Каждое зимнее Сибирское воскресение я иду с друзьям в баню. В этом отточенном ритуале всему свое время и каждой вещи на полке. Мы знаем достоинства каждой нашей городской «кормилицы», от самой бросовой на дальней городской окраине, до новомодных и бездушных со стеклянными дверьми. Русскую баню не спутаешь, ни с турецкой, ни с финской. Да и вне России, русская баня приобретает совсем иные свойства. Помню, как однажды, под новый год решил сходить «баню» в Туркмении, в небольшом городке Безмеин. Долго искал на базаре хоть какое-то подобие веника, а, купив веник из сорго и придя на место, не обнаружил даже подобия парилки. Хорош залетный гусь! Наверно теперь живу в байках и историях этого славного городка.
Вот и в этот раз традиции не изменил, однако, вчера решил вернуться в детство и пойти в ту самую городскую баню, где когда-то впервые с отцом ступил босой ногой в храм чистоты. Но это было вечером.
Морозное утро началось с беготни, с попытки завершить незавершенное. Еще по темноте, за утренней чашкой кофею, пробежал по страницам форума, наскоро ответил друзьям и противникам, после чего переключился на проектировку. Поступил комфортный заказ построить небольшую домашнюю банешку, до весны далеко и потому самое время провести необходимые расчеты: сколько надо бруса, сколько шпунтовки и обрезной доски, сколько кирпича и жести, чтобы все было разумно и на долгие годы. Строить бани – это не работа, это хобби.
Город встретил меня новогодней суетой и психозом по скупке продуктов, хотя, казалось бы, уже давно все пора поедать. С утра загадал – какими новостями и событиями отметит город, в том незатейливо и расскажу.
Утренний базар, на котором решил прикупить чего по мелочи, был уже полон, всюду очереди. Вот работяга со своей женой покупает яблоки и мужественно держит в руках два пакета, пока супружница рассчитывается с торговкой. Не выдержала душа поэта, муж достает яблоко и потерев его о край засаленной куртки аппетитно надкусывает, брызгая соком во все стороны. И сходу, волей случая оказываюсь участником небольших «терок» люда с базарного дна. Один мой герой, ночью жестоко проигрался в карты, спустив достаток своей маленькой общины. Назревала крупная разборка и несколько собутыльников прессовала бедолагу, подводя к неизбежности оплаты. Они заставляли признать вину и в качестве фиксации проступка пожать руку. Ситуацию мог спасти только "фанфурик".
Дневная беготня по городу привела к знакомой боевой тетке, как она про себя говорила – Я, чоновка! Чоновкой, она конечно не была, но историй из той, прежней жизни подарила в достатке. На звонок и стук никто не отвечал. Вдруг я понял, что не узнаю ее входную дверь, железяка стала массивной, с узорчатыми нашлепками. Я позвонил соседям, выяснилось, что В.М. ушла из жизни две недели назад и в квартире уже живет ее внучка. Пакет с мандаринами и яблоками врезался в руку. Эх, тетя Валя, с тобой ушло поколение.
Набегающий вечер заставил забежать в небольшой нагорный магазинчик, который мужественно пытался выжить в конкуренции с сетевыми агрессорами. Главный его козырь в том, что здесь продают настоящий бездрожжевой хлеб из монастырской пекарни. Чрево магазина встретило шумом и гамом. Оказалось, что в пивном отделе проходил конкурс среди жителей Нагорья. Естественно, что такое событие нельзя оставить без внимания. Конкурс состоял в том, что на пяточке выявляли победителя года. Целый год хозяева пивной точки вели учет покупок постоянных клиентов – объемов и сортов пива, стимулировали как могли и вот теперь ликовали, акция удалась. Объявили фамилию счастливчика, вышла барышня приятной наружности, в этой точке за год она прикупила 86 литров разливного пива, за что ей подарили металлическую «кегу» с пивом.
И вот вечер, баня моего детства неожиданно встретила многолюдьем. По гипотезе в это время в ней должно быть уже пустынно. Однако, многолюдье не огорчило, скорее обрадовало. Нагорные здоровались – О, а ты как тут? Ты же вроде… В раздевалке, когда заботы позади и все люди братья, с любопытством наблюдаю за многоголосием моей страны. В раздевалке условно три группы – первые те кто, как и я пришли париться, вторые – понтоваться, третьи просто помыться. Между первыми и вторыми есть зазор. Парильщики приходят с термосами, у каждого свой фирменный чай, то с баданом, то с «золотым корнем», а то с особым медом от горного разнотравья. Вторые, с пивком, аляпистыми кружками, громкими разговорами, о том, как надо уметь вертеться. Это верхний слой пролетариев, которые уверены, что еще немного и они станут буржуа. И все равно я их люблю, как бы громко они не говорили, я не чувствую от них угрозы, они свои – работяги. Рано или поздно, но он поделится последним, в данном случае – пивом.
В общей команде распознаю двух молодых ребят, по виду тувинцев, они радостно готовятся к ритуалу, говорят гортанно, громко. Спрашиваю каким ветром, отвечают – студенты из медунивера. Напротив, расположились трое волосатых мужиков, по повадкам и разговорам распознаю в них азербайджанцев. Они напряжены, настороженно смотрят по сторонам, волосатая альфа энергия видна в каждом жесте. Но уже после первого захода, ощутив, что до них никому нет дела, они раскладывают нехитрую снедь – дешевое пиво, мятую закусь. Заметив, что я за ними наблюдаю, один из них жестом приглашает присоединиться. Я улыбаюсь и жестикулируя показываю на бутылку с минералкой – Завязал! А потом также жестом показываю на пиво и спрашиваю – Как же так!? Азербайджанец в сердцах машет рукой:
- Разве это жизнь, брат!
На левом краю уже завязался разговор, стало интересно – кто же по профессии эта группа будущих буржуа. После небольшого консилиума – почему нельзя пользоваться «фумом» (уплотнительная, синтетическая фум-лента для резьбовых соединений), разговор зашел о том, за сколько дней реально сделать ремонт одной комнаты. Мнения разделились – за три или четыре. Итог подвел все тот же крепкий мужик: Все зависит от того, сколько мебели в комнате. Ага, так и есть, строители, дикая бригада! Реагирую на очередную реплику лидера к молодому напарнику – Братан, мой дом для тебя всегда открыт, просто надо уметь крутиться. Ну, то, что по-братски к желторотику, то хорошо, молодец. Но это – уметь вертеться! Откуда эта зараза у тебя? Ведь работать тебе на стройке еще максимум лет десять, не более. А потом ты будешь выкинут, как старая ветошь.
И вот, наконец, парилка. В ней важно все. Разговор вяжется легко, непринужденно. Неожиданно ловлю себя на мысли, что обсуждение до деталей напоминает обсуждение на Форуме, вот разве, что напрочь отсутствует белогвардейщина – нет «интеллигенции», а пролетарий в эти игры не играет. Заходы в парилку сменяются посиделками в раздевалке, где накал обсуждения только усиливается. От простого трудяги мы получаем безупречный анализ всего происходящего в стране. Народ суровеет, в тишине раздается реплика, которую я встретил в этот день и на Форуме – о пропаже пяти ста миллиардов, а следом звучит главное. Крепкий мужик, что давал первые уроки по ремонту квартир, тихо произнес – Бл..ь, когда же все начнется? Когда мы проснемся и свалим это сучье племя. Так жить нельзя.
Последний заход в парилку прошел молча, после чего народ стал разбегаться. Уже по дороге, поймал себя на мысли, что люблю этот народ городской окраины. Простой, вороватый, неграмотный, кондовый, пьющий и с чернотой под ногтями, но мудрый. Это народ, который все понимает, народ – богоносец, который безмолствует. Это мой народ.
