« Звериный бюджет
Не за горами, не за Бескидами, а в нашей же стороне был некогда великий и могучий царь по имени Лев, по прозванью Сытый-есть-не-хочет. Добрый был царь и справедливый; никто на него никогда не жаловался, а если бы кто и хотел пожаловаться, то не успевал и оглянуться, как он — уже покойник, почивал в царских зубах. Этот Лев был царем над всеми зверями, над всеми птицами, и все его слушались.
А надо вам знать, что в зверином царстве еще исстари была заведена такая конституция: неограниченной властью никто не обладал, и каждый ел только того, кого мог поймать, задушить и ободрать. Перед царем все были равны; он же, могучий, имел право любого поймать, задушить, ободрать и съесть. Под рукой у него были меньшие губернаторы, ну там Медведи, Волки, и каждый из них пользовался таким же правом над всеми, кто был пониже их.
Долго ли, коротко ли жили звери под такой конституцией, этого я вам не скажу. Только настало наконец время, когда опротивела она им хуже горькой редьки и сказали они царю Льву:
— Пресветлейший монарх, отмени ты эту собачью конституцию! Ежели равноправие, так пускай будет равноправие. Ты — царь, и все мы хотим быть под твоею рукою. Ты у нас один — ешь кого хочешь, дери кого хочешь, — твоя воля. Но ежели каждый твой губернатор захочет такого же права и скажет, что и он равноправный, что он szlachcic na zagrodzie, równy wojewodzie [Шляхтич в своем дому, равный воеводе (польск.)], то нам, мелкоте — Овцам, Курам да Зайцам, — прямо-таки дыхнуть невозможно. Такое настанет, что хоть пропадай, хоть помирай.
Выслушал царь Лев это слово, а так как сам-то он был сыт и благодушен, то и говорит:
— Что ж, мои верные подданные, правда ваша! Сам вижу, что вам — ни в угл, ни в дверь, ежели каждый Волк и каждый Ястреб пожелает над вами измываться. Будь по-вашему, детушки. Теперешнюю конституцию отменю, раз она допекла вас, а издам новую, такую, что все вы будете равны перед законом, а закон — только я один. Мне одному, детушки, будет принадлежать право на вас, а прочие все пускай сидят тихо и смирно, и пускай во всем царстве будет божеский порядок! Никто не посмеет нападать на других, мучить, обижать, а если кто и отважится на такое злодейство, то вы сейчас же идите ко мне с жалобой и я покараю злодея по всей строгости закона!
Весьма возрадовались звери, услышав от своего царя такое милостивое слово, и разошлись по домам. Ждали-пождали, а царь и впрямь велел по всему царству трубить, в барабаны бить, чтобы никто не смел другого мучить, терзать и есть и чтобы во всем царстве был божеский порядок.
Ай-ай, как услыхали об этой новой конституции Медведи, Волки и все прочие хищники! Стоило бы посмотреть, какой переполох среди них поднялся. Не приведи господи! Такой рык да вытье подняли по всем дебрям, берлогам и пещерам!.. А потом снюхались и — галадрала! — все бегом к царю. Обложили его столицу, словно черная туча, и такого шуму натворили, что Лев не знал, какой у него день и где у него голова. А больше всех Волчицы со своими причитаниями: «Да что ж наши деточки есть-то будут? Чем наших бедных Волчаточек прокормим? Траву им щипать, что ли? Кору грызть с деревьев? Еще если бы мы про черный день хоть капусты понаквасили! Да и чего стоит одна капуста постная без сала! Ой-ой-ой, го-ло-о-о-вушка наша бедная, зло-сча-а-стье наше несусветное!»
Слушал, слушал царь Лев этот крик и причитанья, а потом как взъярится, как щелкнет зубами, как махнет хвостом да рыкнет во весь свой здоровенный голос, так все звери чуть со страху на месте не попада ли. Тихо стало, хоть мак сей. А Лев им:
— Молчать у меня, поганые бунтовщики! Если кто хоть раз еще пискнет — живой с места не сойдет! Вы что это себе думаете? За кого вы меня принимаете? Разве я не всем зверям царь? Или я только овечий опекун, козий дружок, телячий приятель, куриный папаша? Разве все вы, Медведи, Волки, Тигры, Орлы да Ястребы не такие же, а то и получше, мои подданные и дети, как те? Или вы думаете, что я для того издал конституцию, чтобы вы с голоду дохли, а та голытьба без помех плодилась? Дурак, кто так думает!
Все хищники даже вздохнули с облегчением, услыхав такую царскую речь. Отлегло у них от сердца, хоть и не знали еще, как, собственно, царь с этой конституцией намерен поступить, чтобы и Волки были сыты и Козы целы. А Лев дальше повел такое:
— Слушайте же, вот вам мое повеление! Первый артикул конституции гласит: «Все звери равны перед законом, а закон — это царь». Так вот, отныне я издаю такой закон: все губернаторства упраздняются, и все вы должны состоять при мне, будете составлять мой двор, мою личную стражу и мою армию. А прочие звери обязаны поставлять мне и моему двору пропитание. Составим бюджет — сколько всем вам и вашим семьям потребно пищи на день, передадим этот бюджет звериному сходу, он утвердит, и тогда все вы заживете, как у Христа за пазухой, и увидите, что при новой конституции живется гораздо лучше, чем без нее. Ведь если прежде вы как бы пользовались правом хватать и есть любого, кого только одолеете, то все же вам приходилось бегать, в засадах сидеть, ловить, нередко бороться и мучиться, нередко и голодом томиться. А теперь всему этому конец. Мы разложим утвержденное на отдельные общины, и те сами обязаны будут все собрать нам и предоставить, так что только бери да ешь готовое. Теперь понимаете, что значит новая конституция?
Хищники чуть из шкур не выпрыгнули от радости, услыхав такое мудрое истолкование новой конституции. «Верно, — подумал каждый, — если звериный сход утвердит наш бюджет, то всякий тогда скажет: «Что ж, сами утвердили, сами этого пожелали, так и подавайте добровольно». А уж царь на то и царь, чтобы звериный сход утвердил все, что ему надо и чего он пожелает».
И стали все прыгать на радостях, каждый как только мог выше, и выть, и реветь, и пищать, и кричать на разные голоса: «Слава, слава, слава нашему мудрому царю!» А потом, взявшись за передние лапы, завели перед царским престолом торжественный национальный танец, а хор самых лучших певцов затянул на двадцать четыре голоса хвалебную песнь:
Многая-гая-гая,
Многая-гая-гая
Лета-та-та-та-та-та-та,
Лета-та-та-та-та-та-та,
Многая лета!
Нечего вам и доказывать, что все и вправду сделалось так, как говорил Лев. Медведи, Волки, Рыси, Коршуны, Орлы и прочие звериные хищники обстоятельно подсчитали, сколько им и всему их роду и приплоду потребно пищи на год. Из этих подсчетов царь повелел министрам составить бюджет, созвал большой звериный сход со всей державы и сказал:
— Ну, детушки, есть у вас, слава богу, новая конституция. И как же, понравилась она вам?
— Понравилась, ваше царское величество! — закричали все звери.
— Ладно, детушки! Очень меня это радует. А теперь запомните, что я вам скажу. Все вы обязаны пуще глаза беречь ее и, ежели понадобится, все, но именно — все, что у вас есть, даже свою жизнь, посвятить ей!
— В любую минуту мы готовы сделать это! — закричали в патриотическом воодушевлении Ослы, Волы, Бараны и прочие звери.
— Очень радует меня ваш патриотизм, — сказал Лев. — Поверьте, я умею его ценить. Конституция, которую я даровал вам и которая отныне и до века будет составлять славу моего правления, дорога мне так же, как и вам. Чтобы охранять ее, оберегать, как наивысшую святыню, и защищать от всякого нарушения внешнего и внутреннего, я не только сам готов трудиться день и ночь, не жалея пота и крови, но сверх того установил постоянную стражу, под охраной которой любой из вас, даже самый слабый, может спать спокойно.
— Дай тебе боже много лет прожить, наш мудрый и милостивый царь! — хором закричали звери, но уже не так радостно, как в первый раз.
А царь продолжал:
— Вот вам подсчет. На содержанье мое и моей стражи вы будете добровольно давать то, что здесь прописано, а я вам за это ручаюсь, что во всей стране на веки вечные воцарится божий порядок.
Слуги роздали всем звериным представителям печатный подсчет. Заглянули представители в этот подсчет, и мороз пошел у них по спине. Но что тут поделаешь! Лишь бы каждому черным по белому было написано, — что, когда и кому он должен дать, и пусть знает, что больше с него не потребуется.
— Секретарь, — сказал Лев, — огласи бюджет, может, кто захочет по этому вопросу взять слово!
Тогда поднялся один старенький Осел и сказал:
— Предлагаю освободить господина секретаря от чтения. Все мы прочитали бюджет этот и поняли сразу, что без бюджета никак невозможно. Все мы верим своему царю и готовы ради него на все. Поэтому предлагаю сходу одобрить этот бюджет без дискуссии, сразу. Кто за это, пускай встанет с места.
Все встали. Бюджет был принят. С той поры в зверином царстве настал по-настоящему божий порядок.
[1897]»
Передал Эзоп Эзопович
