ВАСИЛИЙ Ш А Х О В
РУССКОЕ ОТРОЧЕСТВО: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ И ЗАВТРА-2
Николай Некрасов
«Плач детей»
Равнодушно слушая проклятья
В битве с жизнью гибнущих людей,
Из-за них вы слышите ли, братья,
Тихий плач и жалобы детей?
"В золотую пору малолетства
Всё живое - счастливо живет,
Не трудясь, с ликующего детства
Дань забав и радости берет.
Только нам гулять не довелося
По полям, по нивам золотым:
Целый день на фабриках колеса
Мы вертим - вертим - вертим!
Колесо чугунное вертится,
И гудит, и ветром обдает,
Голова пылает и кружится,
Сердце бьется, всё кругом идет:
Красный нос безжалостной старухи,
Что за нами смотрит сквозь очки,
По стенам гуляющие мухи,
Стены, окна, двери, потолки, -
Всё и все! Впадая в исступленье,
Начинаем громко мы кричать:
"Погоди, ужасное круженье!
Дай нам память слабую собрать!"
Бесполезно плакать и молиться -
Колесо не слышит, не щадит:
Хоть умри - проклятое вертится,
Хоть умри - гудит - гудит - гудит!
Где уж нам, измученным в неволе,
Ликовать, резвиться и скакать!
Если б нас теперь пустили в поле,
Мы в траву попадали бы - спать.
Нам домой скорей бы воротиться, -
Но зачем идем мы и туда?..
Сладко нам и дома не забыться:
Встретит нас забота и нужда!
Там, припав усталой головою
К груди бледной матери своей,
Зарыдав над ней и над собою,
Разорвем на части сердце ей..."
1.
… «Возвращение» Николая Алексеевича Некрасова
… «Возвращение» Николая Алексеевича Некрасова в историю отечественной литературы, в контекст цивилизационно-гуманистического развития России… Особый интерес представляют его «детские» жанры.
Наряду с Чернышевским, Добролюбовым, Писаревым, Салтыковым-Щедриным Некрасов оказал определённое воздействие на формирование мировоззрения и на характер идейно-художественных исканий разночинцев. В целом ряде творческих аспектов Некрасов близок к шестидесятникам (Гл. и Н. Успенские, Помяловский, Слепцов, Решетников, Левитов, Воронов); своеобразно проявилось влияние Некрасова в творчестве беллетристов 1870-х годов (Наумов, Засодимский, Златовратский, Каронин-Петропавловский, Эртель); в 80-е и 90-е годы вновь вспыхивает интерес к творческому наследию автора «Кому на Руси жить хорошо», новаторски развиваются традиции Некрасова и его школы.
В архивах сохранилась прокламация второй половины Х1х столетия:
«…Придёт ли времечко? Приди, приди, желанное! Когда мужик не Блюхера и не милорда иглупого – Решетникова Фёдора, Успенскуих двух, Левитова, Слепцова, Златовратского, Засодимского, Салова, Каронина, Нефыёдова, а главное – Некрасова, всего без исключения с базара понесёт».
……………………………………………………………………………………………
…………………………………………………………………………………………….
Школьник
- Ну, пошел же, ради бога!
Небо, ельник и песок -
Невеселая дорога...
Эй! садись ко мне, дружок!
Ноги босы, грязно тело,
И едва прикрыта грудь...
Не стыдися! что за дело?
Это многих славный путь.
Вижу я в котомке книжку.
Так учиться ты идешь...
Знаю: батька на сынишку
Издержал последний грош.
Знаю: старая дьячиха
Отдала четвертачок,
Что проезжая купчиха
Подарила на чаек.
Или, может, ты дворовый
Из отпущенных?.. Ну, что ж!
Случай тоже уж не новый -
Не робей, не пропадешь!
Скоро сам узнаешь в школе,
Как архангельский мужик
По своей и божьей воле
Стал разумен и велик.
Не без добрых душ на свете -
Кто-нибудь свезет в Москву,
Будешь в университете -
Сон свершится наяву!
Там уж поприще широко:
Знай работай да не трусь...
Вот за что тебя глубоко
Я люблю, родная Русь!
Не бездарна та природа,
Не погиб еще тот край,
Что выводит из народа
Столько славных то и знай,-
Столько добрых, благородных,
Сильных любящей душой,
Посреди тупых, холодных
И напыщенных собой!
2.
Тема «некрасовского школьника»
Тема «некрасовского школьника» - одна из злободневных тем «малой классики» девятнадцатого столетия. Помяловский («Очерки бурсы»), Никитин («Дневник семинариста»), Левитов («Лирические воспоминания Ивана Сизова», «Моя фамилия»), Н. Успенский (Брусилов», «Студент», Декалов»), Решетников («Ставленник») в полный голос заговорили о пробуждении чувства личности у плебея.
Произведениям разночинцев автобиографического жанра предшествовали автобиографическая трилогия Л.Н. Толстого («Детство.Отрочество. Юность»), «семейная хроника «Детские годы Багрова-внука» С.Н. Аксакова. Естественно, они не могли не оказать определённого влияния на демократов. В частности, не прошёл мимо произведений Толстого и Аксакова ПОМЯЛОВСКИЙ. Сошлёмся на мнение по этому вопросу И.Г. Ямпольского. Считая «Очерки бурсы» своеобразным «Детством» писателя, исследователь пишет о Помяловском: «…он сознательно противопоставляет своё детство детству, описанному Толстым и Аксаковым, условия, в которых рос плебейский ребёнок, - картине воспитания барича». Н.Н. Ждановский также считает, что в «прямую полемику писателям-дворянам автор «Очерков бурсы» вступает неоднократно. Действительно, Помяловский не упускал случая открыто полемизировать с писателями, выходцами из дворянства, изобразавшими иными красками детство, отрочество и юность своих героев. В очерке «Бегуны и спасённые бурсы» Помяловский счёл необходимым сказать о детстве: «Все уверены, что детство есть самый счастливый, самый невинный, самый радостный период жизни, но это ложь: при ужасающей системе нашего воспитания, во главе которой стоят чёрные педагоги, лишенные деторождения, - это самый опасный период, в который легко развратиться и погибнуть навеки». Рассказывая о страшном бесприютном детстве Азинуса, писатель с нескрываемой иронией заметил: «Вот так младенчество – лучшая пора нашей жизни!» («Женихи бурсы»). Эти строки являются, в сущности, прямым полемическим откликом на автобиографические произведения Аксакова и Толстого. «Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить, как не лелеять воспоминаний о ней! Воспоминания этим освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений», - писал Толстой в «Детстве».
Полемическими откликами на эти произведения полны лирические очерки Левитова. «Как глубоко, - признаётся герой «Моей фамилии», я завидую людям, которые имеют право, с светлой радостью на измятых жизнью лицах, говорить про своё детство, как про золотое, незабвенное… я не желаю повторения моего детства, если бы даже это было возможно, - никогда не назову его ни золотым, ни даже железным».
Говоря об отношении Помяловского, Левитова, Воронова и других разночинцев к Толстому и Аксакову, следует учитывать, что это отношение было двояким: с одной стороны, демократы, вступавшие на литературное поприще и жадно учившиеся художественному мастерству, не могли не воспринять их богатого поэтического опыта; с другой – они с полемической заостренностью рассказывли о детстве другого героя-разночинца.
Полемика с Толстым и Аксаковым (она была связана во многом с тяготением разночинцев к революционной демократии) не исключала их ученичества у своих более опытных современников.
Толстовский способ изображения внутреннего мира человека обогатил творческую манеру беллетристов-демократов, которые, обладая скромными художественными дарованиями, всё-таки сумели проникновенно поведать о том, как детство и юность плебея при всей ущербности жизненных обстоятельств, дают плодотворные импульсы для развития положительных задатков в натуре человека. И пусть эти благородные задатки жестоко и бесцеремонно сокрушит «взрослая» жизнь, пусть «крепости» и «ады», заставив восторженного юношу пройти «сквозь огонь, воду и медные трубы», побудят его во многом усомниться – воспоминание о детских и отроческих годах будет врачевать душевные раны героя, поддерживать в нём веру в возможность лучшего для себя и других таких же «горемык».
3.
«СКАЗКИ ДЕТСТВА НА УМ МНЕ ПРИШЛИ»
«Я не знаю, что называется хорошим человеком. Верно, хорош тот, у кого есть душа, есть горячее чувство, безотчетно рвущееся из глубины сердца.
Я не знаю, что называется искусством, красотою в искусстве, его правилами. Верно, в том заключается оно, чтобы человек, какими бы словами, в какой бы форме ни говорил мне, но заставлял бы меня видеть перед собою живых людей, чувствовать веяние живой природы, заставлял трепетать лучшие струны моего сердца.
Все это умел делать Никитин, этот сильный человек духом и телом. Он в числе тех великих, кем создан весь своеобразный склад русской литературы, ее свежесть, ее великая в простоте художественность, ее сильный простой язык, ее реализм в самом лучшем смысле этого слова. Все гениальные ее представители - люди, крепко связанные с своей почвой, с своею землею, получающие от нее свою мощь и крепость. Так был связан с нею и Никитин, и от нее был силен в жизни и творчестве.
Кажется, переводятся такие люди. Подумайте над теперешней литературой: главная ее черта та, что в ней уже утрачивается этот особый склад и характер именно русской литературы. Многие новейшие произведения можно приписать какому угодно автору - французу, немцу, англичанину. А поэты? Они пишут триолеты, сонеты, рондо, на средневековые, на декадентские темы - и все выходит бедно, безжизненно, мелко... выдумывают феноменальные рифмы, высиживают нелепые образы с претензией на поэтичность, нелепые выражения. Да, мы маленькие, слабые, бедные люди!
Они сознательно уходят от своего народа, от природы, от солнца. Но природа жестоко мстит за это. Это надо твердо помнить…».
ИВАН Б У Н И Н. «Памяти сильного человека. По поводу 70-летней годовщины со дня рождения И.С.Никитина 21 сентября
Б У Н И Н И Н И К И Т И Н… Правомерно ли обращение к этим двум именам СЕГОДНЯ, когда Россия – совершенно другая страна, совершенно иное государство, когда ЗАВТРА – туманно и тревожно?… Опубликованная в 1894 году статья Ивана Бунина о «СИЛЬНОМ ЧЕЛОВЕКЕ»…
Обратимся к сюжетике, логике, пафосу бунинской «Памяти сильного человека». Сам уроженец Воронежской земли, Иван Бунин хорошо знал жизнь и творчество своего земляка.
Однажды, пробуя свою силу, Никитин поднял громадную тяжесть... "что-то оборвалось у него внутри"... Это надломило его здоровье. Новая же неосторожность - ранней весной он бросился купаться в реку - доконала его совсем: сперва была горячка, а потом пришлось надолго лишиться ног и лежать в постели. Но редкая физическая мощь, удивительная сила духа долгие годы боролись с недугами. Не слабея, он выбивался из них с ранней юности... Наконец уступил... Последние дни в глубоком молчании он читал Евангелие...
Да, это был сын своего отца, первого бойца на кулачных боях в Воронеже, сын своего оригинального сословия. Какая полнота его лучших типических черт сохранилась в великом поэте! Всмотритесь в его лицо на портрете: и посадка, и черты лица, и эти немного приподнятые брови, и этот взгляд прекрасных скорбных глаз - взгляд искоса - все типично! Откройте его книгу - в языке поэта много своеобразных выражений, оборотов именно того говора, которым отличается его сословие. Вспомните его жизнь - это не жизнь легкомысленного интеллигентного пролетария, не беспечность артиста - сына дворянского поколения, "лишнего человека", поэта Михалевича, неудачника-мечтателя…
Будущий автор «Антоновских яблок», «Деревни», «Господина из Сан-Франциско», «Жизни Арсеньева», «Тёмных аллей» повествует о «сильном человеке», «герое времени»… В жизни Никитина - "дело идет своим чередом". К нему приучила его нужда и крепость и серьезность отцов и дедов. Оно "шею ему переело" (все выражения самого поэта), но он не бросает его. Более десяти лет был он хозяином и дворником своего постоялого двора. Целый день он хлопочет и переносит бесконечные разговоры с кухаркой о горшках, щах, солонине, галдит с мужиками, размещая их телеги под навесом, отпускает овес, торгуется.
Иван Бунин обращается к эпистолярии, к письмам мужающего русского гения…"А утомившись порядочно за день, - в сумерки я зажигаю свечу, читаю какой-нибудь журнал... берусь за Шиллера и копаюсь в лексиконе, покамест зарябит в глазах. Часов в двенадцать засыпаю и просыпаюсь в четыре, иногда в три часа. Рассвет застает меня уже за чаем". Жизнь замечательного земляка… - «Да небось и этот короткий сон приходилось прерывать каждую ночь, вскакивать, заслыша стук кнутовищем в окно, накидывать полушубок, совать босые ноги в валенки, еще не высохшие на загнетке, и выбегать на мороз отворять ворота обозу, который, скрипя полозьями, пришел оттуда, где
Белеет снег в степи глухой, Стоит на ней ковыль сухой;
Ковыль сухой и стар и сед, Блестит на нем мороза след...
Простор и сон, могильный сон, Туман, что дым, со всех сторон,
А глубь небес в огнях горит, Вкруг месяца кольцо лежит...».
………………………………………………………………………………
………………………………………………………………………………
«Дитя степей, дитя свободы, в пустыне рос я сиротой,
и для меня язык природы одной был радостью святой»......
В числе лучших произведений беллетристов-разночинцев (Помяловского, Левитова, Решетникова, Слепцова, Воронова, Гл. и Н. Успенских), посвященных теме детства, отрочества и юности, назван и «ДНЕВНИК СЕМИНАРИСТА» Ивана Савича Никитина.
Лироэпос, автобиографические исповедальные жанры о детстве, отрочестве и юности, о «горе сёл, дорог и городов», «власти земли», «власти тьмы», «печали не о своём горе»…
В художественно-пластическую «ткань» никитинского «Дневника семинариста» своеобразно «вплетены» светло-печальные строфы:
«Вырыта заступом яма глубокая. Жизнь невеселая, жизнь одинокая, Жизнь бесприютная, жизнь терпеливая, Жизнь, как осенняя ночь, молчаливая, - Горько она, моя бедная, шла И, как степной огонек, замерла. Что же? усни, моя доля суровая! Крепко закроется крышка сосновая, Плотно сырою землею придавится, Только одним человеком убавится... Убыль его никому не больна, Память о нем никому не нужна!.. Вот она - слышится песнь беззаботная, Гостья погоста, певунья залетная, В воздухе синем на воле купается; Звонкая песнь серебром рассыпается... Тише!.. О жизни покончен вопрос. Больше не нужно ни песен, ни слез!».
…………………………………………………………………………..
…………………………………………………………………………..
Дитяти
Не знаешь ты тоски желаний, Прекрасен мир твоей весны, И светлы, чуждые страданий, Твои младенческие сны. С грозою жизни незнакома, Как птичка, вечно весела, Под кровлею родного дома Ты рай земной себе нашла. Придет пора — прольешь ты слезы, Быть может, труд тебя согнет... И детства радужные грезы Умрут под холодом забот. Тогда, неся свой крест тяжелый, Не раз под бременем его Ты вспомнишь о весне веселой И — не воротишь ничего.
Воспоминание о детстве
Однообразно и печально Шли годы детства моего: Я помню дом наш деревянный, Кусты сирени вкруг него, Подъезд, три комнаты простые С балконом на широкий двор, Портретов рамы золотые, Разнохарактерный узор Причудливых изображений На белом фоне потолков - Счастливый плод воображенья Оригинальных маляров, Лампадку перед образами, Большой диван и круглый стол, На нем часы, стакан с цветами, Под ним узорчатый ковер... С каким восторгом я встречал Час утра летнею порою, Когда над сонною землею Восток безоблачный пылал И золотистыми волнами, Под дуновеньем ветерка, Над полосатыми полями Паров вставали облака! С какой-то тайною отрадой Глядел я на лазурь небес, На даль туманную и лес С его приветливой прохладой, На цепь курганов и холмов, На блеск и тень волнистой нивы, На тихо спящие заливы В зеленых рамах берегов. Дитя степей, дитя свободы, В пустыне рос я сиротой, И для меня язык природы Одной был радостью святой...... В ту пору, скукою томимый, От шума их я уходил И ночь за книгою любимой, Забытый всеми, проводил, Иль слушал няни устарелой О блеске чудных царств и гор Одушевленный разговор Во мраке залы опустелой.
Ночлег в деревне
Душный воздух, дым лучины, Под ногами сор, Сор на лавках, паутины По углам узор; Закоптелые палати, Черствый хлеб, вода, Кашель пряхи, плач дитяти... О, нужда, нужда! Мыкать горе, век трудиться, Нищим умереть... Вот где нужно бы учиться Верить и терпеть!
……………………………………………………………………………
……………………………………………………………………………
…Русское детство… Русское отрочество… Русская юность… Русское поэтическое Слово о становлении личности, об истоках нравственно-духовной жизненной позиции…
Русские характеры… Русские судьбы… Вочеловеченность русской Природы… -
«Звезды сыплются. Ткань облаков Серебрится при лунных лучах; Ночь глядит из-за старых дубов, Свет играет на сонных листах. Синий воздух волнами плывет, Он прозрачен, и свеж, и душист; Ухо слышит, едва упадет Насекомым подточенный лист. Под кустом в траве искра горит, Чей-то свист замирает вдали, Кто-то в чаще весь в белом стоит... Сказки детства на ум мне пришли. Как при месяце кроток и тих У тебя милый очерк лица! Эту ночь, полный грез золотых, Я б продлил без конца, без конца!»…
Земное и Небесное… Человеческое «Я» и потаенно-родниковые истоки подлинной Духовности, Озарённости, Одухотворенности… Никитинский таинственно-провидческий
«МОНАСТЫРЬ»:
«Крестом высоким осененный, Вдали от сел и городов, Один стоишь ты, окруженный Густыми купами дерев. Вокруг глубокое молчанье, И только с шелестом листов Однообразное журчанье Живых сливается ручьев, И ветерок прохладой веет, И тень бросают дерева, И живописно зеленеет Полян высокая трава. О, как сыны твои счастливы! В твоем безмолвии святом Они страстей своих порывы Смирили бденьем и постом; Их сердце отжило для мира, Ум с суетою незнаком, Как будто светлый ангел мира Их осенил своим крестом, И внемлет вечное бог слово, Их тяжкий труд благословив, Святых молитв живое слово И гимнов сладостный призыв».
Автобиографический лирический герой-повествователь Ивана Никитина «с детства понимать привык» волшебное молчание, несказанный шум, неизменную притягательную приветливость РУССКИХ ЛЕСОВ; никитинскому отроку ведом «таинственный язык» РУССКОГО ЛЕСА:
«Шуми, шуми, зеленый лес! Знаком мне шум твой величавый, И твой покой, и блеск небес Над головой твоей кудрявой. Я с детства понимать привык Твое молчание немое И твой таинственный язык Как что-то близкое, родное. Как я любил, когда порой, Краса угрюмая природы, Ты спорил с сильною грозой В минуты страшной непогоды, Когда больших твоих дубов Вершины темные качались И сотни разных голосов В твоей глуши перекликались... Или когда светило дня На дальнем западе сияло И ярким пурпуром огня Твою одежду освещало. Меж тем в глуши твоих дерев Была уж ночь, а над тобою Цепь разноцветных облаков Тянулась пестрою грядою. И вот я снова прихожу К тебе с тоской моей бесплодной, Опять на сумрак твой гляжу И голос слушаю свободный. И может быть, в твоей глуши, Как узник, волей оживленный, Забуду скорбь моей души И горечь жизни обыденной».
«…В КНИГЕ ЖИЗНИ ЮНЫЙ ВЗОР
КАРТИНЫ ГРУСТНЫЕ ВСТРЕЧАЕТ…»
Никитинские стихотворения-новеллы о детстве, отрочестве и юности… Философско-поэтический Гений автора-мастера вочеловечивает картины быта и бытия; воссоздаёт «борьбу глубокой веры и сомненья». Такова никитинская «ЖИЗНЬ»:
«Прекрасны молодые годы, Когда, не ведая утрат, Картины жизни и природы Мы начинаем изучать! Когда надежды беззакатной Звезда приветливо горит И нам так много говорит Желаний голос непонятный; Когда в восторг приводит нас Борьба и подвиг знаменитый, И безыскусственный рассказ О старине давно забытой, И ночи мрак, и солнца блеск, И утренней зари сиянье, И музыкальный моря плеск, И ветра тихое дыханье, Степей безлюдье и простор, Напевы бури заунывной, И вечный снег пустынных гор, И леса тень, и шум призывный... И жить в ту пору мы спешим, Вперед глядим нетерпеливо И новой жизни перспективу Узнать заранее хотим. А между тем, как метеор, Воображенье потухает, И в книге жизни юный взор Картины грустные встречает; В душе является борьба Глубокой веры и сомненья, И вот беспечные года Берут другое направленье
Не знаешь ты тоски желаний, Прекрасен мир твоей весны, И светлы, чуждые страданий, Твои младенческие сны. С грозою жизни незнакома, Как птичка, вечно весела, Под кровлею родного дома Ты рай земной себе нашла. Придет пора — прольешь ты слезы, Быть может, труд тебя согнет... И детства радужные грезы Умрут под холодом забот. Тогда, неся свой крест тяжелый, Не раз под бременем его Ты вспомнишь о весне веселой И — не воротишь ничего».
…Никитинско-кольцовское «начало» будет воспринято лироэпиками и беллетристами второй половины Х1Х-первых десятилетий ХХ столетия. Никитинско-кольцовские «родники» глубинно проявятся в духовно-эстетических, жанрово-стилевых исканиях и обретениях Сурикова и суриковцев, Дрожжина, Трефолева, Омулевского, Апухтина, Жемчужникова, Надсона, Бунина, Блока, А. Белого.
……………………………………………………………………..
……………………………………………………………………..
Дедушка
Лысый, с белой бородою, Дедушка сидит. Чашка с хлебом и водою Перед ним стоит. Бел как лунь, на лбу морщины, С испитым лицом.
Много видел он кручины На веку своем. Всё прошло; пропала сила, Притупился взгляд; Смерть в могилу уложила Деток и внучат. С ним в избушке закоптелой Кот один живет. Стар и он, и спит день целый, С печки не спрыгнет. Старику немного надо: Лапти сплесть да сбыть — Вот и сыт. Его отрада — В божий храм ходить. К стенке, около порога, Станет там, кряхтя, И за скорби славит бога, Божее дитя. Рад он жить, не прочь в могилу — В темный уголок. Где ты черпал эту силу, Бедный мужичок
………………………………………………………………………….
…………………………………………………………………………..
Всё более серьёзно осознаётся необходимость, нравственно-эстетическая потребность ЗАУЧИВАНИЯ НАИЗУСТЬ классических текстов. Таких, например, как никитинский шедевр «Вечер ясен и тих» («Вечер ясен и тих; Спят в тумане поля; В голубых небесах Ярко пышет заря. Золотых облаков Разноцветный узор Накрывает леса, Как волшебный ковер; Вот пахнул ветерок, Зашептал в тростнике; Вот и месяц взошел И глядится в реке. Что за чудная ночь! Что за тени и блеск! Как душе говорит Волн задумчивый плеск! Может быть, в этот час Сонмы светлых духов Гимны неба поют Богу дивных миров»).
Музыкально-лирическая, философско-психологическая миниатюра «В темной чаще замолк соловей...» («В темной чаще замолк соловей, Прокатилась звезда в синеве; Месяц смотрит сквозь сетку ветвей, Зажигает росу на траве. Дремлют розы. Прохлада плывет. Кто-то свистнул... вот замер и свист. Ухо слышит, едва упадет Насекомым подточенный лист. Как при месяце кроток и тих У тебя милый очерк лица! Эту ночь, полный грез золотых, Я б продлил без конца, без конца!»).
Никитинская «ВЕСНА В СТЕПИ» («Степь широкая, Степь безлюдная, Отчего ты так Смотришь пасмурно? Где краса твоя, Зелень яркая, На цветах роса Изумрудная? Где те дни, когда С утра до ночи Ты залетных птиц Песни слушала, Дорогим ковром Расстилалася, По зарям, сквозь сон, Волновалася?»). Автобиографический повествователь - во власти Прекрасного; он одухотворяет, вочеловечивает «диалектику природы» (« Когда в час ночной Тайны чудные Ветерок тебе Шептал ласково, Освежал твою Грудь открытую, Как дитя, тебя Убаюкивал?.. А теперь лежишь Мертвецом нагим; Тишина вокруг, Как на кладбище... Пробудись! Пришла Пора прежняя; Уберись в цветы, В бархат зелени; Изукрась себя Росы жемчугом; Созови гостей Весну праздновать»). Никитинское озарение… Никитинское «открытие мира» («Посмотри кругом: Небо ясное Голубым шатром Пораскинулось, Золотой венец Солнца красного Весь в огнях горит Над дубравою, Новой жизнию Веет теплый день, Ветерок на грудь К тебе просится»)…
(продолжение следует)
