Роман «Generation „П“» «предстал перед читателем в авторской редакции, поэтому в тексте Пелевина можно заметить изъяны, на которые мгновенно обратили внимание критики. В тексте присутствуют явные стилистические ошибки, самыми распространёнными из которых являются тавтологии, литературные штампы, которые автор использует при переходе от эпизода к эпизоду» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия).
«В 1979 году Виктор Пелевин окончил среднюю английскую спецшколу № 31…» (ru.wikipedia.org/wiki/Пелевин,_...). И этот момент сразу бросается в глаза при чтении его книг. Они буквально пересыщены английскими фразами, неологизмами и варваризмами (заимствованными словами, ещё не освоенными в полной степени языком). Автор словно хвастается знанием английского языка. А обычному читателю такое изобилие иностранных слов просто утомительно.
Приведу несколько примеров. Варваризмы – «лэвэ» (Виктор Пелевин «Generation П». Москва. Вагриус. 1999, стр.22), «прайм-тайм» (там же, стр.131), неологизм – «пейджер» (там же, стр.25), «дистрибьютер» (там же, стр.133).
Авторский неологизм «ротожопие» , означающий уже не человека настоящего, а нечто, поглощающее материальные блага, на мой взгляд, довольно груб. Хотя, поглощение материальных благ уже настолько перешло все разумные пределы, что слово можно посчитать криком отчаяния автора. Но, честно говоря, та же мысль, изложенная Гаршиным в XIX веке, мне более симпатична по своей эстетике: «Рябинин не хотел угождать «тщеславию какого-нибудь разбогатевшего желудка на ногах» (В. М. Гаршин. Рассказы. Москва, «Детская литература», 1983, стр.20-21).
«Язык романа, - пишет Википедия, - состоит из бандитской фени («завалили Вовчика» (Виктор Пелевин «Generation П». Москва. Вагриус. 1999, стр.182), «мусора» (там же, стр.183) – Н.Д.)), молодёжного сленга («только из штопора выхожу» (там же, стр.183-Н.Д.)), терминологического волапюка, рекламы и PR» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия).
Что такое волапюк? «Волапю́к, или воляпюк (Volapük: от vol «мир» в род. падеже + pük — язык, то есть «мировой язык») — международный искусственный социализованный язык (см.плановый язык), созданный в 1879 году немецким католическим священником Иоганном Мартином Шлейером (нем. Johann Martin Schleyer). Сейчас используется вариант волапюка, реформированный Ари де Йонгом (нидерл. Arie de Jong) в 1929 году и представленный широкой публике в 1931 году» (Волапюк – Википедия ru. wikipedia.org/wiki/Волапюк> копия). Язык представляет собой смесь латыни и немецкого. Сейчас в мире около 30 носителей этого языка, и, как я понимаю, Виктор Пелевин в нём разбирается.
Но я не смогла найти примеры в тексте, так как я не знаю и английского языка.
«Рекламные слоганы, созданные главным героем являются как бы символической доминантой всего романа. Татарский создаёт гипертрофированные, абсурдные рекламные тексты, отделяя миф, который создаёт реклама, от самого товара, демонстрируя ненужность и афункциональность мифологизируемых вещей.
В романе «Generation „П“» большое место занимают цитирование и пародирование сценариев и слоганов рекламных клипов, были упомянутые такие реальные бренды, как Сoca-Cola, Пепси, Sprite, Pantene, Mercedes-Benz, Sony, Panasonic, Viewsonic, Тампакс,Tuborg,GAP, Parliament, Ray-Ban и многие другие, также Вавилен Татарский придумывал слоганы и рекламные концепции для вымышленных компаний, многие из них основываются на классических образцах, исторических легендах, национальных мифологемах»(ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия). Происходит гиперболизация компьютерного влияния на жизнь людей.
«В романе присутствует мат, что тоже не нравится многим критикам» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия). Надо сказать, что я считаю, что мат в литературном произведении просто недопустим. Русский язык настолько богат, что можно найти огромное количество слов для замены мата, например, сволочь, подонок, гад, ублюдок, тиран, идиот и т.д. Работая 26 лет в школе, мне приходилось сталкиваться с тем, что дети ругались матом. И однажды я сочинила для своих учеников стихи, в которых обрисовала, что чувствую я, когда они ругаются. Приведу отрывок из этого стихотворения:
«Вот тогда мне грустно очень,
Сердце плачет и щемит.
Ведь они себя порочат.
Жуткий вид, нахальный вид.
Красота исчезла сразу,
Обаянья больше нет.
Слово гадкое, заразу,
Извлекли на белый свет.
Этих слов мы так стыдились,
Объявляли им войну.
Но они опять родились
И заполнили страну.
Ах, как горько и обидно!
Ну, пойми же, молодежь,
Бескультурье твое видно,
Пошлый мир ты создаешь.
Ты родителей позоришь,
Деда, бабушку, отца,
Когда эту гадость порешь
Без смущенного лица.
Были девушки красивы
В платьях утренней зари...»
На ребят стихотворение произвело очень сильное впечатление. Они сидели с такими серьёзными и удивлёнными лицами…
Язык, как выразительное средство, помогает Пелевину в создании характерных персонажей. Например, именно из уст Ханина звучит матерщина. Ведь он считает себя выше других, следовательно, он может себе позволить всё, что угодно.
«Автор часто использует для описания разных предметов одинаковые эпитеты, да и сам роман написан на нелитературном языке» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия), - пишет Википедия. Я же после первого прочтения романа год назад сделала себе следующую запись, касающуюся языка в романе: «Если бы не мат… Много интересных сравнений, но они какие-то искусственные. Кажется, что автор думал: «А с чем бы это сравнить, чтобы вызвать шок?»
Но, например, это сравнение мне понравилось: человек «почти так же прекрасен и велик, как сирруф»(Виктор Пелевин «Generation П». Москва. Вагриус. 1999, стр.155).А это из разряда шоковых: «желтоволосый солист, похожий на Есенина в кубе» (там же, стр.220-221).
Что касается эпитетов, то я нашла среди них довольно занятные: «инфернальная весёлость» (там же, стр.223), «буржуазный полосатый костюм» (там же, стр.225).
Давая характеристику Вовчику, Виктор Олегович употребляет интересную метафору – «типичный бык» (там же, стр.171).
В тексте можно встретить и олицетворения, например, «в море рекламы легко заблудиться» (там же, стр.189). Да, в произведении с рекламой настоящий перебор, её тут не море, а океан целый!
Я уже писала о том, что древневосточный эпос играет важную роль в произведении Виктора Пелевина. Поскольку в романе много фантастики, то можно было бы предположить и наличие черт славянского эпоса, но кроме мухоморов, которые у меня ассоциировались с избушкой на курьих ножках и с Бабой Ягой, и хора, поющего о берёзовом спрайте, больше никаких славянских сказочных мотивов я не заметила.
Если говорить об эстетических идеалах писателя, то в романе наоборот можно найти много антиэстетики: это и критик, проваливающийся в выгребную яму, и ситуация с хомяком и т.д. И конечно же обсценная лексика, из-за которой читатели в районных библиотеках не хотят брать книгу в руки.
Говорят, что каждому писателю присущ определённый стиль. По одной фразе мы узнаём Толстого или Гоголя. Но в литературоведении принято считать, что существуют четыре стиля. И тремя из них пользуется Виктор Пелевин в своём романе. Это, прежде всего, публицистический стиль, им написано, например, начало первой главы.
Затем – художественный стиль. В этом стиле звучат все диалоги и монологи в тексте. Вопрос: можно ли считать, что тут есть художественный стиль, если много антиэстетики и обсценной лексики?
И научно-популярный стиль. Им написано всё то, что диктует дух Че Гевары Татарскому. Конечно, это не совсем научный стиль, а скорее, некая пародия на научный стиль.
Даже и не знаю, к какой главе моего анализа отнести следующую фразу: «Многие критики утверждают, что роман «Поколение „П“» состоит из смеси разрозненных анекдотов, городского фольклора, американского масскульта» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия). Но такая фраза есть и, по-моему, она важна для понимания художественных особенностей романа.
«В тексте «Generation „П“» смешиваются не только различные стили, но и различные дискурсы, неотъемлемыми составляющими которых являются стили. Картина взаимодействия различных дискурсов в тексте вызвана нехудожественными дискурсами, которые выступают объектом и средством авторской игры. Текст романа открыт для нелитературных дискурсов, он стремится к объединению с коммуникативным пространством современного российского общества. В романе присутствуют такие дискурсы: рекламный дискурс; товарный дискурс; дискурс откровения; научный дискурс; мифологический дискурс; философско-культурологический дискурс, который создается путём использования производных от иноязычных лексических окказионализмов. Одним из таких слов является трансформ «wow» ; эсхатологический дискурс» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия).
Очень много написала, но хотелось бы сделать какие-то выводы.
Содержание романа мне представляется важным. Автор хотел в нём показать, как происходит «вытеснение традиционных ценностей российского человека и замещение их рядом псевдоидеалов» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия), то есть, как происходит именно то, о чём мечтал в своей доктрине Аллен Даллес - уничтожение Великой страны и гордого независимого человека.
Для объективности своего рассказа в заключение я хочу привести мнения критиков о романе и мнения читателей о нём.
«На своих конференциях и в интервью Пелевин говорил, что его не интересует критика, в романе «Generation „П“» он пишет руками главного героя: «Пора завязывать с литературоведением и думать о реальном клиенте». Между строк легко читается идея, что в литературе важны только читатель и автор.
Реакция критиков на «Generation „П“» была неоднозначной» (ru.wikipedia/wiki/Generation…>копия).
«Некоторые критики считают «Generation „П“» безнадежно слабым романом по сравнению с предыдущими романами Пелевина. Журнал «Эксперт» отмечает, что публикация «Generation „П“» стала самым культовым событием 1999 года и сейчас многие издания и критики называют роман культовым. В 2000 году роман получил премию «Бронзовая улитка» и «Немецкую литературную премию имени Рихарда Шенфельда». В октябре «Generation „П“» выдвигалось на Букеровскую премию, но было проигнорировано судьями. Когда Пелевина спросили об этом, тот ответил, что ничего иного он не ожидал от литературного истеблишмента, сказал, что не заинтересован в отзывах и призах, что его книги продаются большими тиражами, и что Букер для него ничего не значит.
Некоторые критики отмечают, что роман одновременно является и «хлёсткой сатирой на российскую пиар-индустрию, и энциклопедией разноцветного пиара, и зеркалом общественных процессов 80-х, 90-х, 2000-х годов, и прогнозом на сегодняшний день».
Александр Архангельский считает, что «Поколение „П“» не является серьёзной литературой, а есть часть массовой культуры, своеобразная интеллектуальная попса.
Леонид Каганов считает, что «Поколение „П“» — одна из лучших книг, что печатались со времён появления «Чапаева и Пустоты». В книге много юмора, пищи для ума, философских идей.
Михаил Свердлов в своей рецензии на роман обращает внимание на стиль изложения романа. Критик считает, что роман написан на нелитературном языке.
Литературный критик Евгений Шкловский в своей статье высказал мнение, что Пелевин, написав «Поколение „П“», занял свою «нишу», нашёл своё место в современном литературном мире.
Журналист The Guardian Стивен Поул описывает роман как синтез современной сатиры, буддизма и египтологии.
Литературный критик Митико Какутани из The New York Times называет роман культовым, он вызвал у неё фантасмагорическое чувство абсурда. Описывает роман как «грязную солянку философствования и маниакальных умозаключений, небрежно приукрашенную наркоманским потоком сознания».
Увековеченный в «Generation „П“» критик Павел Басинский признаёт, что роман очень достоверен и что он сможет даже через 100 лет передать читателям «чем дышали, что слышали, какие образы постоянно мелькали перед глазами» людей в 90-х годах XX века.
Авторы книги «Пелевин и поколение пустоты» пишут, что роман стал народным, был растаскан на цитаты, и именно в этом романе проявился характерный талант Пелевина, позволяющий выдавать ёмкие и запоминающиеся формулировки. По мнению авторов, Пелевину удалось проделать такую работу, «которую до него совершали Грибоедов и авторы, скажем, „Бриллиантовой руки“, то есть создавать шум времени, обжигать кирпичи любой беседы, выпекать афоризмы, что нас всех переживут».
Хотя многие критики отзываются о романе позитивно, существуют другие, которые оказались не в таком восторге от романа. Например критик Лев Рубинштейн пишет: «Generation „П“» — это несколько бестолковое повествование, которое, несмотря на то, что оно временами то «глючит», то «зависает», читать всё же занимательно. Жанр? Антиутопия не антиутопия. Сатира не сатира. Да в общем-то и неважно. Язык? Язык с точки зрения адептов «качественной» прозы — никакой. Это язык нынешнего «нового журнализма» — не без изящества, не без наблюдательности, не без бойкости и даже виртуозности, не без проницательных и парадоксальных обобщений».
Писатель и критик Дмитрий Шаманский высказал следующее мнение о романе: «Нацеленный на заведомый успех, роман оказался настолько слабым, что никакая крамола в его отношении просто неуместна. Роман не осилил той смысловой нагрузки, которой предполагал наделить его автор. Решив максимально приблизить к повседневности свою метафизическую идею, В. Пелевин рискнул взять в качестве мифологем образ «нового русского» и рекламные слоганы. В результате вместо ультрасовременного, ультрамодного романа сложился аляповатый лубок. Рассчитанный на самую широкую аудиторию, роман не выдержал читательской цензуры не только в качестве произведения «серьезной» литературы, но даже как увлекательное чтиво».
В прошлом году где-то на просторах Интернета я нашла высказывание Игоря Губермана о Пелевине: «Обожаю Пелевина. На мой взгляд, это великий русский писатель…». И добавил: «…весь тираж всё равно раскупят».
Дмитрий Быков отказал Пелевину в чуде и написал следующее: «Думаю, в протестном движении Пелевин увидел много…».
А каково же мнение читателей? Сначала я остановлюсь на позитивных мнениях. Вот они:
1. «В русской прозе, а особенно в XX веке нет магистрального течения» (Быть Виктором Пелевиным – Известия izvestia/news/540153 22.11.12). Но есть такая линия: «Л.Толстой–Набоков–Пелевин» .
«Это общность стилистическая (не красота слога — самоцель, а точность высказывания; красота появляется только вместе с точностью), общность творческая (презрение к унылой «правде жизни»; только творческое воображение понимает, как все «на самом деле»), общность идейная (рассуждения о Пелевине-постмодернисте и Пелевине-буддисте всегда попадают пальцем в небо; он, как и Набоков, и Толстой, — кантианец, если уж на то пошло). Наконец, особый вкус к иронии и не в последнюю очередь — к самоиронии» (Быть Виктором Пелевиным – Известия izvestia/news/540153 22.11.12).
2. «Захватывающий сюжет. Легко читается. Заставляет задуматься и посмотреть на вещи по-другому» (Generation П. Виктор Пелевин/Отзывы покупателей irecommend.ru/content/generation…).
3. "Нет другого такого отличного романа в современной России» (Generation П. Виктор Пелевин/Отзывы покупателей irecommend.ru/content/generation…). «Татарский – замечательный персонаж. А сколько мелких острых замечаний можно рассмотреть по ходу повествования. Не всегда сразу понимаешь, в чём юмор, зато потом очень смешно и забавно, очень легко читается, многослойная история» (Generation П. Виктор Пелевин/Отзывы покупателей irecommend.ru/content/generation…).
Теперь посмотрим, что пишут противники романа:
| |||
1. «Книгу порекомендовали прочитать, как нечто взрывающее мозг и потрясающее. Всегда очень подозрительно относился к подобным заявлениям, но раз уж даже книгу в руки сунули, то стал читать. Стопроцентное отторжение, как книги, так и автора. Взращенный на уроках литературы в средней школе, никогда не любил подобного жонглирования простыми по сути словами и понятиями. И мне уже не важно было, о чем написано, сколько противен был сам текст и стиль, каким написан роман. Хотя сама подобная книга не столько открывает глаза на очевидные вещи, как мне кажется, сколько в свою очередь служит интеллектуальным зомбоящиком для молодых незрелых, мягких мозгов, т.е. сама является продуктом, о котором столь нелестно повествует. Книгу закрыл, вернул и на этом знакомство с "мухоморной" литературкой закончил. Читать абсолютно не рекомендую — думайте своими мозгами. Фильм лишь подтвердил ощущения восьмилетней давности» (Виктор Пелевин – Отзывы на произведения fantlab.ru/autor298/responsespage1). 2. «Даже если Пелевин и коммерческий писатель, то побольше бы такой "коммерции". Из недостатков могу отметить обилие ненормативной лексики. Можно было бы обойтись!» (Виктор Пелевин – отзывы – персона на Имхонете imhonet.ru/person/154864/opinions). 3. «Литература несет в себе большой воспитательный посыл. И обилие мата, сексуальных и физиологических подробностей снижает, на мой взгляд, художественные достоинства произведения. Ладно, у Сорокина мерзость поставлена во главу угла («Первый субботник», «Сердца четырех» и пр.). Это уже контркультура. Но Пелевин умнейший и образованнейший человек-философ по жизни и должен понимать, что основные его читатели это молодая интеллигенция и студенчество. Мой любимый его роман «Омон Ра» написан практически без мата. Тем не менее, сила воздействия ничуть не слабее»(Виктор Пелевин – отзывы – персона на Имхонете imhonet.ru/person/154864/opinions). 4. «Книга, конечно, оригинально написана, ни на что не похож стиль изложения» (Generation П. Виктор Пелевин/Отзывы покупателей irecommend.ru/content/generation…). «Но вот некоторые места я пропускала, где Татарский вызывал духов…» (там же), «…некий вызов человечеству несёт» (там же). | |||
| |||
7. «…поняла, насколько сильно я все-таки люблю классическую литературу, книга мне не понравилась совершенно, ощущение от неё было, как от фильмов, которые стали выходить после распада СССР, посмотрев их хотелось отмыться и забыть просмотренное, после прочтения книги, мне захотелось спалить её и выкинуть из головы всю ту муть и грязь, которая осадком осталась от книги» (там же). | |||
Попробую поставить себя на место читателя. В прошлом году я записала следующее: «Пелевин хотел открыть людям глаза, но интересно становиться только с 200 страницы. И это я себя заставила прочитать. Нужно было оставить только страницы в Останкино и сделать рассказ. Ведь писал же один из критиков, что лучше бы Владимир Иванович Даль не дописывал свои рассказы – так было бы интереснее. Что ещё? Зачем Че упоминается? Затем, чтобы большая часть населения раскупила? Он стал общемировым символом справедливости, свободы, революции. Но для большого числа людей он – нечто большее. Он был полезен. Он был прекрасным врачом, успешно лечил лепру (проказу), он очень хорошо знал труды Маркса, Энгельса, Ленина, умел управлять сахароуборочным комбайном, самолётом, умел стрелять из любой позиции, отлично умел плавать, в совершенстве играл в шахматы (и с Михаилом Талем), писал рассказы. Я бы сказала так: «Грех, это имя поминать всуе». Надеюсь, что у Виктора Олеговича были основательные причины создать такую «замануху». А то, обидно просто… Спросят у молодого человека: «Чем знаменит Че?». А он ответит: «Он … какую-то ерунду диктовал». Или Пелевин специально вспомнил о Че Геваре, так как хотел противопоставить поколение Че, нашему поколению? А какая польза от этого, нюхающего кокаин с ковра? Хотя, может быть, так и было задумано? Главный герой должен был вызвать жуткое отвращение, желание никогда-никогда не стать таким, как он». В этом году книга показалась мне гораздо лучше, даже возникли в голове какие-то сравнения Татарского с Обломовым, правда не в пользу Вавилена. Но … и это главное «но» - придерживаюсь такого взгляда на вещи – писатель должен быть смелым и не шифроваться, не прикрываться мистикой, а излагать всё в реальном ключе, тем более, если этот писатель – мужчина. И уж, конечно, не думать о коммерческой стороне создания своей книги. Сомневаюсь, что Достоевский и Гоголь, писавшие свои произведения, думали о коммерции. | |||
Мне уже 56 лет. А для того, чтобы по-настоящему оценить труд писателя, надо спрашивать у молодёжи. И вот осенью я задала два вопроса студентам, серьёзно изучающим литературу: «1. Знаете ли Вы слово «ротожопие»? Если знаете, то откуда? 2. Кого в нашей стране называли жабой? Кто придумал это прозвище?». Из 24 человек, отвечавших на вопросы, 12 человек не знали ответов на оба вопроса. Из остальных 12 – трое предположили, что жабой называют жадного человека, один посчитал жабой некрасивого человека, ещё один предположил, что жабой называют доносчиков, был ещё один ответ – это Андрей Жданов, и последний вариант был – «это вредный человек». Теперь о слове «ротожопие»: двое написали, что знают это слово из народного фольклора (помните, сравнение Пелевина с Грибоедовым?), ещё один человек сказал, что о значении слова «ротожопие» можно догадаться по его составляющим. Дальше мнения разделились: один студент написал, что подобных слов не употребляет, а другой – наоборот восхитился этим словом. | |||
И только один студент знал оба ответа на вопросы. Так что до великого русского писателя Виктору Пелевину ещё очень далеко, потому что для этого надо, чтобы люди читали современную литературу. 2015 год | |||
