…ибо суд у Господа с жителями сей земли, потому
что нет ни истины, ни милосердия, ни Богопознания
на земле. Клятва и обман, убийство и воровство, и
прелюбодейство крайне распространились, и кровопролитие
следует за кровопролитием. За то восплачет земля сия, и
изнемогут все, живущие на ней, со зверями полевыми
и птицами небесными, даже и рыбы морские погибнут.
Святое Писание.
Во время оно, приближашеся праздник, глаголемый День России, и искаху Начальство, как развлечь избирателей. Когда власти натужно пытаются развеселить народ до состояния счастья, чтобы заманить его на праздник Дня (независимости) России, посреди «праздника» часами бьёт по ушам, словно пушки по врагу, музыка, пытающаяся вдолбить слушателям рыночные ценности, такие же убогие, как и сама музыка. Аж соседние дома подпрыгивают. И услышал Жилец глас народа шумящего и сказал жене своей: «Военный крик в стане».
И рече Жинка: «Несть глас начинающих одолевати, ниже глас начинающих бежати, но глас начинающих напиватися вином аз слышу».
Нежелающих праздновать бьёт по ушам ОМОН. И всё это юноши с вещалки «Эхо Москвы» называют праздником единства народа. Полицейски-принудительного. Под эти пушечные раскаты вспоминается другой праздник. Праздник непослушания. 12 июня 1774 года двадцатитысячное пугачевское войско ворвалось в Казань и, естественно, подожгло город. Гарнизон, ведомый генералом П.Потемкиным, защищался в казанском кремле. В подожженном городе городе шла резня, пьянство, грабежи. Очевидец пишет: «Везде слышались вопли, рыдания, стоны, частые крики «коли его». Перед глазами родителей кидали в огонь младенцев, женщин насиловали до смерти, убивали укрывавшихся в церквях. Потому что убитый в церкви сразу попадал на небо.
Читая эти свидетельства, непрестанно диву даёшься: как же надо было издеваться над людьми, чтобы сделать их такими! От казанской искры во всём Поволжье загорелись помещичьи усадьбы и начались грабежи. Но этого Пугачёву показалось недостаточным: 31 июля 1774 года он обнародовал манифест:
«Жалуем этим именным указом с нашим монаршим и отеческим милосердием всех, прежде находившихся в крестьянстве и в подданстве помещиков, быть верноподданными рабами собственной нашей короне, и награждаем древним крестом и молитвой, головами и бородами, вольностью и свободой и вечно казаками, не требуя рекрутских наборов, подушных и прочих денежных податей, владением землями, лесными и сенокосными угодьями и рыбными ловлями и соляными озерами без покупки и без оброка. Освобождаем всех крестьян и весь народ от податей и тягот, налагаемых злодеями дворянами и градскими мздоимщиками судьями».
Иначе говоря, согласно Высочайшему Манифесту селяне становятся ответственными только перед Государем, как это было в Швеции, и платят не оброк помещику, а налог королю. Прекращаются гонения на старообрядцев, и начинается свобода вероисповедания. Отрезанные Петром бороды возвращаются на место. Отменяется воинская повинность, не отменённая до сих пор. Земля с угодьями и лесами передаётся тем, кто её обрабатывает, а не тем, кто купит или украдёт, как нынче.
Для вступления в Царство Свободы требуется самая малость – перевешать помещиков, дворян и чиновников, «которые прежде были дворяне в своих поместьях и вотчинах, этих противников нашей власти и возмутителей империи и разорителей крестьян ловить, казнить и вешать. Поступать с ними так, как они, не имея в себе христианства, поступали с вами, крестьянами». Вот ведь к чему ведёт забвение заповеди «не делай другому того, чего себе не желаешь». А то с тобой то же самое сделают. Это называется «грабь награбленное!»
«По истреблении злодеев-дворян всякий может почувствовать тишину и спокойную жизнь, которая наступит навсегда». Иначе говоря, когда ГУЛАГ закончится, наступит Царствие Божье на земле, о котором мечтал Чехов.
А началось всё с запрета смердам жаловаться на своих помещиков, введенного Петром в 1700 г. и повторенного еще четырнадцать раз. В пятнадцатый раз этот Запрет подтвердила Екатерина Вторая через две недели после того, как ее посадили на престол, указом от 12 июля 1762 г.
Ну, прямо как сегодня! Запрещено всё – выходить на улицы, выдвигаться без разрешения Начальства на выборные должности, спрашивать, за что платим и т.д. А письменные челобитные царю-батюшке возвращаются для рассмотрения тем, на кого жалуются.
Вскоре Екатерина утвердила решение Сената по жалобе крестьян на их помещика Зорина. Было решено спустить жалобу Зорину для наложения наказания на бунтовщиков. Мало того, рассматривая дело Евд. Демидова, Сенат подтвердил право помещиков отнимать у крестьян пожитки и «мучить их работами» (В.И. Семевский. Крестьяне в царствование Екатерины II. Cпб. 1901).
Этот указ Екатерины действует и поныне: жалуетесь вы, к примеру, на свой ЖЭК Самому, а ваша жалоба спускается для принятия мер в этот самый ЖЭК. Уж лучше бы сразу в унитаз спустили...
Нельзя не отметить, что многие сегодня жалуются: мол, государство слишком рьяно тащит в клоповник даже тех, кто мирно стоял с какой-то надписью на улице. И даже тех, кто находился на расстоянии версты от места события. А вот Екатерина указом от 19 января 1765 г. «О бытiи помѣщичьимъ людямъ и крестьянамъ въ повиновенiи и послушанiи у своихъ помѣщиковъ, и о неподаванiи челобитенъ въ собственныя Ея Величества руки» за такое безобразие определила месяц каторжных работ; за второе – принародное телесное наказание и год тяжких общественных работ; за третье – гласное телесное наказание плетьми и пожизненная ссылка на поселение в Нерчинск. (За первое дерзновенiе отсылать таковыхъ въ работу на кагоргу на мѣсяцъ; за второе, съ наказанiемъ публично, отсылать туда же на годъ, возвращая оныхъ по прошествiи срока на прежнiя жилища; а за третiе преступленiе съ наказанiемъ публично плетьми ссылать вѣчно въ Нерчинскъ, съ зачетомъ крѣпостныхъ помѣщикамъ ихъ въ рекруты).
Иначе говоря, Высочайшим Указомъ въ подтвержденiе многихъ прежде изданныхъ, объявлено, что военная служба в нашем государстве приравнена к каторге. И в стране был порядок Ныне народишко по этой части избаловался.
Дело закончилось плохо прежде всего для самих помещиков. Только с 1764 по 1769 годы и только в Московской губернии погибли от рук своих крепостных 30 помещиков.
Барам-коммунальшикам от их доброжелателей поклон
Мало того! Указом 1765 года Екатерина II разрешила помещикам по собственному усмотрению ссылать крестьян за провинности на каторгу. Может быть, есть смысл даровать нашим банкирам и коммунальщикам вольность не только по части выписывания платежей, но и по части взыскания оных? И коли не получится выбить путём порки плетями на конюшне, ссылать задолжников на каторгу в Верхневилюйск? А освободившуюся жилплощадь передавать за верную службу цепным псам капитализма, чтобы не огорчали своим скулением Самого.
Но с этим лучше поспешить, поскольку по всем приметам приближается такое положение дел, о котором Сен-Жюст сказал: «Скоро просвещенные нации прогонят тех, кто до сих пор правил ими. Короли побегут в пустыни в общество диких зверей, с которыми они имеют сходство, и природа обретет свои права».
Как и в 1774 году, явится очередной Пугачёв, объявит себя чудесно спасшимся сыном Сталина, пообещает освободить народ от сборов, поборов, принудительных платежей в пользу дармоедов, а также всех видов долгов. А вот долги государства народу – выплатить. Да ещё какой-нибудь батюшка встрянет: «Так говорит Господь Бог: возложите каждый свой меч на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего». И заполыхает Россия…
