Авторский блог Михаил Рябинин 00:41 13 мая 2018

Капитан Звукозапись, или стратегии обтекающего дилетантизма

к 70-летию Брайана Ино

«Мне кажется, нам нужно отобрать Ино у козлов, присвоивших себе на него права. В фан-базе Ино присутствует очень много мерзкого буквоедства. Конечно, Брайану необходимо занимать своё место, но он не святой и не профессор. Он представляет собой множество разных вещей, одна из которых состоит в том, что он — и я говорю это в самом дружеском и одобрительном смысле — невероятно искусный фальсификатор. Он блестящий пройдоха». Колин Ньюман, Wire.

«ambient [ˈæmbɪənt] прич. обтекающий».

Эта статья для тех, кто хочет знать о таком явлении информационно-экономического нашествия как «современная музыка». Как индустрия оно оформилось в Великобритании и в США, в 80-х годах прошлого столетия и в дальнейшем только развивалось. Будет полезно и тем, кто считает, что все эти песенки под треньканье гитар и т.д. – ерунда и чушь. Да и ценителям современного искусства, надеюсь, будет что почерпнуть. Речь пойдет об одном из не очень заметных героев отрасли. Brian Peter George St. John le Baptiste de la Salle Eno – изобретатель эмбиента и один из первых практиков многодорожечной звукозаписи. Невидимая суперзвезда современной музыки, чародей звукообразования, чье влияние признавали такие разные исполнители, как Принц, Паблик Энеми, Кабаре Вольтейр, Афекс Твин, Фил Коллинз, Дэвид Боуи, Роберт Фрипп… 15 мая ему исполняется 70 лет. Он вырос в семье католиков, на востоке Англии. Мама его была фламандка, а его фамилия – Ино, слегка переделанная временем на английский манер, произошла от французских гугенотов. В крещении Брайан Питер Джордж Ино, а добавленное позже (скорее всего для красоты и звучности, так как Ино – убежденный атеист) имя: Святой Жан Батист де ля Салле, принадлежит его небесному покровителю – французскому священнику и ученому-теологу XVII века, отказавшемуся от собственности, чтобы учить бедных и канонизированному католической церковью 24 мая 1900 года. 15 же мая 1950-го, Папа Пий XII провозгласил его покровителем всех ученых.

Когда я заочно познакомился c Ино, мне было 17 лет и произошло это более тридцати лет назад. Не то, чтобы я сильно увлекся его творчеством, но постепенно вникая в тайны музыки, обнаружил, что мне очень интересна его продюсерская и экспериментальная деятельность, его вживание в звук – умение не просто «жить процессом», но и руководить им, создавая «продукт», действуя вне пределов индивидуального. Хотя поначалу он, конечно, как и все в молодости, был увлечен процессом и о продукте совсем не думал. Погуглив, я обнаружил, что почти всё, о чем я догадывался или знал, уже написано. Пришлось избрать полуредакторский подход – сделать выборку из прессы, активно использовать цитаты, слегка разбавив это своими соображениями. Иностранных авторов, кроме биографа Ино, Дэвида Шеппарда, и каких-то известных людей, я упоминать не буду. Наших людей отмечу в благодарностях и по ходу дела.

С одной стороны, Ино почти неизвестен в России, исключая небольшую прослойку серьезно связанных с современной музыкой людей, с другой стороны, с ним знакомы миллионы пользователей Windows, так как он создал «мелодию», звучащую при загрузке операционной системы.

Надо напомнить, в какое время он начинал.

1964-й, нашему герою 16 лет и он переходит учиться в школу искусств Ипсвича. Эта школа была факультетом какого-то университета. «Битлз», магнитофоны и проигрыватели виниловых пластинок, - поп-культура обрастает мышцами. Впереди хиппи, сексуальная революция, Вудсток. В записи коммерческой музыки появляются первые попытки студийной реверберации. Ино вспоминал потом, что сразу заметил эти странные созвучия, еще у Элвиса Пресли. Благодаря деду – саксофонисту, фаготисту, создателю и реставратору церковных органов, механических пианино и музыкальных шкатулок, Брайан имел вполне ясные представления о природе и происхождении звуков. Музыкантами были его отец и дядя, хотя их таланты использовались исключительно провинциальным оркестром, на разных городских мероприятиях и зарабатывали они другим. Ино увлекается книгами, католическими гимнами и Мондрианом. Кстати, многие британские музыканты этого поколения с теплом вспоминают подобные школы, обучение в которых строилось на совсем новых методах. Значит, можно говорить о некой системности, но не сейчас. В школе Брайан Ино услышал и влюбился в группу The Who, понял что музыка и живопись могут сосуществовать внутри одного художника, отрастил волосы и начал носить блестящие рубашки с импортными Levi`s. Рок-музыка развивалась спринтерскими темпами: хард-рок, арт-рок, прогрессив-рок и т.д. Но нашему герою довелось стать одним из основателей британского глэм-рока. В школе, тогда один из наставников, а впоследствии и друзей, так как разница в возрасте не была очень большой, Том Филлипс, подарил Брайану трактат Джона Кейджа «Тишина», очень сильно повлиявший на воззрения Ино. А Филлипс, к слову, в дальнейшем стал членом Королевского Общества Портретистов, кавалером Ордена Британской Империи и влиятельным человеком в британском искусстве. Познакомившись с «Тишиной» и авангардными взглядами на композицию, Брайан Ино окончательно решил не учиться нотной грамоте и игре на инструментах. Говорят, что у него всегда была сильная интуиция. «Если ты хочешь быть художником, то у тебя должна быть более серьезная мотивация, чем простое желание добавить в мир привлекательных объектов» - один из его главных выводов того периода. Как и у всех молодых людей, жизнь Ино шипела и урчала, - он получил диплом, услышал альбом The Velvet Underground, 1967-го года, тот самый, с уорхоловским бананом на обложке и был ошарашен услышанным; он переехал в Лондон и побывал на концерте Филиппа Гласса, который также произвел мощнейшее впечатление. Он называл себя «клептоманом от искусства» и уверял всех, что занимается «звуковой живописью». Было много интересных экспериментов, о них, с избытком, рассказано в книге Дэвида Шеппарда «На каком-то далеком пляже (жизнь и эпоха Брайана Ино)», переведенной Павлом Качановым. Мы же вспомним первый серьезный проект, в котором принял участие Брайан Ино и на котором он въехал в мир профессионального производства поп-музыки, - группу Roxy Music. Она была создана тоже выпускником школы искусств, только Ньюкасла, и тоже Брайаном, но только Ферри. Брайан Ферри, сделавший уже в 80-х блестящую карьеру поп-исполнителя, продолжив линию ароматной лирики альбома Roxy Music “Avalon”, так вспоминал их первую встречу: «Там у Брайана были все эти провода и примочки… Это была фантастика – лабиринт из проводов, кабелей, кусков старых колонок, валяющихся повсюду, старых усилителей… пещера Аладдина, полная всяких едва работающих приборов». Любимым инструментом Ино тогда был многодорожечный магнитофон и вот он встречается с «аппаратом будущего», - первым в своей жизни синтезатором Voltage Controlled Studio No.3, или просто VCS3, саунд которого вскоре станет стандартным для озвучивания научной фантастики. Особенно его восхитил джойстик, управляя которым можно было добиваться искажений высоты звука. Roxy Music с Ино записали два альбома, их дела быстро пошли в гору, они стали звездами глэм-рока, но молодость, молодость… После турне по США Ино пришлось покинуть группу, так как оба Брайана очень любили девушек, были очень симпатичными и яркими, и поделить славу у них не получилось. Хотя расстались они если и не друзьями, то хорошими приятелями, и плохого никогда друг о друге не говорили. Часть поклонников расстроились, что у группы не стало новаторских синтезаторных пилюль, но другая часть обрадовалась дрейфу в эстраду. Ино остался без проекта, но приобрел определенную репутацию в британских музыкальных кругах. Работая с RM, Брайан Ино познакомился со многими людьми, ставшими потом главными лицами мировой и британской рок и поп-музыки. Но я бы выделил знакомство с Робертом Уайаттом (создавшим прогрессив-рок группу Soft Machine), которое переросло в дружбу и многолетнее сотрудничество, и знакомство с Робертом Фриппом (King Crimson), из которого также произросло много плодов.

Через всю карьеру Брайана Ино проходит образ энтузиаста-дилетанта, и я попробую объяснить почему. Это сейчас, спустя несколько десятков лет развития музыкальных технологий мы рассуждаем по-эппловски, а тогда людям приходилось действовать методом «тыка», и спросить им было не у кого, так как они были - основатели.

Цитаты: «Единственное, что меня удивило во Фриппе - это когда мы захотели записать что-то вроде многослойного басового соло, он довольно резко сказал, что это не будет уместно. А потом мы услышали, как он делает то же самое - ну, по крайней мере, мне так кажется - на своих собственных пластинках и называет это «фриппертроникой»…» - Брайан Ино.

«Ещё в 1963 году Терри Райли сочинял свои пьесы на так называемом «Аккумуляторе запаздываний» - системе задержки обратной связи, в которой применялись два синхронизированных магнитофона. Всегда с удовольствием говорил, что её [систему плёночной задержки] мне показал в июле 1972-го Ино. Он сказал, что открыл её независимо от кого-либо другого. Но Райли явно применял её в 60-х; эта система даже описывалась в книге об электронной музыке в конце 60-х. Я сделал её своей рабочей системой», - Роберт Фрипп.

Но, милые бранятся – только тешатся, как раз Фрипп и прозвал Брайана Ино Капитаном, и это прозвище надолго прицепилось к нему.

«Поразительные научные нововведения шли одни за другим, а процветающая Британия вкладывала средства в то, что премьер-министр Гарольд Уилсон несколько ранее назвал «белым накалом технологии». Такие слова и обороты, как «прогресс» и «космический век», можно было услышать не реже, чем «терпимое общество». Несмотря на ощутимое напряжение Холодной Войны, технократия на всём Западе проявлялась везде - от лунных полётов «Аполлон», до карманных калькуляторов, от «Конкордов» и цветных телевизоров, до фотоаппаратов «Полароид» и гигантских автомобильных мостов на воздушной подушке».

И, конечно, в современной музыке, которую англосаксы умудрились превратить в индустрию с много-много-миллионным оборотом. Основатель журнала New Musical Express пригласил Брайана Ино принять участие в лондонском концерте Джона Кэйла и Нико из Велвет Андерграунд. Таким образом, Ино стал со-участником одной из своих любимых групп. Он должен был как бы заменить Лу Рида. Концерт прошел с успехом, 1 июня 1974 года, и Кэйл пригласил Ино для записи своего дебютного альбома на Island Records. «Плёнка опять запущена. «Нам нужны тут медные, чтобы как следует ответить…па-ПААА…па-ПААА», - говорит Кейл, - нельзя тут сделать валторну?» «Сделай это на органе», - горячо отвечает Ино, - на медном регистре». «Нет, парень, - говорит Кейл, - настоящие инструменты всегда лучше электронных копий». «Два – ноль. Знаете, что я тут слышу?» - говорит Фил Манзанера, - Очень искажённую гитару, она ответит на эти аккорды: па-ПААА. па-ПААА». «Не пойдёт, - угрюмо говорит Ино, - так не получится, нет нужной остроты». «У нас есть колокольчики, попробуем на колокольчиках», - говорит Кейл. «Яркие колокольчики рабства, - мечтательно бормочет Ино, - с колокольчиками ничего не выйдет, в них слишком много диких гармоний». В результате все получилось, хотя малопьющего и не употребляющего наркотики Ино, здорово доставал торчок и пьяница Кэйл. К тому же он имел академическое музыкальное образование и отчаянно спорил с «живущим в эксперименте» Ино. Джон Кэйл приглашает своего нового коллегу к работе над записью нового альбома Нико. Сердитая певица не заходила в студию уже 4 года. «Она всё же была просто навязчиво красива, когда свет касался её фарфоровых скул. Песни Нико, тем не менее, были торжественно-прекрасны. Ино ничего не мог поделать с тем впечатлением, которое она на него производила. Эта женщина снималась у Феллини, была моделью в Vogue, родила ребёнка от Алена Делона, пьянствовала с Брайаном Джонсом из Rolling Stones и Джимом Моррисоном из The Doors, а также была музой Боба Дилана. Ту же роль эта дива играла и для Энди Уорхола, и - хотя и недолго - была на переднем плане драгоценных для Ино Velvet Underground. Правда, он признался, что с Нико и Кейлом было нелегко: «Работать с ними было, конечно, интересно; они оба по-своему требовательные люди - но и я по-своему требователен. Это была весьма взрывоопасная ситуация, но именно такие люди и интересуют меня в музыке. Мы не сидели и не хлопали друг друга по спинам со словами: круто, давай чего-нибудь сбацаем вместе, - наше сотрудничество было довольно напряжённо». У Кэйла и Ино были общие интересы: практический опыт в авангардной композиции, уважение к философии Джона Кейджа и стремление использовать прозаические «строительные материалы» рока для создания более многообещающей музыкальной архитектуры. «Они пытались подобрать название тому стилю мета-рока, который они вместе с Манзанерой и Нико (а в расширительном смысле и с Дэвидом Боуи, Робертом Фриппом, Робертом Уайаттом и прочими) пытались произвести на свет. Изысканно-поэтическое предложение Ино "les chevilles exotiques" (экзотические лодыжки) было слишком уникально, чтобы прижиться». В 1974-м году он впервые применил свои знаменитые инструкции самому себе, которые впоследствии были отредактированы, организованы и изданы, в соавторстве с художником Петером Шмидтом, в виде колоды карт, под названием Непрямые Стратегии. «Отнесись к ошибке, как к скрытому намерению», «Попробуй сформулировать проблему словами», «А что бы сейчас сделал твой лучший друг?»

Параллельно Ино продолжает сольную работу. Есть красивая легенда о создании эмбиента, которую не раз пересказывал и он сам. Мол, когда он, обездвиженный, в 1975 году, лежал в больнице, его подруга принесла ему пластинку с записью арфы. Они немножко поругались и, уходя, она вывернула до конца ручку громкости на усилителе, который к тому же давал звук лишь в одну колонку. Ино распсиховался, так как не мог ничего поделать. На улице шел ливень и, постепенно, шум дождя и звук арфы сплелись в успокаивающую гармонию. Из-за дождя, в голове Ино и всплыло слово: ambient. Девушка утверждала, что всё это – выдумки и «никакого эмбиента они с Брайаном тогда не придумывали». Утомленный болезнью и роком, он обрел вдохновение и новые жизненные силы в озарившей его идее. Так появился альбом «Discreet Music», который называют первым альбомом в стиле эмбиент, хотя сам термин впервые был употреблен на альбоме «Music for Airports», спустя три года. Названием стиля это слово стало только в 90-е, когда выстрелил The Orb. Ино говорил тогда, что давно хотел отодвинуть в тень личность вокалиста, пока не пришел к выводу, что вокал и вовсе не нужен. Музыка – сама есть язык и в вербальных дополнениях не очень-то и нуждается. Но с голосом работать ему придется еще много, как на своих альбомах, так и в партнерских и продюсерских проектах. «Повторение – это форма перемены», - именно ему принадлежит этот, ставший расхожим, афоризм того периода.

Скоро Брайан Ино принимает участи в записи последнего, с вокалистом Питером Гэбриэлом, альбома группы Genesis. Как раз Питер настоял на том, чтобы роль Брайана в записи на обложке была указана как «иноссификация». Спустя годы Ино так говорил об этом: «Брал имеющиеся инструменты и пропускал их через разнообразные устройства, чтобы придать им «ненормальности». В то время такими вещами никто не занимался. Сейчас, конечно, никто не делает ничего другого. Ино подружился с ударником и будущим вокалистом группы Филом Коллинзом, который в дальнейшем принимал участие в трех его сольных альбомах. Уже в 90-х, будучи суперзвездой, Коллинз признался ему: «Давно хочу сказать тебе: спасибо! Когда я был в Genesis и увидел, каким образом ты работаешь, я понял, что и я могу так же». Скоро в музыкальной журналистике появляется термин, который употребляется до сих пор: «иноподобная». Брайан Ино посещает Германию и знакомится с местным краут-роком, что приводит к совместным работам с музыкантами Can и Cluster. В ноябре 1975-го выходит «Another Green World», прекрасно принятый критикой по обе стороны Атлантики. Дэвид Боуи назвал этот альбом «сверхъестественным» и пригласил Ино к сотрудничеству над «Берлинской Трилогией», продюсером которой стал Тони Висконти, работавший с T.Rex и россыпью других «звёзд» 70-х. Боуи хотел поправить в Европе здоровье, пострадавшее от калифорнийской порошковой диеты, заняться с помощью Ино «чистой музыкой» и скрыться от ведьм, которые преследовали его за излишнее увлечение Алистером Кроули. Он снял особняк под Парижем, где когда-то Шопен добивался сердца Жорж Санд, в котором был записан альбом «Low». Альбом «Heroes» был записан в Западном Берлине, в студии, в окна которой иногда заглядывали часовые с Востока, а «Lodger» в швейцарском Монтрё. Вот что вспоминал об этом Брайан Ино: «У Дэвида Боуи есть одна черта, которую мало кто видит. Со стороны сложно даже представить себе его чувство юмора, но он единственный человек в мире, который доводит меня от смеха до слез». Боуи вторил ему: «Большую часть времени мы проводили, падая на пол от смеха. Наверное, из каждого часа времени, сорок минут мы рыдали от хохота!» Тогда, во второй половине 70-х, шла настоящая битва с приторной попсой, заполонившей музыкальные магазины и радиостанции, и трилогия Боуи, как и вызревший параллельно панк-бум, нанесли мощный «ответный удар» обнаглевшим копирайтерам штампов, банальностей и пошлости. Даже группа Joy Division, сначала называлась Warszava, в честь песни с альбома «Low». Британия готовилась к музыкальному неоколониализму, обрушившемуся на планету в два последних десятилетия ХХ века.

двойной клик - редактировать изображение

Обязательно надо вспомнить альбом «Music for Films». Он состоял из коротких пьес, как уже существующих, так и заново записанных, предназначенных для использования в кино, театре и на телевидении. «Это саундтреки к воображаемым фильмам. Все эти музыкальные пьесы краткие, острые и визуально суггестивные, как моменты, украденные из некого фильма - так сказать, акустические клипы», - объяснял свою идею Брайан Ино. «Music for Films» оказался весьма выгодным - многие треки в последующие годы были использованы в кино и телевизионных фильмах, тем самым обеспечив Ино и E.G. Records постоянно «капающий» доход. E.G. были рады, как и свидетельствует Дэвид Энтховен: «Music for Films оказался величайшим сэмплер-альбомом всех времён. Это была прекрасная идея и идеальный способ донести музыку Ино до рекламного мира и т.д. Замысел принадлежал исключительно Брайану. Он был поистине великолепным торговцем, а я просто сказал: отлично, я не против». У Ино огромное количество кино-работ, более трех сотен, но я сказать об этом ничего не могу. Могу лишь вспомнить главную тему из фильма его приятеля Дэвида Линча «Дюна» и тему из «Транспойттинга».

Важной вехой для Брайана Ино стала работа над первым альбомом группы Ultravox!, где он впервые сам сидел за многоканальным микшерским пультом и проявил себя отличным продюсером-катализатором. Его умение организовать процесс, умение говорить с партнерами, объяснять задачи, и умение кропотливо трудиться отмечают почти все сотрудничавшие с ним исполнители. Еще одна важная веха – продюсирование Talking Heads и совместный альбом с их вокалистом Дэвидом Бирном «My Life In The Bush Of Ghosts» (по названию книги африканского сказителя Амоса Тутуолы). Здесь они записали с помощью приглашенных музыкантов ритмические дорожки и наложили сверху разные голоса - от арабского пения, до записанных на улице бродячих проповедников. Также применялись, так называемые «найденные объекты». Бирн вспоминает, что иногда они использовали обычную ударную установку, но вместо «бочки» ставили картонную коробку, а вместо рабочего барабана - сковороду. Критики говорили и говорят, что это была «работа первопроходцев, открывшая бесконечное количество новых стилей».

Роль музыкального продюсера мало кто понимает. Мало быть звукорежиссёром, хороший звукорежиссёр слышит звуки, слышит их тональность, частоту, атаку, он понимает природу звуков, знает их происхождение, но он часто не слышит их взаимодействия, того, как они работают друг с другом, достигая определенной атмосферы и сочетаясь в гармонию. Ино говорил даже не о взаимодействии звуков, а о взаимодействии их систем. Здесь заключена главная загвоздка. Надо быть внимательным слушателем, уметь сосредотачиваться, современная музыка не требует академических согласований, очень часто даже наоборот, - она требует совершенно нестандартных решений. Гармонии можно добиться из наложения, скажем, записанных торможения трамвая и жужжания бензопилы, а новые приспособления для обработки звука в этом только помогут. Уже знакомый нам Том Филлипс, обучая юных живописцев, объяснял им: неважно, что вы выберете дальше – абстракцию, сюрреализм или импрессионизм, но вы обязаны научиться рисовать. А художнику, как вы понимаете, надо знать и анатомию, и пропорции, и пространственное построение, и светотень, и т.д. Нужен инструментарий. Продюсер должен обладать художественным взглядом и понимать, какие инструменты требуются для воплощения и как они должны звучать. Иногда достаточно простого опыта, который отсутствует у молодых музыкантов, а часто и у заслуженных, если они, например, обращаются к жанру, в котором еще не работали. Важная деталь – в больших проектах, продюсер отвечает за продукт перед издателем, который его и нанимает. Сейчас, в связи с уходом от физических носителей, выстраивается новая маркетинговая система музыкального бизнеса, но на производство и на подготовку к выпуску это обстоятельство вряд ли повлияет. Продюсеру надо уметь доверять – это профессиональное требование, а не чья-то прихоть.

«Все, что происходит – это часть пейзажа. Больше нет четкого разделения между фоном и передним планом», - говорил Ино об альбоме «On Land» (1982). Очень многие критики разделяют творчество Брайана Ино на два этапа: до и после «On Land». И, конечно, «до», со всеми невероятными историями, звездами, прессой и т.д., им кажется намного более интересным. Мне вот, наоборот, интереснее «после». А в 1985-м у меня были альбом с Бирном и альбом «Apollo», который был для нас с друзьями на втором плане относительно работы с лидером Говорящих Голов, но как раз «Apollo» я иногда слушаю до сих пор. Альбом же Ино с Бирном сейчас мне кажется слишком придуманным. Чем мне всегда импонировал иновский эмбиент, так это тем, что не «лез в душу». Он казался мне музыкой мозга, не задевал моих эмоций и мне нравился его «обтекающий» эффект. Такая музыка могла играть всегда, в любой жизненной ситуации, быть и фоном, и собеседником, и т.д и т.п. В 90-х годах, когда эмбиент стал очень популярен и издавался даже пиратами на бесконечных двойных и тройных компакт-дисках, он был, в основном, каким-то «кафельным», пустым. Иновского художественного чутья там явно не доставало, за редким исключением, как в случае с «Афекс Твин». Но иногда попадались и очень достойные произведения, сделанные людьми из одних генераторных шумов, например. Брайан Ино: «Было бы справедливо сказать, что художники сталкиваются с такими проблемами, как подключение, вербализация, дешифрация и интерпретирование информации. Причем часто эти проблемы не связаны с каким-либо конкретным произведением искусства, но являются некими более фундаментальными частями процесса творения».

Как продюсер он меня удивил в работе с U2. Как и многие меломаны в мире, когда я узнал, что Брайан Ино будет продюсировать альбом «The Unforgettable Fire», то ждал чего-то эдакого, но получив пластинку, разочаровался. Никаких экспериментов, никакой электроники: U2 как U2. После я понял, что 18-летнему человеку в то время было невозможно разобраться во вкладе продюсера в проект. Группа как раз и должна была остаться собой. Мейджору, в данном случае Island, потребовался пост-панк- товар, и они искали нужный вариант на независимой сцене. Тут надо объяснить, что если в 70-х на музыкальном рынке присутствовали только большие компании, то после изобретения инди- сорокопяток в США, появились независимые (independent) лейблы. Их деятельность стала востребована уже в 80-х, после панк-бума, взлета нью-вейва, и появления пост-панка. Они оперировали меньшими тиражами и оборотами, но были свободны в плане эксперимента. Они стали полигонами для больших компаний, многие из них попадали «под крыло» мейджоров, становились их дочками, чтобы не думать о реализации своей продукции. Популярность Joe Division, The Cure и многих других показала большим компаниям, что пост-панк «созрел» для миллионных тиражей. Выбор пал на U2, так как они были в меру политкорректны, были ирландцами, не стремились к саморазрушению, в общем, многое здесь сошлось. Брайан Ино со своим опытом не пытался переделать музыку группы, ему требовалось сделать её звучание интернациональным, для выхода на глобальный рынок. Гитары перестали «бренчать», были подчеркнуты особенности стиля Эджа и одобрено его стремление к обработке звука гитар, барабаны прекратили «скучиваться» и звучать как табуретки, бас загудел без перегруза, фон стал «сплошным», вокал забрал нужный «кусок» пространства. Альбомы группы были проданы общим тиражом 180 миллионов копий, т.е. где-то полмиллиарда долларов Island заработал (считал по минимуму). За U2 пошла волна. А в 90-х и, тем более, 80-х годах, доллар был покрепче, чем сейчас. И ни у кого ни к кому никаких претензий. Это только на продаже носителей. Вот вам и экономика, порожденная дилетантизмом 70-х.

Unkle, Yellow Magic Orchestra, The Penguin Cafe Orchestra, Television, Sinead O'Connor, Slowdive, Natalie Imbruglia, Laurie Anderson, Jon Hassell, Icehouse, Inxs, Harold Budd, Fila Brazilia, Elvis Costello, Coldplay, Devo, Belinda Carlisle, Bauhaus, Arto Lindsay, 808 State, Depeche Mode, - и это далеко не полный список исполнителей, с которыми, в разной степени, довелось сотрудничать Брайану Ино. Также у него большая коллекция запахов и он не любит личный транспорт, из-за чего так и не научился водить машину.

Он часто бывал в России, первый раз он побывал здесь в конце 80-х, так как для записи очередного альбома Джона Кэйла понадобился симфонический оркестр. Вот отрывок из интервью Кэйла:

«- Ваш альбом "Words for the Dying" 1989 года был записан с участием Большого симфонического оркестра Гостелерадио. Как вам удалось вступить с ними в контакт?
- Это интересная история. У жены Брайана Ино, который продюсировал альбом, Антеи Норман-Тэйлор, были связи с Гостелерадио, а нам для альбома нужен был оркестр. Поэтому мы полетели в Москву и записали партии оркестра, а потом вернулись в Уэльс, чтобы поверх этого записать хор. Я был на Гостелерадио
в течение трех дней, это очень интересный опыт. Дело в том, что в то же время там шли записи для архивов - записи музыки из разных областей России, музыки совершенно мне незнакомой. Там собралось много небольших этнических ансамблей, они заполнили все фойе Гостелерадио, это было удивительно. Они демонстрировали разные стили пения. Все это напоминало, что в Советском Союзе десять часовых поясов и у каждого из них свои этнические особенности. Это было сильное впечатление».

Помимо широко известно факта продюсирования альбома Звуков Му, Ино поработал с «Новыми Композиторами», о чём лучше из первых рук – из интервью Валерия Алахова, данном Мише Бастеру для книги «Хулиганы 80-х»:

Бастер. На рубеже девяностых Брайан Ино приезжал в СССР и даже делал какие-то совместные микропроекты с Орловым, Курехиным.
Алахов. Сначала он приехал в 1988 году, потом в 89-м. В Москве он занимался альбомом «Звуков Му», который вышел в Англии на виниле, а позже с его подачи был издан трек Миши Малина в сборнике музыкантов компании «Opal-88». Насчет микропроектов с Юрием Орловым и Сергеем Курехиным я не слышал, знаю только, что Брайен охотно общался с московскими художниками. Например, Сергей Шутов станет самым его любимым современным художником и в его честь будет назван альбом «The Shutov Assambly». В 1997 году Ино приехал в Питер опять, и его жена Антея даже купила квартиру на Грибоедова. Мы встречались, когда Брайан был свободен - ходили в музеи, парки, посещали выставки друзей, забирались на шпиль Петропавловки. Я организовал поход на телевышку и пригласил Ино на радио «Россия», где тогда вел программу о современной музыке: один раз в месяц по два часа на всю страну, называлась программа «Дискавери». Тимур обратил Брайена в «Новых Академиков», а Африка летом показал ему Крым. Когда Брайен приходил к нам на студию, он иногда что-то записывал для себя и для этого настраивал на свой лад инструменты, похоже, держал в секрете от меня, иначе бы я играл бы всегда на его лад. Шучу, конечно. Побывали мы и на других студиях города. Ино сам нашел студию, через «Желтые страницы», и был очень доволен хорошим уровнем студии; он писал там музыку для японской рекламы. Мне удалось сделать несколько совместных записей, но для полноценного проекта этого материала было недостаточно. Я и Игорь мечтали о том, чтобы Ино издал нас на «Opal». Но этого, к сожалению, не случилось. В итоге я привез эти записи в Германию, на студию к Питу Нэмлуку (Pete Namlook), который, узнав о нашем сотрудничестве с Ино, поторопился выпустить CD Smart (with special guest Brian Eno), на Faxrecords. Жаль, что издание этого альбома не было согласовано с Брайеном, и нам пришлось извиняться позже; обычно в Европе издатели аккуратны с известными именами. Но и на старуху бывает проруха. Композиции в этом альбоме, на мой взгляд, очень интересные – там есть лирические и весьма мелодичные темы. Дебютом в этом альбоме стало участие Игоря Воротникова с его фортепьянными композициями; это он скорей всего « special guest» на этом проекте, а не Ино.

Брайан Ино жил в Санкт-Петербурге около года, занимался какими-то своими делами, вел постоянную колонку в The Guardian. Тему: Ино в ХХI веке я трогать не буду, но музыку он сочиняет и издает до сих пор. Случилось то, что и должно было случиться – нашли друг друга самый матерый продюсер современности и главный электронный экспериментальный лейбл последних тридцати лет Warp records. Теперь Ино издается там. В работе мне помог звук последнего альбома мастера Reflection, вышедшего на Warp в апреле. Он всё так же «иноподобен», как и ожидалось.

Благодарю Павла Качанова за перевод книги Шэппарда, Мишу Бастера и Валерия Алахова, сайт aerostatica.ru, Юрия Сапрыкина, Глеба Давыдова из веб-журнала «Перемены» и Александра Топилова.

***

Настоящая статья — последняя работа нашего друга и автора. Исследователя, культуртрегера и со-творца знаменитого ижевского электронного феномена, участника проектов "Родезия" и "РяБа/МутантЪ". Осенью минувшего года Михаил Рябинин прислал большой текст про Брайана Ино. С публикацией торопиться не стали, решили дождаться юбилея музыканта. Миша посмеивался, соглашался с прагматичными редакторскими доводами. Но не думали мы, что герой статьи переживёт её автора. Было ему всего 49 лет.

Мы запомним Михаила светлым дружелюбным человеком, интересным собеседником. Царствие ему Небесное.

Отдел культуры

1.0x