Наверное, ему больше подошли бы особым образом пошитые штаны, рубаха, жилет и, конечно, тюрбан, как непременный атрибут традиционного мужского одеяния сикхов. Ведь он — представитель именно этого древнего народа, проживающего в Индии. Впрочем, разве есть там хоть что-нибудь без прилагательного "древний"?!.. Поэтому кажется, что в его проницательных глазах, глядящих на собеседника сквозь слегка тонированные очки, отражается таинственная вековая мудрость индийцев. А одежда? Джинсы, ковбойка, туфли спортивного образца. Ни дать ни взять — классический и демократический европейский интеллектуал с прекрасным (оксфордским) английским произношением.
Когда мы беседовали несколько месяцев назад, он ещё числился преподавателем истории Делийского университета. Сегодня Виджай Сингх на пенсии. Он больше не стоит за профессорской кафедрой, и студенты в аудитории не ловят каждое его слово. Но слово было и осталось весьма авторитетным, известным далеко за пределами его родины. Это не преувеличение. Ибо Виджай Сингх является в Индии крупнейшим специалистом по истории России, особенно — её советского периода. И, что особенно важно, — не поддавшимся искусам русофобии, антикоммунизма и антисоветизма, столь желанных власть имущим в буржуазном государстве. Он не один десяток лет скрупулёзно изучал феномен Сталина и сталинизма, работая с опубликованными и неопубликованными материалами, живыми свидетелями. Прийдя к выводу о необходимости освоить русский язык, самостоятельно решил задачу. Правда, свободно говорить на нём не может, но читает и пишет, что очень помогло ему во время исследовательской работы в московских архивах. Словом, в негласном рейтинге мировых учёных за ним закреплено звание одного из лучших знатоков сей исторической темы. За пределами нашей страны нет более квалифицированного и объективного исследователя сталинской эпохи, чем Виджай Сингх.
Индия — древнее государство, которое, на самом деле полностью не завершило демократическую трансформацию. Поэтому не произошло никаких радикальных перемен со времён докапиталистического общества. В то же время Индия пытается встать на путь западного капитализма. Поэтому сейчас у нас наблюдается странная смесь докапиталистической древности и новых тенденций. Несмотря на явное развитие и на обретение независимости в 1947 г., Индия всё равно очень отсталая в экономическом плане страна.
В мире существует государство, которое создаёт проблемы для всех остальных. Имя ему — Соединённые Штаты Америки. Их влияние, безусловно, ощутимо и в России, но в Индии США непосредственно ответственны за множество бед. С одной стороны, Индия находится под влиянием американского политического протектората, с другой стороны, на первом плане при этом всегда стоят экономические цели и задачи США.
В городах молодые люди охотно перенимают американскую культуру. В то же время основной процент молодёжи проживает в аграрных районах. Таким образом, большая часть населения не подвергается прямому воздействию Запада. С другой стороны, городские жители, пройдя сквозь систему обучения западного образца, по сути, становятся частью западного мира, и у них появляется выбор: отправиться за границу или остаться в Индии. На сегодняшний день в США проживает около двух миллионов индусов, причём большинство из них входит в средний класс, то есть они являются высокообразованными людьми.
Россия пережила падение СССР, что привело к демографическому спаду. У Индии в последние десятилетия не было подобных потрясений. В то же время большинство людей не живут реалиями XXI века, поэтому население увеличивается. Здесь есть положительные и отрицательные стороны. Самое главное преимущество — это рабочие руки, готовые принимать участие в производстве за очень низкую зарплату. А средняя заработная плата в Индии ниже, чем в том же Китае. К тому же, работоспособное население Китая сокращается, в то время как в Индии — растёт.
В Индии идёт борьба между двумя ветвями интеллигенции. Одна из них выступает за повсеместное принятие американской культуры, а главное, неолиберальных идей. Другая ветвь несёт различные социалистические идеи — от классического социализма до, например, маоизма. Так что альтернатива либерализму существует.
Когда в 1991 году мы перешли к проамериканскому лагерю, сразу возникли хорошие отношения с сионистским Израилем. Многие наши вооружения теперь поступают из Израиля. Подготовка солдат происходит при участии USAF под видом антитеррористических учений. Вот один из аспектов взаимоотношений между Индией и США. Борьба внутри нашей страны между проамериканским правящим классом и политиками, заинтересованными в социалистических реформах, продолжается.
Принимая во внимание сложность устройства индийского общества, важным умением, которое мы приобрели, является сосуществование всех сообществ и социальных страт в мире и гармонии. И это, на мой взгляд, является мессианской идеей Индии. Сейчас нести это бремя становится всё сложнее, так как возникает большой соблазн жёстко разделить религиозные сообщества, например, на мусульман и индуистов. Но традиция мирного сосуществования людей, подчас говорящих на разных языках, корнями уходит в глубь веков.
У России есть залежи ценных ископаемых, будь то нефть или металлы, почему-то собеседники часто любят шутить, заявляя в ответ: зато у Индии есть Болливуд. Что ж, не буду спорить: это довольно мощное орудие культурной экспансии, но если проследить за его развитием, то очевидно, что во времена существования СССР и прославления идей Ленина и Сталина в индийском кино присутствовала ярко выраженная прогрессивная идеология. Многие режиссёры придерживались просоветских взглядов. Советизм вообще преобладал в культуре. Потом тенденция ещё более утвердилась, когда Никита Хрущёв обеспечил прокат индийских фильмов на территории СССР, а также в Китае. Эффект, вероятно, был двояким, так как в фильмах тех лет, безусловно, присутствовали прогрессивные мысли, но в то же время появился идеологический мусор. Я говорю об американистских и прозападных идеях. Но после падения Советского Союза процентное соотношение наполнения фильмов сместилось в сторону западничества.
Сам я, по сути, являюсь продуктом слияния множества культур. Много лет прожил в Англии, теперь уже старик с бородой, но всё равно могу сказать, что моя дата производства — это 1968 год. 1968-й в идеологическом плане был очень сложным годом. Произошло два ключевых события. Советская правящая партия встала в оппозицию революционному движению, в мире начался подъём анархических настроений, в частности, троцкизма, маоизма. Тогда эти идеологии, по моему мнению, стали доминирующими, вместе с брежневизмом.
Я учился в британском университете, но потом понял, что патриоту лучше жить в своей родной стране и работать на благо социализма. Так что сорок лет моей жизни были посвящены преподаванию в университете Дели. За это время ценой многих усилий удалось ввести такой предмет, как советская история. Когда мы только начинали его преподавать, Советский Союз ещё существовал, но даже после падения мы продолжили. Сейчас я уже отошёл от преподавания, поэтому не могу сказать, будет ли советская история присутствовать в новом расписании занятий.
Я занимался не только преподаванием, но и научной деятельностью, изучал историю европейского фашизма и историю позднего Советского Союза. В этой связи часто посещал Россию, где изучал архивы, чтобы выявить факты развития Советского Союза. И поначалу, как продукт 1968 года, я не думал, что Советский Союз — по-настоящему прогрессивная сила. Первоначально в моих планах присутствовал пункт: понять, что же пошло не так.
Брежневизм живёт в России, живёт в Индии, а также в Латинской Америке. Я верю, что эта идеология в каком-то смысле противостоит идеологии Ленина и Сталина. И, возможно, однажды мы это осознаем. Я считаю, что в России брежневизм очень силён в среде коммунистов. Конечно, множество людей симпатизируют Ленину, но, по сути, по результатам моих исследований они через Брежнева интерпретируют его. Я встречал тех, кто поддерживает Сталина, но, опять же, они делают это сквозь призму брежневских времён. Даже самые ярые сталинисты на самом деле брежневцы. Это мнение сформировалось в процессе моих исследований.
Двадцать лет назад я изучал архивные документы Госплана. И моим заключением было, что через десять дней после смерти Сталина, тогдашние руководители стали постепенно менять систему управления экономикой. Между 1953 г. и 1958 г. возникла система рыночного социализма. То есть социализм был лишь на словах, а во власть вступил рынок. Моё мнение таково: люди не могли полностью оценить Робеспьера в течение сотни лет. И только Российская революция открыла людям глаза на то, что Робеспьер был великим революционером.
Мне кажется, что в последние двадцать лет российское коммунистическое движение шаг за шагом подходит к пониманию величия Сталина. Но я опасаюсь, что потребуется ещё сотня лет, чтобы полностью осознать его истинное значение.
Материал подготовил Алексей Касмынин
