«Российские оборонные предприятия должны учиться производить и гражданскую продукцию. Диверсификация, то есть расширение ассортимента, ОПК – это ключевая, стратегическая задача», - заявил Владимир Путин на совещании в Сочи.
В 1991 г. был у меня, можно сказать, личный опыт такого рода. Тогда я работала в итальянской фирме, поставлявшей производственные комплексы для пищевой промышленности. Тогда в России была страшная мода на всё маленькое: мини-тракторы, мини-переработочные модули. Даже, если кто помнит, стиральные машинки были в моде – «Малютка». Думали: вот будут фермеры и у каждого фермера своя переработка. «Гигантоманией мы уже переболели!», - так говорили.
И вот мы показали нашим товарищам странное итальянское изделие – мини-фабрика, монтируемая в прицепе грузовика. Собрал урожай (зарезал свинью) – переработал – едешь дальше. Всё это, конечно, гладко на бумаге, а в жизни - и на дороге колдобины, и упаковки у волшебной мини-фабрики не предусмотрена, но все пришли в неописуемый восторг. В те времена многие люди находились словно под кайфом: чудилось, вот-вот наступит какая-то совершенно новая, невиданная жизнь, не имеющая ничего общего с прежней. Мне кажется, именно поэтому и не жалели в то время разрушения жизни прежней – всех этих устарелых заводов, НИИ, совхозов. Этот «кайф» был своего рода анестезией.
Тогда бушевало слово «конверсия»: холодная война кончилась – пора перековывать мечи на орала. Мой свёкор был крупным руководителем в военно-промышленном комплексе. И вот мы с ним и моим итальянским начальником, стали искать возможности выпускать такие штуковины на каком-нибудь заводе ВПК. Помню, даже возили в Италию трёх директоров огромных оборонных заводов. Те с усмешкой смотрели на полукустарные фабричонки, которые изготовляли эти мини-фабрики: советскому ВПК такой пустяк – раз плюнуть. Но при близком рассмотрении выяснилось: мочь-то он могут, но себестоимость получится – аховая. Дешевле купить в Италии. Какой-то резон в производстве на заводе ВПК есть, если гарантирован большой и постоянный сбыт, а в этом никакой уверенности нет. Так и заглохла наша прогрессивная инициатива.
Я ни в коем случае не утверждаю, что делать что-то подобное нельзя вообще. Всё зависит от конкретных условий, от людей, готовых работать ради успеха дела, от активной промышленной политики государства. Надо закрывать ввоз тех товаров, которые с успехом делаются у нас.
Но полезно помнить, что опыт конверсии в целом был скорее отрицательный, чем положительный. И в Америке тоже. Удобнее производить на предприятиях, которые изначально заточены на гражданскую продукцию. К ней другие требования: иногда ниже, иногда выше, чем к продукции военной.
И кто будет заниматься маркетингом? ВПК привык, что его дело произвести, а что произвести – ему скажут.
Наверное, предприятия ВПК могли бы выступать в качестве изготовителей изделий по заказу тех, кто их придумал и продвигает на рынок. Сегодня центральная фигура – это владелец марки, который заказывает то, что ему нужно у безвестных изготовителей, рекламирует, продвигает на рынок. Но чтобы быть изготовителем – надо делать быстро и дёшево. Сумеют ли? Нет ответа.
Попытки производить потребительские товары на предприятиях группы А, как выражались в советское время, предпринимались с начала 50-х годов и даже отразились в знаменитом романе 50-х годов Галины Николаевой «Битва в пути». Речь о тракторном заводе.
«— намечается широчайшее развитие производства предметов народного потребления. /…/
— Наш завод, — продолжал Вальган, — включается в общенародное дело. Мы организуем дополнительные цехи ширпотреба — будем выпускать кровати, сковороды, печные заслонки…
Обсуждение продолжалось. Намечали место для цеха кроватей, намечали людей. Когда обсуждение подходило к концу, кто-то слабо пискнул в углу. Это прокашливался Шатров. Прокашлявшись, он заговорил ломким голосом:
— Я не могу согласиться… Ведь у нас в программе гусеничные тракторы, колесные тракторы, гусеничные тягачи, топливная аппаратура, двигатели внутреннего сгорания! И все, от втулок до моторов, мы делаем сами. — Он дернул шеей, словно пытаясь освободиться от воротника. — А вы еще ширпотреб! Ну, я слаб, я не смогу. Ну, придет другой, сильный конструктор. Тут Леонардо да Винчи и тот не сможет…»
В советское время на каждом машиностроительном заводе был цех ширпотреба. У меня до сих пор живут три кастрюли из нержавейки, сработанные одним из станкостроительных заводов. Заводы чёрной металлургии делали чугунные сковороды и эмалированные кастрюли. Потом они не выдержали иностранной конкуренции, но в дальнейшем многие возобновили производство. Чего им не хватает, на мой взгляд, это хорошего маркетинга, т.е. понимания того, что нужно рынку. Возможно, они относятся к гражданской продукции как к чему-то побочному и второстепенному. Да и не привыкли они следовать переменчивой моде, удовлетворять мимолётные и дурацкие, на их взгляд, причуды капризных домохозяек.
Словом, дело это трудное, на быстрый и лёгкий успех надеяться не приходится.
