Оговоримся сразу: данная статья не расследует убийство каждого из заключенных в львовских тюрьмах в конце июня 1941 года. Здесь представлены только фактическое изложение событий и их подоплёка.
Также в этой статье не рассматриваются те массовые уничтожения узников немецких концлагерей при наступлении Красной армии как на территориях оккупированных Украины, Белоруссии, республик Прибалтики, так и на территориях Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Германии…
После всплесков в СМИ РФ и в зарубежных информагентствах в 90-х годах, да и в начале 2000-х дискуссий о «кровавой гебне», «людоеде-сталине», «коммунизм ничем не лучше фашизма» и подобных этим на читателей рухнул огромный поток информации о якобы рассекреченных или тайно похищенных из архивов документов, подтверждающих основные посылы и тезисы этих «аксиом постперестроечного периода». Вытащились «документы о Пакте Молотова-Риббентропа», «неоспоримые доказательства Катынской трагедии», документы о невменяемости Зои Космодемьянской, о лживости подвига 28 панфиловцев, о загранотрядах и ужасном СМЕРШе, вышли фильмы о детях-уголовниках, которых готовили в качестве агентов и диверсантов, о штрафбатах, о жестоких и бестолковых военоначальниках, бросающих на пулеметы солдат с деревянными черенками от лопат и мётл… В этом списке оказалась и информация о тысячах зверски убитых сотрудниками НКВД заключенных в Львовских тюрьмах…
Со временем пришло понимание, что всплеск этой информационной войны имел своей целью не только разобщить народы РФ, что успешно было сделано с СССР, но и вызвать стойкую ненависть и отвращение к титульному народу России – к русским. Выставить – в который уже раз – в виде варвара, агрессора, оккупанта, которого все должны ненавидеть лютой ненавистью. Той же ненавистью, которую проповедовали в отношении к славянам, а в особенности, к русской нации, родоначальники коммунистической идеи – К.Маркс и Ф.Энгельс…
По прошествии более 20 лет вновь начинается эта визгливая оголтелая кампания. И зачинщики – уже не забугорные и заокеанские демократизаторы, а бывшие союзные и братские государства – Польша, Украина, страны Балтии.
Один из поднятых с пыльных полок лжи – миф о бесчинствах и зверствах сотрудников НКВД СССР. Конкретно – о расстрелах в Львовской тюрьме в июне 1941 года…
Итак, после оставления Львова частями РККА в ночь на 30 июня 1941 года, ещё до прихода в него регулярных частей вермахта, в городе практически сутки хозяйничали различные националистические группировки, в т.ч. отряды ОУН(б), ОУН(м), т.н. «Народная милиция», а так же сформированный абвером из украинских националистов батальон «Нахтигаль» («Соловей»), а вслед за ним — походная группа Ярослава Стецко.
Практически только через сутки в город вошли части 17-й немецкой армии.
При этом оказалось, что в восточных предместьях города до сих пор идут бои с отставшими или окруженными подразделениями Красной армии. И в этих боях участвовали совсем не «Нахтигаль», не отряды ОУНовцев или группа Стецько. Нет, бои вели передовые наступательные части всё той же 17-й армии вермахта, сходу поскочившие город и попавшие под огонь отходящих частей РККА утром 30 июня. Бои продолжались почти сутки (с двумя окруженными остатками частей РККА в двух-трёх км от города бои шли до вечера 2 июля).
Что же в это время делали «исконные освободители «Неньки-Украины»»? Своим обычным, безопасным и привычным делом – погромами и еврейскими расстрелами.
Дело в том, что в львовских тюрьмах ими «были обнаружены тысяч убитых заключенных – в камерах, в тюремных коридорах, во внутренних дворах. Кого-то расстреляли, кого-то ликвидировали, бросая гранаты прямо в камеры…».
Это дало украинским националистам великолепный повод объявить, что в таких массовых убийствах повинны, в том числе, и еврейские граждане Львова (каким боком – не объяснили)… И их стали планомерно уничтожать – зачастую в тех же тюрьмах, где и нашли убитых заключенных. Как это происходило – читатель может найти в большом количестве книг, вышедших после войны. Книг, которые писали не только историки и исследователи, но и сами участники еврейских погромов.
Мы же попробуем понять – кто, когда и зачем проводил уничтожение заключенных в Львовских, да и в других тюрьмах.
Всего в самом Львове было три тюрьмы: №1 — на Лонцкого, №2 — Замарстыновская и №4 — Бригидки. Тюрьма № 3 находилась в замке г.Золочева, что в семидесяти километрах от Львова — сюда отправляли заключенных, когда львовские тюрьмы были переполнены (а они в июне 41 года были переполнены: в тюрьме на Лонцкого при лимите в 1500 человек находились 3 638 заключенных).
Всего же в тюрьмах Львовщины (т.е. – не только самого города, но и в других тюрьмах области) по состоянию на 22 июня 1941 года было 5424 заключенных. Большинству инкриминировали преступления по статье 54 уголовного кодекса УССР, то есть — контрреволюционную деятельность. При этом надо учесть, что, согласно этой самой Статье 54-2 УК УСССР от 8 июня 1927 года: «Вооруженное восстание или вторжение в контрреволюционных целях на советскую территорию вооруженных банд, захват власти в центре или на местах в тех же целях и, в частности, с целью насильственного отторжения от Союза ССР и отдельной союзной республики какой-либо части её территории, или расторжения с иностранными государствами договоры влекут за собой – высшую меру социальной защиты – расстрел…»
Отметим ещё раз, что расстрелы производились на основании 54 Статьи УК УССР. О чём свидетельствуют и сами «расстрельные списки» с резолюциями об их утверждении, в которых напротив фамилий осужденных были указаны статьи, по которым они были осуждены. К тому же после начала войны был приведён в исполнение Приказ № 2445/М наркома государственной безопасности Меркулова от 23 июня 1941 г. (согласно которому руководителям госбезопасности ряда союзных республик (граничащих с западными государствами) и областей надлежало срочно рассмотреть дела на всех имеющихся в этих подразделениях НКГБ арестованных, составив списки тех, «которых Вы считаете целесообразным расстрелять ввиду социальной опасности»…) и Приказ начальника тюремного управления НКВД УССР капитана государственной безопасности Филиппова от 23 июня 1941 г. о мерах, применяемых к заключенным тюрем и лагерей, которые могут оказаться занятыми противником. Кстати, эти Приказы обеспечивали определённую безопасность самих частей РККА, ведущих тяжелые бои, от диверсионных и саботажных действий у себя в ближнем тылу, а так же уничтожение потенциальных противников, предупреждая в будущем потери от их действий. И если ставить все точки, то такие же приказы на протяжении всей войны издавали немцы для борьбы с партизанами и подпольем… О них никто не помнит ни в Украине, ни в Польше, ни в Прибалтике…
Но вернёмся во Львов. Часть заключенных из Львовских тюрем перед немецким наступлением удалось эвакуировать. Однако из 5 000 запланированных к эвакуации заключенных из всех тюрем эвакуировали только 1822 человека. 3602 человека остались в тюрьмах Львова и области. Также необходимо учесть, что с 23 июня до 28 июня включительно в львовские тюрьмы были заключены ещё около 1400 человек – в основном дезертиры (315 человек), подготовленные абвером до войны и пойманные при совершении диверсий или после них диверсанты и агенты из «Бранденбург 800» и аналогичных подразделений (по разным данным – от 277 до 309 человек), часть пленных немцев, мадьяр, польских солдат и офицеров из ZWZ, а так же бойцов отрядов ОУН (Бандеры и Мельника) – всего 761 человек, и иные «враждебные советской власти и социально опасные элементы». Т.е общее количество в Львовской области заключенных было около 6900 человек.
Согласно документу «Доклад начальника Тюремного управления НКВД УССР…» в Львовской области:
--- Было расстреляно (ликвидировано) «убыло по 1-й категории» - 2464 чел.;
--- Освобождено – 808 чел.;
--- Вывезено перебежчиков – 201 чел.;
--- Эвакуировано ж/д транспортом до 30 июня – 1822 чел.
--- Оставлено в тюрьмах – 1546 чел., «причем в тюрьме №1 – 1366 человек, в тюрьме №2 – 66 чел. и в тюрьме №4 – 114 чел, заключенных. Главным образом обвиняемые за бытовые преступления» (т.е. совсем не по Ст.58, а обычные уголовники).
Ко всему прочему, по преступному и немотивированному «…Приказу Штаба г.Львова весь личный состав тюрьмы №1 совместно с конвойной ротой, несшей наружную охрану тюрьмы, покинули город и через 4 часа возвратились обратно…». (впоследствии начштаба и его заместитель были приговорены к расстрелу 29 июля и расстреляны 30 июля в г.Киев).
«…За время отсутствия охраны сбежало из тюрьмы №1 около 300 заключенных, в основном уголовный элемент…»
Итак, по всем этим данным, в реальности в тюрьмах г.Львова к моменту сдачи города, к 30 июня, оставалось около 1260 человек.
И здесь получается явная нестыковка – по рассказам ОУНовцев и активистов «народной милиции» в тюрьмах живых не было. Куда же они делись за промежуток времени около 24 часов – от входя во Львов националистов до прибытия в него регулярных немецких частей?
«Подтвердить» факт наличия в тюрьмах убитых заключенных смогли только представители 17-й армии вермахта, вошедшие в город практически через сутки. Именно они фиксировали также и последующие еврейские погромы, и уничтожение евреев и цыган (а так же поляков и русских) во Львове и окрестностях…
Но – никаких нестыковок не случится, если принять во внимание несколько фактов:
1. Вот некоторые пункты из «Декалога» (10 заповедей украинских
националистов):
«… 7. Не колеблясь, стань преступником, если этого потребуется на доброе дело.
8. Ненавистью и коварством принимай врагов твоей нации…»
Это – первая предпосылка разыгравшейся во Львове (да и в других городах Львовщины, Волынщины, Тернопольщины) трагедии.
2. Известно, что 30 июня в 1941 году специаль-батальон «Нахтигаль»
вошел во Львов вместе с 1-м батальоном полка специального назначения «Бранденбург-800». Гестапо и подразделения СБ (службы имперской безопасности) еще не прибыли в город, а потому внутренний порядок возлагался на военного коменданта генерала Отто Вильгельма фон Ренца и его полевую комендатуру. Как свидетельствовал известный ученый и общественный деятель Александр Норден на пресс-конференции в Берлине 22 октября 1959 года по поводу расследования преступлений боннского министра Теодора Оберлендера (бывшего политического руководителя батальона «Нахтигаль» и других подобных диверсионных формирований на Восточном фронте, в частности отрядов «Тамара-1» и «Тамара-2» в Чечне), с 1 по 6 июля 1941 года абверовцы из «Нахтигаля» под командой Оберлендера–Херцнера–Шухевича, совместно с «бранденбургцами», фельджандармами и боевиками ОУН-б, уничтожили во Львове 3 000 человек, в основном советских активистов, евреев и поляков, среди них свыше 70 известных ученых и деятелей культуры. И не надо притворятся наивными людьми, чтобы думать, что с 30 июня до 1 июля эти вышеперечисленные вояки ничего не делали – просто мирно прогуливались по улицам Львова под ручку с барышнями в праздничных вышиванках… Нет, в этот день они как раз и начали заниматься своей кровавой работой. Это подтверждает и польский автор Александр Корман в книге «Из кровавых дней Львова 1941 года». Т.е. уничтожение оставшихся в тюрьмах заключённых было «в интересах» укронацистов и диверионных команд абвера – как одна из многочисленных операций по дискредитации СССР в глазах тогдашней «мировой общенственности». (История повторится неоднократно – чего стоит такая же акция, например, в Катыни, сфабрикованная нацистами как преступление НКВД).
Итак – ОУНовцам, нахтигалевцам и иже с ними понадобилось около суток, чтобы сделать такую провокацию. Чтобы всё выглядело более реально и правдоподобно, в первых числах июля во дворы тюрем (после праздничной встречи вошедших во Львов немецких частей), где были навалены «убитые кровавой гебнёй» заключенные, водили активистов «из народа», участвовавших в этом приветствии немецких войск, и демонстрировали им наглядные «зверства большевиков». После этой «фиксации свидетелями советских преступлений» в тюрьмы срочно сгоняли захваченных в результате погромов и «доблестных» рейдов «народной милиции» евреев для «приведения тюрем в порядок» и захоронения убитых заключенных. Далее, по мере выполнения работ следовал расстрел «похоронной команды» (чтоб свидетели не сболтнули лишнего. Ведь они воочию видели не советские, а немецкие пули, выпущенные из немецкого же оружия, гильзы немецкого производства. В одной из камер была найдена неразорвавшаяся немецкая граната, после чего нашедшего расстреляли на месте в этой же камере, а гранату оприходовали). Дотошные спецы из «Бранденбурга 800» заставляли своих подручных собирать гильзы и выковыривать пули из стен камер руками арестованных евреев. «Вишенкой на этом торте» стал после этой работы по уничтожению «улик» расстрел 192 еврейских мужчин, женщин и детей из винтовок Мосина и пистолетов ТТ у внутренней стены тюрьмы на Ланцкого и 86 человек в Бригидках… Именно на такое количество стало больше «расстрелянных палачами НКВД» заключенных в этих тюрьмах.
Справедливости ради надо упомянуть (повторно!), что расстрелы заключенных (в подавляющем большинстве, ещё раз напомню, по Ст. 58. А не самосудом!) – перед отступлением Красной армии – проводились органами НКВД: 2464 человека было расстреляно в Львовской области (не только во Львове!). По предоставленной справке, «…расстрелянные заключенные были погребены в ямах, вырытых в подвалах тюрем, где они содержались, а в г.Злочеве (тюрьма №3) в саду…» (но ни как оставлялись на полах в коридорах или в камерах, т.е. – не погребенными). И именно послевоенная эксгумация 1948 года Специальной Комиссией МВД этих расстрелянных и тех, тела которых «демонстрировали» львовчанам в июле 41 года и позволила утверждать, что оставшихся в тюрьмах Львова расстреляли уже после отступления РККА и сдачи города…
Маленький штришок: после ввода частей РККА на территорию Польши (по договору Молотова-Риббентропа) в середине августа 1939 года, а, впоследствии, и на территорию Бессарабии, польские и румынские власти при отступлении высвобождали из тюрем уголовников и националистов, снабжая их поддельными документами и оружием, а просоветских или просто не одобрявших политику Польши или Румынии оставляли в застенках без еды и воды – пока их не обнаруживали вошедшие части НКВД…
Надо отметить, что расстрелы заключенных, опасных не только политически, но и как свидетелей, во время военных действий проводились и в Третьем Рейхе (во всех странах, включенных в него), и во Франции – при её захвате немцами, и в Финляндии – в конце войны и в зимней кампании 40-го года…
Но – по Женевской конвенции (не подписанной СССР), но ратифицированной всеми западными странами особая категория заключенных – военнопленные – обеспечивались определёнными правами со стороны государства, которое их пленило. Нам часто тычут в лицо тем фактом, что советских солдат погибло бы в нацистских концлагерях намного меньше, прими СССР Женевскую конвенцию… Вряд ли. Война шла на истребление русских как нации, и никакие конвенции в данном случае не работали.
Итак, чуть-чуть о судьбах военнопленных в Цивилизованных странах.
При отступлении английского экспедиционного корпуса 26 мая 1940 года вечером был дан приказ на проведение операции «Динамо» — эвакуацию из Дюнкерка экспедиционного корпуса и частей французской армии. В ночь с 3 на 4 июня последние английские арьергардные части покинули европейский материк, чтобы вновь вступить на него через четыре года почти в этот же день. Среди спасенных 338 226 солдат находилось 90 тыс. французов. Все оснащение девяти английских дивизий пришлось бросить. Но самое главное, по мнению британских военачальников, заключалось в том, что обученные кадровые войска были сохранены... Гитлер как бы дал «шанс англичанам с почётом покинуть континент», хотя всё время при эвакуации авиация Геринга бомбила порт и всю прибрежную зону, а также корабли и суда с «беженцами». Но вошедшим в порт после этой грандиозной эвакуации немецким частям предстала картина не только разбомбленных причалров и брошеной англами и «лягушатниками» техники, но и расстрелянных(!) около 2630 военнопленных… Этих пленённых немецких солдат расстреляли просто потому, что на эвакуационных судах им не нашлось места. При этом оставшиеся в городской тюрьме обычные преступники (уголовники) остались живы. Примечательно, что немецкое командование не высказало по этому поводу каких-либо возмущений или сентенций. А Гитлер, когда ему доложили об этом, только отмахнулся: «Побед без потерь не бывает!»… А английские и французские историки и политики до сих пор сваливают друг на друга эту неприглядную страницу их истории. (…Это англичане расстреляли! – Нет, французы в отместку за их разгром!..)
Уголовный кодекс УССР от 8 июня 1927 года. Статья 54.
Статья «Ввиду социальной опасности»
Статья «Расстрелы заключенных в июне-июле 1941 года.
В.И.Масловский «С кем и против кого воевали украинские националисты в годы Второй Мировой войны», Историческая публицистика.перевод.2018г.
Дюков А. Второстепенный враг. Монография. — М.: REGNUM, 2008.
