ЕСТЬ ЛИ РАЗНИЦА?
В потоке сообщений ярко бросается в глаза такая фраза: «КНДР в качестве добровольного политического решения объявить мораторий на испытания ядерных взрывных устройств и тестовые пуски баллистических ракет, а США и Республике Корея — соответственно воздерживаться от проведения крупномасштабных совместных учений»
Формулировка как бы хорошая.
Но убедительней она звучала бы так:
«США и Республике Корея в качестве добровольного политического решения объявить мораторий на проведение крупномасштабных совместных учений, а КНДР соответственно воздерживаться испытания ядерных взрывных устройств и тестовых пусков баллистических ракет».
Разница хотя бы в размерах игроков этой политической драмы есть? Есть. Это подтвердит всякий, кто глянет на географическую карту мира. Что такое КНДР?
И вспоминается тут блистательный Анатолий Папанов, игравший в фильме «Служили два товарища» безногого комбрига, который указывая на карту Крыма, в котором засел Врангель, говорил — «Что такое полуостров? Это ж такая фифочка!»
Ей богу, неужели на всем белом свете этой разницы никто не видит?
СЛАВЯНСКОЕ БРАТСТВО.
ИЛИ СЛАВЯНСКИЙ БАЗАР?
Белград взял курс на ЕС — новость в газетах.
Польша — объянычарилась.
Украина — оббандерилась.
Сербия — улюксембуржилась.
До — размеров прибалтийских демократий.
А туда же!
Куда она взяла курс? Туда кто ее истово и расчетливо бомбил и расчленял.
Опять же в лоно так называемое западной цивилизации.
Комфортней, видимо, им там.
Тут все склоняли нашего великого филолога Черномырдина за его более чем некрасивую позицию в отношении Сербии.
Но, складывается впечатление, что даже если бы великий филолог и был бы еще и великим героем, его героизм был бы, ей Богу, напрасным. Зная историю всех наших братских славянских народов.
Оглянемся на ту же соседнюю Болгарию с ее песенным стамболовским наследием.
А то нас все Иван Вазов донимал жалостью своих романах — турки, мол, так уж их обижали, так обижали.
Сдуру — с дубу, и совсем не по-черномырдински, кинулись наши выказывать на Балканы свою доблесть и отвагу… А зачем, казалось бы?
Нет, господа-товарищи, посмотришь на всё наше славянское братство и делаешь вывод — со славянами можно проводить похоже любые эксперименты.
ПСЕВДОНИМ ХЕНДЕРСОН
Честно говоря, со всеми кто числит нас, русских, вторым сортом, а наш патриотизм числит за вопиющую ущербность, спорить более чем нелепо и даже неловко. Да и тот ли это жанр выяснения отношений? Да еще спорить с призраками там за бугром, изнывающим от нелюбви к нам, законченным, по их мнению, шовинистам. Нам, в отличие от них, нежащихся под ласковым солнцем западной демократии, живущим в России.
Вот реплика в мою сторону:
«Бровкин, я пытаюсь понять: откуда у вас эта велкодержавная спесь? (так в тексте)
Неужели, вы не понимаете, что вы, обычные люди, обычный народ?!
Другое дело, что в силу сложившихся обстоятельств, вам как стране и народу, нечем гордиться. Ну, так измените это, делайте что-то конструктивное.
Или вы думаете, что унижая другие народы и страны, ваше величие растет?
Бровкин, "братские славянские народы" хотят и идут к прогрессу. Поэтому, они вступают в ЕС, а не в "варшавский договор". А что вы пытаетесь доказать, возвращаясь назад, к средневековью?
Смотрел сегодня, как у вас в Москве, из-за сильных дождей затопило гараж элитного дома. Причем, не водой, а нечистотами.
Бровкин, у вас одна макушка из этих нечистот торчит, а вы всё булькаете про своё величие.
Смешно и прискорбно».
И я не имел привычно никакого намерения ввязываться здесь в какую либо дискуссию. Я тут предмета для разговора не вижу.
С человеком нерусским, на сайте случайном, и при каждом удобном случае демонстрирующим к нам, русским шовинистам, свою нелюбовь и презрение.
С забугорным псевдонимом, напомнившим мне сначала бывшее когда-то на слуху имя новоарлеанского прокурора Джима Гаррисона, а потом теперь уже позабытого довоенных лет лейбористского лидера Артура Хендерсона.
Мало того — ничего кроме колкостей в наш адрес на сайте не пишущего.
Да попалось мне такая вот интересная биографическая справка. О человеке, тоже живущем за границей, в России родившемся. Не русском.
«АНДРЕ ВЛЧЕК, романист, философ, автор журналистских расследований, режиссер фильмов, фотограф и драматург. Влчек родился в Ленинграде в 1963 г., в семье чешского дипломата. Большую часть своей взрослой жизни провел в Нью-Йорке. Андре жил и работал на всех континентах мира. Он освещал десятки конфликтов и зон военных действий от Боснии и Перу до Шри-Ланки, Демократический Республики Конго и Восточного Тимора. Много лет жил в Латинской Америке и Океании. В настоящее время Влчек проживает и работает в Азии и Африке. Считает себя русским и коммунистом».
(Последнее — выделено мной)
И как-то родился, того не желая, во мне ответ великодержавного русского шовиниста шовинисту мелкодержавному, похоже и родины-то своей не имеющему.
Нелюбезный вы мой псевдоним Хендерсон
В райских кущах своих в забугорных плутая,
Вы не любите люто наш русский народ,
И такая из вас к нему ненависть прет,
И костром инквизиции жарко пылает.
Тут и там в нечистотах купаете нас,
Толь в охотку, а может бабло себе рубите —
Подозренье мое, да и свой-то народ,
Если так — вы не очень то любите.
Тут понятно мне все. Но вопросов вопрос:
Если можно, скажите вы нам шовинистам на милость,
Кто в России уж так наступил вам на хвост
И зачем вы на русский наш сайт приблудились?
И ответ убеждением твердым вползает в меня.
Основательной мыслью и поступью плавною:
Прибудились вы к нам нет, похоже, не зря,
Нелюбовью своей забугорной трубя,
Приблудились, похоже, тут с умыслом явным.
ХУДОЖНИК ГЛАЗУНОВ И АПОКАЛИПСИС
Глазунов — большой русский художник. И это не предмет для спора. Но надо отметить и крайне сложный и порой довольно тенденциозный и однобокий характер его творчества. Многое в нем принимая, не могу однако принять его гигантских сумеречных коллажей обличавших истово и самозабвенно в апокалипсических тонах советскую власть по существу-то то его и взрастившего. Драма ведь Родины не в одном приходе, как возвещал он в позе пророка, большевиков. А разве в приходе либералов в Россию — не вселенная ли драма Родины?
И тут религиозность и фантасмагория того же Гелия Коржевая, замешанная на яростном красном цвете, куда как и ближе и ярче. И оптимистичней. Да и содержательней.
Бесспорно, Глазунов останется в истории русского, да и советского искусства яркой звездой более чем крупной величины — например своими великолепными графическими работами из того борющегося Вьетнама. Где ярко и выпукло очерчен был во всей простоте буден войны подвиг вьетнамского Давыда с вызовом глядевшего в звериное лицо мировому Голиафу.
Во мне Глазунов останется, прежде всего — этими работами.
Читаю комментарий Виктора Бурякова
«… Был десять лет назад в картинной галерее И. Глазунова. Явно неряшливый художник с огромными картинами, а ля Церетели. Возмутила картина где мужичок сидит с на лавочке с бутылкой у березы и смысл, что вот мол, пропил он Россию».
Само определение — русский или не русский еще ничего не говорит при оценке того, что оставляет тот или иной уходящий в иной мир человек.
Как, впрочем, надуманное противопоставление русского и советского. Почему это вдруг советскость должна исключать русскость?
Что он сделал для России?
Для советской России, живя в ней с поколением людей этой эпохи делавших ее и ее созидавших, ушедший сделал более чем немного.
Это был ярко выраженный и подчеркнуто антисоветский художник.
И дело не в его политических пристрастиях. И в его художественной манере писать и рисовать.
Тут кому что нравится.
Но вот с мнением Виктора Бурякова не согласиться нельзя. Не буду анализировать его крайне тенденциозные и подчас поверхностные картины, сделанные более чем в подчеркнуто броской и эпатажной манере. «Художник неряшливый» — вот где можно вполне согласиться с Виктором Буряковым. Очень точное выражение, кто знаком более-менее с творчеством Глазунова. Что особенно бросается в его иллюстрациях к произведениям русской классики. Того же Гончарова, Мельникова-Печорского.
На фоне таких блистательных советских иллюстраторов, таких как Пинкисевич, Верейский, Бродский — Глазунов — фигура более чем скромная и не слишком убедительная.
Повторюсь еще раз: трагедия великой Советской державы в том, что большая часть ее творческих небожителей и корифеев, и Глазунов, при всей широте его взглядов и не меньше амбиций, более чем яркая тому иллюстрация — были люди всей своей сутью если не антисоветские, то уж как минимум — несоветские.
ЖИВОПИСЬ И СКАЗКА АНДЕРСЕНА
Среди благочестия и гомона — статья Сергея Ермолина напомнила мне блистательную сказку Ханса-Христиана Андерсена.
И сразу повеяло свежим ветерком — нет, не все так сумрачно и потеряно в этом мире, как порой это может показаться. Кто-то оказывается и реально оценивает окружающую нас реальность.
И тут же припоминается разом и блистательная работа Ленина «Материализм и эмпириокритицизм».
Что до Глазунова, то при всем вулканизме его натуры и блеске его неутоленных до конца жизни амбиций — это мировоззренческий, да и эстетический тупик буржуазного сознания. Это нынешний эмпириокритицизм в изобразительном искусстве в буржуазном обществе. В обществе, которое не знает куда идет. Только облеченный в религиозные схоластические формы. Его творчество уже и сегодня, как и творчество другого пророка — Солженицина, если не принимать в расчет политических и эстетствующих гурманов, народом воспринимается никак. Ибо оно, заключенное в рамках каких-то ветхозаветных средневековых мифов и сумеречных видений, никак не соприкасается с реалиями сегодняшнего дня, в котором созидающая и трудящаяся масса в поисках куска хлеба хлещется как рыба об лед.
О творческом наследии Глазунова (а разговор тут не о нем, а о его творчестве), печали большой нет. Он сам себе это место магически просчитал и выбрал. И в силу своего мировоззрения, омраченного сословными генами, видимо ничего иного выбрать и не мог.
Всякому человеку, смотрящему на жизнь весело и с оптимизмом — это понятно более чем хорошо без всяких участливых и назидательных подсказок.
Отринув взор от глазуновских фантасмагорий, откроем окно. Там день. Трудный. Во многом непонятный. В переливах и перепевах вечного движения печали и радости. Зовущий нас вперед, под сполохи красных знамен социальной справедливости, которые он так ожесточенно и истово не любил.
Прощай живописец, который этого в жизни разглядеть не мог!