День клонился к закату, устало затихал бой и уже на самом излёте дневного света он каким-то шестым или седьмым чувством уловил, что-то кто-то, в заваленном мешками с песком, окне дома на против нажимает курок автомата и злая очередь оставляет свинцовым росчерком смертельный автограф на кирпичной стене. Но на мгновенье перед этим он успел бросить тренированное послушное тело в дальний угол, у стены… Это чувство появилось у него давно , когда он, в охотку за компанию, вместе с пацанами стал поступать в БВОКУ. Учился он средне. Не лучше и не хуже остальных и был своим парнем в любой компании. Ему , привыкшему к постоянным тренировкам на татами, был не в тягость быт военного училища со строгим распорядком дня, а занятие спортом он так и не бросил до самого выпуска. Погоны лейтенанта он получил почти одновременно со значком мастера спорта СССР… Да, это чувство появилось у него давно. Он был рождён для войны. Это может быть кому-то показаться странным и не понятным, но опытный их батя-комбат понял его сразу. «Ты пройдёшь там, где никто другой не пройдёт, а с тобой пройдут и вернуться обратно пацаны!»
Он довольно легко, несмотря на тяжёлый броник, рывком с переворотом подскочил к узкому проёму , кем-то выбитому в стене и заметив серое шевеление в окне напротив, одиночным беглым огнём, отдал должок только-что стрелявшему в него. Палец, привычно плавно нажимал на курок и он был уверен, что попал.
Старый дот, глазами прямоугольных бойниц , устало смотрел в сторону моря. Он много видел и много знал. Созданный для обороны побережья, он должен был огнём своих пулемётов остановить отчаянный бросок морской пехоты и возможно поставить жирную точку в чьей-то судьбе. Ему наверное повезло, десант высадился левее там, где казалось бы пройти было не возможно, где отвесные скалы печально склонились над морем. Но именно этот неожиданный бросок , задуманный опытным командиром, сохранил жизни бойцов и к его вещей радости, он вскоре, по завершению боя, награждал живых , пусть раненых, но живых ребят.
Ему наверное повезло. Корабельная артиллерия не оставила разрушительных отметок на его гладкой бетонной щеке, его не подорвали сапёры морской пехоты и он остался жить. И теперь, он усталыми печальными глазами, глядел, как откуда-то из-за моря приходит рассвет и радостное , умытое в океане, солнце каждое утро передаёт ему привет и куда-то стремительным серым силуэтом уходит БДК.
Одиночный выстрел
