На Донбассе отныне своё исчисление лет:
Расскажет каждый вам своих историй сотни.
И не всем в этой жизни достался счастливый билет
До победы дожить и увидеть, что будет «после..».
На Донбассе отныне своё исчисление бед .
Я, учитель, не люблю 1 сентября. И не потому, что, чего греха таить, 25 мая мы больше ощущаем настроение праздника. Просто у меня в этот день…умерла мама. Дети сказали тогда: «Бабушка отпустила тебя на работу»… И вот 1 сентября 2014 года, 4 года спустя, в южном российском городе я иду в церковь, чтобы поставить свечку. Теперь уже не только маме, но и за мир в моём, уже родном, Донецке. Второй раз в жизни в этот день я не провожу Первый урок. В этот раз с работы «отпустила» война.
Рядом с новым храмом -школа. Собираются на линейку нарядные дети. Хочется обнять каждого и закричать: «Господи, какие же вы счастливые!» Мой 6-Б за парту сегодня не сядет: Донецк опустел, страшные обстрелы сотрясают город, окна домов помечены жуткими крестами (символ перечёркнутой жизни моих друзей, соседей, знакомых). Радостная музыка, бодрые фразы приветствия детей в обычной российской школе разрывают сердце. Хочется разрыдаться в голос. Слёзы размывают лица прохожих; их заботы и проблемы кажутся такой мелочью на фоне нашей Беды. Я и мои умненькие и талантливые дети сегодня не там, где должны быть. Президент такой чужой теперь Украины решил, что место нам в подвале. Так и будет в 2015 году, когда на уроке литературы, вместо того, чтобы наслаждаться музыкой родного русского слова, мои ребята будут после страшного взрыва прятаться под парты, а потом бежать в подвал. Не забуду белые лица детей, истерику десятилетней девочки, угнетённое молчание коллег. Ребят выводили тогда по разбитым стёклам под свисавшими наружу осколками того, что когда-то называлось окнами.. Опасность подстерегала каждую секунду: добежать бы ещё до подвала. Сын моей коллеги именно в этот день порвал жёлто-синюю ленточку, с которой никогда не расставался . Такое не прощают…
Неопределённость - самое страшное испытание этой подлой войны. Ты весь-комок нервов, начинаешь и заканчиваешь день сообщениями оттуда, читаешь аналитику, слушаешь прогнозы, смотришь новости. Но в этой безумной тягучести времени не меняется почти ничего. Поначалу слышали мантру: «Всё будет хорошо». Потом и этого никто не обещал.
Конец сентября. Получила сообщение о долгожданном начале занятий. Вопрос «ехать или остаться» не стоит. Там мои дети - их надо учить. К чести моих коллег, практически никто не уехал, продолжают делать своё великое, не побоюсь этого слова, дело. Как и все, кто остался в городе.
Прилипшие к мокрому асфальту листья возвращают в реальность: на дворе настоящая осень. Это открытие как-то удивляет и огорчает: лета не было. По дороге домой вывороченные недавним ураганом деревья. Совсем, как мы. Смогут ли прижиться в другом месте люди, которых из дома выгнала война? Причины разные: спасали детей, потеряли работу. Можно ли их осуждать? Знаю одно, счастливыми они уже никогда не станут: любого нормального человека «тянет» домой. Донецк встречает дождём, безлюдьем, комендантским часом. Доехать ничем невозможно, люди вповалку спят на вокзале. Но…ополченцы едут в нашу сторону и берутся подвести. Первый раз я увидела таким осиротевший свой город: ни машины, ни огонька, ни человека, ни собаки. Невольно возникли ассоциации с Чернобылем. Наконец, после долгой и тревожной дороги, мы дома. Вот оно, счастье!
Шестой год в этом ужасе память достаёт то, что хочется забыть…
Ещё нет Одессы, но есть Славянск, где безнаказанно убивают русских людей. На площади Ленина в Донецке звучит «Русский марш»:
Русские идут вперёд с сердцами высших проб,
Русские плюют на власть Америк и Европ.
Одиноко стоящая молодая женщина вздрагивает от рыданий. Чем её успокоить? Произнести затёртую фразу «Русские своих не бросают»? Да я и сама перестаю в это верить. Все эти годы не покидает ощущение, что тебя предали…Кто бы что ни говорил. Особенно болезненно воспринимают это те, кто родился в России. Когда мы успели стать чужими?
Гробовая тишина на любимой площади. Вам приходилось слышать мёртвую тишину там, где собираются тысячи людей? Такого в обычной жизни не бывает: на сцене, где проходит митинг, мать одного из ополченцев. Вчера она похоронила сына. Ему было чуть за сорок. Сильная женская фигура в чёрном. Она проклинает Украину, для которой мы всегда были хуже пасынков. Значит, и она для нас даже не мачеха. От такой бегут, чтобы никогда не возвращаться.
Февраль 2015 года. Страшно, опасно, уныло. Безденежье, почти голод. Дети радуются манной каше на воде. Когда такое было в благополучном Донецке? У близких людей беда: в собственной квартире на глазах жены и восьмилетнего сына осколком в голову убило молодого мужчину, мужа и отца. Захожу и не знаю, что им сказать, как успокоить. Нет таких слов. Не придумали… Просто молчим и плачем. Они до сих пор не знают, как жить… Всё чаще сначала про себя, а потом вслух произношу слово «ненавижу». Но ещё больше люблю своих близких, свой город, людей, которые думают, как ты, тех, которых совесть заставила встать и пойти туда, где смерть, где каждая секунда может стать самой последней. Говорят, война делает человека лучше. Нет, лучше становятся только хорошие люди, равнодушные, выжидающие в своих «норах», не меняются, а подлецы остаются подлецами. Малознакомые люди с Родины поддерживают, как могут. Спрашивают, как можно передать деньги. А некоторые, ну очень близкие, даже не потратятся на единственный звонок, чтобы спросить: «Как вы там? Живы?»
Сегодня 31 августа 2019 года. Вот и проделало время свой пятилетний круг. Сегодня день памяти Александра Владимировича Захарченко. Вспоминаем его каждый день. Беды наши продолжаются, а значит должны множиться и Победы. Чтобы «до Победы дожить» смогло как можно больше моих дорогих, сильных людей, которых ещё никому не удалось поставить на колени .
За кого и за что я поставлю завтра свечку, -и так понятно.
Ирина Коновалова, г. Донецк (ДНР)
31 авг. 2019 г.
фото с сайта:
http://donbasstoday.ru/moj-6-b-nikogda-ne-syadet-za-party-doneckaya-uchitelnica/
