Авторский блог Елена Соколова 18:57 6 июня 2016

Размышления о Вагановой

Ваганова – для меня, как и для очень многих, думаю, это некое «ключевое понятие», своеобразный «узловой пункт» мировой истории. Есть люди, словно самой Судьбой избираемые для того, чтобы стать своего рода «катализаторами» прогресса, чем-то вроде «волшебной палочки», переводящей человечество тем или иным способом на иной, качественно новый уровень развития и самосознания.

Публикация на страничке АРБ им А.Я.Вагановой ВКонтакте от 19.05.2016:

«19 мая 1915 г. газета «Петербургский листок» писала:
Первая танцовщица Мариинского театра А. Ваганова получает звание балерины. Это даст ей возможность продолжить службу на казенной сцене и после истекшего на днях 20-летнего срока со дня ее зачисления в труппу. В будущем сезоне дирекция дает ей прощальный бенефис».

Под публикацией - комментарий одного из подписчиков:

«О начале сольной карьеры А.Я. Вагановой - в дневниках М.И.Петипа и прессе:
"Дают балет "Раймонда"...очень неудачный подбор танцовщиц. Г-жа Ваганова ужасна". (05.09.1904 г.).
"Сегодня день моего рождения. Вечером мой балет "Жемчужина". Г-жа Ваганова ужасна"(27.02.1905г.).
"Петербургский листок театрала" более спокоен: "В "Жемчужине" дебютировала г-жа Ваганова, имевшая весьма скромный художественный успех" (05.03.1905 г.)».

Что это? Желание заявить о себе, выказать свою осведомленность? Стремление всегда и везде «говорить правду, и только правду»? Банальная бестактность, или вполне осознанная попытка манипулирования умами подписчиков? Но для чего?

Ваганова – для меня, как и для очень многих, думаю, это некое «ключевое понятие», своеобразный «узловой пункт» мировой истории. Есть люди, словно самой Судьбой избираемые для того, чтобы стать своего рода «катализаторами» прогресса, чем-то вроде «волшебной палочки», переводящей человечество тем или иным способом на иной, качественно новый уровень развития и самосознания. Тот, кто изобрел колесо – вне всяких сомнений был из этой плеяды. К ней - принадлежат да Винчи, Микеланджело, Луи Пастер, Циолковский, Эйнштейн и Мариус Петипа. И конечно в этом же ряду – Агриппина Яковлевна Ваганова и ее педагогическая система.

Сегодня, когда Санкт-Петербург вновь обретает былое величие столицы Российской Империи, свой неповторимый блеск и статус – имя Вагановой принадлежит ему нераздельно, как магия «белых ночей» и стремительный полет чаек над невской волной, как разведенные в небо мосты и золоченые шпили Адмиралтейства и Петропавловки. Ее методика преподавания классического танца, ее система – такое же бесценное достояние, как знаменитые фонтаны Петергофа, Эрмитаж, Спас-на-Крови и улица Зодчего Росси. И мы обязаны помнить об этом – как помним о блокадном кольце, Дороге Жизни, и о мужестве и самоотверженности – качествах, которые в полной мере были присущи этой удивительной женщине и педагогу.

Когда придет твое время, Судьба сама разложит перед тобой инструменты, чтобы ты смог сделать с их помощью то, для чего нужен, и предназначен ты и только ты один...

Судьба отказывала ей в партиях, такое впечатление, что она готовила ее к иной участи; все, что Ваганова видела, слышала, делала, испытывала – все это неуклонно и последовательно вело ее к одной-единственной великой роли, которую назначила ей Судьба – роли гениального педагога, подвижницы русского балета, сохранившей все накопленные знания, опыт, традиции, переосмыслившей все это богатство, пропустив его через призму своего личного опыта, через свое тело, свои пробы, ошибки, победы и поражения, через свои мысли, надежды и разочарования – и создавшей в итоге систему обучения, которой и сегодня пользуется весь мир.

«Эксперт – это человек, который успел совершить все возможные ошибки»

(Нильс Бор)

У того, кто щедро одарен природой, кто от рождения имеет идеальные, как любят сегодня говорить, данные – у того шансов совершить ошибку гораздо меньше, чем у человека с данными средними, невыдающимися. Но, не совершая ошибки, не учишься их и исправлять – ни у себя, ни у других. И потому тот, кто с данными блестящими, кому все легко давалось, редко оказывается способен правильно объяснить, как нужно делать, и почему именно так – как раз из-за этой вот легкости. Не может – потому что он, зачастую, и сам не знает, как у него получалось, вот получалось – и все.

Рецепт гениального педагога прост - он учится на себе. Исправляя, корректируя, размышляя. Отрабатывая старые приемы, изобретая новые, апробируя их снова и снова – на себе самом, оттачивая способы и методы, отбирая из них самые лучшие. И такой подход – самый эффективный из всех возможных, потому что в этом случае педагог не только знает и понимает «как надо», но и «как не надо», а второе иногда даже важнее, чем первое; и к тому же, когда ты сам на себе испытал и знаешь, как тяжело тебе давалось вот это понимание, ты в состоянии представить, как трудно может быть другим - а это невероятно важный момент в процессе обучения и воспитания, пожалуй даже и ключевой.

Звание балерины Ваганова получила всего лишь за год до выхода на пенсию. Ее изначально «средние» данные, ставшие во многом «камнем преткновения» в ее сценической карьере и «растянувшие» ее путь из кордебалета в солистки на 14 лет – дали ей в итоге невероятный, огромный опыт в разнообразнейших мелких ролях, где у нее была полная возможность детальнейшей проработки своей техники исполнения и артистического мастерства. Однако и после «выхода в солистки», Ваганова оставалась на положении «второй» танцовщицы, ее занимали главным образом в вариациях, но виртуозность, легкость и блеск приобрела она за эти годы такой, что ее прозвали «царицей вариаций».

Поворотным пунктом, «ключевой развилкой» в ее судьбе и в судьбе русского балета стала Великая Октябрьская Социалистическая Революция – она, как ветром, вымела из страны практически все «балетные кадры». Уехали танцовщики, танцовщицы, хореографы, педагоги, композиторы. Ваганова – осталась. Трагическая смерть мужа, полная нищета, голод и разруха – скорее всего, у нее просто не было сил - ни душевных, ни физических – на переезд, да еще неведомо куда, с ребенком на руках. Она не уехала, думаю, еще и потому что все, что у нее оставалось – это была Родина, и она осталась с ней.

«Она была главным человеком в образовательной системе Советского Союза».

(Николай Цискаридзе)

В 1920-м А.Я.Ваганову приглашают преподавать в Петроградское хореографическое училище – и именно с этого момента начинает отсчет главное дело всей ее жизни.

Исключительность, особость всегда провоцируют окружающих. Знаменитый деятель Фронды, один из умнейших и язвительнейших людей не только своего времени, но и в мировой истории, Франсуа VI, герцог де Ларошфуко писал в своих «Максимах»: «Зло, которое мы причиняем, навлекает на нас меньше ненависти и преследований, чем наши достоинства». И добавлял: «Люди не только забывают благодеяния и обиды, но даже склонны ненавидеть своих благодетелей и прощать обидчиков. Необходимость отблагодарить за добро…кажется им рабством, которому они не желают покоряться».

В случае с Вагановой, эти слова оправдались как нельзя более полно, испытание благодеянием и благодарностью прошли единицы. И первая и главная среди них – Марина Семенова. И будучи в зените славы и в пору своей жизни «женой врага народа» - она не оставляла Агриппину Яковлевну заботой, помощью, вниманием. Ходила по московским кабинетам. Ходатайствовала, умоляла, уговаривала. «Будешь писать книгу – романтизируй меня» - попросила когда-то Марина Тимофеевна своего ученика Николая Цискаридзе. А надо ли – думаю я сейчас – она и без того подлинная романтическая героиня, не предавшая, оставшаяся верной Учителю – и не на словах, а на деле. Это – подвиг в любые времена, а уж тогда, в мрачном декабре 1937-го, ставшем частью едва ли не самого черного периода в русской истории – тем паче. Но к счастью, Советская власть все же смогла отделить «мух от котлет» и, невзирая на все обвинения, травлю и крики «долой», подводившие Ваганову, фактически, «под расстрел» - оставила ей дело всей ее жизни. Оставила преподавание в Ленинградском хореографическом училище, которое впоследствии получило ее имя. Сегодня – это Академия Русского Балета имени А.Я.Вагановой.

Как начать, как выстроить обучение в балете – полностью заслуга ее, сделать подобное больше не сумел никто.

До Вагановой – единой системы обучения не существовало. Каждый педагог учил, как мог и умел. У каждого была своя личная, частная «метода», основанная только на личном опыте и пристрастиях, ни научной основы, ни методологии, ни единого структурного подхода в этих многочисленных «методах» не существовало.

Очень важной чертой Вагановой была прогрессивность, открытость к изменениям. Это позволяло ей верно оценивать происходящее; гибкость мышления, которая только усиливалась живым, язвительным складом ее ума и независимым нравом, помогала отбрасывать изживающие себя приемы и методы и «попадать в такт» требованиям нового времени.

Ее сила воли и стремление к совершенству снова работали на нее.

По мнению Вагановой, самым главным достоинством для балерины было умение думать и работать, а грехом непрощаемым – отсутствие в ней индивидуальности. Но индивидуальность - это как раз и есть умение думать, потому что человек думающий – всегда индивидуален. И ее система была нацелена именно на то, чтобы раскрыть эту человеческую неповторимость, отличительность танцовщицы, максимально развить и усилить ее природные качества и способности.

Марина Семенова и Галина Уланова, Наталья Дудинская и Нинель Кургапкина, Алла Шелест и Ирина Колпакова. Все – ученицы Вагановой и каждая из них - неповторимая индивидуальность.

Вагановская система растила не просто личность, но личность мыслящую, способную к самообразованию. Она давала основу, но дальше – предлагала идти самой: чувствовать, размышлять, отбирать, пропуская все через себя – через свое тело, через разум, через душу.

Вагановская система в советское время подняла на уровень высокого искусства танец не только балерин и солисток, но и кордебалета. Таких великолепных рук, заключавших в себя наклоненные девические головки как в рамы старинных портретов, такой строгости линий, отточенности, слаженности движений, такого высокого уровня исполнительского мастерства – не было ни в одном театре мира. Достаточно взглянуть на записи балетов того времени, чтобы убедиться в этом – несмотря на плохую картинку, в глаза бросается строгая геометричность линий кордебалета, почти абсолютная синхронность, зеркальность движений, но главное, их осмысленность – один из «краеугольных камней» вагановской системы. Да что записи, я же помню свои собственные походы в Кировский театр в самом начале 70-х – и свою прямо-таки железобетонную уверенность, что эта строгая геометрия получается от начерченных на репетициях прямо на сцене жирных линий, с которых кордебалету запрещено сходить.

«Бог дал ей как-то угадывать, вот может человек, или не может человек»

(Марина Семенова)

Как?

« И когда мы к ней пришли в первый день, мы, наверное, полчаса делали подготовительное пордебра… вот так, с головой, с глазами, с ручками, открыть, закрыть – и вернуться в исходное положение, и опять, и опять, и опять! И мы пытались понять, что же она от нас хочет – мы это делали уже до этого каждый год. И все равно – это было что-то немножко другое…» (Ирина Колпакова о А.Я.Вагановой)

Мне почему-то думается, что это как раз и был ее метод выявлять индивидуальность. Оказать давление, заставить человека делать бессмысленную, на первый взгляд, работу. Задеть его, его самолюбие, рассердить, разозлить даже. Заставить его – думать, заставить его – показать себя настоящего, свою суть.

Все – разные. Кто-то будет выполнять, смирившись, с блеском и скукой. Кто-то начнет - старательно, с воодушевлением, но потом – раньше или позже – сникнет, и будет доделывать механически, безучастно. А кто-то - внезапно поняв, догадавшись, или, может, только предощущая это понимание, вдруг вспыхнет счастливой улыбкой и с этого момента, каждое движение, каждый взгляд, каждый наклон головы – станут маленьким шажком на пути к совершенству.

И в этом тоже - гениальность Вагановой как психолога и педагога. Ее ученики, их тела, их взгляд, выражение лиц рассказывали ей правду о себе, а ей оставалось только внимательно наблюдать и подбирать к каждому свой подход.

14 лет вариаций убедили Агриппину Яковлевну - в балете нет, и не может быть мелочей! Она учила, что точным и осмысленным должно быть все – даже взмах ресниц, Ее отличали строгость, неподкупность, непререкаемость авторитета и невероятная требовательность – и прежде всего к себе самой. Невероятно острый язык, потрясающий аналитический ум и стремление к совершенству. Она умела объяснить, что ей нужно, и что важнее всего – умела заставить это сделать.

Для нее обязательность, непременность и непрерывность совершенствования инструмента, т.е. тела танцовщика - были непременными условиями для совершенного танца. Потому что, любое несовершенство - есть ущерб, неполнота, и как следствие - несвобода. А несвобода ведет ограничению спектра возможных движений и к несвободе выражения в танце.

Как слово состоит из букв, а речь из слов, так и танец состоит из движений. Чем лучше вы знаете язык, чем больше ваш словарный запас, чем свободнее вы вольны им распоряжаться, тем выше и ваша способность выражать свои мысли, и в то же время, чем глубже ваши мысли и шире интересы, тем ярче, содержательней, уверенней и убедительней будет ваша речь, тем интереснее будет вас слушать.

«… человек преображался после одной репетиции с ней».

(Майя Плисецкая)

Может быть, потому что изначально – во главу угла – ставился вопрос: зачем? Для чего я это делаю? И этот вопрос звучал – еще до самых первых движений. Это был вопрос итога, вопрос результата, вопрос – «из зала», и при таком подходе к обучению, каждое движение обретало свой особый смысл и становилось внятным – и исполнителю, и зрителю.

«Второй Вагановой нет, не было, и вот я не знаю, будет ли?»

(Майя Плисецкая)

Универсальность и актуальность методики Вагановой заключаются в том, что все ее составляющие - редкая чистота классического танца, безупречная техника, гармония всех абсолютно частей тела - все подчинено одной-единственной задаче: выразительности. Все перечисленное – и еще одна, потаенная часть нашего существа, которую принято называть душой.

«Вагановская школа развивает, прежде всего, голову - а это основное для балерины. Если в вагановском уроке не работает голова, никто не сможет этой системой пользоваться».

(Людмила Семеняка)

Сегодня мир всерьез обеспокоен: все громче звучат опасения, что цивилизация медленно, но верно деградирует – именно в этом самом, «думательном» отношении. Последнее 10-летие очень модным стало выражение: «включи голову», в смысле «задумайся, подумай». Ну хорошо, сейчас – включи, а потом после того как подумал – что, можно выключить? И как надолго? До следующего приказа? В системе Вагановой – голова должна работать всегда. Она должна быть включена все время, на полную мощь. Закон эволюции гласит: орган, который не используется – со временем отмирает. Мозг, не получая тренировки мыслью, но зато постоянно «загружаемый» информацией, начинает потихоньку «перегреваться» и атрофироваться – я, кстати, не смеюсь вовсе, потому что уже есть данные о невероятном совпадении по времени двух процессов: развития искусственной памяти, той что хранится в наших компьютерах – с распространением болезни Альцгеймера.

В социальных сетях непрерывно всплывает одна и та же безымянная цитата, каждый раз набирающая невероятное количество «лайков»: «Сегодня никто не хочет признавать свои ошибки, все только переводят стрелки». Думаю, поэтому так жизненно важен сегодня для нас возврат к вагановской системе – потому что она родилась как раз из признания, осмысления и преодоления собственных несовершенств и ошибок, и ее главное достоинство в том, что она не позволяет – «переводить стрелки». И даже просто признав необходимость такого возврата – мы сделаем маленький, но очень важный для себя, шаг. Шаг – к совершенству.

В психологии есть очень интересная градация уровней человеческого сознания. Их всего три: Жертва, Хозяин, Волшебник. Идеалы сегодняшнего мировосприятия «заточены» под Хозяев, ломающих мир под себя. Все, кому не удалось это сделать – остаются в Жертвах. Волшебниками же становятся те, кто, пройдя суровые испытания трудом, болью, непризнанностью - обретают дар изменять окружающий мир. Тяжелые жизненные обстоятельства и впечатления, ломающие слабые души, способны неслыханно, невероятно обогатить и проявить души сильные, героические.

«Минусы» сценической карьеры для Вагановой обернулись в итоге огромным «плюсом» в ее педагогической деятельности. Именно из этих «минусов», их осмысления, труда и терпения в итоге сложилась ее система преподавания классического танца, равной которой нет до сих пор, а учитывая реалии сегодняшнего мира, его нацеленность на фанфары, карьеру, и скоропалительный взлет – и не будет. Во всяком случае, в обозримом будущем.

Эти «минусы» помогли Агриппине Яковлевне стать Волшебником - Тем, Кто меняет Мир.

Сетования Петипа сегодня - в прошлом, а из несовершенств и ошибок, так расстраивавших его, выросли уникальная вагановская система, и ее книга «Основы классического танца» - по сей день единственная азбука, по которой обучаются все те, кто решил связать свою жизнь с балетом. Это признанный факт. Причем, признанный во всем мире – абсолютно.

И я уверена: если бы Мариус Иванович Петипа имел возможность познакомиться с тем, что сделала для русского балета Агриппина Яковлевна Ваганова - он по достоинству бы оценил и ее вклад, и ее подвиг. А еще мне кажется, что ему, возможно, стало бы немного неловко за свое брюзжание в «личных бумагах». Но он не стал бы извиняться, потому что это бы значило – обнародовать, а ведь он писал в дневниках именно для того, чтобы никто не увидел.

02.06.2016

1.0x