Круг замкнулся даже лингвистически: к «парламенту – не месту для дебатов» добавились «дебаты (кандидатов) – не место парламентским (выражениям)».
У экрана с тем ток-шоу (периодически включаемым звуком) я пробовал наладить свои дебаты. Обмен идеями. Изложил свою программу «Нефтезамещение» двум уважаемым людям, услышал встречные предложения. Итак…
Организация «ОПЕК+», неформальная, без элегантной штаб-квартиры, вроде венской, решила, однако, важнейший вопрос: переизбыток нефти снят, «баррель отыграл». По данным Федеральной таможенной службы Россия за январь-июль 2017 г. увеличила доход от экспорта нефти на 35% в долларовом выражении, до 53,14 миллиарда долларов. В натуральном исчислении поставки за период выросли на 0,4%.
Рынок поделен, переподелен. Любой стране «ОПЕК+» увеличить поставки легко, как повернуть краник. Сей образ – не журналистское преувеличение, а даже преуменьшение. Телефонный звонок, согласитесь, еще проще краника, а, как известно, возле десятков крупных портов стран-покупателей лежат в дрейфе, ожидая этих звонков, сотни полных танкеров. В проливах у Сингапура их еще больше, и «бедным американским эсминцам» развернуться негде: что ни маневр, то краш. Это все к тому, что физически абсолютно не сложно то, что я предлагаю.
Россия переуступает некой стране из «ОПЕК+» свою квоту продажи нефти на 100 млн. долларов с условием, что на эту сумму та дополнительно приобретет российские товары: продовольствие, оружие, металлы, древесину, бумагу, даже автомобили. Из набора обычного импорта этой страны. К чему-то, например, к качеству товара, иногда более низкому, а иногда просто – особому, оцениваемому в других стандартах, нужно будет привыкнуть, но экономия их «живой валюты», заинтересованность очевидна.
Вначале список сведется к зерну, оружию и древесине, но для России товар товару рознь. Зерно – это деревня: рождаемость, здоровье. Высокопарно выражаясь, душа и тело нации. Оружие – высокие технологии, прикладные (а в пределе тенденции – и фундаментальные) науки. Древесина – плохо, но все же – возобновляемый ресурс…
А нефть – «наркотик нации». «Слезть с нефтяной иглы» – столь старый штамп, что кому-то уже и впрямь видится: пациент на койке, связанный, утыканный иглами, трубками. А как, действительно, «слезать»? Предлагаю вот так, шагами по 100 млн. долларов.
Восприятию сего проекта вредят воспоминания о тяжелых временах конца 1980-х, царившем тогда ужасном слове «бартер» (товар на товар). Но, во-первых, тут предлагается все же некий «переводной бартер».
А во-вторых, моя цепкая память, может, даже «злопамятство», приводит пример целой эпохи в 1970-х, прошедшей в… США под знаменитым тогда лозунгом «Бушель за баррель!»
После арабо-израильской войны 1973 г. нефтецены сильно скакали, и американцы вспомнили: зерно-то на Ближний Восток поставляют они! Нефти США жгли много, особенно их громадные, на грани дурного вкуса автомобили, что были у каждого школьника и бомжа. Очереди, драки, стрельба (да-да!) на бензоколонках… Итог: тот самый лозунг ошалевших американцев стал Программой, которую обязан выполнить Президент. «К черту все эти эмбарго, скачки цен, курсов валют! Мы тупо продаем им бушель пшеницы за баррель нефти»! Баррель («бочку») сейчас знают все, а бушель – это что-то вроде большого ушата или банной шайки. Тоже мера объема, считая на зерно - более 27 кг…
СССР, плутавший тогда в дебрях «Продовольственной программы», «борьбы за повышение дисциплины на селе» тоже был крупнейшим нетто-импортером зерна, а потому вмешаться в тот «Глобалистский Бартер» не мог. Сейчас ситуация совсем другая, но не повод ликовать. Скорее, точка (возможного) старта собственной Гранд-Программы. Во-первых, повысить сортность: мы выращиваем, продаем самое дешевое зерно порядка $178/тонна. Сложно пересчитать? Да, тем и хорош был US-лозунг «Один бушель за один баррель!» Понятен, психологически действенен: «Бочка нефти за ушат зерна!»
Во-вторых, сегодня, при всех этих кризисах, фьючерсах, скачках курсов баррель нефти идет (калькулятор в мобильнике) за 5-6 бушелей зерна! Вот и «домашнее задание», «тема сочинения»: Зерновой ОПЕК!
Понятно, что страну, укорененную «сразу в двух опеках»: нефтяном и зерновом – свалить, «задурить» не так просто.
Это «нефтезамещение» поможет даже… журналистике. Например, уничтожит целый отряд информационных паразитов, 20 лет зудящих над ухом. Тех, что специализировались на «вдумчивых сравнениях»: сколько нефти добыли в Кувейте, Эмиратах, Аравии, а сколько – в России! Но «там каждому родившемуся бонус, стипендия от шейха, а у нас...».
Точнейшее сопоставление. Там 50 западных инженеров, 1000 пакистанских рабочих, один шейх с калькулятором (считает прибыль) и… несколько «счастливых сограждан». А кто защитит эту социальную пустыню? Саддам чихнул – нет Кувейта. США собрали коалицию, вызвали «Бурю в пустыне», вернули шейху его пустыню, нефтевышку и калькулятор. Да уж, sustainable development («устойчивое развитие» - популярный лозунг): от «чиха» до «Бури».
Нефть похожа на наркотик еще и скоростью перебросок, смены владельцев (см. похождения драгоценных мешков в бесподобном фильме «Деньги, карты, два ствола»). Эпоху власти нефтешейхов, возможно, еще будут вспоминать как интересный и странный период мировой истории. Французский инженер, работавший на Ближнем Востоке, цитировал «собирательного» арабского шейха: «Мой дед ездил на верблюде. Мой отец – на «Роллс-Ройсе». У меня – флотилия личных самолетов. А мой внук... может, снова будет ездить на верблюде».
В статье 2015 г. я подчеркивал: даже уголь – куда более народное производство (шахтеры!). Его в социальном измерении можно вывести из списка «углеводородного сырья». И уголь – достояние «старых развитых» стран, конкурировать тут нужно с Австралией, совсем другая статья.
Кстати, о Кувейте, счастьем жителей которого нам тычут. Российский экспорт туда лихорадит, всё в районе 32 млн. долл. Копейки. Хороший пункт старта «Программы нефтезамещения», которую важные для меня эксперты весьма одобрили и предложили в развитие подпрограмму «Почвенное, органичное спокойствие».
Сын моего институтского друга Марат стал высококлассным строителем, затем девелопером («коллегой» Трампа и нашего Полонского). Бизнес в Австралии, рабочие поездки в США, Японию, Китай, Сингапур, Индию… Но в 2010 г. Марат плавно собрал свои австралийские капиталы, покинул Аделаиду (центр тамошней татарской общины) и вернулся в деревню Альдермыш (20 км севернее Казани). Построил дом на родовом участке. Собрал коллектив: единомышленники пришли со своими земельными паями. Сейчас обрабатывает более 1500 гектаров земли: зерновые, многолетние травы, картофель. Есть пасека (гречиха без пчел не родит). Старые агрономы из развалившихся совхозов пришли со своими приемами, мудростями. Цель Марата: уменьшить, свести к нулю химию на полях, увеличить добавленную стоимость, в том числе за счет «чистой продукции».
Он осторожно критикуют недавний ГОСТ «чистой продукции»: два года не применять удобрения на полях – кормить животных таким кормом можно. Но для пчеловодов ограничение: в радиусе трех километров должны быть только органические поля – соблюсти трудно. Картофель: можно не обрабатывать семена, не пользоваться гербицидами. Но как бороться с колорадским жуком? Есть нехимические технологии: цесарок разводить, опрыскивать горчицей, но 100% эффективных пока нет. Картошка вроде экологически чистая, но от жука опрыскать один-два раза надо. Может, ввести дополнение в «органический» ГОСТ? Высший уровень: продукция абсолютно без химии. Второй уровень: деревенская или экологическая продукция, где разрешены несколько отступлений, конкретно описанных, вроде опрыскивания картофеля от жука.
Марат горячо одобрил мое «Нефтезамещение». Но дополнительный сбыт сельхозпродукции – нужны дополнительные рабочие руки. Его идея – корректировка «Армиезамещения». В «альтернативной службе» ему не нравятся толпы парней-«пацифистов», слоняющихся в городах под прикрытием справок: где-то за кем-то вынесли горшок, перевели через дорогу N старушек.
«В деревне, на земле они увидят свою настоящую страну. Наберутся и здоровья».
Я и сам давно заметил: работающие на земле, как Марат, дышат более спокойно, не так быстро закипают (и выкипают), как вечно недовольные горожане.
Служивший в армии, не в самой простой части (Ракетные войска стратегического назначения, заправщик), я, пожалуй, соглашусь с Маратом: работа на земле – лучшая (и для тех, кто этого не понимает) замена службы.
Вкупе с моим нефте-зерновым «переводным бартером», дополнительным спросом, ростом престижа земледелия, это потихоньку бы меняло сам психологический ландшафт поколения. Уменьшив это: «Откосить от армии, откосить от жизни».
Илл. Вася Ложкин
