ОТНОШЕНИЕ: ДОЛЖНО ПОМНИТЬСЯ!
Отклик на стихотворение Сергея Сокурова “Дева России”.
“Говорят, дети учатся, глядя на своих отцов. А что, если отец просто уходит каждое утро на роботу?” Такеси Китано.
Любые мелочи, помимо Вашей воли, прочно-неразрывными узами связанные между собой, попадая под пристальный прищур глаза, глядящего на них сквозь стеклянную толщу линзы микроскопа, мгновенно увеличиваются в размерах. Но каждая из них, отдельно взятая на рассмотрение, – всего лишь микроскопическая суть окружающего мира. А дальше можно оправданно продолжать разглагольствовать: сегодня мерилом цельности обузданных любопытством пустяков есть математическая точность их координат. Но уже завтра – это размашисто и зло бунтующий в молекулярном поле хаос, напоминающий своим разнузданным сумасшествием внезапно разразившуюся пыльную бурю в пустыне. Сыплющей жгуче-колючий песок в глаза, в уши, согнутым в три погибели, случайно оказавшимся там путникам. С остервенелой вздыбленностью и с омерзительными, по-звериному, завываниями босоного блуждающего среди песчаных барханов пустынного ветра, подзадоривающего с волчьим злорадством бездомного бродяги, оказавшийся вне контроля природный хаос. И разбивающего вдребезги со страшным звоном и всей мощью стихии, неодолимой голыми человеческими руками, отвратительную на ощупь привычность. Пальцы противно слипаются, соприкасаясь случайно с химерой вышколенного притворства. Или умения не замечать беду. И не заметилось, как и когда, затянулся мир подзвездной неги непроходимой болотной топью опустошенности. Зловонно попахивающей синдромами паралича желания мыслить. Но очень тихо дающей о себе знать словами: безразмерно вытянулось время говорить о том, что уже случилось. Пора, ох, как пора, задуматься, что же делать дальше. Потому что после песчаного бурана наступает тишина ожидания. Которая должна чем-то заполниться. Но очень важно, не просто ЧЕМ-ТО, а тем, что должно быть лучшим, из того, что было… И что оказалось засыпанным песком забвения… Которое, если не разворошить, то превратится оно в омут одичания. Страшно вообразить, что окажется на его поверхности…
… - Ну что, дружок, ты подумай хорошенько, почему в отрывке рассказа, что я тебе только что прочитал, мальчишки, игравшие в войнушку, использовали красные гвоздики, георгины и красные же тюльпаны.
“Дружок”, как ласково обратился к мальчику десяти лет ведущий одной из радио программ, нашалившим котенком притаился в глубокой нише молчания, сгладившего его конфуз, на другом конце телефонной трубки.
- А ты, что, в войну не играл? – Не теряя задора и стремясь сохранить хорошо заданный темп передачи развязно усмехнулся ведущий.
- Не-ет… - Почему-то виновато отозвался поникший голос мальчишки.
- Вот это да…, не классический случай, доложу я вам. – Теперь, от неожиданности, сник и ведущий. Но тут же воспрянул духом. Все-таки – профессионал! – Ну, давай тогда вместе подумаем, для чего же могут использоваться в мальчишеских военных играх красные пионы и гвоздики. Розы, георгины…
Секунды усиленного, хорошо слышимого в радио эфире детского сопения, осуществлявшего тяжкий мозговой штурм. И - никакого ответа, как результат усилия.
- Хм… Ну, подумай, если идет война… Не настоящая… Понарошку…
- …Чтобы отличаться друг от друга…? – Неуверенно шепчет мальчик.
- Да нет же! – Вскрикивает озадаченный ведущий. – Если есть война, значит, должны быть герои!
- А-а-а… - “Пробило”, наконец, мальчишку. – Это были знаки наград…
- Наконец! Это, действительно были знаки наград. Героям! Понимаешь, героям, так сказать…, боев. Фу… Ну и уморился же я. – Невозможно было увидеть. Но можно было сказать наверняка: ведущий потер тыльной стороной ладони своей правой руки свой сдвинутый в морщины недоумения лоб. А потом потер своими же обеими ладонями виски разболевшейся головы… С глазами – навыкат. В этом не в классическом. Тяжелом случае.
О, мир прогресса! Мальчишки перестали играть в войну! А, если смотреть на Землю с высоты полёта космической ракеты, то можно увидеть, как каждый день полыхают в огне разрушительных военных пожарищ страны и континенты. Как игрушечные, такими видятся на высоте дома, рассыпаются карточно-кирпичным фетишом домики. А фигурки взрослых людей, убегающих от пожаров, падающих, как подкошенные букашки, в этих перебежках, наверное, и не видны с высоты. Быть может, это есть трагедия одних – участвовать в этих кровавых коллапсах. И везение других - не знать или не желать знать обо всем этом. И здесь – не о том, что мальчишки перестали играть в войну. А о том, что и миром взрослых, местом их постоянной дисклокации стала виртуальная реальность. Существующая в параллельном с реальной войной мире, наполненным визгом тормозящих на крутых поворотах дорогих машин. Намеренно не сбавляющих скорость на виражах, чтобы умчаться, куда подальше, от реальности. И…, неужели, не понимающих, что им можно повременить с бегством? Виноватых за всех – уже назначили… И это первыми почувствовали дети… Родившиеся сразу на пике современной цивилизации, в своем XXI веке. В микроклимате времени, облегчивших в сотни раз человечеству жизнь.
Но ставшим обреченно пустынным, как дальняя планета без воздуха. А, значит, и без жизни, оказался этот мир. Пустотой, в приглушенном свете благополучия удачно разместившихся по своим уютным сотам. Чтобы не раздражать своей шикующей видимостью бедствующих, часто и громко покашливающих в отдаленности болезненно-заразительными кашлями. В Земной, постоянно меняющейся неопределенности, индифферентно зависшей над Вечностью. В которой вылинявшими на солнечном свету кляксами чернильных мыслей размазались по наклонной плоскости когда-то очень важные слова: трава, земля, страна, мать, вечность, Родина, кровь. Жизнь. Последнее, никак не связанное по признакам словообразования со словом “женщина”, но не могущее существовать без него. И в унисонном мотиве взаимной совокупности со всеми предыдущими закономерно порождающее слова: война, трагедия, бой. Герой.
…Не страдающая смысловой изворотливостью метафора, предопределенно переходящая в реальность, плетущей из лучей света дней и бездны тьмы ночей прочную канву истории. Изобилующее красками, не словами, летописание отвлекает от истины. Потому – есть только два цвета для выбранных слов, как навечно связанные начала откровений: белый и черный. Стабилизирующие своей корректно и чистосердечно соизмеряемой контрастностью не терпящую приблизительности хронологию.
Исчадье угарного часа… Линиями длинных теней бездушно мечется оно сегодня во времени. Но исчезнут они мгновенно, истают на глазах, эти зло несущие тени, как только громогласно-плакатно, апофеозно-непримиримо, убийственно откровенно, вердиктом веры, надежды и любви перечеркнет все душевные сомнения одно только вслух произнесенное слово: РОССИЯ!!!
И сразу же высветится красный цвет. Быть может, в алом закате медленно уходящего дня. Не стоит печалиться. Ветреное утро следующего всего лишь разгонит черные тучи на небе. Но, скорее всего, в быстро развивающейся динамике перерождения, после безвоздушия, сила цвета роз, гвоздик, георгин, пионов непреклонно закрепится своим присутствием в жизни каждого. Генетической памятью одного большого народа.
Жить невозможно, женщин не любя;
они – начало всех начал и Света.
России Дева, Бог избрал Тебя
нести веками женский крест планеты.
Тебе дана богатая страна;
она - не дар, она - как подаянье.
Как часто Ты бывала голодна,
вдовой бездетной, в бедном одеянье.
Ты провожала от своих дверей
на смертный бой, со стоном, будто песней,
бессчётно раз супруга, сыновей
прощальным словом и знаменьем крестным.
Тобой в беде спасались млад и стар,
Твоя молитва достигала Неба,
когда помещик или комиссар
рвал изо рта кусок последний хлеба.
Впрягалась Ты, как вол, в телегу, плуг,
броню варила и мечи ковала;
смотреть за домом было недосуг,
но делать всё везде ты успевала.
Тебе не надо злата и шелков,
прекрасна Ты с румянцем, в ярком ситце.
Любой из нас со всей душой готов
Тебе, Святая, в ноги поклониться.
Тревожна даль, грядущее – в огне,
не сделать шага просто, без усилий.
А ты идёшь босая по стерне
и помнишь - на руках твоих Россия.
7 марта 2018 г., н/град Реутов, Сергей Сокуровъ.
С глубоким уважением, Людмила Марава. ДОНЕЦК. 13 марта 2018 года.
P.S. Словами Достоевского: нет виноватых в России. Но пусть не расслабляет дух эта широко взаимная вера. И пусть ценится все, что дано Богом.
