Авторский блог Василий Шахов 12:17 5 ноября 2017

Ленин и Плеханов: трагедия провидцев

Ленин и Плеханов: трагедия провидцев. Дистанц-лекторий МТОДУЗ В.В.Шахова (Троицк-в-Москве)

ВАСИЛИЙ Ш А Х О В

ЛЕНИН И ПЛЕХАНОВ: ТРАГЕДИЯ ПРОВИДЦЕВ

С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;
Завет предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!

М.Ю. Л е р м о н т о в. «Пророк».


Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, —
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он, —
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:

«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».

А.С. П у ш к и н. «Пророк».

…Четыре дня в Москве проходило совещание работников высшей школы. На приеме в Кремле работников высшей школы 17 мая 1938 года И.В. Сталин провозгласил тост за науку, за ее процветание, за здоровье людей науки. При этом он уточнил: за процветание науки, той науки, которая не отгораживается от народа, не держит себя вдали от народа, а готова служить народу, готова передать народу все; за завоевания науки, которая обслуживает народ не по принуждению, а добровольно, с охотой; .за процветание науки, той науки,

которая не дает своим старым и признанным руководителям самодовольно замыкаться в скорлупу жрецов науки, в скорлупу монополистов науки, которая понимает смысл, значение, всесилие союза старых работников науки с молодыми работниками науки, которая добровольно и охотно открывает все двери науки молодым силам нашей страны и дает им возможность завоевать вершины науки, которая признает, что будущность принадлежит молодежи от науки; за процветание науки, той науки, люди которой, понимая силу и значение установившихся в науке традиций и умело используя их в интересах науки, все же не хотят быть рабами этих традиций, которая имеет смелость, решимость ломать старые традиции, нормы, установки, когда они становятся устарелыми, когда они превращаются в тормоз для движения вперед, и которая умеет создавать новые традиции, новые нормы, новые установки.

Автор тоста заметил, что наука знает в своем развитии не мало мужественных людей, которые умели ломать старое и создавать новое, не смотря ни на какие препятствия, вопреки всему. Такие мужи науки, как Галилей, Дарвин и многие другие общеизвестны. Сталин называет «величайшего человека современности» - Ленина.

…Иосиф Виссарионович обращается к апрельскому (1917 года) конфликту-противостоянию Ленина и Бельтова (Плеханова): «Плеханов, один из выдающихся людей науки, с презрением говорил тогда о Ленине, утверждая, что Ленин находится „в бреду". Другие, не менее известные люди, науки, утверждали, что „Ленин сошел с ума“, что его следовало бы упрятать

куда-нибудь подальше. Против Ленина выли тогда все и всякие люди науки как против человека, разрушающего науку. Но Ленин не убоялся пойти против течения, против косности, и Ленин победил. Вот вам образец мужа науки, смело ведущего борьбу против устаревшей науки и прокладывающего дорогу для новой науки».

Ещё один важный сталинский акцент: «Бывает и так, что новые пути науки и техники прокладывают иногда не общеизвестные в науке люди, а совершенно неизвестные в научном мире люди, простые люди, практики, новаторы дела. Здесь за общим столом сидят товарищи Стаханов и Папанин. Люди, неизвестные в научном мире, не имеющие ученых сте­пеней, практики своего дела. Но кому неизвестно, что Стаханов и стахановцы в своей практической работе в области промышленности опрокинули существую­щие нормы, установленные известными людьми науки и техники, как устарев­шие, и ввели новые нормы, соответствующие требованиям действительной науки и техники? Кому неизвестно, что Папанин и папанинцы в своей практической работе на дрейфующей льдине мимоходом, без особого труда, опрокинули старое представление об Арктике, как устаревшее, и установили новое,

соответствующее требованиям действительной науки? Кто может отрицать, что Стаханов и Папании являются новаторами в науке, людьми нашей передовой науки? Вот какие еще бывают «чудеса» в науке»..

*********************************************************************.

А.В. Луначарский свидетельствовал «об особом внимании», проявляемом к Плеханову самыми выдающимися деятелями мирового освободительного движения. «…как Андрей Первозванный перенёс в Россию Евангелие, так Плеханов занёс к нам второе евангелие – учение Маркса»,- заявлял Луначарский. «Поразительный ум», редкая память Плеханова, его редкостный дар «мыслителя-артиста», уникального аналитика и популяризатора-педагога вызывали восхищение («Будем считать за честь и счастье издать в огромном количестве экземпляров наиболее блестящие плехановские трактаты и памфлеты»).

Отнюдь не случайно, имя Георгия Плеханова в годы Великой Отечественной войны звучало в ряду великих патриотов-государственников.

…«Ты не один в этой огневой буре, русский человек. С вершин истории смотрят на тебя песенный наш Ермак, и мудрый Минин, и русский лев Александр Суворов, и славный Пушкиным воспетый мастеровой Пётр Первый, и Пересвет с Ослябей, что первыми пали в Куликовском бою. В трудную минуту спроси у них, этих строгих русских людей, что по крохам собирали нашу родину, и они подскажут тебе, как поступить, даже оставшись в одиночку среди вражьего множества. С каким мужеством они служили ей!.. Гордись сородичами своими и будь достоин их, товарищ!..» – это публицистическое слово Леонида Леонова.

6 ноября 1941 года прозвучали слова руководителя государства: «…И эти люди, лишённые совести и чести, люди с моралью животного имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова».

В суровом 1943 году в нашей стране вышли издания, приуроченные к 25-летию со дня кончины Георгия Плеханова. В блокадном Ленинграде вышла научно-популярная брошюра «Г.В. Плеханов» ( в серии «Гениальные люди великой русской нации»).

*****************************************************************************************************************************************

* * *

«Он хотел быть погребённым, как литератор, и его похоронили, как литератора… Паче всего любил он родную литературу… Он по праву занял своё место – рядом с Белинским, Писаревым, Михайловским… Подобно им, он для своего времени был властителем дум своего поколения» (Д. Заславский). По его завещанию, похоронили Плеханова – именно как литератора – на Волковом кладбище (Литературных мостках) в Петрограде. До конца своих дней пронёс он суветлое воспоминание о воронежском педагоге Н. Бунакове, наставлявшем своих питомцев: «Больше всего уважать родную литературу!»

Георгий Валентинович завещал выбить на своём надгробии слова Шелли, сказанные об умершем Китсе: «He is made with Natur» («Он объединился с природой»).

А.В. Луначарский свидетельствовал «об особом внимании», проявляемом к Плеханову самыми выдающимися деятелями мирового освободительного движения. «…как Андрей Первозванный перенёс в Россию Евангелие, так Плеханов занёс к нам второе евангелие – учение Маркса»,- заявлял Луначарский. «Поразительный ум», редкая память Плеханова, его редкостный дар «мыслителя-артиста», уникального аналитика и популяризатора-педагога вызывали восхищение («Будем считать за честь и счастье издать в огромном количестве экземпляров наиболее блестящие плехановские трактаты и памфлеты»).

Прокрустово ложе большевизма для Плеханова. Практически все монографии о Плеханове-Бельтове содержат утверждение о трёх плехановских «крахах» – в 1905, 1914, 1917 годах. Для одних Плеханов «умер» в начальные дни первой мировой войны (Зиновьев и Троцкий, поясняя, почему большевики отказались участвовать в похоронах Георгия Валентиновича, публично-печатно заявляли, что для них он «умер в 1914-ом»); для других его «идеологической кончиной» виделось «меньшевистское» размежевание с большевиками в начале ХХ столетия; третьи же узревали его «крах» в оценке событий Февраля и Октября 1917 года. «Краткие курсы» и более пространные изложения происходившего в России в первые десятилетия двадцатого века фактически перечеркивали ( как «меньшевистские», ущербные) классические труды Плеханова, такие как «История русской общественной мысли», «Критика наших критиков», монографии о Белинском, Герцене, Чернышевском, беллетристах-«народниках», цикл статей о Льве Толстом.

Прокрустово ложе ленинизма для Плеханова. Отнюдь не принижая Ленина, следует признать, что сопоставление двух гигантов чаще всего сводилось к тому, что Плеханов был «ограничен», что Плеханов «отступал»,

«уступал», что Плеханов «не смог», и проч., и проч.

Лишь как «русского революционера, оппонента Ленина» трактует Г.В. Плеханова «Хроника человечества» Бодо Харенберга (М., «Большая энциклопедия», 1996). Лишь «оппонирование» Ленину ставят в заслугу Плеханову и некоторые другие зарубежные и отечественные авторы.

Кстати сказать, сам Владимир Ильич весьма высоко ценил своего оппонента. Н.К. Крупская, возмущаясь оголтелой фальсификацией личности и позиции Плеханова, почти с суеверным ужасом восклицала: «Господи помилуй! Господи помилуй! А того, что Ленин о Плеханове писал, не читали явно». Напомним, что Ленин относил Плеханова к корифеям, составляющим «национальную гордость великороссов». Если же мы обратимся к учебникам, монографиям, сборникам 20-90-х годов ХХ века, то фактически при любом упоминании Плеханова акцентируется его ущербность, недальновидность по сравнению с «ленинскими прозрениями».

Сцилла и Харибда марксизма для Плеханова. И левые, и правые, и центристы, и прочие «исты», на первый взгляд, не отрицают философско-провидческих заслуг Плеханова. Луначарский, Троцкий, Зиновьев и мн. др. крупные «участники» идеологических баталий вокруг имени Плеханова-Бельтова признавали, что он – «предтеча», «вождь», «пророк», «светоч», «открыватель путей». Если Андрей Первозванный, говорили они, озарил Русь православным учением, то Плеханов явил России марксистские ценности. Но тут же начинали бичевать «отступника», напоминать о его «ограниченности», «доленинской» масштабности, меньшевистских «шатаниях».

Вопрос о том, когда и как марксизм «начинался» в России достаточно сложен и нуждается в объективном анализе. Напомним мудрое плехановское размышление: «Ну что же такое марксизм, как не новая фаза того самого умственного движения, которому мы обязаны Белинским?» Плеханову было чуждо догматическое преклонение перед «марксизмом». В мемуарах цитируется полушутливое (причём, многократное) плехановское замечание о том, что он «марксист в большей мере, чем Маркс». После смерти Маркса (а затем и Энгельса) Плеханов воспринимался на Западе как один из крупнейших мыслителей «марксистской ориентации». Бельтов-Плеханов был не менее авторитетен, чем Ульянов-Ленин. Как культуролог и эстетик, Плеханов создал труды ( о русской и европейской культуре разных эпох, Белинском, Герцене, Чернышевском, Некрасове, беллетристах-народниках, Льве Толстом), отнюдь не уступающие ни одному просветителю-энциклопедисту ХХ столетия. Крупнейшие авторитеты Запада уважительно цитируют сочинения Бельтова-Плеханова по проблемам философии, истории, социологии, политологии, филологии, психологии, педагогики, культурологии, «человековедения», «народознания».

* * *

Посмотрите каталоги-картотеки библиотек наших высших учебных заведений (включая университеты и академии): что могут предложить они о Плеханове?

Есть ли что из плехановского наследия на книжных полках общеобразовательных школ, лицеев, колледжей, техникумов, профучилищ? Увы, увы!.. Если и есть где беглое или случайное упоминание, то это аттестация Георгия Валентиновича как заядлого «меньшевика»-неудачника, затерявшегося в подворотнях истории.

Из школьного курса занозой торчит в памяти отроков и отроковиц разухабистая метафора Вл. Маяковского. Помните в поэме «В.И.Ленин»:

«Интеллигентчики ушли от всего и всё изгадили. Заперлись дома, достали свечки, ладан курят – богоискатели. Сам заскулил товарищ Плеханов: - Ваша вина, братцы! Вот и пустили крови лохани! Нечего зря за оружье браться…»

Плеханова «подминали» и «чистили» «под Лениным». Его сбрасывали с «корабля современности». Вот, к примеру, «Основы марксистско-ленинской теории культуры» (подобные издания были десятилетиями «допущены в качестве учебника»); в этих самых «Основах…» 37 ссылок на «труды» Л.И. Брежнева и… ни одного упоминания о сочинениях Г.В. Плеханова. К сожалению, это отнюдь не единичный случай.

Но разумно ли отказываться от плехановского наследия?

1.0x