Где в 21 веке ругаются по любому поводу? На улице – около подъездов и в интернете – чаще всего в социальных сетях. Кто ругается, сквернословит? Алкоголики, наркоманы, энергетические вампиры, а также постоянные пользователи интернета. Что они хотят? Внимания, общения, решения не всегда конкретных, но часто абстрактных проблем. Со стороны наблюдаешь ситуацию и можешь не понять, остаётся додумывать, поспрашивать очевидцев. Я – учитель омской общеобразовательной школы и писатель, активист. Подсознательно разбираю конфликтную ситуацию, пытаюсь поместить на их место себя. Нужно ли это делать? Иногда. Собственную психику следует тренировать, а к психологии человека хотя бы изредка прибегать, посоветовать могу к прочтению книги Михаила Ефимовича Литвака, психотерапевта и прекрасного писателя.
Когда меня ругают – я заслуживаю того? Не всегда, но часто. О себе каждый знает сам, поэтому пройдёмся вдаль – от подъезда и до работы, как чаще получается.
Мне и выходить из дома не надо, я слышу, как ругаются наркоманы. Живу на первом этаже, поэтому слышу хорошо и вижу замечательно. Ругаются химически зависимые люди в двух случаях: если отсутствует доза, и нет любви. Раздаётся приглушённая брань, угрозы, звук разбитого стекла, топот, стуки в железную дверь подъезда.
– Я тебя убью, Алик! – орёт неизвестный худой парень в сером кителе. – Увёл Оксанку. Мы договаривались с тобой на что, урод?
Договариваются молодые люди на следующее: Алик некоторое время снабжает Пашу необходимой ежедневно дозировкой кодеинового «лечения», а друг передаёт ему в пользование свою пассию, тоже употребляющую химически активные вещества. В итоге: нет ни препарата, ни любимой девушки.
– Я вернусь, ты не только меня кинул! – угрожает Паша, исчезая за углом соседнего дома.
Я порываюсь написать современный русский роман о проблемах общества двухтысячных годов, поднять пласт жизни в Омске, в районе Старой Московки, где живу. Члены союза писателей России утверждают, что сделать этот «план» смогу лишь я. Потому, во-первых, что живу там, а во-вторых, обладаю особой манерой письма. Чувством творчества. Синтезирую прошлое и настоящее.
В милом смысле удивляюсь стойкости и терпению генерального директора общероссийского журнала «Наша молодёжь». Как-то говорю Петру Фёдоровичу Алёшкину, что показал этот глянцевый журнал писателю Николаю Васильевичу Березовскому и поэту Николаю Михайловичу Трегубову, а они его поругали за отсутствии рекламы и малый объём.
– Тонкий уж больно, – криво заулыбался Николай Трегубов, взвешивая издание в ладонях. – Грантов мало на работу?
– Он же книги издаёт, Алёшкин, да? – как бы спросил Николай Березовский у себя. И ответил также себе, мол, пусть издают с Жариковой журнал, похожий на «Сноб» или «Космополитен».
Рассказав Петру Фёдоровичу суть комментариев старых омских писателей, тот не рассердился, ответил позитивно:
– Вот и правильно, Виктор! Собирайтесь вместе, обсуждайте авторов, книги, журналы, где вы ещё так дружно поговорите?
А вот Льву Емельяновичу Трутневу нравится энергия соратника по перу Алёшкина, радует команда журнала до сих пор. Звоню ему, рассказываю о своих публикациях, тот радуется скорее общей атмосфере новости.
Ругань, простите, чаще запоминается, чем похвала. «Ругачка» или нагоняй – действуют на работу, стимулируя личные качества. Я учитель, помните, нередко слышу от родителей, как нужно ладить с детьми и какие применять методы для обучения. Иной раз приходят по делу, согласен. Но порой выслушиваешь и понимаешь:
– Специалисты!..
Уезжает наша учительница работать в школу на Камчатку. Вести английский язык. Вроде зарплата у неё начнётся от семидесяти тысяч за ставку, но администрация школы будет платить больше сотни. Ругают её здешним омским коллективом, а в глаза-то хвалили – понятное дело. Проходит время, её снова вспоминают, придумывая, сколько она там получает «на вулканах и крабах» и кого учит.
– Безграмотных ительменов и коряков учит за сто тысяч рублей, они – ЗПР, слаборазвитые, ничего не соображают. Овощи. Она там деградирует от нехватки воздуха. Суровая природа никому не нравится. Лето на Камчатке шесть недель! Спортом заниматься не будет. Продукты дорогие, а на Аляску не пустят!
Я вижу Ирину Евгеньевну после первой поездки на Камчатку – это цветущий и радостный человек, со светлой и помолодевшей кожей. О зарплате я не спрашиваю никого в принципе, не этично, но сама она только говорит, что с английским у детей туго, как везде.
А меня как ругают, когда я натяну не подшитые штаны до груди. Захожу в мастерскую к трудовикам. Там сидят и физруки, лакомясь печеньем. Хохочут надо мной в голос. В их глазах я становлюсь «гномом-блогером», «хоббитом-преподом» или растолстевшим героем Жерара Депардье – Абеликсом. Я молчу, вымучено улыбаясь. А что скажешь? Они сами: будто исхудавший Джейсон Стейтем, не выросший, а поэтому коротышка Вин Дизель, согбенный и бросивший спорт Брюс Ли и подурневший (от алкоголя скорее всего) Бред Пит. Одна только Александра (учитель технологии у девочек) надо мной не потешается в трудную минуту. А пишет как-то «Вконтакте»:
– Не обращай внимания на орков, тебе завидуют, Вить. Читала твои заметки в США «По ту сторону неба» и повесть о любви учёного и девушки-киборга «Сон в зимнюю ночь» – потрясающие вещи!
– Саша, а ругают в моё отсутствие? – выясняю. Интересно ведь, не так ли?
– ОЙ, ЧАСТО! – отвечает большими буквами. – Снова он там опубликовал что-то в группах Омска, поносят его, блогера-писателя-журналиста-учителя, матерят. Да он ещё ключи от кабинетов забывает сдать… котелок не варит!
О тебе помнят, когда ругают. Завидуют, если грубо вспоминают. Я в тайне рад, что люди добиваются упоминания. То же самое, думаю, говорят обо мне в школах, где работал раньше. А что творится в интернете – в социальной сети «Вконтакте». Каждая моя заметка-пост в крупных омских группах («пабликах») снабжается отборной бранью. «Рекомендуют» этак не писать, и мысль «закладывать» другую. Что я предпринимаю в отместку, избавляясь от навязчивых «литературных» критиков? Делаю «репост» их гадкого комментария в свою группу «Клуба молодого писателя» и под ним даю ссылку на свой старый или новый материал. С просьбой сначала внимательно ознакомиться, а потом комментировать. Многих комментаторов как рукой снимает, поверьте. Людям стыдно показаться глупыми на общее обозрение. И если они потом удалят комментарий в группе-источнике, у меня в группе он по-прежнему остаётся как спорное напоминание.
Ярлыки вешают людям запросто. Расскажу, как это делается в спортивном зале «Фитнес Арена», где занимаюсь сам. После тренировки, например, можно принять душ и пройти в сауну. Несмотря на то, что в своде правил посещения душевой прописан запрет на зубную щётку и пасту, а в сауне – на использование кремов и масел, мало кто соблюдает этот «закон». И мне тоже хочется не отличаться от коллектива. Я, не раздумывая, беру и тихонько чищу зубы в душевой, а потом бреюсь, прикрывшись занавеской. Открывает тренер Макс и говорит:
– Это ты что ли, Витёк, постоянно чистишь зубы и бреешься? Я почуял запах пасты, услышал «пшик» из флакона!
Максим смеётся, а я ему, залитый душистым кремом для бритья, объясняю:
– Я тороплюсь, Максяныч, супруга ждёт в центре города, детишек мы бабушкам отдали на сохранение!
– Всем расскажу, Витька! Пиши статью о моей деятельности, как я отлично тренирую народ!
Максим, наверное, шутит, однако администрация клуба и просто посетители зала иногда косятся на меня. Я вижу-чувствую.
А посетителям спортивного зала не угодишь. Один просит сделать тяжёлый рок потише, второй попсу погромче, а третий – разбавить трек-лист зарубежным и отечественным репом. Но одно остаётся неизменным – старшее поколение ругает творчество младшего. Лежит один не молодой атлет на скамье, делает разводку гантелями, прорабатывая грудные мышцы, а в это время «ревёт» из динамиков Фред Дёрст – «Лимп Бискит».
– Это наркоман, он, по-моему, покончил жизнь самоубийством, суицидники в аду будут гореть.
Насколько мне известно, Фред Дёрст жив, а вот молодой солист из группы «Линкин парк» действительно покончил жизнь самоубийством.
– У него татуировки на руках, и морда – в татухах! – продолжает комментировать атлет, но уже песни исполнителя Лил Пипа. – Он умер тоже молодым, докурился. Или его бандиты малолетние убили, не помню. А-а, это Лил Пампа убили вроде! Да какая разница?! А Панин, актёр молодой который, вообще съехал с катушек по ходу…
Иногда слушаешь старшее поколение без удивления и жалеешь в душе. С кем человеку обсудить те или иных иностранцев, к тому же мёртвых? С детьми. А если они выросли, их рядом нет? С женой. А если у неё другие заботы и мысли? Выход есть! Пообщаться на площадках по интересам в соответствующем коллективе. В интернете. Или со мной. Приходите ко мне, пишите «Вконтакте» или по электронной почте, обращайтесь – я раздам комментарии по любому поводу. Ругайте, если без этого нельзя!
Я вам нужен!
