Девочку эту я встретил еще летом. В полуподвальном магазине смешанной розницы, где всегда полумрак и холодно, ее поставили на кассу. На ней фирменная, не по размеру куртка, на вишневом отвороте пластиковая бирка с именем – Лиза. На вид ей не более шестнадцати – острые, нескладные черты лица, голубая жилка на скулке, короткая стрижка и непокорный детский вихор на макушке. В ней ничего особенного, вот разве – большие впалые глаза и взгляд, так глядят на этот мир детдомовцы. В разговоре она пуглива и настороженна, будто ожидает удара. Разноцветная очередь занята своими покупками и среди вавилонов тележек, я один наблюдаю за новой незнакомкой. Она ловит мой взгляд, пугается, складывает крестиком руки и тревожно смотрит – что не так? В ответ я виновато пожимаю плечами – мол все нормально и отворачиваюсь к полке, где в одном ряду лежат детские тянучки и упаковки для ловеласов.
Худой паренек вошел в круг посетителей полуподвала по осени, с началом новостройки на соседней улице. На нем дешевая кожанка, застиранные тренировочные брюки с зелеными вставками и в черных щербинках разбитые кроссовки. Я встречаю его после работы, когда уставший и посеревший город покупает продукты на вечер. Его ужин всегда прост и неизменен: пакеты китайской лапши, хлеб, майонез, бутылка дешевого пива, сигареты он никогда не берет, значит не курит. Иногда позволяется ломтик дешевой колбасы или сыра, сразу видно, что в уме он держит сумму, за которую не хочет выходить.
Я люблю их, детей моего города и радуюсь дню, когда они встречаются – мальчик строитель и девочка кассир. Он медленно выкладывает из корзины нехитрую снедь и украдкой улыбается. Бережно, совсем по-матерински, она складывает ему продукты в пластиковый пакет. Проводя по бутылке пива красной стрелкой определителя, Лиза уже по-детски вздыхает и, всякий раз спрашивает, не забыл ли он взять себе печенек к чаю. На дальнем стеллаже лежит совсем дешевое, возьми – заботливо говорит она, - Срок годности истекает, но ты не бойся, печенье сладкое и очень вкусное. При этом предложении наш строитель всякий раз смущается и обстоятельно, по-крестьянски благодарит заботливого кассира – мне одному и этого много. После чего они расстаются. Пока он поднимается по широкому пандусу, она смотрит ему вслед и очередь покорно замирает. Вскоре из его рациона исчезла бутылка пива.
На ноябрьские в их мимолетную встречу влез мужик. На традиционный вопрос Лизы о печенье к чаю, мужик подхохатывая и громко, чтобы все слышали, ответил за паренька – К набору бич-пакетов, салями не канает. Мальчик со стройки растерялся, очередь затихла, прислушиваясь к нескладным обрывкам его фраз: приехал на заработки, завода больше нет, работу искать, мама, высылать, перевод. Бодрячок засмеялся - Надо уметь крутиться, парень, тогда и жратва будет в норме и девки любить будут, как захочешь. Паренек вжал плечи и поспешил наверх, на выходе он не повернулся.
Уже на улице я наткнулся на бодрячка. Тот самодовольно грузил пакеты, поигрывая ключами, в салоне нетерпеливо ерзала холеная женщина. Ну, и сука же ты, – бросил я ему. Мужик вспылил, вначале не понимая причину, но распознав человека из очереди и соразмерив силы, осекся, впихнул себя за руль и уже в движении кинул в мою сторону – быдло.
После этого случая паренька в магазине я больше не встречал. А за день до Нового года, поддавшись городской суете, я зашел в сетевой полуподвал за абхазскими мандаринами и встретил знакомого незнакомца. Он стоял через пару человек от меня, я обрадовался, захотелось окликнуть его, шутливо сказать – мы тебя потеряли. Праздничный набор строителя сегодня был богаче – добавилась небольшая рулька колбасок, рыбные консервы, жареная курятина и пакет с двумя мандаринами. Лиза молча, не поднимая глаз, перебирала продукты, привычного ее вопроса о печеньке не прозвучало. Когда расчет был закончен, и посетителю пора было уходить, девочка прижалась к прилавку. Он сунул руку в пакет, положил перед ней на холодный металл маленький мандарин и тихо сказал – Это тебе, Лиза. Она с удивлением смотрела на оранжевое чудо, расправилась и, медленно подняла голову – Я думала, ты больше не придешь.
