Милые друзья!
Спасибо за дискуссию, хотя она далеко ушла от сути книги...
Но всякий алчет вечности...
Есть люди, которые глядят на древние пирамиды и восхищаются...
А есть те, которые царапают свои имена на вечных камнях!..
Блаженны и те... и эти..
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
-Иму, .Матерь, а что есть любовь между мужем и женой?..
…А в Назарет этой весной птичьей приехала племянница нашего соседа Малха, вечнопианого от вина и недоступной прохожей красоты жен.
Её звать Мария. Ей уже десять лет… Мария из Магдалы...
И вот, когда я кормил на крыше перелётных птиц моих - она пришла на крышу.
Она сказала: " Иисус, Иешуа, я пришла поглядеть на птиц твоих …"
Но я почуял, что не из-за птиц пришла она…
И я не из-за птиц пустил её на крышу…
…Вот она стоит, колеблется, наклоняется, порхает над крышей дома моего, как бабочка галаадская.
Она в бархатной изумрудной палестинской длинной.кубовой рубахе "джеллабе" с острыми, почти до земли, рукавами и в алой, шелковой персидской шапочке-тюбетейке.
А из-под шапочки лиются, ликуют шелковые курчавые волосы её до
самых колен…
И власы её ручьистые сокрывают её лучше рубахи палестинской, как
стада кишащие, курчавые, вешние покрывают гору Гаризим, где я люблю сидеть и глядеть на родную Галилею мою...
И она бегает по крыше слепо средь птиц моих, и пугает птиц моих, и птицы улетают…
И она бегает по краю крыши, и готова сорваться с крыши в изумрудной рубахе "джеллабе" кубовой своей и в шапочке алой своей, и охваченная, объемлемая от вешнего ветра власами курчавыми, неистовыми своими, стадами агнцев каракулевых она, она… как юная ива расплескалась от ветра...
И она слепо, яростно бегает по крыше и недвижно, печально глядит на меня из-за влас своих…
И я чую, что она пришла на крышу не из-за птиц моих…
И вот готова и хочет сорваться, и упасть с крыши на камни слоистые хлебовидные дворика нашего, и хочет, чтобы я удержал её на краю крыши.
И она бешено, слепо перебирая босыми ногами, закрыв глаза, бежит, прыгает по краю крыши.
Хочет она убиться?..
И я бегаю вместе с ней неразлучно, сладко, и уже хочу упасть с ней...
Как волы с жерновами по жатве сыпучей, туго ходим мы по кругу… И юные груди её острые, как рожки козлёнка, уже бьются, маются в кубовой изумрудной рубахе, как рыбы, и смущают, теснят меня, и пересекают, перебивают дыхание моё…
…Иму, мама, а что есть любовь мужа и жены?
И она сжимает пуховыми перстами, пальцами мои пальцы дрожащие.
Но мои пальцы в глине ручья, потому что я лепил из донной глины
воробьев.
Но она не боится глины моей, а радостно липнет к ней...
И мы бегаем, кружимся по краю крыши босыми ногами, соединившись,
схватившись глиняными липучими руками, чтобы не упасть.
И кричат перелётные птицы, поднимаясь с крыши, и чуя, что творится меж нами.
И спелыми глазами глядят на нас уходящие птицы: они чуют любовь?..
И она шепчет, шепчет: "Мальчик! Иисус! Иешуа! зачем мальчику такая красота?..не бывает таких на земле лиц!. .Даже у девочек... А красота мужа не должна превышать красоты жены...
Зачем?зачем?зачем?отдай мне красоту твою... поделись со мной...
Иль закрой лицо своё... пожалей меня, мальчик...
У тебя сноп лучей... нимб... нимб... больно от него... он слепит... Нимб..."
…И тут бежит сосед Малх и кричит с земли, чтобы я убрал руки от Марии...
О, рабби Малх! я не нарушу Закон.
О, рабби Малх, я закрываю глаза, чтобы не глядеть на Марию-Марру.
Я готов ради Закона упасть с крыши и порушить, избить о камни дрожащие свои руки и ноги.
Я снимаю с себя мокрую от бега рубаху и покрываю ею голову, чтоб не видеть Марию...
О, Боже!теперь я блаженно слеп и исполнил древний Завет...
Теперь я готов рухнуть с крыши о хлебовидные слоистые камни нашего дворика.
Но я не отпускаю рук Марии Марры, а она не отпускает рук моих, и все рубахи мира не помогут нам разлучиться, если их набросить все на две спелые уже головы наши...
И мои власы до плеч, и её власы до колен – переплетаются, соединяются в ветре и ласкают друг друга…
Иму, Матерь, что есть любовь мужа и жены?
Иму, Матерь, Мария, Вы молчите, а я знаю теперь…
Иму, Матерь Мария, а её тоже звать Мария... Только она из Магдалы...
У меня две Матери?..
Иму! И Она никогда не разлучится со мной...
Как и Вы, Матерь... мама...
Только Она пойдёт со мной по всем дорогам, по всем грядущим дням, по всем крышам... по всем градам...
Как и Вы, Матерь... Иму...
.. .Иисус, Иешуа, зачем мальчику такая красота?..Не бывает таких лиц на земле... У тебя - сноп-нимб... Он слепит... больно... Остро…
Она снимает с голову алую шапочку и подносит её к Его лицу...
Шапочка дымится, занимается... шёлк свивается... курчавится, как живой...
Он говорит:
- Убери... Сгорит...
Он знает.
…Потом они сходят с крыши и ступают, босые, по камням двора, похожим на белые слоистые хлебы...
- Мария! Девочка! в обгоревшей алой шапочке!.. Наш двор усыпан камнями. Мы с отцом Иосифом пытались выкорчевать камни из земли, но их множество... Вся наша земля - камень...
О, моя каменистая Галилея, которую презирают жители Иудеи и Иерусалима!
Они говорят: "Что' может взойти на камне? Какой злак, разрывая, раздвигая камень, даст плод?..
Какой Пророк придёт из чахлой провинции?из камня?"
Но котёл кипит с краёв…
Но иудеи кипят на окраинах Римской Империи…
А я взойду, воскиплю на Камне иудеев, на скрижалях Закона Моисея?
На окраинах Завета?..
О, моя каменистая, заброшенная Галилея!..
И я вернусь сюда через тысячи лет, ибо Воскресший всегда возвращается на места своего детства, и твои хлебные камни узнают меня и возрадуются...
Но!
…Иму! Матерь! что есть любовь между мужем и женой?
Иль я уже знаю?..
…И я хочу вечно бегать среди вечных весенних птиц, по вечной нашей крыше с вечной девочкой Марией...
И чтобы вечная Мать моя и вечный отец мой глядели бы вечно на нас и вечно любили...
P. S. Милые друзья!
В Москве , после 8-ми летнего перерыва, явились две мои новые книги:
« Земные и Небесные Странствия Поэта » и « Золотые Письмена Любви».
Сюда вошли мои известные сочинения и новейшие притчи , стихи, песни…
И " Книга Детства Иисуса Христа ". ( Все 12 глав)
Книги можно приобрести по телефонам : 499 -147 – 17 -25 и
917 – 571 – 67 -12 Наталия Владимировна Зульфикарова.
