Авторский блог Александр Елисеев 16:29 17 сентября 2019

Хрущёв и конвергенция. (К годовщине американского визита)

Сознательно или бессознательно, но большинство лидеров СССР продолжали оставаться левыми социал-демократами.

На самом деле, это была первая, весьма масштабная и, что самое главное, совершенно официальная попытка установить конвергенцию (смешав капитализм с социализмом) и объединиться с Западом в некую единую глобальную общность. («Американские горки» Никиты Хрущёва») Сознательно или бессознательно, но большинство лидеров СССР продолжали оставаться левыми социал-демократами. Такими, какими они были до апрельских тезисов Ленина, заставившего большевиков взять курс на новую, уже антикапиталистическую революцию. («Тактика большевиков»)

Ленин искренне желал сокрушить капиталистический Запад, установив на его месте «Социалистические Штаты мира». Большевистские лидеры желали иного – социальной реформации западного капитализма. Типичная социал-демократия, только несколько более левая. При этом, многие большевистские руководители сотрудничали с западным капиталом. И первенство здесь было именно у левых уклонистов. («Левый уклон и западный капитал»)

Спросят, но как же так? Одно дело эсдеки – умеренные социал-реформисты. А другое – леваки, которые, суть, радикалы. На самом деле, эсдеки часто занимали позиции, ещё более левые, чем коммунисты. А потом – дрейфовали вправо. Ну вот, пример. В Испании, в 1930-х годах, левое правительство Народного фронта вначале возглавлял глава Испанской рабочей социалистической партии (ИСРП) Ларго Кабальеро, занимавший крайне левые позиции (он даже пытался противопоставить Народному фронту некий «Рабочий фронт»). А вот Компартии Испании (КПИ) занимала намного более умеренные позиции – Сталин дал указание не торопиться с социалистическими преобразованиями.

Весьма показательно, что к левому крылу ИСРП принадлежал Сантьяго Каррильо, который стал генсеком КПИ и навязал ей эсдековский, по сути, «еврокоммунизм».

Или вот другой пример – Чили 1960-1970-х гг. Тамошняя Соцпартия (СПЧ) была, в целом, намного более левой, чем Компартия (КПЧ). Сальвадор Альенде был в меньшинстве и возглавлял умеренных. А были ещё и фракции «кастристов и «ленинистов». СПЧ выдвинула Альенде в президенты с большим неудовольствием – и только потому, что за его кандидатуру выступали более умеренные коммунисты, пользующиеся огромным влиянием в профсоюзах. А так, намного больше шансов выдвинуться от социалистов имел генсек СПЧ Анисето Родригес. В 1971 году его сменил Карлос Альтомирано – радикал и «кастрист». Он же в 1979 году перешёл на социал-демократические позиции и расколол СПЧ.

И подобных примеров – до кучи.

Левая социал-демократия предельно ситуативна. Когда нужно подтолкнуть одни процессы - она радикальна, когда другие – то уже умеренна. Какую-то революционную встряску социал-демократы ещё могут устроить – это полезно. Отсюда и левачество. Но в целом все заканчивается курсом на левое исправление капитализма.

Зигзаги здесь постоянны. Вот и у большевиков – в 1917 году Зиновьев и Каменев стоят на умеренных позициях, а в начале 1920-х создают леворадикальную оппозицию. А вот Бухарин в 1918 году ярый «левый коммунист», а в 1920-х годах – умеренный «нэповец».

Троцкий щеголяет левой фразой, но выступает за интеграцию в мировое (читай, капиталистическое) хозяйство. А в 1930-е годы он призывает своих сторонников вступать в социал-демократические партии. Таким образом, на базе данного призыва, например, возник «Левый поворот» во Французской секции Социалистического интернационала (СФИО). («Как Сталин спас Европу от революции»)

Вообще, социал-демократизм пронизывает коммунистическую Левую, отсюда и переход большинства европейских коммунистов на эсдековские позиции. Такова логика марксизма, требующего полностью пройти через капитализм, реализуя все его потенции. К слову, сам Маркс вовсе не требовал этого для всех стран. («Марксизм-капитализм»)

То есть, социализация откладывается куда-то на «потом», а именно «потом» про неё и забывают. Ведь капитализм умеет затягивать в себя. Сам он объявляется прогрессивным – в сравнении с предшествующим ему строем. Происходит некое оправдание капитализма, которое также способствует капитализации и социал-демократизации Левой.

А прогрессивным (пусть и сравнительно с феодализмом, но всё-таки) капитализм объявили ввиду линейного прогрессизма, присущего западному сознанию. В оптике линейной истории само историческое движение рассматривается как один сплошной прогресс. В основе же линейного взгляда лежит «бытииизация небытия». (Корни «линейности» разбираются в коллективном докладе Изборскому клубу «Священная история — здесь и сейчас» (гл. 4. «Линия и круг. О власти над временем»), в работе над которым принял участия и автор этих строк.)

Этот мощный линейный поток натыкался на фигуры могучих титанов от марксизма – на самого Маркса, на Ленина, на Сталина, на Мао. Всё они, так или иначе, но выступали против его идеологических догм. Воля Личности-Субъекта (часто бессознательно) противилась детерминистской линейности. К слову, «разоблачение» культа ЛИЧНОСТИ есть важнейшее проявление борьбы внутри коммунистической Левой. Разоблачали не столько Сталина, сколько Личность (автократический архетип).

После данного «разоблачения» и началось, социал-демократическое, по сути, движение к конвергенции. Хрущев в 1959 году попытался достичь её наскоком, проявляя готовность сдать очень многое. (В статье по первой ссылке указывается на эту готовность.) Не вышло, после чего хрущёвское, а потом и брежневское руководство неоднократно пытались осуществить конвергенцию, соединившись с Западом. И все геополитические манёвры были направлены, в первую очередь (хотя и не только), именно на это. («Танки идут по Праге»: крах брежневского эксперимента»)

Часть западных элит отвечала взаимностью. И в первой половине 1970-х конвергенция была почти уже на мази. Но верх одержали другие элитные группировки, взявшие курс на демонтаж СССР. («Советско-американская революция»)

«Генон и Маркс: единство противоположностей»

«Коммунистический капитализм»

1.0x