Судя по итогам сентябрьских выборов не удалось сформировать устойчивую коалицию против партии власти как в Московском парламенте так и в целом по стране. И причина не только в отсутствии чёткого понимания депутатами задач государственного строительства, но и их возникновения. Выборы в принципе не решают этих вопросов, а повестка дня, как правило, сводится к поиску противоречий на уровне статус-кво, что означает предъявление претензий к уже имеющемуся положению вещей и поиску истины на старом избитом и дырявом фоне.
Считается, что выборный процесс является демократической процедурой и отражает волю избирателя, но так ли это? Каким образом он вообще может внести свой личный вклад в становление государственности, если, придя на участок, вынужден действовать по шаблону и выбирать из числа заранее подготовленных кандидатур. Всё это смахивает на игру краплеными картами, если учесть, что и подготовка выборной компании, и её проведение происходят по заранее подготовленному сценарию, устраивающему власть. В итоге избиратель вынужден следовать в границах властной колеи, и ни о какой свободе волеизъявления речи не идёт.
Избиратель просто вынужден играть по правилам, что ему насаждает власть. Так, где же та многообещанная демократия? В чем фокус? А дело в том, что в рамках общепризнанных понятий власть не имеет смыслового содержания, а поэтому не может навязывать какие-либо правила игры, что выглядит, как будто источником волеизъявления является народ. И этот порядок поддерживается материализмом научных представлений, из которых исключена причинно-следственная связь, поэтому всё окружающее действо смахивает на игру без правил.
Поражение общественного сознания настолько обширное, что власть вынуждена скрывать свой приоритет за мнимым триединством властей, поскольку единое мнение в этом вопросе отсутствует. Вместо этого внедряется институциональное право законодательной поддержки всё той же партии власти на фоне Всеобщей декларации прав человека.
И это лоскутное одеяло гремучей смеси прав и бесправия власть каждый раз натягивает на ничего не подозревающего в большинстве своём избирателя. Единственное, до чего он догадываться, так это то, что от перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Все это представляет игру без правил, в которую вынуждены играть депутаты всех уровней, поскольку всё, что сказано выше, относится к ним напрямую как к представителям власти, однако, при отсутствии каких-либо персональных властных полномочий – за них играет Система.
Поскольку эта странная игра идёт без правил, то в ней никто не выиграет, точнее, сохраняется то положение, которое было до её начала. Началом же для нашей новой истории следует считать 14 марта 1990 г., когда из конституции СССР была исключена 6 статья о руководящей роли КПСС и III Съезд народных депутатов проголосовал за переход к новым правилам игры, точнее, за отсутствие каких-либо правил.
Именно этот факт тщательно скрывается от взора всех участников игры, которых даже не убеждают в том, что поле кривое и игра фактически идёт в одни ворота. При этом расстановка игроков, а в нашем случае мест в парламенте, пока в столичном, но на пороге и федеральном, не влияет в конечном итоге на условие игры.
Как бы не пыталась обыграть оппозиция своих противников, даже накал вокруг ещё более важного события, связанного с предстоящим транзитом власти не в силах изменить положение вещей в долгом государстве ВВП, поскольку о правилах игры никто ничего не знает. И именно этот факт продлевает длительность его существования, поскольку признаки улучшения или ухудшения скрыты от взора, даже если наступит завтра.
Аналогичная ситуация наблюдается и на других полях всеобщей истории. При этом локальная зачистка лишь частично изменяет статус-кво, когда на поле выходит рабочая команда со своими революционными правилами. Однако их установки лишь частично исправляют недостатки всеобщей кривизны, что никак нельзя связать с устойчивостью, поскольку это не затрагивает фундаментальных положений, а именно скрытых от глаз наблюдателей реальных изменений.
Вопросы устойчивости государственной системы вне зависимости от её принадлежности к золотому миллиарду переводят эти негласные правила совершенно в другую плоскость, когда исчезают противоречия или, во всяком случае, становятся понятны источники их происхождения. В этом случае уместно говорить о некой саморегуляции общественных форм самоуправления, что на протяжении всемирной истории было достигнуто лишь в локальном порядке на игре противоречий. Например, изменение платежной системы может приостановить деградацию общества, но вызовет кучу других противоречий, которые сдерживать придется силовым путем. Итак во всем. Правила игры в глобальной экономике не преодолеваются локальной зачисткой игроков и даже Трамп в этом деле плохой советчик, но его ошибки отрабатываются всем колхозом, поскольку правила игры без правил остаются едины для всех участников событий, как бы не хотелось обратного.
Смысловое содержание этой виртуальной игры заключено в принципах. Это те же самые аксиомы, которые не требуют доказательств, то есть являться исчерпывающими бесспорными положениями. В науке они широко применяются, поскольку не противоречат положению о свободе личности и принципу причинности, выработанному на этой основе. Все остальное остаётся за кадром и не особо волнует, так как находит любое обоснование вокруг этого принципиального положения. Любая причинно-следственная связь не затрагивает отправную точку всех последующих рассуждений, исходящих от самого человека, а не от какого-то информационного центра. Речь не идёт о неком божественном содержании, а лишь о положении говорящего по отношению к собственным рассуждениям. Оно-то, как раз, может являться общей основой для независимого построения единой связанной теории, независимой от конкретных игроков. И вот эта независимость и является ключевым понятием в "игре без правил", несущее её основное смысловое содержание, но исключённое из самой игры.
В зоне общественных дисциплин оно вводит определенность предшествующего содержания и связывает историческую детерминанту. При отсутствии чёткого обоснования причинно-следственных связей её предпочли не трогать, ведь сама загадочность игры вполне заменяет детерминанту изменений. А это и есть фундаментальный принцип ошибочного восприятия действительности, когда любое состояние и его изменение описывается одной и той же переменной частного характера. Вероятность событий как раз и является той абстрактной детерминантой, загадочность которой на самом деле ограничена частными локальными представлениями.
Большинство участников игры без правил не наблюдают генерального подвоха, а те, кто ощущает принципиальную несправедливость, не в состоянии выработать по той же самой причине генеральную линию поведения.
На самом деле ожидаемая трансформация общества находится на острие понятий, которую можно охарактеризовать как инверсию сознания. Но не на основе простой передачи прав осмысления происходящих процессов в пустоту, то есть в никуда, что похоже на тот же самый волюнтаризм, а на основе привязки к фундаментальному явлению, по факту независимому от сознания личности.
В этом случае структура общественных понятий приобретает непротиворечивую привязку, что играет роль абсолютного неизменного состояния. В "Теории Реального объекта" (ТРО) она определяется неизменным положением, когда часть входит в состав целого состояния.
Инверсия сознания это смена приоритета с частного личного на абсолютный и неизменный, обобщающий все понятия, вокруг реальной неизменности. По этой причине возникает новая точка отсчёта как во времени, так и положении в пространстве. Диалектика развития получает при этом связующее звено, ранее отсутствующее в философии и поэтому препятствующее сознательному выходы из конспирологической игры без правил.
Формирование инверсии устраняет фундаментальное общественное противоречие, пронизывающее власть от муниципалитета до мирового валютного соглашения.
О выработке языка общения.
Это отдельная тема, которая требует дополнительного пояснения.
Дело в том, что для развития общества недостаточно существование теории. Необходимо её проникновение в массы. А вот для этого надо, чтобы общественный индикатор сознания достиг определенного уровня, когда начинается процесс саморегуляции всей системы. По сути, это отправная точка движения общества, когда происходит инверсия общественного сознания.
Инверсия общественного сознания отличается от индивидуальной инверсии, о которой шла речь ранее. Точнее, при общественной инверсии этот процесс принимает социально значимое содержание в отличие от индивидуального процесса, который с точки зрения общества имеет абстрактный смысл и не более. В этом случае можно говорить о присутствии языка общения, когда индивидуальное сознание вступает в связанный процесс взаимного влияния.
Так что же является индикатором этого созидательного процесса? И здесь можно использовать понятие обратного резонанса, источником которого является не индивидуальный глашатай, а поток изменений со стороны общества. Другими словами, по отношению к обществу такое влияние со стороны индивидуума выглядит как процесс "не навреди", что очень понятно в плане лечения собственного организма.
Само собой разумеется, что этот процесс не совпадает с индивидуальными желаниями и относится к общественной морали. В разные эпохи он был связан с религиозными заповедями, так как взаимоотношение общества и природы носило ярко выраженный характер зависимости от внешних факторов, что не объяснялось индивидуальными проблемами, поэтому носило чуть ли не мистический характер и идеалистические корни.
Однако, по мере развития общества и улучшения бытовых условий, роль индивидуального сознания значительно возрастает и материалистический процесс понимания общественных явлений, за которым стоят объектно-ориентированные понятия развития общества, начинает преобладать над идеализмом и религиозным мировоззрением. Поскольку этот процесс подсознательный, то он не имеет ярко выраженных форм, и поэтому происходит скрытно. Естественный язык общения постепенно вытеснялся индивидуальным, связующим звеном которого является счётный признак соответствия. Он же потом вылился в товарные обменные операции и принял глобальные счётные формы. Материализм оказал вверх над идеализмом, как несостоявшейся формой общения в процессе развития промышленного производства.
Современное общество не имеет возвратного механизма саморегуляции, что объясняется существованием Свойства реальности, когда любой индивидуальный признак может быть только вторичным, что не влияет на суть происходящих процессов. Поэтому, как только материалистическая форма бытия начинает преобладать над идеалистической, общество вступает в состояние рецессии, связанной с его постепенной деградацией. Структура общественных отношений начинает стагнировать и приобретает противоречивые формы. Казалось бы, счётный механизм отношений, связанный с развитием общества, должен приносить всеобщие блага, ан нет. За ширмой благоустройства скрывается обратный процесс общественного разделения, который разрушает общество и переводит его в состояние хаоса.
По этой же причине единая мера общения, замкнутая на счётный материальный признак, не годится и требует срочной понятийной реставрации. На этом фоне любые попытки изменения формы валютного обмена не приведут к должному результату, а лишь усугубят ситуацию.
Таким образом, самовозвратный механизм перехода общества в его естественное состояние отсутствует и может быть восстановлен лишь искусственным путем через разъяснительную работу. В основе её должна лежать непротиворечивая общественная теория, которая бы учитывала естественные нематериалистические формы развития.
Оппозиция и методы борьбы.
Уровень общественного сознания, основанный на материалистической форме восприятия действительности, не предусматривает иных методов выхода из создавшегося тупика, как только наращивание собственных противоречий. Любые формы движения общества, а это и протестное движение, и формирование объединительной платформы, создаваемой в рамках существующей социальной парадигмы, приводит лишь к укреплению властной вертикали, паразитирующей на счётных методах общественных отношений. И здесь не работают простые идеологические методы, основанные на материалистическом мировоззрении без вскрытия механизма движения общественного сознания на новой мировоззренческой платформе.
Поэтому не удавалось ранее создать единое течение общественной мысли и воспитать нового человека, несмотря на то, что были к этому привлечены огромные идеологические ресурсы. По сути, не удалось перевести движение общественной мысли (сознания) в самосогласованный поток и достигнуть необходимой саморегуляции общества. Изменения окружающей среды, по которым мы в конечном итоге судим о его развитии приходят к нам в виде приоритетных изменений, на которые мы не можем влиять прямым путем. Эта структура построения Мира получила отражение в "Теории Реального объекта" (ТРО) при введении приоритетной основы изменений. Она же является связующим звеном всех частных изменений, формируя общий созидательный поток.
Если мы убираем из рассмотрения связующее звено, то, по сути, формируем представление о движении на основе чисто абстрактного начала, исходя из локальных собственных представлений. То же самое можно сказать и в отношении общественной мысли.
При потере связи, определяемой независимым приоритетным свойством, желаемые частные представления переходят в действительность, а не в реальность. В ТРО эти два понятия, реальность и действительность, получают по этой причине совершенно разный смысл. Если Реальность это то, что не зависит от личности и её объектно-ориентированных понятий, то действительность это то, что уже получило отражение в его сознании и напрямую описывает материальный мир. Но из действительных построений материального мира удалены связующие признаки, которые переводят его в стояние реальности. И всё только потому, что обратное, то есть созерцание Реальности, становится невозможным, поскольку это бы нарушало сам принцип независимости, определяемый причинно-следственными связями. В современной науке причинно-следственные связи описаны только на уровне материальных созерцательных явлений, вторичных по отношению к Реальности, поэтому достигнуть истинного понимания процессов движения общественного сознания просто невозможно.
Другими словами, источник движения общества и общественного сознания находится в головах членов общества и не может быть вынесен за его пределы, а следовательно при любом теоретическом раскладе остаётся привязан к личности и её хотелкам. Наука в этом случае играет роль пасынка истории, сформированной из клочков индивидуального восприятия действительности, и не представляет из себя монолитный связанный процесс. И как бы этого не хотелось, построение его традиционным путём невозможно, поскольку основа представлений не выходит за пределы личности.
При построении Реальности необходимо проводить процесс выхода из личностных представлений, но заведомо на основе обобщающих принципов, независимых от наблюдателя, а следовательно имеющих фактор абсолютного состояния. Диалектика материализма не поддерживает этот фундаментальный принцип по той же самой причине, а поэтому воспитание нового человека и поддержка социальных принципов без аппарата угнетения было невозможно. Более того, любая идеологическая надстройка в конечном итоге без строго обоснования просто отвергается, когда вступает в явные противоречия с бытием. Например, в марксистской теории был взят за основу принцип разделения общественных противоречий по классовому признаку, где источник и первопричина переносилась с одной группы общества на другую. При этом принцип индивидуального подхода к оценке событий не выходил за пределы личности при любой степени обобщения. То есть, принцип большинства в данном случае работает только на уровне законодательного процесса, а не в порядке самоорганизации общества. В коммунистическом движении этот теоретический недостаток не был преодолён, что не обеспечило переход к бесклассовому обществу и построению государства с саморегулирующимися принципами.
Следовательно, призывы к построению нового социализма без коренной перестройки мировоззренческой парадигмы приведут лишь к отторжению общества от любой теории, поскольку ни одна из них не способствует реальным принципам сплочения общественного сознания.
Как результат, в обществе преобладает апатия, связанная с низкой явкой на выборы, поскольку то, что предлагает оппозиция лишь тусовка старой замасленной колоды. Протест ногами не самое лучшее, но во всяком случае является индикатором, что старый проверенный принцип шелеста купюр все же остаётся доминирующим понятием и приводит к укреплению властной вертикали, несмотря на всевозможное "умное" голосование. Сами того не понимая, его изобретатели работают на стороне аппарата угнетения через тот же самый счётный монетарный процесс, к уничтожению противоречий которого якобы призывают. Да, это относится к лозунгам борьбы за справедливость, но каждый из многотысячной толпы понимает его по своему, а объединительные принципы отсутствуют. В любом случае оппозиционное движение, находясь хоть с правой хоть с левой стороны от текущего состояния общества, скреплённого властью, крутится вокруг этого положения и не в состоянии предложить что-то принципиально новое.
Апатия общего настроения масс на грани существенного революционного подъема мало чем отличается от безысходности властной вертикали. И за теми и другими стоят устаревшие лозунги, которые в среде глобального охвата просто не работают. Уровень общественных противоречий, связанный с его же собственным "развитием", упёрся в стену кардинального отсутствия взаимопонимания, что выражается в борьбе всех против всех.
Счётный монетарный принцип, который служит двигателем современной "экономики" и мерой общественных отношений, является фундаментальным заблуждением по очень простой причине – за ним не стоит Свойство, а следовательно отсутствует связующий общественный признак. За цифрой, его описывающей, скрывается абстрактная пустота, а "благополучие" общества определяется банальным перераспределением общественных богатств. Метод оценки развития рыночных отношений заточен под этот счётный принцип, который по факту является генератором системных кризисов, не имея на это реальных оснований.
И здесь не помогает ни один из ранее известных способов привязки ни к золотому стандарту, ни к производству, ни к любому другому клиринговому центру. Вся мировая экономика достигла такого уровня обобщения – вступила в стадию самопоглощения, что любой из названных институтов, совершенно бесполезен как с точки зрения оценки общественного развития, так и выхода из создавшегося тупика. Это не значит, что безысходность приведёт к глобальному кризису и рухнут в одночасье все рынки. От этого систему удерживает инерционный механизм, завязанный на множество частных процессов, действующих помимо сознательных и теоретических обоснований.
Тем не менее, процесс разрушения идёт полным ходом, но раскручивается в обратную сторону. Без должного обоснования со стороны общества он перейдет впоследствии в другую стадию, стадию "обоснованного накопления" капитала и т.д. То есть мы опять же наблюдаем обычный периодический процесс и ничего нового, но усмотреть в этом деле какие-либо признаки справедливого роста благосостояния общества или хотя бы перераспределения общественного продукта просто невозможно.
С уважением. Скобелин Г.В. 30.09.2019 г.
(Продолжение следует).
