Работал я, значит, курьером и дали нам как-то сделать доставку в некую компанию. Хозяйка нашей конторы надыбала выгодный - для нее - заказ, доставить картонную коробку и кучу каких-то деревянных палочек. Коробка не тяжелая, но габаритная, примерно метр на полметра, а палочки - такие деревянные, плоские, похожие на те, какими врачи в горло смотрят, скарлатину проверяют. Но много, килограмм двадцать, - палочек.
Нагрузились мы с напарником: у него рюкзак и две сумки, у меня тележка с коробкой и сумка и потопали. Адрес недалеко от метро Тульская, это по серой ветке, одна остановка от кольцевой, но чтобы не делать лишних пересадок мы поехали через центр, - нормальные герои, - сами понимаете.
Топаем мы, значит, средним ходом. Напарник идет лидером, курс прокладывает, я в кильватере, травлю военно-морскую байку.
- Андрей - это я – напарнику - и кому столько дерева понадобилось, и зачем. А может, как в фильме «Особенности национальной рыбалки».
- Это когда вместо бутылок привезли коробки с водкой?
- Ага: «- Я же говорил, - пятнадцать бутылок, но никак не коробок. – Я своему здоровью не враг!».
- Может быть.
Подваливаем мы к причалу, на стене плакат: «Выставка художника Никоса Сафронова». Думаю, - это нам сюда, что ли, интересно.
И вот, с сумками и тележкой, заваливаемся мы … в интерьер.
Первое дело – кофе пахнет безумно вкусно и еще чем-то разным, тепло и музыка, и всё в шоколадных тонах. По центру залы стоят низкие столики и кушетки, на кушетках в основном дамы и барышни, ну и господа тоже, кофе пьют и тихо, и умно беседуют, журналы листают. По стенам картины висят, картины в основном крупные, метр на метр, красные, синие, много желтых. Прохаживаются дамы и кавалеры и кажется даже с бокалами, но утверждать не стану, не разглядел.
Мы топаем поперек, к этому,… как его… - ресепшену. Я заканчиваю травить свою байку и мы подваливаем, байка как раз оканчивается на ресепшене словами «… море кончилось!».
Нам выдают разовые пропуска; теперь еще надо найти клиента, где-то на третьем этаже. Проход загораживает турникет и с тележкой мне его не одолеть; а секьюрити (охранников) - чтобы мне калитку открыли - нигде не видно. Оказывается, они сидят тут же, за темным стеклом и нас видят, а мы их не видим. Вышли охранники, молодые и суровые, смотрят на нас … пренебрежительно, но калитку отворили.
- Ребята, а где тут лифт, нам на третий этаж?
Охранник, молча, кивнул и махнул по направлению … Мы пошли.
Идем, идем, идем… Спрашиваем у мужика:
- А где тут лифт?
- А тут нет лифтов.
Ладно, потащили свою ношу на третий этаж.
- Андрей, а знаешь, чем наша контора отличается от любой другой?
-?
- В другую контору приходишь: стол, пальма, барышня сидит, а - в нашу: стол!, пальма!, барышня сидит!
Находим нужную комнату и, правда: столы, компьютеры и барышня. Я сразу спрашиваю:
- Барышня, а где же пальма?
Точно! Стоит в кадке фикус. Большой. А на двери висит пыльный пластиковый веночек под елку, как в Америке, как в кино.
Сдали мы товар, получили оплату - пятьдесят тысяч, между прочим, за эти деревяшки – и отвалили.
В этот день я сделал еще четыре доставки. Или - пять.
Приложение.
Байка. Где я ее слышал или читал – не помню.
Эсминцы по инструкции должны швартоваться так: кормой походить к причалу, - машина «стоп», бросить швартов и тебя тихо, медленно тянут кормой вперед. Но для военных моряков это унизительно, поэтому делают так: - «Малый назад, машина, стоп, полный вперед». За кормой - бурун, на берегу - в восторге. А на корме стоит боцман (это часть ритуала) и кричит на мостик расстояние до причала.
И вот: подходит корабль, боцман на корме, машина «Полный вперед», боцман:
- Двадцать футов, … пятнадцать…
А корабль прет!
- Десять футов!.... Пи…ц, море кончилось!
