ДУША И ДЕНЬГИ
На эстраде, в телеящике, круглосуточно среди болезненных вспышек света, конвульсий звуков и голья подтанцовки, под беснование толпы, поют ныне самозабвенно деньги.
О чем они поют?
Как они поют?
На каком языке?
Странные же конечно вопросы.
Любуясь собой, в царственном блеске роскоши и мотовства, они поют о своем всесилии.
И более — ни о чем.
А о чем они еще могут петь?
Ибо душа и деньги — понятия несовместимые?
Душа же, что составляет суть и плоть любого искусства, та сегодня поет в других местах.
Она поет в глубинке, под незатейливый аккомпанемент гармошки. В домашнем ли закутке, в обшарпанном ли коридоре вчерашнего храма культуры, которые ныне чохом всюду оптимизируются или в лучшем случае переделываются под развлекательные балаганы и торговые центры, в подвалах разного рода ЖЭУ.
Душа поет теперь здесь.
Порой — неброско. Порой — ярко, с удалью. На что способна только русская душа.
Добавим, поет — истово.
Самозабвенно.
С полной самоотдачей.
Да и может ли петь иначе?
Однозначно — нет!
На то она и душа!
Вот тому два примера
ТАКАЯ УЖ УЧАСТЬ У НАС У ГАРМОШЕК
(песня для исполнения под гармонь)
«Зачем было плакать-рыдать?
Когда нужно было бежать,
От памяти цепкой и злой,
Что дышит печалью-бедой.
Зачем?
Зачем сердцу было любить?
Давно все пора позабыть.
И тень наводить на плетень.
Смеется, глянь, солнечный день.
Смеется, глянь, солнечный день!
Зачем мне гармошка, скажи
Лелеять в себе миражи?
И горести в сердце копить.
Когда нужно радужно жить.
Когда нужно радужно жить!»
И мне отвечала гармонь:
«Весь холод души и огонь,
Коль в тяжесть тебе они — знай?
Ты мне, не скупясь, их отдай.
Ты мне, не скупясь, их отдай!
Ты только судьбу не кори.
Ты только на кнопки дави…
И в голосе дрожь не унять
(Такая уж участь у нас у гармошек)
Я буду смеяться–рыдать.
Я буду смеяться–рыдать
Такая уж участь у нас у гармошек!»
