Дмитрий Ш а х о в
Василий Ш а х о в
ЭКСПОЗИЦИЯ. ПУШКИНСКИЕ МАДОННЫ. ЗВЁЗДНЫЕ ЧАСЫ ЧЕЛОВЕКА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
Хозяйка и главная устроительница усадеб Валуево и Иловна
Конечно же, когда экскурсовод или менеджер туризма привлекает внимание путешественников и паломников к дворцовому комплексу ВАЛУЕВО, к его знатнейшим обитателям, когда готовятся рекламно-пиаровские буклеты о «жемчужинах» Большой Москвы и Подмосковья, то, естественно, - как говорится «во-первых строках» - называют имя открывателя и публикатора легендарного «Слова о полку Игореве», «Лаврентьевской летописи», «Русской правды», «Завещания Владимира Мономаха». Между тем, личность и индивидуальность супруги Алексея Ивановича – Екатерины Алексеевны (урожденной княжны Волконской) вызывали неподдельный интерес у современников.
Художник Ф.С. Рокотов запечатлел (портрет 1770-х) особу одухотворенную, тонко и глубоко чувствующую, склонную к романтической созерцательности… Высокое происхождение… Высокое предназначение… Вторая дочь генерал-губернатора князя Алексея Никитича Волконского от брака с Маргаритой Родионовной, одной из дочерей состоятельного генерал-лейтенанта Кошелева. Маргарита Родионована – фрейлина цесаревны Елизаветы Петровны
Кроме Екатерины (будущей Мусиной-Пушкиной, хозяйки Валуева), у Волконских
были ещѐ три дочери, как то: Мария (1760 – 1804; замужем за М.П. Нарышкиным), Варвара (1760 – 1827); замужем за И.С. Гагариным), Анна (1762 – 1828). У Волконских – трое сыновей: Николай(1757 -1834), Пѐтр (1759 – 1827) и Михаил.
Екатерина Алексеевна получила приличное домашнее воспитание в доме дядюшки своего Кошелѐва, от него унаследовала богатое состояние.
В числе декабристов видим мы еѐ племянников М.М. Нарышкина, С.И. Гагарина, Г.И. Гагарина, М.М. Тучкова.
«Большая светская барыня» ещѐ «допожарной» Москвы… Правнучка пастора Глюка… Мать еѐ – фрейлина цесаревны Елизаветы Петровны… Восшествие на престол Елизаветы Петровны воспел Михайло Ломоносов («Когда на трон она вступила, Как высший подал ей венец, Тебя в Россию возвратила, Войне поставила конец»). И потом дети и внуки из поколения в поколение внимали ломоносовским духоподъѐмным строфам («Царей, и царств земных отрада, Возлюбленная тишина, Блаженство сѐл, градов ограда, Коль ты полезна и красна! Вокруг тебя цветы пестреют И класы на полях желтеют…»).
Екатерина Алексеевна - племянница московского генерал-губернатора князя М.Н. Волконского… В родственных ей семьях выросли будущие герои Отечественной войны и декабристы (М.М. Нарышкин, С.И. Гагарин, Г.И. Гагарин, М.М. Тучков).
Ей было двадцать шесть, когда она стала (6 мая 1781 года) женой Алексея Ивановича Мусина-Пушкина. Обладатель солидного помещичьего состояния, тот станет впоследствии действительным тайным советником, обер-прокурором Святейшего Синода; в 1797-ом император Павел Первый поощрит его верноподданное и полезное служение графским титулом.
Валуевы, Мещерские, Толстые, Шепелевы, Кошелевы, Волконские и Мусины-Пушкины… Причудливое переплетение биографий, слияние и разъединение человеческих судеб, исторический «плавильный котѐл» коллизий, фактов, деяний и свершений… Колокольный перезвон церкви во имя Покрова… Плакучие ивы у прудов и запруд… Звѐздное небо над окрестными курганами…
Высокочтимый «валуевскими умниками» Михайло Ломоносов, чьи судьбоносные строфы не раз звучали в валуевском «дворянском гнезде», занимал почѐтное место в дворцовой библиотеке. На театральных импровизациях, случавшихся здесь, главенствовал Ломоносов:
Восторг внезапный ум пленил,
Ведѐт на верх горы высокой,
Где ветр в лесах шуметь забыл;
В долине тишина глубокой.
Внимая нечто, ключ молчит,
Который завсегда шумит
И с шумом вниз с холмов стремится…
Пожалуй, в посвященной Мусиным-Пушкиным «Жизни замечательных людей» графине Екатерине Алексеевне вполне оправданно должно отвести несколько ведущих глав. Не только по желанию самого графа, но и по инициативе графини в Валуевской библиотеке, библиотеках на Разгуляе и в ярославской Иловне книжные полки буквально «ломились» под солидным грузом фолиантов, переплетѐнных рукописей, летописей, грамот… Греческие, латинские, итальянские, французские, испанские, немецкие, шведские авторы и издания… Альманахи, журналы, сборники, газетные подшивки…
После отставки граф с супругой и семьѐй поселились в огромном доме на Разгуляй-площади. Екатерина Алексеевна унаследовала этот дом и большое состояние от незамужней тѐтки – фрейлины Марии Родионовны Кошелевой (1725 – 1782). В Москве, Валуеве, Иловне в хлебосольном семействе Мусиных-Пушкиных всегда были рады гостям; их «дворянское гнездо» привлекало недюжинных людей; в домашнем театре ставились спектакли по лучшим
драматургическим текстам; увлечение графа (неизменно поддерживаемое графиней) древностями способствовало возникновению богатейшей коллекции раритетов, шедевров, достопамятностей.
Наполеоновское нашествие… Мусины-Пушкины – в рядах самоотверженных защитников Отечества… В московском пожаре погибают редчайшая библиотека и коллекция… 21 марта 1813 года под Люнебургом погибает двадцатичетырѐхлетний сын Александр… По примеру родителя, он серьѐзно занимался историческими науками… Трагические события подорвали здоровье графа; 1 февраля 1817 года он скончался в Москве.
Ведение хозяйства графиня решительно взяла «в свои руки». Властная, расчетливая, склонная к различным финансовым операциям, но обходительная и радушная - она успешно вела хозяйство в Валуеве. Заслуживает отдельного разговора еѐ общение с соседями по имению – Четвертинскими из Филимонок, Вяземскими – из Остафьева, Гагариными – из Ясенева.
О еѐ кончине А.Я. Булгаков писал своему брату: «Графиня Екатерина Алексеевна Пушкина скончалась вчера вечером. Царство ей небесное! Пожила довольно для женщины, была любима, уважаема в семье; несмотря на удар, бывший за несколько дней, могла говорить, была покойна, и сказывают, что последние еѐ слова были, когда лили ей лекарство в рот: «Меня кормят, как галчонка молодого!» Стало, дух ее был покоен, ежели шутила… Давно не видел я таких похорон. Весь город, начиная от князя Дмитрия Владимировича до последнего из знакомых, - все тут были, и на лице всякого изображалась грусть непритворная. Да ежели и правду говорить, так в чѐм можно упрекнуть покойницу? В одной скупости, но это не мешало ей принимать весь город, жить домом, делать добро»
(О чѐм повествуют туристические маршруты?)
…Где посох твой дорожный?
Возьми его, пускайся в даль;
Пойдѐшь ли ты через пустыню
Иль город пышный и большой,
Не обожай ничью святыню,
Нигде приют себе не строй…
МИХАИЛ ЛЕРМОНТОВ
«Наших предков сильно беспокоила тайна мироздания.
Они перепробовали почти все двери, ведущие к ней,
и оставили нам много прекраснейших ключей и отмычек,
которые мы бережно храним в музеях нашей словесной
памяти. Разбираясь в узорах нашей мифологической эпики,
мы находим целый ряд указаний на то, что человек есть
ни больше, ни меньше, как чаша космических обособленностей…»
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
НИКОЛАЙ РУБЦОВ
Что увлекает человека в туристические странствования? Что сулит та или иная экскурсия? Почему и как возникает «охота к перемене мест», «овладевает беспокойство», влечение, даже жажда странствий, передвижений, обретений, новых далей и горизонтов? Очарует или, наоборот, разочарует тот или иной выбранный нами маршрут?..
Лермонтовский лирический герой-повествователь, размышляющий о бытийно-судьбоносных перспективах и горизонтах: «Когда, надежде недоступный, Не смея плакать и любить, Пороки юности преступной Я мнил страданьем искупить; Когда былое ежечасно Очам являлося моим И всѐ, что свято и прекрасно, Отозвалося мне чужим, - Тогда молитвой безрассудной Я долго Богу докучал И вдруг услышал город чудный»). Просьбы и мольбы были услышаны наконец Всевышним («Чего ты просишь? – он вещал. – Ты жить устал? О я ль виновен; Смири страстей своих порыв, Будь, как другие хладнокровен, Будь, как другие, терпелив. Твоѐ блаженство было ложно. Ужель мечты тебе не жаль?»). Смятенный вопрошатель слышит философско-провидческое наставление Всевышнего («Глупец! Где посох твой дорожный? Возьми его, пускайся в даль; Пойдѐшь ли ты через пустыню Иль город пышный и большой, Не обожай ничью святыню, Нигде приют себе не строй»).
Повременить мгновения просим, мысленно умоляем мы в пушкинском Михайловском и есенинском Константинове, толстовской Ясной Поляне и тургеневском Спасском-Лутовинове, чеховском Мелихове и бунинских Озѐрках… «Старца великого тень чуем смущенной душой» на маленьком степном полустанке Астапово… Тропинки, по которым хаживали Чайковский и Рахманинов; черѐмухо-сиреневые буйства, восхищавшие
некогда Левитана и Шишкина, Айвазовского и Куинджи; листопады, звездопады, солнцепады, вдохновлявшие Державина и Тютчева, Лермонтова и Фета, Лескова и Шолохова, Горького, Твардовского и Леонова…
«Есть в жизни человеческой вечные минуты…». Есть в людских судьбах «звѐздные часы» и прекрасные мгновения… Во имя «встреч» с ними и устремляются в путь-дорогу паломники и путешественники, туристы и экскурсанты…
Такие «встречи» ожидают нас на туристических маршрутах, связанных с достопамятностями и достопримечательностями Большой Москвы… Расскажем о некоторых из них…
Валуево - Вороново… Дворцовые усадьбы Ростопчиных и Мусиных-Пушкиных… Внимательному и любознательному туристу бросается в глаза некая художественно-архитектурная, некая ландшафтно-живописная общность этих «дворянских гнѐзд». Стоит только сравнить стремительных ланей над въездом в вороновскую и валуевскую «парковую зону»… Стоит только сравнить каскады прудов… Стоит только сравнить гостеприимную планировку аллей, клумб, цветочных композиций… Дальнейшее же «погружение» в этнографические, географические, историко-культурологические «глубины» как бы высвечивает эту самую «общность», но, конечно же, яркую индивидуальность важных объектов и субъектов истории государства Российского.
Отнюдь не случайно кинематографисты весьма охотно снимают здесь свои исторические и художественно-психологические сюжеты… Ту же «Гусарскую балладу»… Ту же «Войну и мир»…
Валуево - Остафьево… Философско-психологическое, просветительско-культурологическое «погружение» в таинственные, притягательные сферы истории отечественного искусства, государственности, творчества, «умничества»… Родственные связи, бытийно-бытовые контакты представителей известнейших дворянских фамилий: Воронцовых, Волконских, Оболенских, Вяземских, Карамзиных, Пушкиных, Мусиных, Шереметьевых, Арсеньевых, Салтыковых…
Из рук в руки переходили усадьбы, владения, земли; соседствовали, крестили детей, становились кумовьями, зятьями, сватами, золовками, невестками, свекровями и свѐкрами, сокурсниками и сослуживцами… Мемуары, архивные фонды, народно-поэтическая «мова»… Движение времени… Движение истории… Нравственно-духовные уроки и традиции…
Валуево - Троицкое… То ли Троицкое, что на Десне? То ли Троицкое, что на Красной Пахре? Или – тѐплостановское Троицкое? Или – Троицкое-Знаменское?..Во имя Святой Троицы на Руси возводилось много-много церквей… В Московии, Подмосковье, Примосковье, Русском Подстепье, Лесостепи – десятки «троицких» омонимов, топонимов. Одно из Троицких (совсем недалеко от вяземско-карамзинско-пушкинского Остафьева) принадлежало княгине Екатерине Романовне Дашковой… Екатерина Романовна собственноручно посадила десятки деревьев, лично планировала и контролировала работы по разбивке парка, окружавшего еѐ усадьбу… В Воронове «соревновался» с ней граф Фѐдор Ростопчин; в Валуеве – граф Алексей Мусин-Пушкин; они тоже были большими любителями и ценителями паркового искусства (кстати, в курсе их садово-парковых импровизаций была матушка-императрица Екатерина Великая)…
Валуево - Филимонки. Валуево – Тарутино. Валуево – Тѐплый Стан. Валуево – Красное. Валуево – Троицк. Валуево – Подольск. Валуево – Таруса… Москва-река и Ока, Нара и Пахра, Дон и Воронеж… Шаги Истории самой…
ВЕЧНЫЙ ЗОВ БОГАТЫРСКОГО ЭПОСА
(Разгуляй… Валуево… Филимонки…
Вороново… Остафьево… Троицкое…)
Ещѐ одно, последнее сказанье –
И летопись окончена моя.
Исполнен долг, завещанный от Бога
Мне, грешному. Недаром многих лет
Свидетелем Господь меня поставил
И книжному искусству вразумил;
Когда-нибудь монах трудолюбивый
Найдѐт мой труд усердный, безымянный,
Засветит он, как я, свою лампаду –
И, пыль веков от хартий отряхнув,
Правдивые сказанья перепишет,
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу…
А. С. ПУШКИН
«Борис Годунов»
В веке четырнадцатом эти земли, расположенные по берегам речек, именуемых Сосенкой и Ликовой, принадлежали весьма состоятельному дворянскому роду ВАЛУЕВЫХ. Жители селений Валуево, Мешково, Акатово землепашествовали, охотились, рыбачили, бортничали, промышляли по-разному. Былинно и летописно известен Тимофей Васильевич Окатьевич, воевода, отмеченный за храбрость и рассудительность самим великим князем московским Дмитрием Донским, геройски погибший на поле Куликовом в 1380 году. Деда сего почтеннейшего русича Тимофея Васильевича именовали, как сведущие люди сказывают, Окатием Валуѐм (гриб или лентяй, бездельник). От этого прозвища – фамилия и название владения. Вотчину внук наследовал от своего отца Василия (боярина великого князя Симеона Гордого). Потомки героя Куликовской битвы чести праотцов и пращуров не уронили: их имена значатся среди отличившихся в Ливонской войне, отмеченных особо в Астраханском походе, послуживших верой и правдой Отечеству в сражениях против Лжедмитрия.
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу,
Своих царей великих поминают
За их труды, за славу, 3а добро –
А за грехи, за тайные деянья
Спасителя смиренно умоляют.
На старости я сызнова живу,
Минувшее проходит предо мною –
Давно ль оно неслось, событий полно,
Волнуяся, как море-окиян?
Теперь оно безмолвно и спокойно,
Не много лиц мне память сохранила,
Не много слов доходит до меня,
А прочее погибло невозвратно…
Но близок день, лампада догорает –
Ещѐ одно, последнее сказанье…
Жемчужное ожерелье Новой Москвы
ВАЛУЕВО 9
Автор популярно-просветительского эссе «Усадьба Валуево и еѐ владельцы» А. Колосова («Наука и жизнь», 2008, № 9), опираясь на разыскания своих предшественников-регионоведов, проследила, как валуевское владение переходило от одного хозяина к другому.
В веке семнадцатом усадьба перешла к родственникам Валуевых – князьям Мещерским. Любители древностей зафиксировали свидетельство из книги Чудова монастыря от 1676 года: вотчина Мещерских впервые названа селом Валуевом.
Одному из представителей древнего дворянского рода посвящено ставшее классикой стихотворение «На смерть князя Мещерского»: «Глагол времен! Металла звон! Твой страшный глас меня смущает, зовет меня, зовет твой стон…». Гавриил Романович Державин размышляет о смысле и конечности земного бытия («и звезды ею сокрушатся, и солнцы ею потушатся, и всем мирам она грозит»). Автобиографический герой-повествователь, философско-психологически исследуя пройденный жизненный путь, печалится о минувшем («как сон, как сладкая мечта, исчезла и моя уж младость; не сильно нежит красота, не столько восхищает радость, не столько легкомыслен ум…»). В финальных строфах стихотворения «На смерть князя Мещерского» Державин, как Гѐте в «Фаусте», делает «конечный вывод мудрости земной»
Жизнь есть небес мгновенный дар;
Устрой еѐ к себе к покою
И с чистою твоей душою
Благословляй судьбы удар…
1779
Следующий владелец Валуева – Пѐтр Андреевич Толстой (1645 – 1729). В 1719-ом он приобрѐл у Валуевых их основательно отстроенное и обжитое имение.
Личность и биография нового владельца не лишены незаурядных качеств, недюжинных деяний, зафиксированных дотошными историками коллизий. Так, с 1697-го служил он расторопным стольником при царском дворе. В 1697-ом Пѐтр Великий включил незаурядного верноподданного в число «волонтѐров», отсылаемых в Италию для освоения морского дела. Вскоре (1701) успешного трудолюбца направляют посланником в Константинополь; Петру Толстому высочайше поручались ответственные дипломатические поручения. Ему было доверено (1717) строго засекреченное дело в Неаполе (там скрывался от родительского гнева и возмездия царевич Алексей со своей возлюбленной Ефросиньей); он склонил сына самодержца к возвращению в Россию; был он также деятельным участником суда над царевичем Алексеем.
Сложное, трагедийно-психологическое «дело» сблизило П.А. Толстого с императрицей Екатериной 1 (в день своей коронации государыня удостоила его титула графа). Успешный царедворец первоначально поддерживал позиции всесильного Меньшикова, который тоже способствовал приходу к власти Екатерины Первой. Однако, затем их государственные отношения резко ухудшились. Меньшиков мечтал женить Петра 11 на своей дочери Марии. Это (в свою очередь) разрушало планы хитреца Толстого. Воцарение внука Петра 1 грозило ему серьѐзной расправой за «чрезмерное» участие в трагедии царевича Алексея. П.А. Толстой деятельно ратовал за воздвижение на престол одной из дочерей Петра 1. 25 мая 1727 года Меньшиков обручил-таки дочь свою с Петром 11. Меньшиковский гнев был реализован незамедлительно: 82-летний Толстой лишался графского титула, всех чинов и отправлен в ссылку в Соловецкий монастырь (через два года на Соловках высокопоставленный ссыльный ушѐл из жизни).
…Что же происходило во времена оны на брегах родниковой Ликовы и лелеявшей в мельничных запрудах кувшинки и лилии говорливой Сосенки? Вокруг дворца и прилегающих строений постепенно возникал замечательный парк; к великолепным природным ландшафтам, по совету и под руководством забугорных и заморских эстетов,
Жемчужное ожерелье Новой Москвы
приращивались аллеи, благоухавшие сиренями и черѐмухами, «туземными» шиповниками и диковинными иностранками-розами…
После кончины подвергшегося гонению и произволу владельца Валуева имение сие (вместе с многочисленными окрестными вотчинами) «отошло» вдове его старшего (тоже к тому времени покойного) сына. Прасковья Михайловна Толстая (урожденная Троекурова) не нашла в себе сил и желания лично возглавить довольно значительное хозяйство. Имения и владения достались детям. Старшенький (Василий Иванович Толстой) обосновался в самом Валуеве. Ему, будущему действительному статскому советнику, вернувшему себе графский титул, привередливой судьбой суждено было оказаться последним владельцем этого имения из рода Толстых.
Как компетентные источники свидетельствуют, в 1742 году Василий Иванович уступает своѐ имение (за 45 тысяч рублей) супружеской чете Шепелевых – Дмитрию Андреевичу и Дарье Ивановне (урожденной Глюк). В.И. Шепелев известен как генерал-аншеф, обер-гофмаршал, как строитель Зимнего дворца в Санкт-Петербурге. Вот почему в архитектуре здешних шепелевских сооружений проскальзывают «петербургские мотивы». Рядом с деревянной церквушкой сооружена была новая (уже каменная) церковь.
…Пробуждалась от зимней спячки своенравная Ликовка; очищал от камышей и осоки берега взыгравшей под вешними лучами Сосенки ледоход, любимое зрелище валуевской детворы. Времена года озвучивались высокополѐтными жаворонками, гневными грозами, зимними буранами, осенними листопадами, колокольным перезвоном из соседних Филимонок…
Дарья Ивановна Шепелева-Глюк завещала имение племяннице своей – Марии Родионовне Кошелевой. В валуевском дворце появилась портретная галерея (сохранившиеся до наших дней живописные полотна можно видеть ныне в экспозициях Историко-архитектурного и художественного музея-заповедника в городе Рыбинске).
Детей у Марии Родионовны не имелось, но была любимая племянница, в которой владелица Валуева, как говорится, души не чаяла. Екатерина Алексеевна Мусина-Пушкина, урожденная княжна Волконская (1754 – 1829), происходила из знатнейшей и богатейшей московской семьи. Состояние наследницы М.Р. Кошелевой приумножилось имением Валуево и солидным домом на Разгуляе.
Хозяйка и главная устроительница усадеб Валуево и Иловна
Конечно же, когда экскурсовод или менеджер туризма привлекает внимание путешественников и паломников к дворцовому комплексу ВАЛУЕВО, к его знатнейшим обитателям, когда готовятся рекламно-пиаровские буклеты о «жемчужинах» Большой Москвы и Подмосковья, то, естественно, - как говорится «во-первых строках» - называют имя открывателя и публикатора легендарного «Слова о полку Игореве», «Лаврентьевской летописи», «Русской правды», «Завещания Владимира Мономаха». Между тем, личность и индивидуальность супруги Алексея Ивановича – Екатерины Алексеевны (урожденной княжны Волконской) вызывали неподдельный интерес у современников.
Художник Ф.С. Рокотов запечатлел (портрет 1770-х) особу одухотворенную, тонко и глубоко чувствующую, склонную к романтической созерцательности… Высокое происхождение… Высокое предназначение… Вторая дочь генерал-губернатора князя Алексея Никитича Волконского от брака с Маргаритой Родионовной, одной из дочерей состоятельного генерал-лейтенанта Кошелева. Маргарита Родионована – фрейлина цесаревны Елизаветы Петровны
Кроме Екатерины (будущей Мусиной-Пушкиной, хозяйки Валуева), у Волконских
были ещѐ три дочери, как то: Мария (1760 – 1804; замужем за М.П. Нарышкиным), Варвара (1760 – 1827); замужем за И.С. Гагариным), Анна (1762 – 1828). У Волконских – трое сыновей: Николай(1757 -1834), Пѐтр (1759 – 1827) и Михаил.
Екатерина Алексеевна получила приличное домашнее воспитание в доме дядюшки своего Кошелѐва, от него унаследовала богатое состояние.
В числе декабристов видим мы еѐ племянников М.М. Нарышкина, С.И. Гагарина, Г.И. Гагарина, М.М. Тучкова.
«Большая светская барыня» ещѐ «допожарной» Москвы… Правнучка пастора Глюка… Мать еѐ – фрейлина цесаревны Елизаветы Петровны… Восшествие на престол Елизаветы Петровны воспел Михайло Ломоносов («Когда на трон она вступила, Как высший подал ей венец, Тебя в Россию возвратила, Войне поставила конец»). И потом дети и внуки из поколения в поколение внимали ломоносовским духоподъѐмным строфам («Царей, и царств земных отрада, Возлюбленная тишина, Блаженство сѐл, градов ограда, Коль ты полезна и красна! Вокруг тебя цветы пестреют И класы на полях желтеют…»).
Екатерина Алексеевна - племянница московского генерал-губернатора князя М.Н. Волконского… В родственных ей семьях выросли будущие герои Отечественной войны и декабристы (М.М. Нарышкин, С.И. Гагарин, Г.И. Гагарин, М.М. Тучков).
Ей было двадцать шесть, когда она стала (6 мая 1781 года) женой Алексея Ивановича Мусина-Пушкина. Обладатель солидного помещичьего состояния, тот станет впоследствии действительным тайным советником, обер-прокурором Святейшего Синода; в 1797-ом император Павел Первый поощрит его верноподданное и полезное служение графским титулом.
Валуевы, Мещерские, Толстые, Шепелевы, Кошелевы, Волконские и Мусины-Пушкины… Причудливое переплетение биографий, слияние и разъединение человеческих судеб, исторический «плавильный котѐл» коллизий, фактов, деяний и свершений… Колокольный перезвон церкви во имя Покрова… Плакучие ивы у прудов и запруд… Звѐздное небо над окрестными курганами…
Высокочтимый «валуевскими умниками» Михайло Ломоносов, чьи судьбоносные строфы не раз звучали в валуевском «дворянском гнезде», занимал почѐтное место в дворцовой библиотеке. На театральных импровизациях, случавшихся здесь, главенствовал Ломоносов:
Восторг внезапный ум пленил,
Ведѐт на верх горы высокой,
Где ветр в лесах шуметь забыл;
В долине тишина глубокой.
Внимая нечто, ключ молчит,
Который завсегда шумит
И с шумом вниз с холмов стремится…
Пожалуй, в посвященной Мусиным-Пушкиным «Жизни замечательных людей» графине Екатерине Алексеевне вполне оправданно должно отвести несколько ведущих глав. Не только по желанию самого графа, но и по инициативе графини в Валуевской библиотеке, библиотеках на Разгуляе и в ярославской Иловне книжные полки буквально «ломились» под солидным грузом фолиантов, переплетѐнных рукописей, летописей, грамот… Греческие, латинские, итальянские, французские, испанские, немецкие, шведские авторы и издания… Альманахи, журналы, сборники, газетные подшивки…
После отставки граф с супругой и семьѐй поселились в огромном доме на Разгуляй-площади. Екатерина Алексеевна унаследовала этот дом и большое состояние от незамужней тѐтки – фрейлины Марии Родионовны Кошелевой (1725 – 1782). В Москве, Валуеве, Иловне в хлебосольном семействе Мусиных-Пушкиных всегда были рады гостям; их «дворянское гнездо» привлекало недюжинных людей; в домашнем театре ставились спектакли по лучшим
драматургическим текстам; увлечение графа (неизменно поддерживаемое графиней) древностями способствовало возникновению богатейшей коллекции раритетов, шедевров, достопамятностей.
Наполеоновское нашествие… Мусины-Пушкины – в рядах самоотверженных защитников Отечества… В московском пожаре погибают редчайшая библиотека и коллекция… 21 марта 1813 года под Люнебургом погибает двадцатичетырѐхлетний сын Александр… По примеру родителя, он серьѐзно занимался историческими науками… Трагические события подорвали здоровье графа; 1 февраля 1817 года он скончался в Москве.
Ведение хозяйства графиня решительно взяла «в свои руки». Властная, расчетливая, склонная к различным финансовым операциям, но обходительная и радушная - она успешно вела хозяйство в Валуеве. Заслуживает отдельного разговора еѐ общение с соседями по имению – Четвертинскими из Филимонок, Вяземскими – из Остафьева, Гагариными – из Ясенева.
О еѐ кончине А.Я. Булгаков писал своему брату: «Графиня Екатерина Алексеевна Пушкина скончалась вчера вечером. Царство ей небесное! Пожила довольно для женщины, была любима, уважаема в семье; несмотря на удар, бывший за несколько дней, могла говорить, была покойна, и сказывают, что последние еѐ слова были, когда лили ей лекарство в рот: «Меня кормят, как галчонка молодого!» Стало, дух ее был покоен, ежели шутила… Давно не видел я таких похорон. Весь город, начиная от князя Дмитрия Владимировича до последнего из знакомых, - все тут были, и на лице всякого изображалась грусть непритворная. Да ежели и правду говорить, так в чѐм можно упрекнуть покойницу? В одной скупости, но это не мешало ей принимать весь город, жить домом, делать добро»
