. И какую-то пятизначную цифру.
— Это что за цифра, Семеныч?
—Порядковый номер произведения. Хочу, чтобы не было путаницы, когда будут разбирать наследие. Люблю порядок. Учет нужен.
— Ты что, помирать собрался?
— Нам не дано знать времена и сроки.
— Это и в Писании сказано.
— Ну вот.
— А что за цифра огромная: 14834?
— Столько работ, такая и цифра! — гордо сказал мастер и стал укладывать подсохшую картонку в папку.
— Я думал, ты мне подаришь, — обескураженно брякнул я.
— Нет, не могу. Давай, что-нибудь поменьше подберу.
Он достал какую-то коробку из-под конфет и высыпал
передо мной десятка три открыточного размера листков ватмана.
— Выбирай!
Хотел я отказаться от столь щедрого дара, да неудобно как-то стало. Обидится еще маэстро.
Выбрал листок. Посмотрел на обороте. Там подпись, цифра еще старая, четырехзначная.
Работает человек.
двойной клик - редактировать изображение
НЕ ОТДАМ Я ЕМУ МАРГАРИТУ!
Известный новосибирский писатель рассказывал мне.
— Работал я тогда в издательстве. Был редактором. Готовили мы к печати «Мастера и Маргариту» Булгакова. Художник М. прознал об этом. Принес папку рисунков. Якобы давно мечтал иллюстрировать булгаковский шедевр.
Собрались мы на совет: директор издательства Ж., редактор, то бишь я, и опытнейший художественный редактор М. Обсуждение в этом узком кругу проходило не без крепких выражений. Уж слишком необычно отнесся художник к героям великой книги. Серегина Маргарита была точь-в-точь как разбитная ляжкастая героиня недавно выпущенного им эротического календаря с похабными рисунками.
Почти все основные сцены и эпизоды романа бойкий иллюстратор умудрился «отразить», в работоспособности ему не откажешь.
Вот Азазелло вручает героине баночку с чудодейственным кремом. Вот Маргарита превращается в ведьму и исполняет роль королевы на великом балу сатаны. Вот ее заветная мечта осуществляется: Воланд устраивает встречу
Мастера с возлюбленной и возвращает им рукопись сожженного романа.
Вот ночью Москву покидает группа летящих всадников; среди них не только мессир и его свита, но и автор романа о Понтии Пилате со своей возлюбленной.
Редактор, задыхаясь от возмущения, повторял:
— Это издевательство! Я против глумления!
Художественный редактор объяснял позицию художника:
— Он говорит, что он так видит героев.
У каждого, дескать, своя Маргарита.
Редактор попытался прекратить спор:
— Пусть остается со своей Маргаритой, а читателям не нужны эти карикатуры! Не отдам я ему Маргариту!
Но времена наступали другие, рыночные.
Директор издательства настаивал на скорейшем запуске в печать хотя бы и с такими иллюстрациями. Время — деньги. Кредиты банковские надо отбивать.
Мудрый худред М. (много лет работавший с такими титанами книжной иллюстрации, как В. Чебанов, Ю. Ефимов и т. п.) предложил компромиссный вариант — дать молодому перспективному графику возможность донести до читательской массы свое видение романа, а самые вызывающие карикатурные изображения голой Маргариты убрать.
На том и порешили. Книга вышла приличным для тех непростых времен тиражом.
двойной клик - редактировать изображение
