Либералов-западников во все времена объединяла ненависть к России. Они ненавидели Россию царскую, ненавидели Россию советскую, ненавидят Россию сегодняшнюю. И цель у них одна: уничтожить Россию со всеми населяющими её народами.
Сегодня для войны с Россией Запад подготавливает Украину и при этом использует те же шаблоны, которые использовал при подготовке к войне с СССР гитлеровской Германии.
Тогда немцам говорили: «Немцы, Вы великая нация, в Вас течёт голубая кровь, но Вам не хватает жизненного пространства. Вперёд, на восток, завоюйте земли неполноценных славянских рас, постройте великую Германию».
Сегодня украинцам говорят: «Украинцы, Вы великая нация, Вы построили Днепрогэс, одолели Гитлера, сделали величайшие технические открытия. Русские постоянно сдерживали Ваше развитие. Идите и восстановите справедливость. Россия забрала у Вас земли. Идите и верните их себе силой, постройте великую Украину».
А что же говорят русским? Русским говорят: «Русские, вы ни на что великое, разумное, вечное неспособны. Вы совершили бессмысленную Октябрьскую революцию, загубив миллионы жизней, допустили разгул массовых сталинских репрессий, выиграли войну только благодаря тому, что завалили немцев своими трупами».
И говорит это русским не только Запад, но и либералы-западники внутри России. Тысячи страниц исписал А. И. Солженицын, чтобы привить русским комплекс неполноценности, сотни речей о репрессиях, войне, революции и ущербности советского строя произнесли А. Д. Сахаров, Е. Т. Гайдар, Б. Н. Ельцин и другие разрушители СССР.
Конечно, украинцам и русским говорят неправду. Но неправда, которую говорят украинцам, поднимает дух нации, а неправда, которую говорят русским, лишает нацию достоинства и воли. К нашему горю, эту неправду поддерживает власть.
Сейчас, перед лицом нависшей угрозы новой войны, власть обязана сказать правду о том, что русские оказались самым умным, смелым и трудолюбивым народом в мире.
Октябрьская революция спасла Россию от уничтожения Западом и создала самый эффективный и справедливый общественно-политический строй за всё время существования человечества. До войны СССР за 10 лет прошёл путь, который Европа проходила 100 лет. При Сталине наказывали согласно существовавшим законам преступников, включая тех, кто хотел сокрушить СССР изнутри. Количество населения СССР за 17 лет довоенного правления И. В. Сталина увеличилось более чем на 50 млн. чел.
Войну СССР выиграл, прежде всего, потому, что произвёл вооружений в 2 раза больше Германии со всей работавшей на неё Европой, что русский солдат оказался выносливее, храбрее и смекалистее немецкого солдата. После разрушительной войны нация смогла СССР вывести в сверхдержавы и, таким образом, сохранить народ и страну. Но об этом не писал Солженицын, и не пишут его последователи. И невозможно не обращать внимания, что СССР развалили в соответствии с планом Гитлера.
В День Победы, 9 мая 1945 года, по радио выступил И. В. Сталин. В своём обращении к народу он, в частности, сказал: "Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, - ход войны развеял их в прах. На деле получилось нечто прямо противоположное тому, о чём бредили гитлеровцы. Германия разбита наголову. Германские войска капитулируют. Советский Союз торжествует Победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию".
Гитлера не стало, но Запад остался, и все послевоенные годы стремился по отношению СССР осуществить сумасбродные идеи Гитлера. Внутри СССР Западу реализовывать его идеи активно помогали диссиденты, среди которых были и заблуждающиеся, и прямые ставленники Запада.
Солженицынскую неправду обличали многие исследователи. Например, участники Великой Отечественной войны: доктор исторических наук Борис Григорьевич Соловьёв и кандидат философских наук Владимир Васильевич Суходеев (оба лауреаты государственной премии СССР) пишут: «Не менее странное впечатление производят и «подсчёты» А. И. Солженицына. Он утверждает, что во время войны погибло то 44 миллиона наших солдат, то 31 миллион".
Они также указывают на следующее заявление Солженицына: «Я ещё не понимал (в войну), что нашими победами мы, в общем, роем себе тоже могилу, что мы укрепляем сталинскую тиранию ещё на следующие тридцать лет».
Складывается мнение, что ненавидит Солженицын не сталинское время, а великую Россию под названием Советский Союз. Сталин не мог прожить ещё тридцать лет, и заявляет он не о Сталине, а сожалеет о том, что мы не погибли во время войны и до 1985 года совершили ещё много великих дел, которые не позволили Западу истребить нас силой оружия в эти сорок послевоенных лет.
Из текста его заявления напрашивается вывод, что при Гитлере было бы лучше. Вот только возникает вопрос: Кому было бы лучше? Конечно, гитлеровцам, которые на российских просторах до Урала заселили бы немцев и других представителей европейских народов.
По поводу указанной выше игры цифрами потерь убедительно высказался даже писатель и историк В. В. Кожинов: «Когда человек приводит цифры, он должен всё-таки как-то соотносить свои утверждения с реальностью. К тому же этот человек имеет образование математическое. Ведь давным давно установлено, причём не только у нас в стране, но и эмигрантской демографией, что, во-первых, с 1941-го по 1945-й из 195 миллионов человек, которые в нашей стране жили, исчезли 38 миллионов. Это всего – детей, стариков, женщин и так далее. Поэтому назвать цифру 44 миллиона применительно к погибшим солдатам – простите, даже как бы неприлично.
Продолжу анализ. Из названных 38 миллионов – около 13 должны были умереть естественной смертью. Это минимум…
Теперь второе. Во время войны и сразу после её завершения из страны эмигрировали пять с половиной миллионов человек. Это в основном были немцы, жившие в Прибалтике, поляки, представители балтийских народов, жители Западной Украины и так далее. Значит, прибавьте это к 13 миллионам, и получится, что погибнуть во время войны могли около 19 с половиной миллионов наших сограждан. Всех вместе! И говорить, что погибли пусть теперь уже не 44, а 31 миллион одних только солдат – ну, как можно?».
О неправде Солженицына пишет и некий Л. А. Самутин, который служил у немцев и, надо полагать, убивал наших людей, был выдан нам датчанами, отсидел 10 лет, а выйдя на свободу начал служить А. И. Солженицыну, но к концу жизни принялся критиковать солженицынские литературные труды.
«Мы все ждали, - пишет Самутин, - «пыточного следствия», не сомневались, что нас будут избивать не только следователи, но и специально обученные и натренированные дюжие молодцы с засученными рукавами. Но опять «не угадали»: не было, ни пыток, ни дюжих молодцев с волосатыми руками. Из пятерых моих товарищей по беде ни один не возвращался из кабинета следователя избитым или растерзанным, никого ни разу не втащили в камеру надзиратели в бессознательном состоянии, как ожидали мы, начитавшись за эти годы на страницах немецких пропагандистских материалов рассказов о следствии в советских тюрьмах.
Спустя четверть века, листая рукопись «Архипелага», я снова увижу описание «пыточного следствия», да ещё в тех же самых словах и красках, которые помнятся мне ещё с того, немецко-военного времени. Это картины, сошедшие почти в неизменном виде с гитлеровских газетных статей и страниц пропагандистских брошюр. Теперь они заняли десятки страниц «Архипелага», книги, которая претендует на исключительность, объективность и безупречность информации.
Из-за водянистости, отсутствия строгой организации материала и умения автора затуманивать сознание читателя, играя на его чувствах, при первом чтении проскакивает как-то незамеченным одно очевидное несоответствие. Красочно и драматично рисуя картины «пыточного следствия» над другими он затем на доброй сотне страниц будет рассказывать не столько о самом себе в роли подследственного, сколько о том, в какой обстановке протекала жизнь в следственной тюрьме: как заключённые читали книги, играли в шахматы, вели исторические философские и литературные диспуты. И как-то не сразу придёт мне в голову несоответствие картин фантастических пыток с воспоминаниями самого автора о его благополучном пребывании в камере.
Итак, пыток перенести не привелось ни автору «Архипелага ГУЛАГ» Солженицыну, ни его соседям по тюрьме в Москве, ни мне с товарищами в подвале контрразведки 5-й ударной армии на территории Германии. И в то же время у меня нет оснований утверждать, что моё следствие шло гладко и без неприятностей. Уже первый допрос следователь начал с мата и угроз. Я отказался говорить в таком «ключе» и, не смотря на усилившийся крик, устоял. Меня отправили вниз, я был уверен – на избиение, но привели «домой», то есть в ту же камеру. Два дня не вызывали, потом вызвали снова, всё началось на тех же нотах, и результат был тот же.
Следователь позвонил по телефону, пришёл майор, как потом оказалось, начальник отдела. Посмотрев на меня сухими, недобрыми глазами и выслушав претензии и жалобы следователя, он спросил: «Почему не даёте старшему лейтенанту возможности работать? Почему отказываетесь давать показания? Ведь всё равно мы знаем, кто вы такой, и всё, что нам ещё нужно, узнаем. Не от вас, так другими путями».
Я объяснил, что не отказываюсь от показаний и готов давать их, но протестую против оскорблений и угроз. Честно говоря, я ожидал, что майор бросит мне: «А чего же ещё ты, сволочь, заслуживаешь? Ждёшь, что с тобой тут нянчиться будут?» Но он ещё раз сухо взглянул на меня и сделал какой-то знак следователю. Тот ткнул рукой под стол – нажал кнопку вызова конвоира. Тут же открылась дверь, и меня увели.
Опять не вызывали несколько дней, а когда вызвали, привели в другой кабинет, и меня встретил другой человек с капитанскими погонами. Предложил сесть на «позорную табуретку» - так мы называли привинченную табуретку у входа, на которую усаживают подследственного во время допроса, потом сказал:
- Я капитан Галицкий, ваш следователь, надеюсь, что мы с вами сработаемся. Это не только в моих, но и в ваших интересах…Во время одного (допроса – Л. М.) я спросил, почему не слышу от него никаких ругательных и оскорбительных оценок моего поведения во время войны, моей измены и службы у немцев. Он ответил:
- Это не входит в круг моих обязанностей. Моё дело – добыть от вас сведения фактического характера, максимально точные и подтверждённые. А как я сам отношусь ко всему вашему поведению – это моё личное дело, к следствию не касающееся. Конечно, вы понимаете, одобрять ваше поведение и восхищаться им у меня оснований нет, но, повторяю, это к следствию не относится…
Время пребывания в следственных подвалах растянулось на четыре месяца из-за продления следствия. Я боролся изо всех своих силёнок, сопротивлялся усилиям следователей «намотать» мне как можно больше. Так как я скупо рассказывал о себе, а других материалов у следствия было мало, то следователи и старались, по обычаям того времени, приписать мне такие действия и навалить на меня такие грехи, которые я не совершал. В спорах и возне вокруг не подписываемых протоколов мне удалось скрыть целый год службы у немцев, вся моя «эпопея» у Гиля в его дружине осталась неизвестной. Не могу сказать, какое имело бы последствие в то время разоблачение ещё и этого этапа моей «деятельности», изменило бы оно ход дела или всё осталось бы в том же виде. Тут можно предполагать в равной степени и то и другое. Тем не менее, весь свой лагерный срок до Указа об амнистии в сентябре 1955 г. я прожил в постоянном страхе, что этот мой обман вскроется и меня потащат к новой ответственности».
Как видно, даже такого негодяя, предателя родины Самутина, который вообще отказывался отвечать на вопросы следователя не избивали. Сейчас такие свидетельства сразу отвергаются. На любой отзыв о сталинском времени в положительном контексте начнут кричать о миллионах невиновных, расстрелянных и посаженных в тюрьмы, о беззакониях творимых Сталиным, о вечном страхе тогда живущих.
Этот приём недоброжелателями России отработан детально и уже 60 лет успешно применяется. И никакие доводы об изначальной 100% лживости Хрущёва и его последователей никто слушать не будет, а будут кричать о сталинских репрессиях, лишая вас возможности сказать что-либо в защиту самого великого времени в нашей истории, ещё задолго до М. С. Горбачёва и Б. Н. Ельцина искажённого Н. С. Хрущёвым и А. И. Солженицыным.
И. В. Сталин после победы 1945 года прожил восемь лет, и за это время были восстановлены все разрушенные жилые дома, заводы и фабрики, дворцы и соборы, школы и ВУЗы. За это время была создана реактивная авиация, ракетная техника и атомная бомба, что гарантировало безопасность народов СССР во все последующие годы и обеспечивает безопасность России в настоящее время. Уже в конце 1947 года СССР первым из воевавших стран отменил карточки и провёл денежную реформу.
В 1948 году СССР достиг довоенного уровня производства. В 1952 году в 2,5 раза был превышен уровень производства 1940 года. Но прославляют, конечно, не Сталина, а разрушителей СССР, в том числе А. И. Солженицына, А. Д. Сахарова, Е. Т. Гайдара, Б. Н. Ельцина. Именно на них призывают равняться молодое поколение.
