Я — коренной москвич. А именно — в четвертом поколении. И, как истинный и истый патриот своей малой родины, уже довольно долго и с любовью пишу о ней: преимущественно о старине, о былом столицы. В 2006 году у меня вышла книга «Жизнь московских кладбищ», где впервые в таком объеме — двадцать авторских листов — была освещена эта деликатная, прежде по каким-то лжеэтическим соображениям запретная, но в наше время ставшая необыкновенно востребованной тема. Само собой, я внимательно слежу: что еще новенького выходит о московском некрополе, что именно разрабатывают, какие открытия делают мои коллеги-конкуренты москвоведы?
И вот недавно в одном книжном мне попался на глаза только что вышедший объемистый том с интригующим названием — «Москва таинственная», в котором, между прочим, оказался и немалый раздел о кладбищах. И какой том! Не то что моя скромная книжка в мягкой обложке, — натуральный фолиант в переплете! Естественно, я тут же, не отходя от стеллажа, жадно впился глазами в текст.
Сделанные коллегой «открытия» ждать себя долго не заставили: очень скоро я обнаружил, что читаю... самого себя! Значительные фрагменты текста почти дословно, а местами вообще без малейших изменений, переписаны из моей «Жизни московских кладбищ». И хоть бы где-нибудь списанное было закавычено. Хоть однажды была бы ссылка на источник. Ничуть не бывало!
Не буду перечислять все текстуальные совпадения. Скажу лишь, что неразборчивый коллега даже повторяет мои ошибки! Естественно, дословно. Версию о том, что патриарх Тихон одно время покоился на Введенском кладбище, а в 1946 был тайком перезахоронен в Донском монастыре, я изложил как неоспоримый факт.
Позже узнал, что это отнюдь не соответствует действительности: святейший всегда — с самого 1925 года — покоился в Малом Донском соборе. И вот я по недоразумению пишу: «В 1946 году в столицу СССР ...приехали восточные патриархи... Накануне приезда дорогих заграничных гостей, ночью, исключительно конспиративно — патриарший гроб привезли в Донской монастырь и поспешно установили в подвале Малого собора. Это были одни из наиболее таинственных похорон, когда-либо проходивших в Москве» (с. 97).
А вот как «клонирует» ошибочную версию расторопный коллега: «В 1946 году в Москву приехали восточные патриархи... Накануне приезда дорогих гостей, тайно, ночью, патриарший гроб привезли в Донской монастырь и поспешно установили в подвал Малого собора... Это были одни из самых таинственных похорон, когда-либо проходивших в Москве» (с. 532). Мастерски исправив «столицу СССР» на «Москву», а «наиболее таинственные похороны» на «самые таинственные», коллега остается, безусловно, убежденным, что изменил текст до неузнаваемости. Думает — скомпилировал! Но есть места, где даже такими изменениями сочинитель «Москвы таинственной» обременять себя не утрудился.
Я умышленно в этой своей заметке не объявляю для всеобщего сведения имени ловкого автора «Москвы таинственной» — своего коллеги-конкурента. Потому что, несомненно, для него любое упоминание в печати стоит дорого: может, для того и присваивает чужое, чтобы хоть так заявить о себе. Но непременно следует назвать предприятие, где этот фундаментальный воровской труд вышел: это крупнейшее и, как считается, чрезвычайно авторитетное издательство «Эксмо». Как я себе представляю, крупное издательство состоит из специализированных отделов — редакций.
Москвоведческую литературу, очевидно, выпускает соответствующая редакция издательства «Эксмо». И сотрудники этого отдела должны быть, что называется, «в теме»: иметь представление о том, что именно выходило прежде по данному разделу знаний. Тем более, о кладбищах выходит не так уж много литературы . То, что оборотистый сочинитель подсовывает издателям халтуру, «куклу», это почти нормально. Так было испокон. Но профессионалы-редакторы как такое могли прозевать?! Говорят, какой-то автор «Нового мира» однажды решил подшутить над Твардовским: он в свой рассказ вставил небольшой абзац из Бунина и принес эту комбинированную рукопись в редакцию. Твардовский разоблачил потешника, едва пробежавшись глазами по написанному.
Какой-то автор «Эксмо» — несоизмеримо более остроумный и находчивый потешник — не мелочится и вставляет в свою рукопись «народные слова» уже не абзацами, а страницами. Крупнейшее же российское издательство нисколько не замечает нарушителя.
