Восьмидесятый год. ПриБРЕЖНо-безмятежность.
Страна купается в довольстве и тиши.
Вдруг академик-математик резко
Элиту книгой-бомбой оглушил--
Про тех, чей дух был черен от пожара,
Кто статуй наших призывал разлом,
И кто травить хотел удушливым угаром
Наш, приютивший ЗмЕя, Русский дом.
Элитка долго шикала, шипела.
Исчезли академика портреты.
А персонажи книги преуспели,
Дав русским Холокост вполне конкретный.
И, как сказал у них поэт-наставник,--
Когда умолкнет красных криков гул,
Они у гроба русского поставят
Пейсатый свой почетный караул.
