Исцеляющий свет августовских звёзд
(Деревенские записки)
Мало чего есть на свете такого, что умиротворяет душу, наполняет её тихой благостью. К этим малостям я отношу великолепные августовские ночи в деревне, когда ни один городской фонарь или яркое уличное освещение не помешает тебе разглядеть мягкий черный бархат небес, усыпанный серебром.
А с деревенской террасы удобно вглядываться в непроглядную глубь неба, темного меж россыпью звезд. Они смотрят на деревенский околоток светло и просто, не отводя своего тайного взгляда с упокоенного мира, со спящих полей и лугов, с дремлющих верхушек леса, окаймленного белым туманом. И как ни пытаешься разгадать тайну их взгляда, всё равно он останется зазывно-непостижимым. Будто бы ждешь от них какую-нибудь томительную новость от дальних предков, которые шлют нам свои неслышимые голоса.
Что в этих голосах? Упрек? Назидание? Незримая поддержка?
Смотришь на августовские звезды, яркие, чистые, и страстно желаешь, чтобы и твоя душа была серебряно чиста, как и эти божественные лампадки небес. Они ведь родились в эту ночь не только для красоты и человеческого зрения, а для чего-то непостижимо бОльшего, что есть у нас. Очевидно, для того, чтобы растить наши души, возвышая их до самых небес, чтобы в душах не было пустот и мрака.
Я вижу: звезды смотрят не мимо, а прямо мне в глаза. И взгляд их не тяжел и колок, а смиренен и животворно легок. Он поселяется не только у меня под сердцем, но по всему моему естеству. И я уже понимаю, что взгляд далеких звезд сильней людей, у которых жизнь исчерпана до дна, и им кажется самим, что она мертва, нестерпимо глуха ко всему, что сеет небесная благость, - но даже они воскрешаются к жизни под исцеляющим светом августовских звезд.
Вдруг они, звезды, обнаруживают и во мне живое сердце, которое ближе небу, свету, траве, всему окружающему миру под этими исцеляющими душу светилами. Кажется, слышишь от них далекое-далекое Слово. Оно шепчет тебе, что в сердце твоем угаснут обиды, что переживешь смертную тоску от целой цепи предательств, что всё это останется за гранью, за чертой, за краем.
И наступит время, когда даже такая пустынная окраина, как мой деревенский околоток, будет жить легко, по-человечески густо, а не ужасающе пустынно, как сейчас. Слово это теплое, у него лишь короткий звездный срок, но оно звенит тихо и упрямо – всю эту прекрасную августовскую ночь.
Я чувствую: душа легка, она почти что невесома. Опаленная животворным светом августовских звезд, она словно взлетает над миром и, легкая, как пушистое облако, несется над околотком, над всей нашей родной стороной, которую снова любишь без конца, до того счастливого жима сердца, от которого жизнь не обрывается, а снова начинается.
Августовское небо окутывает меня теплом и невыразимым светом, отчего и жизнь моя становится светлой и прозрачной. Даже чудится, что она никогда не будет знать ни горести, ни зла. Под этим ночным бархатным небом, где сияет серебро звезд, легко и просторно жить. Воздух гибок, земля прохладна, раздвигая сумерки, пробирается вдоль ручья туман.
Хочется жить, говорить хорошие слова, которые сыплются мне в душу с выси звездной августовской ночи…
