Авторский блог Владимир  Бровкин 15:06 24 декабря 2018

из Персидского залива да в Каспий

наука выживать

Прошло­-промелькнуло в СМИ сообщение, будоражащее воображение, о желании заинтересованных стран прорыть из Каспийского моря канал в Персидский залив.

С посылом — то-­то, мол, если такой прорубим и пророем, заживем.

Проект — потрясающий воображение. Даже на фоне разных там прочих нынешних запредельных и будоражащих воображение проектов, которым несть числа.

Впрочем, сегодня сногсшибательными проектами не бог весть­-то кого проймешь. Все понимают, с какою целью они пекутся, как пироги в печке. Кризис на дворе, и людей чем­-то надо занять. А где, может быть, и разжиться.

У кого тут «шелковый путь» на уме. Кому путь в торосах и льдах Арктики спать спокойно не дает, на предмет того, как можно таким морским путем забогатеть. Кто-­то собрался перекинуть мост через Красное море и им что-­то там с чем­-то соединить и таким образом проложить также путь к зияющим вершинам благополучия. А сколько сегодня космических проектов? Ну, например, послать сигнал в далекую Галактику и затем с ней мило и задушевно побалакать о том, о сем.

А азарт с этими проектами, почитаешь, как на аукционе. Впрочем, как выше сказано, с одной сверхзадачей. Кто круче загнет. Раз, два, три… Ну и так далее.

Его тотчас же, как это ныне водится, кинулись, блистая интеллектом, обсуждать политики и экономисты, эксперты и падкие на всякую такую новость журналисты и журналюги, блогеры и все, кто днюет и ночует в соцсетях, подсчитывая наперед доходы и выгоды, которые после его строительства всем на голову свалятся. Политики и эксперты рассуждают, как это отразится на геополитике и раскладе мировых сил. В частности в Средней Азии, которую ныне именуют ЦАР. Обыватели в соцсетях заходятся в истерике. Переругались, подсчитывая все за и против, все в прах. Особо напирая на то — а не будет ли тут от этого канала чьей либо независимости ущерба?

Наиболее упертые и продвинутые, рассуждая о нем, вспомнили Гулаг, Беломоро­Балтийский канал и ужасы тоталитаризма. И даже, что не новость, голодомор.

Большую заинтересованность проявил к этому проекту Казахстан. А как? — все как будто у республики есть. Независимость. Флаг. Астана. На центральной площади ее стометрово вознесшийся в небо тюльпан как символ. Военно­-морской флот. Адмиралы. Одна беда — выхода к настоящему морю нет. Континентальная страна. А из тех двух морей, что есть в наличие (ну не считать же за море Бухтарминское водохранилище) — одно, Аральское, сказывают, уже высохло.

Понятно дело, с таким каналом возникают немалые надежды на укрепление всего и вся, в том числе и независимости.

Одним словом, такую канитель вокруг этого сообщения, прежде всего в Интернете, развели. Голова идет кругом.

Хотя уже с первого взгляда, если раскинут умом и так и этак, — проект спорный. Первое: где тугрики для его воплощения?

Второе: горная гряда Эльбурс. А Эльбурс — это ведь не шутки. Знаете, до каких высот она поднимается? Самая высокая ее вершина поднимается аж на 5 600 метров. Правда, ведь, не хило?

А в третьих — перепад между морем и заливом ни много ни мало — 27 метров.

А ну, как из мирового океана ухнет такая пропасть воды в Каспийской море? Что после этого останется тогда от прикаспийских независимостей?

В этой связи припоминается один презабавный югославский фильм. Там жители заболоченной сверх всякой меры приморской долины (от этой заболоченности их одни комары только в дым заедали) решили прорыть в горе тоннель. Подыскали для этого дела инженера-­вихлюя. Чуть ли не с общечеловеческой физиономией. А тот им с апломбом: дескать, верь мне, братва, на слово — во после этого, знаете, как заживете! Дайте только полномочия.

Дали те ему полномочия и ждут обещанного.

И тот, не соврал, тоннель им пробил.

Только что — ха-­ха­-ха — вышло?

А вышла маленькая ошибочка, и все получилось тут почти по черномырдинской звонкой фразе — дескать, хотели как лучше… Те плавают в лодках выше крыш своих домов.

Кинулись те к инженеру, что их ввел в искус:

—Ты чего, тусуй, наделал? Ты обещал-­то нам что?

А тот в известной нам всем позе общечеловека, кривя губы, тем:

— Вот расчеты.

— Какие расчеты? — те его за грудки.

— Все по правилам, — у того на лице ни капли краски, а сплошная лишь правота как перла, так и прет. Как это всюду в переломные этапы истории делается.

Не получится ли и тут с этим проектом такой фокус? Сделаешь дело, а потом ищи­свищи крайнего…

Не остались в стороне от этого обсуждения и кажлохватовские мужики, выказывая этому проекту полное и безоговорочное одобрение и поддержку.

Хотя, казалось бы, с чего. Взгляните, где Каспийское море, где Персидский залив, а где наш Кажлохватовский район?

Но все нелогично только с первого взгляда. А на самом деле логика у мужиков кажлохватовских — железная. Кризис на дворе, а жить­ то как-­то надо. Свое правительство на что способно, так последнее советское что-­либо доприватизировать и дооптимизировать.

Кажлохватовские мужики эту истину давно поняли.

Если правительство не кует, не мелет, то куй железо тогда сам — не жди, пока дядя или краевое там, скажем, начальство для тебя выцыганит какую­-либо дотацию или инвестицию.

А кажлохватовские мужики принципиально ни у кого ничего и не цыганят. У них своя голова на плечах есть.

Так вот, у кого там расчет на что, а у кажлохватовских мужиков расчет как раз на эти самые 27 метров. На то, что после такого поворота событий пол-­Казахстана станет судоходным. И долгожданное море не только к континентальной державе, но враз и к Кажлохватовскому району подойдет, плеща игриво волнами. Кажлохватовский район, поясняем, кто этого не знает, в нашем крае район приграничный.

Представьте — бац! — и в одночасье вы становитесь морским побережьем. Строится порт. Пароходы со всего мира в нем трубами дымят. Пляжи морские туристов со всего мира манят в район загорать и нежиться. Не хуже, чем в Арабских эмиратах. И все это великолепно вписывается в программу развития туристической индустрии региона. Чудеса кругом и полное великолепие.

Такой расчет у кажлохватовских мужиков возник, видимо, потому, что кому-­то этот югославский, времен перестройки фильм припомнился.

Вот откуда у кажлохватовских мужиков такая всемерная поддержка этому проекту.

А потому при всех кризисах и затягивании ремней кажлохватовские мужики в будущее смотрят уверенно.

А еще, кроме того, прочитали они, хитрюги, в газете статью о том, как один наш мужик из Шипуновского района бросил почин — все ныне брошенные на произвол судьбы элеваторы сделать туристическими объектами. А у них такой тоже стоит уже который год без движения. Вот в Рубцовске, сообщение прошло, дороги щебнем с бывшего тракторного завода латают.

Кажлохватовские об этом тоже думали, сами знаете: дороги — проблема страны, на самом высоком уровне об этом сказано, и никакими дополнительными поборами не решаемая. Но пустить «небоскреб в степи» на это — очень уж трудозатратно. А кроме элеватора еще есть у них пара десятков руин машинно­тракторных станций и животноводческих комплексов. Чем не руины, над которыми хоть Европа, хоть Ближний Восток, нос всячески задирая, чахнут? Там памятники средневековью. А тут — судьбоносной перестройке и реформам.

Если с умом ко всему подойти — воображаете, какой можно туризм развести. Мало не покажется. Как минимум обзавидуются все. А какое наполнение бюджета будет?

Кто-­кто, а кажлохватовские мужики умные и в наше кризисное время, в отличие от других, они не пропадут. Вот они у нас какие!

Кто там в курсе, когда его рыть­-то начнут? Кажлохватовские мужики уже лопаты принялись припасать. Чтобы в случае чего в прорытие его тоже свою лепту внести. Дух коллективизма из них тоже пока еще не выветрился.

1.0x